- Это длинная история, - отвечает Назар, следуя за мной.


- А ты попробуй коротко, - повернувшись к нему, улыбаюсь. Если он думает, что сможет вот так просто уйти от ответа, то ошибается. Если уж притащил меня сюда, пусть будет добр хотя бы отвечать на все мои вопросы.


- Я нашел его под домом, - усаживаясь рядом со мной на лавочку, говорит Назар, не сводя взгляда с резвящегося Гектора. - Какой-то м*дила сбил его и бросил умирать в грязной луже. Я отвез пса в ветеринарку, его прооперировали. Было сломано несколько костей. Теперь он живет здесь. Обычно в приютах всего полгода держат. Но я оплачиваю его проживание и содержание.


- Почему не заберешь его? – спрашиваю, удивленная рассказом. Бедный пес, представляю, сколько ему пришлось пережить.


Назар молчит. Пожимает плечами в ответ.


- Я дома-то не бываю. Все время в клубе или в разъездах, – смеется он. - У меня кактусы дохнут, а ты предлагаешь живое существо завести, - повернувшись ко мне, одаривает полуулыбкой.


Я молчу. Смотрю на резвящегося вдали Гектора. В голове проскальзывает удивительная мысль. А ведь сейчас мне совершенно не хочется убегать от Рахманова. Удивительно, но здесь, сидя посреди вольеров с псами, рядом с тем, кто некогда был моим врагом, я чувствую себя как никогда спокойно. Может, Карина права? Может, стоит порой немного отпускать себя, давать волю желаниям и отключать разум? Тем более, здесь никакая опасность мне не грозит. Я решаю попробовать. Провести несколько часов в его компании, притвориться, что не было ничего плохого между нами.


Назар берет в руки стоящий рядом с нами на лавочке пакет и, открыв, достает из его недр два стакана сока и бургеры из закусочной. Один из них летит в огромную пасть подбежавшего к нам Гектора. Прожевав его в считанные секунды, и довольно фыркнув в знак благодарности, пес усаживается к нам в ноги.


- Бургеры? – спрашиваю я, раскрывая упаковку врученного мне. До сих пор не могу прийти в себя от удивления. Столько вопросов крутится в голове, но я все не решаюсь задать ни один из них.


- Ты против? Я не знал, что выбрать. Спагетти в прошлый раз ты отвергла, - хмурится Назар. Я слышу в его голосе смятение, и понимание того, что маска невозмутимости наконец-то слетела с его лица, заставляет меня улыбаться.


- Я не против бургеров. Просто спросила, - хохотнув, кусаю бутерброд. Прикрыв глаза от наслаждения, пережевываю не спеша фастфуд. Сто лет уже не ела такую пищу, ведь стараюсь питаться правильно из-за хронического гастрита. Но иногда можно позволить себе немного роскоши.


Поднимаю глаза и ловлю его взгляд на себе. Назар, подмигнув, улыбается мне и протягивает стакан с колой. Вспыхнув от столь пристального внимания мужчины, прячу взгляд. Гектор, усевшись напротив нас, с мольбой в глазах смотрит на еду в наших руках.


- Держи, - не сумев противостоять его обаянию, протягиваю отломленный кусочек бутерброда. Схватив его пастью, Гек в два счета справляется с едой.


- Ты ему не верь. Он тот еще обжора, - смеется Назар. Кивнув в ответ, возвращаюсь к обеду.


- Можно вопрос? – спрашиваю, окинув его хитрым взглядом.


- М? – поднимает на меня удивленные глаза. Силится поскорей прожевать еду.


- Только честно ответь… - погрозив пальцем, хмурюсь. Но едва сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться.


- Бабушка. Что ты ей такое сделал? Она отродясь такой доброй со мной не была... а тут и блинчики пожарит, и с дочкой посидит.


- Ты оставляешь Морковку на нее? – возмущенно восклицает Назар, заставая меня врасплох.


- Да.


- Не дури, Бобер, - хмурится он. – Она, конечно, на испытательном сроке, пытается держаться. Но мало ли, какая моча ей в голову стукнет.


- Но мне деваться некуда. Иногда бывает такое, что нужно убегать куда-то… конечно, я дико волнуюсь, но так выходит, - пожимаю плечами, чувствуя, как начинаю злиться на него. Не Назару указывать, что мне и как делать. Сама разберусь со своим ребенком и со своей жизнью. Тоже мне, умник нашелся.

- Это потому, что ты вредничаешь, - продолжает ворчать. - Переехали бы ко мне, и проблем не было.


Так и треснула бы его по идеальному фейсу. Честное слово, он допросится.


- Ты такой умный, аж страшно… - вздыхаю, понимая, что с Назаром серьезного разговора не получится. Он не перестает донимать меня своими сомнительными предложениями.


- Не, я серьезно…


- Я тоже… - награждаю его хмурым взглядом.


- Окей. Давай, няню ей найму, - кивает, запуская в рот картофель фри.


- Ага, ты представляешь, как обрадуется бабушка чужому человеку в доме? – нервно усмехнувшись, возвращаюсь к еде.


- Бабушка тебе больше слова плохого не скажет, а если скажет…


- То что?


Назар молчит. Хитро покосившись, улыбается.


- То макаронный ужин, мягкие стены вокруг, и рядом пускающие слюни Наполеоны.


- Заманчивая перспектива. Теперь понятно, почему она вдруг превратилась в добрую волшебницу.


Мы заканчиваем с обедом. Сложив пустые коробки в пакет, Назар выбрасывает его в урну, расположенную чуть в стороне от нас.


- Спасибо, было очень вкусно, - улыбаюсь, вставая с лавочки. Назар кивает. Подбирая с земли палку, бросает ее вдаль, и Гектор тут же срывается с места, начиная играть.


- Помню, Тема выиграл первый бой, - вдруг произносит Рахманов, а я замираю. Чувствую, что сейчас Назар абсолютно другой. Совершенно не тот, кого я знала раньше. Он раскрывает передо мной свою душу, показывает что-то настоящее, лишенное фальши, игры. И я, затаив дыхание, слушаю его слова, боясь спугнуть столь редкий момент откровения. – Это был просто подпольный бой. Мы пришли в первый раз в то заведение, хотели просто посмотреть, что там происходит. К нам подошел какой-то парень. Говорит: не хотите заработать? А Тема: «Так можно?» Парнишка отвечает: «Да, набей морду нашему чемпиону, и пять тысяч – твои». Для нас это были огромные деньги, - усмехается он. Назар усаживается обратно на лавку, и я за ним. Не могу отвести от него глаз, столько грусти в нем сейчас.


- Два вечно голодных пацана, в кармане никогда больше сторублевой купюры не было. А тут пять тысяч… Артем всегда был любителем начистить рожу… Да и привыкли драться, росли-то на улице, считай. Помню, выходит он на ринг. Майку снял, чтобы кровью не испортить, больше одежды нормальной-то не было. Противник его – бугай, выше на пару голов и толще в два раза. Все думали, сляжет Серебряков на второй секунде, - смеется он, забирая из пасти подбежавшего к нам Гектора палку. Снова бросает ее вдаль.


- И? – спрашиваю я, в нетерпении услышать продолжение рассказа.


- Слег, на второй секунде. Только не Серебряков, - смеется Назар. - Помню, мы всю ночь гуляли. Зашли в бургерную, набрали жратвы на половину денег. Реально гора из картошки фри и бургеров. Детская мечта. Набили животы и, довольные, лежим. Серебряков говорит: «Бро, оказывается, как просто деньги-то зарабатывать».


- И вы стали так зарабатывать?


Назар кивает. Усмехнувшись, задумчиво рассматривает свои ладони.


- Пока Тема рвался в бой, я думал о том, как нам можно поднять больше бабла. Я понимал, что уровень Серебрякова выше, чем подпольные бои. Нам нужно было брать курс наверх. К более высоким вершинам.


- Ты стал его агентом?


- Типа того, – пожимает плечами, трепля по голове подбежавшего к нам Гектора. – В первую очередь я был его другом, а потом уже делал на нем деньги. Через два года мы заработали первый миллион. Ужин после выигрыша уже был более дорогим, в гламурном ресторане, – смеется Назар.


- Еще через два года мы были реально богаты. Деньги сыпались на нас после каждой победы… Места развлечений стали дорогими… но тот ужин… навсегда остался в памяти… - он поднимает на меня свой взгляд.


- Как ты? – спрашиваю первое, что приходит в голову, пытаясь заполнить создавшуюся паузу. – Все это время, месяц прошел… - я сама не понимаю, о чем хочу спросить. Вернее, не так. Я не могу сформулировать мысль. Разве я должна интересоваться о его состоянии, когда сама отвергла? Разве я вообще могу думать о нем в подобном ключе? Еще месяц назад я ненавидела этого человека, а теперь совершенно противоречивые чувства борются внутри меня.


- Хреново, - отвечает тихо, смотря на линию горизонта. Назар прекрасно понимает без слов, о чем я хотела спросить. – Бухал, как свинья. Убивался. А потом жалел, что не смог убиться, - смеется. И в этом смехе нет ни капли веселье или иронии. Но я не хочу видеть его таким расстроенным. Ловлю себя на мысли, что его шутливое настроение нравится мне намного больше.


- Рассказывай, тоже, - прыснув со смеху, одариваю его недоверчивым взглядом. – Наверняка девчонок кадрил все это время. Наигрался с очередной и про мою душу вспомнил.


– А разве ты не знала? – теперь его голос заманивает. Назар пододвигается ко мне с таким видом, словно собирается раскрыть мне самую страшную тайну. Приблизившись губами к самому уху, шепчет.


- Я влюбляю в себя невинных дев, привожу в свой дом и… убиваю их. Вот так, душу, - обхватив мою шею руками, слегка сдавливает, скорчив при этом жутко злую гримасу.


Я же закатываюсь со смеху, не зная, от чего больше – от щекотки или от его внешнего вида. Оттолкнув его, высвобождаюсь из рук Назара.


- Короля и шута я тоже в свое время слушала, не смешно, умник, - хлопаю его по плечу. Мы начинаем хохотать. А потом он поднимает на меня взгляд и замирает. Его губы все еще кривятся в улыбке, но Назар больше не смеется. В глубине его глаз я вижу отблески тоски и грусти. Эти эмоции настолько сильные, настолько болезненны, что я спешу прекратить все это.