Ребята дружно поддержали его, а Ванька лихорадочно соображал, как ему сказать Наташке, что он... И что он? Посмеется и скажет, как тогда:'иди дяденька, и не просто иди...'

Плюнув на все, пошел к Плешковым

-Наташа, надо поговорить!

Одетая в свои драные шорты и майку, разлохмаченная и смущенная пристальным взглядом Ваньки, она выдавила:

-Подожди, переоденусь.

-Пошли, немного прогуляемся!

Сели на недальнем бугорке, откуда весь поселок был как на ладони. -Я... вот через три часа уезжаю, скажи, могу я надеяться, что небезразличен тебе? - рубанул с плеча Ванька.

-Ну, я не знаю... - растерялась Натаха, - как-то это всё неожиданно... мне трудно... я...

-Понятно!.. Ладно! - он помолчал, потом встал. - Пошли, коза-дереза. Надо ещё гостинчики упаковать, да и чё твое время занимать?

Он протянул ей руку, помогая встать.

-Что ты со мной как с барышней кисейной, - удивилась она, - я пока не развалюха.

Он как-то грустно усмехнулся:

-Наоборот! - и резко шагнул вперед. - Пошли!

Наташка поплелась за ним следом, разрываясь между желанием сказать, что нужен, и боясь... На глаза навернулись слезы, и она, запнувшись, полетела на землю. Ванька едва успел поймать её.

-Что ж ты падать взялась постоянно, не развалюшка?

Она, как-то судорожно всхлипнув, спрятала у него на груди лицо и робко обняла его за шею. Ванька замер... минут пять стоял не шевелясь, потом отмер, бережно-бережно оторвал её лицо от груди и опять начал вытирать её слезы.

-Детский сад, - качал он головой, заправляя волосы за ухо, потом вгляделся в её лицо и начал тихонько целовать, приговаривая:

-Как теперь без тебя тошно будет коза-дереза.

-Вань, а ты мне будешь писать?

-Обязательно! Только прошу тебя, не паникуй, если долго нет писем... значит, я в очередной дыре, в командировке. Не придумывай себе ничего, просто пойми, я от тебя никуда, длиннючая, вреднючая, ехидина мелкая, заруби на своем, - он аккуратно поцеловал её в нос, - конопатом носу - Ванька Чертов никогда пакостником не был и слово держать умеет.

-И ничего я не конопатая! Ну, подумаешь, несколько веснушек!

-А я про что? Они такие милые, - он опять целовал её веснушки. - Так, стоп, пошли, пока у меня ещё сил хватает сдержаться, - он жадно и крепко поцеловал её. - Все, маленькая, приеду, как только сумею. И к тому времени ты точно поймешь, нужен тебе я или это так, мимолетно. Коза-дереза, а мне-то от тебя ждать писем?

Коза только кивнула. Так и пошли молча дальше и уже у самого поселка в тени березки, его невероятная врединка окликнула:

-Ваня!

Он остановился, вопросительно глядя на неё.

-Ваня, я я буду очень ждать твои письма! - и покраснев, вдруг сама прижалась к нему и, привстав на цыпочки, потянулась к нему губами... -Милая! - Чертов сжал её в объятьях, - маленькая моя!

Он, забыв про все, целовал свою козу-дерезу. Потом резко выдохнув, остановился:

-У меня же башню сносит, пошли, иначе...

. И шел Ванька как-то боком, а его мелкой занозе и невдомек было, почему он так неудобно идет.


ГЛАВА 20


Дома Альку ждали аж три письма из Сербии и... картина 60х40, с которой счастливо улыбались Аверы. Художник Гоша сдержал-таки слово, Ванька привез холст, Саша сделал рамку и повесил в спальне над кроватью.

Минька восторженно застыл возле неё:

-Мама, какие мы красивые! Ой, а это ёще, смотри, мам, мы с Ваней!

В рамочке, стоящей на комоде, был небольшой, чуть больше фотографии рисунок - Чертов держал на руках Миньку и оба заразительно смеялись.

Алька в нетерпении взяла письма Стоядиновичей, посмотрев по штемпелю дату отправки начала читать. Валюха писала, что встретили их шикарно, вся ближняя и дальняя родня съехалась посмотреть на русску жену и малиша, гуляли целую седьмицу, свекровь умилялась и любовалась маленьким внуком и откровенно хвасталась русской снохой всем соседям. Валюха скучала по дому, описывала быт сербов, обычаи, еду, делилась сомнениями и тревогами, удивлялась, восхищалась, особенно впечатлили её Балканские горы-'Аль,есть места, где чувствуешь себя муравьем среди вот такой суровой красоты, и нет ничего кроме гор и, действительно, далёкой дыры в небо".

В общем, получила Алька подробное описание всего:

-Как сама там побывала, хотелось бы увидеть вживую. Смотри, смотри, какая красотень, - она подавала Саше фотки адриатического побережья, куда Стоядиновичей утащили после празднований родственники. -Красиво, вот бы нам когда там побывать случилось?

-Посмотрим, как наш малыш будет расти, если все нормально, летом у нас на Черном побываем, - улыбнулся Авер.

Проводила мужиков Алька, и словно бы в унисон её и Натахиному настроению, пошли дожди. Природа как-то сразу съежилась, резко полетели листья, достали резиновые сапоги, зонты и куртки, дождь сеял и сеял, Алька тоже кисла, так долго тянулась неделя без Сашки, вечность целую.

Приехал дед:

-Усе мокрое, у лес ня пойдешь, а у окно глядеть - тоска, мы тута с Минькою лучшее мультики посмотрим и у кахве добягим!

А в Медведке тоска навалилась на козу-дерезу, она никому из свиты не говорила, что скучает по Чертову. Особенно после того, как Виталька Першиков, в первые дни после его отъезда ехидничал:

-Ну что, Натаха, улетел твой орел?

-Он, может, и орел, но с чего мой? И с вами точно также общался? Да и на то он и орел, чтобы лететь куда хочет.

-А я было подумал...

-Да, пожалуйста, думай себе, чё хочешь, я уже одной ногой в Свердловске.

По дождливой погоде настроение убывало катастрофически, и Натаха поехала к Альке, с ней можно было поговорить обо всем. Алька, скучающая без своего Авера, очень обрадовалась ей, потащила показывать новую квартиру, и как-то сразу не поняла, отчего застыла Наташка.

А потом допёрла:

-Наташ, так тебе Ваня не безразличен? - спросила она, видя как смотрит Наташка на рисунок.

-Ой, Аль, - заплакала та, - я такая дура. Думала, уедет и все - чао, дяденька. А он... он снится каждую ночь, а я боюсь, что он про меня и не вспоминает.

-Глупенькая, он из Медведки себя с мясом вырывал, знаешь, как ему тошно было?

-Правда?

-Правда, правда, забирай вот рисунок. Пусть Ванька рядом с тобой будет!

Наташка запрыгала:

-Аль, я тебя обожаю!

Кислое настроение вмиг улетучилось, и коза-дереза стала оживленно рассказывать новости, делиться впечатлениями, а сама постоянно смотрела на рисунок и беспричинно улыбалась.

-Возьму с собой в общагу. Не хочу, чтобы кто-то из наших видел, ну их.

А Иван, свет Георгиевич удивил всех своих девок, особенно мамульку. Приехавший сын был странно задумчивым, мамулька встревожилась:

-Сын, ты не заболел?

Он молчал, потом встрепенулся:

-Что! А, нет, просто задумался!

-Надо же, к тридцати годам задумываться стал, значит, ещё не все потеряно! - посмеивалась Галинка.

В другое время братец с удовольствием и выдумкой стал бы пикироваться, сейчас же усмехнулся:

-К двадцати девяти, если быть точным! - и всё, опять замолк.

-Вань, ты точно не болен?

-Отстань, а?

И как ни пытали Чертовы своего будущего зятя Доронина, он твердо говорил, что не знает, в чем дело. Потом, на следующий день, Иван потащил Галинку в Детский мир... в отдел кукол???

-Вань, Ваня, может у тебя как у Авера, где-то ребенок объявился и, похоже, девочка? Вань, ну Ванька же!

-Что? А, не, нет у меня никаких ни девочек, ни мальчиков, все гораздо проще... и сложнее в сто раз... Галь, ну вот какую бы ты выбрала куклу?

-Для кого?

-Ну... допустим, для себя...

-И ты мне купишь?

Ванька очумел:

-Тебе куклу?

-А что, я не девочка, что ли?

-Не, я не о том, конечно куплю, я просто думал, девицы в твоем возрасте куклами не интересуются.

-Ничто человеческое нам не чуждо.

-В кукольном ряду возле ГДРовских кукол народ толпился, но покупали мало - дорогие.

-Вань, ну хоть намекни, тот человек, для кого кукла - он какой?

-Все тебе расскажи...

-Да нет, ну бывают люди скромные, стеснительные, отвязные...

-А-а-а, хулиганистый, отчаянный человек... - Ванька как-то светло и нежно улыбнулся. И тут впала в ступор его бесшабашная сестричка.

-Ух ты! - она хотела что-то сморозить, но увидев взгляд Чертова, вздернула нос кверху, - пошли, Ромео!

Как небольшое цунами, она пронеслась вдоль рядов с куклами, прошла назад и остановилась возле одной:

-Вот, эту, она самая большая здесь, 60 см, пойдет?

Ванька придирчиво осмотрел, подумал, кивнул:

-Думаю, да! И вот ещё этого хулигана возьмем!

-Рыжий, конопатый, с хитрым взглядом, кукольный пацан вызвал у Ваньки широкую улыбку.

-А себе?

-Да, вот эту, в школьной форме.

-О, точно, и я такую возьму еще.

Сестра уставилась на него круглыми глазами:

-Я ведь от любопытства умру!

-Помирай, вон, Витька вдовцом соломенным оставишь!

-Дурак!

-А ты любопытная Варвара.

Оплатили всех кукол, Ванька повеселел, оставил в своей комнате коробки и опять куда-то свалил. --Девки умирали от любопытства, а Ванька явился к вечеру.

--Что, опять по девочкам?

-А? Ну да. Старые связи потребовались.

-И как, успешно?

-А?

-Вань, проснись, нас обокрали! - заорала Галинка.

-Ты чё? Совсем ку-ку?

-Это ты ку-ку! Я тебя спросила, как по старым связям, успешно погарцевал, скакун, блин, арабский.

-Ты чё, думала, я по бабам?

-А по кому ещё мой ненаглядный братик столько лет скачет?

-Да я по-другому, во смотри, только не трепись уже, а?

-Вань, я могила! - проговорила опять ошарашенная Галинка, рассматривая коробочку с духами "Диориссимо". - Ванька, ты точно влюбился!

-Не ори, ничего ещё не ясно! Я как бы не сильно понравился...

-Ты - и не понравился? Да быть того не может, если только накосячил сразу? Знаю я тебя, гадости говорить ты мастер.