Удивленная заявлением, окидываю взглядом помещение столовой. Замечаю Олесю, сидящую за дальним столиком у стены в компании своих подружек. Будто почувствовав на себе мой взгляд, она поднимает глаза. И столько злости в ее взгляде, что мне становится не по себе.


- Глупости. Пусть забирает его. Мне-то что? – сделав вид, будто мне все равно, приступаю к обеду, но внутри щемит от одной только мысли об этих двоих. Как представлю Назара с ней…


Закончив с обедом, мы направляемся в уборную. Пока Карина поправляет макияж у зеркала, я задумчиво смотрю в окно. Думаю о том, что уже через месяц день рождения Сони. Ей будет целых четыре года. Как все-таки быстро летит время...

Пока мы спускаемся вниз по лестнице, направляясь к выходу, Карина рассказывает мне о новой клиентке ее салона. Мы выходим из здания, и, спустившись со ступенек, подруга вдруг замирает на полуслове. Повернувшись, в следующий момент я едва ли не налетаю на твердую мужскую грудь.


- Эй, Бобрик, полегче, - раздается насмешливое над головой, отчего сердце замирает. Почесав ушибленный лоб, поднимаю хмурый взгляд.


- И тебе привет, - несмотря на дрожь в коленях, я пытаюсь выглядеть спокойно. Взяв под руку Карину, пытаюсь обойти его, но этот наглец не дает уйти. Схватив за локоть, тянет на себя.


Разозленная наглостью Назара, поднимаю на него глаза, желая испепелить взглядом, но тут же голова кругом идет. Он так близко сейчас, стоит протянуть руку - и могу коснуться его ухмыляющихся губ. Боюсь лишний раз вдохнуть, чтобы не чувствовать его аромат. Знаю, что не смогу долго сопротивляться ему.


- У меня нет времени, Назар, прости, - освободившись от его хватки, тяну подругу за собой, направляясь через весь двор к выходу. Сердце бьется так громко, что отдается шумом в ушах.


- Он идет за нами, – шепчет подруга. Я и сама знаю. Чувствую на себе его взгляд. И от его близости мне становится невыносимо трудно. В груди все сжимается в пружину, ноги отказываются идти. Мне стоит нечеловеческих усилий каждый сделанный шаг.


Приблизившись к машине подруги, останавливаемся.


- Он стоит в двух шагах. Олеся прожигает в нас две дыры, - обнимая меня на прощание, шепчет Карина.


- Плевать, - скривившись, отпускаю ее.


- Со мной поедешь? – указывает кивком головы в сторону салона.


- Нет, я на автобус. Не переживай, - нервно улыбнувшись, поправляю сумку на плече.


Стоит Карине исчезнуть в салоне авто, тут же раздается хриплый голос над ухом.


- Ты сбежала от меня.


- Сбежала, - обернувшись, окидываю его пренебрежительным взглядом. - И планирую сделать это сейчас, - развернувшись, направляюсь вдоль обочины дороги к автобусной остановке. Рахманов, конечно же, идет следом.


- Глупая ты, бобрик. Ты ведь понимаешь, что не убежишь, - за спиной раздается смешок.


Киваю. Сама знаю, что если Рахманов захочет, найдет меня даже в самой глубокой дыре мира. Но я не собираюсь сдаваться. Пусть уходит.


Добравшись до остановки, вглядываюсь вдаль, пытаясь найти автобус. А потом вдруг в голове вспыхивает воспоминание о дне, когда я впервые встретила Рахманова. Тогда я возвращалась из института по этому же маршруту, а Назар, проезжая мимо, окатил мой белый костюм водой из лужи.


- Вот здесь я увидела тебя впервые, - подавшись порыву, обращаюсь к Назару. Обернувшись, замечаю его стоящим от меня в двух шагах. Руки в карманах, а взгляд прикован ко мне. Преодолев дистанцию между нами буквально в один шаг, он удивленно вскидывает бровью.


- Что?


- На этом перекрестке. Перед тем, как устроиться на работу в твой клуб, я видела тебя вот здесь, в твоей машине, - указываю рукой именно на то место, где в тот раз остановился Рахманов.


- Я поразил тебя до глубины души, да? - усмехается он, окидывая меня своим фирменным прищуром. - Наверно, наши взгляды встретились, и между нами проскочила искра?


- Наши взгляды встретились. Только в этот момент ты, вообще непонятно, каким боком вел машину, потому что был занят плотскими утехами.


Он хмурится. Видимо, пытается сообразить, о чем я. А потом вдруг начинает смеяться. Звонко так, во весь голос.


- Не сочиняй, Бобер, и вообще, хватит вредничать. Поехали домой, - притянув меня к себе за шею, произносит он.


- Ты в своем уме? Рахманов! – отталкиваю его. - Как тебе еще сказать, что я не собираюсь с тобой никуда ехать?! Мне порой кажется, что ты сумасшедший, - продолжаю извергать возмущения, срываясь с места. Закипаю от злости, пока шагаю по улице. Рахманов следует за мной, ни на шаг не отставая. Этот негодяй только больше раззадоривается от моей вспышки эмоций.


- Поймал безумную идею, посчитав, что можешь вот так просто внедриться в нашу семью, затуманить голову маленькой девочке! Нет, Рахманов. Так не пойдет! – резко развернувшись, тычу указательным пальцем в его грудь.


- Это я чокнутый? – возмущается он на всю улицу. Мы ведем себя так громко, что прохожие оборачиваются в нашу сторону. - Это ты чокнутая! В первую рабочую неделю облила клиентку колой и обозвала ее сколопендрой! – ухмыляется, нервно сжимая ладонью прядь коротких волос своей безупречной прически.


Ох, ничего себе, нашел, что вспомнить? Ту идиотку, что нарвалась на нас с Аней в кафе.


- Ты ее видел?! Она - вылитая сколопендра, такая же отвратительная на вид! - кричу, а когда он начинает смеяться, прихожу в ярость. Топнув от злости ногой, показываю ему язык.


- Боже, Бобер, ты настоящий ребенок. Нет, подумать только, она показала мне язык, - отвернувшись, обращаясь к проходящему мимо прохожему, кричит он, жестикулируя при этом руками, как мельница.


- Я чокнутая? И это говорит мне тот, кому посреди улицы в машине делала минет тупоголовая блондинка, - кричу на него, сжимая от злости кулаки. Назар замирает. Опустив голову, начинает смеяться. Громко, так, что плечи ходуном ходят от веселья.


- Бобер, ты думаешь, для хорошего минета нужны мозги? - глядя на меня исподлобья, мужчина кривит губы в улыбке.


- Да плевать мне, что нужно для минета! Плевать мне на всех! И на тебя тоже, слышишь?! Не трогай меня, не ходи за мной!


Назар молчит. Будто и не было на его лице признаков веселья несколько секунд назад. Резко приблизившись, он вдруг стискивает меня в крепких объятиях, настолько сильных, что я и пошевелиться не могу. Его губы в нескольких миллиметрах от моих, и это дико бесит. То, что лишь от одного его аромата я чувствую слабость в ногах.


- Я не отстану от тебя, Бобер. Ни-ког-да, - протягивает с наслаждением шепотом. - Какой бы колючкой ты ни была... как бы плохо ни целовалась... ты манишь меня, я нуждаюсь в тебе, как и ты во мне. Мы оба чокнутые, повернутые на голову... Мы больше не сможем врозь, - он договаривает последние слова, касаясь губами моих губ. Я замираю. Внутри меня - настоящий тайфун, или цунами. Кажется, будто в груди что-то острое и колючее поселилось, и при каждом его слове или прикосновении оно впивается в меня острыми иглами-шипами.

- Сдавайся, Бобее-е-ер, - произносит хриплым шепотом. - Вот увидишь, тебя ждет незабываемый секс... - его губы кривятся в самодовольной ухмылке, и она, будто ведро ледяной воды, окатывает, приводя в чувства. Резким движением отталкиваю его, вырываясь из цепких объятий.


- Пошел к черту, мускулистое животное, - процедив сквозь зубы, отворачиваюсь, желая как можно скорей оказаться подальше от него. От его будоражащего кровь взгляда, от его улыбки, заставляющей мое сердце стучать в висках, подальше от его рук, плавящих меня, будто пластилин. Я не могу рисковать, не могу доверять ему. Ведь предавший однажды, предаст снова...


***

Этот день не заладился с самого утра. Началось все с того, что я проспала, опоздав отвести Морковку в садик. Бабушка снова вернулась в прежний режим ворчания, так что оставлять на нее дочку я не рискнула. Пришлось тащить с собой Соню прямо на экзамен.


Пока я отвечала на билеты, с Соней играли одногруппницы. Я дико благодарна девчонкам, что не оставили меня и выручили, хотя всем до единого было совершенно не до игр в тот момент.


Одна Олеся со своей свитой то и дело бросала пренебрежительные взгляды на малышку, за что очень хотелось стукнуть идиотку по голове. Но я ведь должна подавать дочке хороший пример, поэтому сделала вид, что ничего не замечаю.


Кстати, Олеся никак не унималась в попытках добиться Рахманова. Не знаю, зачем, но она постоянно рассказывала Карине о том, как проводит время в его ночном клубе, как пытается подкатить к нему, и как пару раз проводила время в компании его друзей.


И, признаться честно, Олеся начинала меня дико раздражать. Да и вообще, в последнее время я стала вспыльчивой. Внутри меня творилось что-то непонятное. Революция, полный переворот в осознании чувств.


Я боролась с ними, сопротивлялась, как могла, но с каждым днем это было только сложнее. Ревновала ли я Назара? Однозначно. Но вся суть в том, что именно в таком ключе я никогда не думала о нем. Не потому, что запрещала себе, даже не могла представить, что он может мне нравиться как мужчина. Я настолько привыкла видеть в нём образ дьявола, образ отвратительного злодея, что не замечала его красоты, обаяния. А ведь этот мужчина наделен идеальной внешностью, и смотреть на него можно часами… смотреть с замершим сердцем. А его голос, остроумные шутки, которые порой злили меня до чертиков. Но сейчас я стала понимать его юмор, он был для меня, а не против.