Светлана Белоусова - Твоя…

— Кушай. Сама готовила. Девки нынче бестолковые, руки не из того места растут.

Ольга на самом деле то ли от волнения, а оно, что греха таить, было, особенно при таком насыщенном утре, то ли от раннего пробуждения, проголодалась изрядно, а потому, решила, скромность можно оставить для следующего раза, если он, конечно, будет, а сейчас лучше насладится ароматной выпечкой и, судя по запаху, вкуснейшим чаем.

— Ну. Рассказывай. Значит, не обманула тебя моя внешность? Странно. Обычно действует безотказно. Причем, на всех. Удобная штука, знаешь ли. С глупыми, добрыми людьми всегда делятся тайнами, секретами и всякими подробностями жизни. Хотела услышать твою историю.

— Неужели? Что ж во мне такого интересного?

Девушка с удовольствием поглощала изобретение французских кондитеров, изредка поглядывая на домоуправительницу. Говорить с набитым ртом, может и неприлично, но слишком уж было вкусно, чтоб полностью сосредоточится на беседе, отставив завтрак.

— Много чего. Во-первых, Никита выбрал тебя без сомнений и возможности для других претенденток. Во-вторых, Максим. Весь вечер уговаривал вчера брата отазаться от твоей кандидатуры. Они всегда были едины во мнениях, а тут, чуть до ссоры дело не дошло. Любопытно мне, что они в тебе разглядели, настолько радикально противоположное. Да и Алексей высказался странным образом. Сказал: "Эта девчонка перевернет все с ног на голову". А уж Лешу иной раз лучше послушать. У него интуиция ментовская, опытом взрощенная.

— Не знаю, что там они разглядели. Честно. Это лучше их спрашивать. Я лично в себе ничего особенного не замечала.

— Ну так расскажи хотя бы, кто такая, откуда. Ты медсестрой работала прежде?

Ольга чуть не подавилась от неожиданности куском мягкой сдобы, который как раз в этот момент запихала в рот. Ситуация — огонь. Нужно либо уводить тему в другую сторону, либо нагло врать, а ложь дело опасное. Запутаешься в показаниях и все, пиши — пропало, погоришь на ровном месте. Девушка тщательно дожевала круассан, попутно собирая мысли в кучу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Много где работала. Жизнь как-то с раннего возраста не задалась. Родители погибли, когда мне исполнилось семь лет. Родственников больше не нашлось. Социальная защита отправила никому не нужную девочку в интернат. Ну, ничего, как-то выросла. Закончила училище, пошла работать. Не спилась, не сбилась с праведного пути, как видите. Добропорядочный гражданин нашего общества. Вот планирую развиваться дальше. Год потружусь тут у вас, потом буду что-то думать, насчет высшего образования и более успешной карьеры. Двадцать пять мне, время пока есть. До этого зарплата была небольшая, много не разгуляешься. Теперь, благодаря той сумме, что Никита предложил, можно будет уже строить планы на будущее. Квартира у меня в иппотеке. Пока тут живу, сдам ее. Сосед присмотрит. Так что мне эта работа, будто манна небесная.

— Ох, деточка, вот так горе.

— Не нужно. Как сложилось, так сложилось.

— А с родителями-то что случилось? — Наталья Петровна оперлась подбородком на руку, при этом взгляд ее выражал глубокую степень понимания и сочувствия.

— Несчастный случай. Извните, но вот об этом говорить нет желания.

— Конечно, конечно. Бог с ним. Захочешь поделиться, я всегда к твоим услугам.

— Не сомневаюсь.

Девушка мысленно усмехнулась настойчивости женщины. Правильно сказал Ник, серый кардинал. Все равно пытается влезть под кожу. Ну… Домоуправительницу ждет небольшое разочарование. Жизнь капитально и основательно научила Ольгу не верить никому.

— У тебя необыкновенно красивая внешность. Знаешь? Да знаешь, конечно. Что я глупости-то говорю. Глаза особенно. Прямо, как ангел ты.

— Не заблуждайся. В ее случае это очень обманчивое впечатление.

Да что ж такое. Ольга поставила чашку, из которой только собиралась сделать глоток, и обернулась, чтоб посмотреть на Макса, бросившего последнюю фразу. Это странно, но она уже понимала по голосу, кто из близнецов говорит. У Ника тембр был более мягкий, ласковый. Демон же рубил слова, будто единственное для чего он явился в эту жизнь — повелевать. Нашелся, блин, властелин.

— Преследуешь меня? Решила добить?

У девушки от возмущения аж дыхание перехватило.

— Я?! Я преследую? Да на кой черт ты мне нужен? Сидела тут, никого не трогала, о жизни вот с Натальей Петровной говорила. Ты сам пришел. И подкрадываешься, главное, все время. Чего не сидится на одном месте?

— Офигеть. Ну, вообще-то это мой дом. Где хочу, там и хожу. Придет в голову блажь, буду хоть на карачках ползать. Ясно? Или мне у тебя разрешения спрашивать?

— Сдался ты мне. Ходи, на здоровье. Вот ведь привязался.

Ольга демонстративно взяла снова чашку в руки, хотя, если честно, любая еда теперь становилась поперек горла, потому что Демон, присутствие которого она ощущала спиной, даже не глядя больше на него, отбивал всяческое желание наслаждаться завтраком.

— Наталья Петровна, нам с тобой бы счета просмотреть. Зайди потом ко мне, прикинем, что по тратам на день рождения Петра. Все же народу будет немерено. Нужно соответствовать, сама понимаешь. Решим, что да как. Хорошо?

— Конечно, Максим.

— И эту… особу отправь уже к Нику. Не понятно, кто на кого работает. То она в " Веселые старты" играет, бегает по дому, как ненормальная, то чаепитие на полдня развела. Пора все же и к обязанностям приступать. А то сомнительное вложение денег выходит.

Ольга почувствовала, как в глубине души начинает вновь формироваться и разрастаться неконтролируемое желание стукнуть хама по голове чем-нибудь тяжелым.

— Я. Не. Вложение.

— Вот тут не поспоришь. Потому что толку от тебя никакого. Один вред пока что.

Девушка медленно поднялась из-за стола, аккуратно задвинула стул, а потом вежливым, спокойным тотном поинтересовалась у домоуправиельницы, лицо которой, выражало крайнюю степень удивления всему происходящему.

— Скажите, пожалуйста, Наталья Петровна, меня нанял Никита? Правильно? Он мой работодатель, чьи указания и пожелания я должна выполнять. Так? Больше ведь никто в этом доме командовать мной не может? Я правильно понимаю?

Женщина вдруг улыбнулась хитро, будто поняла что-то, известное только ей, бросила быстрый взгляд на Макса, а затем снова улыбнулась.

— Правильно, деточка. Все верно говоришь.

— Спасибо за уточнение.

Ольга развернулась и, не торопясь, подошла к Максу, который все так же стоял в дверях. Она остановилась настолько близко, что чувствовала его дыхание, затем наклонилась еще ближе, так, что ее волосы легли ему на плечо, и прошептала, почти касаясь губами мочки уха.

— Пошел к черту, придурок.

После этого, с чувством выполненного долга, девушка торжественно покинула столовую. Закрывая дверь, она услышала довольный смех домоуправительницы.

— Макс, я в восторге. Девчонка просто огонь. Алексей был прав. Она все перевернет с ног на голову. Наконец-то.

Ах, как же сильно его раздражала эта девица. Нет, раздражала, пожалуй, не очень подходящее слово. Бесила. Вот так точнее.

А ведь при первой встрече, когда она заявилась в кабинет в своих дурацких шортиках и топике, из которого грудь, того и гляди, могла вывалиться наружу, он, если честно, прибалдел. Девчонка была неимоверно хороша. Причем, более всего поражала именно естественность ее красоты. Ничего фальшивого или искуственного. Необыкновенная редкость по нашим временам. У нее даже волосы были своего, натурального цвета, похожие оттенком на плавленное серебро.

Еще взгляд темно-фиалковых глаз. Открытый, проникающий в душу. Так смотрит человек, у которого в прошлом нет ни одного греха. Ангел? Пожалуй. Есть что-то в подобном сравнении.

Решив, поначалу, что она новая горничная, Макс даже хотел поговорить с Натальей Петровной по этому поводу. Слишком велико искушение, ежедневно наблюдать такую красавицу у себя перед носом, а одно из железных правил, которым он следовал всегда, не иметь связей на работе и в доме. Однако, глядя на Ольгу, принципиальность подобного мнения уже не казалась ему столь верной.

Да, в объявлении, которое должно было помочь найти соответствующую сиделку Нику, именно Макс указал внешние данные одним из основных пунктов. Но он сделал это осознанно. После того, что произошло с братом, после того, как он стал прикован к инвалидному креслу, жизнь словно утекала из него. Никита всегда любил женщин, тусовки, движения и всякую подобную лабуду, и вдруг, в одночасье, лишился привычного. Честно говоря, Макс надеялся, что симпатичная медсестра скрасит будни Ника. Но не скажешь же подобное открыто. Так, мол, и так, требуется девушка, которая сможет стать частью личной жизни богатого, красивого, но физически ограниченного мужчины. Весьма попахивает продажностью. Нет, Макс хотел, чтоб, общаясь с братом ежедневно, сиделка прониклась искренней симпатией к тому, стала, пусть на время, некоей панацеей, способной вытащить Ника из глубокой депрессии, которую, конечно же, тот всячески скрывал. Но ведь не просто так они близнецы и та самая пресловутая связь, о которой пишут, на самом деле имеет место быть.

Макс чувствовал боль и тоску брата, как свою собственную. Именно поэтому он затеял всю эту авантюру. Долго уговаривал Ника, будто человек, находящийся постянно рядом, сейчас ему просто необходим, ну а внешность, так это только потому, что с красоткой всяко приятнее иметь дело, чем со здоровым волосатым мужиком или пятидесятилетней теткой.

И тут такое явление. Красива. Пожалуй, даже слишкой красива. Но характер…. Исключительная стерва, по другому не скажешь. Ждать от такой, что она полюбит Ника всей душой — вот уж вряд-ли. И еще Макс чувствовал в Ольге внутренний стержень. Причем не просто стальной, а железобетонный. Ее не прогнешь под себя, не сломаешь, а по гениальной, как ему самому казалось изначально, задумке, девушка должна была слушаться Макса, быть покладистой, сговорчивой, дабы в отношениях с Ником ею можно было манипулировать, направляя в нужную сторону.