– Сам ходишь, подливаешь, – огрызнулся Гена.

– Так вы все-таки пойдете ловить рыбу? – удивилась я. – Ночью?

– Ну да, – заулыбался Стас. Парни уже готовили спиннинги. – А что такого?

– Разве рыба ночью не спит?

– Дуреха ты. С наступлением темноты хищники выходят на охоту. Судак, язь… Ночная рыбалка – это непередаваемые ощущения.

Девчонки принялись собирать остатки еды. Я тоже вскочила на ноги. Больше не из желания им помочь, а чтобы отделаться от Гены. Да, он был симпатичным парнем, но эти двусмысленные разговоры, нарушение личных границ… Хорошо, что сейчас он вместе со всеми уйдет на рыбалку, а я наконец отправлюсь спать.

– Девочки по палаткам, мальчики – на охоту! – выкрикнул на весь темный лес Гена. И где-то над головой глухо ухнула птица.

Я видела, что Богдан, как и я, чертовски устав за день, был не в восторге от идеи пойти на ночную рыбалку. К тому же у него, наверное, еще и отбитые ребра ныли. Но к Волкову на ухо уже присели парни, рассказывая о достоинствах такого мужского досуга и уговаривая отправиться с ними.

– Или ты девчонка? – подколол Богдана Гена.

Зря он это сказал. Волков только метнул тяжелый взгляд в сторону брюнета. Парни сразу друг друга невзлюбили.

И все-таки Богдан отправился вместе с другими парнями к озеру. А мне девчонки выделили место в одной из палаток.

– Там справа надувной матрас. Если будут какие-то вопросы… – начала Оля, но Лена, которая приревновала меня к Гене, тут же ее перебила:

– Будешь ночевать здесь со своим братом и Стасом. А мы идем в другую палатку. У нас свои секреты.

«Ой, да пожалуйста! – устало подумала я. – Больно мне нужно слушать чужие секреты». Умаявшегося за вечер щенка я оставила у входа в палатку. Тот тут же свернулся калачиком и уснул.

В лесу стояла тревожная тишина. Думала, что стоит только закрыть глаза, как я тут же усну, но в голову полезли всякие глупости. А если на наш лагерь набредет медведь? Вряд ли щенок сможет меня от него защитить. Впервые за эту неделю Богдана не было рядом, оттого я вертелась с боку на бок, прислушиваясь к звукам снаружи… Снова вынырнула из беспокойного сна, когда услышала, как кто-то проник в мою палатку.

* * *

Сначала мне показалось, что ко мне пробрался Богдан. Я обмерла. Сердце тут же сильнее застучало. Глаза никак не хотели привыкать к темноте, поэтому я взволнованно спросила:

– Кто здесь? Богдан, это ты?

– Приветики, – поздоровался со мной Гена.

– Ты что здесь забыл? – рассердилась я. Стало тревожно. Неужели рыбалка уже закончилась? Это сколько ж я проворочалась без сна?

– Меня немного укачало в лодке, я попросился на берег, – пьяным голосом продолжил Гена. Затем я почувствовала, как парень принялся в темноте шарить руками по полу. Я спала без спальника, укрывшись колючим пледом. Гена сдернул его и нащупал мое голое колено. – А я решил к тебе… Под бочок.

Парень пьяно хмыкнул.

– Ты очень пьян, уходи, пожалуйста, – жалобно попросила я. А ведь хотела произнести жестко, не показывая свой страх, но голос предательски дрогнул. Хотя нетрезвый Гена этого будто и не заметил.

– Брось меня прогонять, – разгоряченно шептал он. Я не могла разглядеть его лицо, но по интонации понимала, что в эту секунду он улыбается. И улыбка у него сейчас наверняка гадкая, противная. Такая, которую хочется тотчас же стереть с лица. А ведь при встрече этот парень мне показался симпатичным. Теперь же он вызывал только отвращение. – Ты очень забавная, Майя. И красивая. Ты мне сразу понравилась…

От охватившего меня ужаса в голове помутилось. Почему я больше не могу проронить ни слова? Не могу позвать на помощь? Я оцепенела. А Гена все надвигался:

– Ну же, котенок, будем мстить?

– Кому? – спросила я, собрав всю волю в кулак.

– Ты – «братику» своему, я – Ленке… Стерва. Бросила меня, сказала, что я бедный и никчемный. Представляешь?

– Сам разбирайся со своей Леной! – злилась я, пытаясь отпихнуть его.

Но Гена ловко перехватил мои руки и вдруг навалился сверху всем телом.

– Тише-тише, – зашептал он с жаром мне в шею. – Я знаю, ты хочешь этого. Ты флиртовала со мной…

– Ничего я не делала! По-мо-ги-те, – проговорила я последнее слово онемевшими от страха губами.

От Гены разило перегаром. Почувствовав, как его рука скользнула под подол платья, я заорала незнакомым голосом. Сердце от страха было готово разорваться на куски. Гена, сам перепугавшись, заткнул мне рот ладонью.

– Ш-ш-ш, – зашипел он. – Нет, я так не хочу.

А я никак не хочу! Неужели до него не доходит? На мгновение я обмякла от ужаса, а потом начала сильно извиваться, мычать и пытаться укусить парня за ладонь. Слезы текли по лицу. Из-за бешеного стука сердца я не слышала ничего вокруг. Ни липкого шепота Гены, ни лая, доносившегося снаружи. Внезапно Гена взвыл:

– Ах ты тварь!

Щенок все-таки пробрался в палатку и тяпнул Гену за ногу. Парень пытался его отпихнуть, но пес, рыча, вцепился в кроссовку. Тогда Гена с такой силой лягнул щенка, что тот с визгом вылетел на улицу. Где Оля и Лена? Где хоть кто-нибудь?! Неужели мой крик никто не услышал?..

Внезапно Гена резко дернулся и пополз к выходу. Кто-то снаружи вытянул его из палатки. Я же укрылась с головой пледом и еще сильнее разрыдалась. Выглядывать было страшно. Я слышала частые и тяжелые удары, пьяный мат, стоны… Потом вдруг стало тихо. Только щенок жалобно скулил. Тогда я, осмелившись, выползла из палатки и замерла у входа. Гена лежал на земле рядом с потухшим костром. Лицо парня было залито кровью. Над Геной склонился Богдан. Волков тяжело дышал. Внезапно из соседней палатки выскочила Лена в одной длинной футболке и тут же накинулась на Богдана. Так вцепилась ему в лицо, что от неожиданности я совсем опешила. За Леной выбежала и Оля. В мужской куртке, накинутой поверх сорочки, и в чьих-то ботинках на босу ногу. Я так и продолжала сидеть на земле рядом с палаткой, не в силах пошевелиться.

– Не трогай его! Не трогай! – истерично вопила Лена, когда Богдан наконец сумел ее отцепить от себя.

Волков, не ожидая такого развития событий, ошарашенно наблюдал за женской истерикой. Гена, все так же валяясь у затлевших углей, что-то промычал, и Лена тут же кинулась к нему.

– Не был бы он таким пьяным, убил бы, – сказал Богдан, сплюнув под ноги.

Оля стояла в сторонке, ничего не соображая спросонья. Девушка переводила взгляд с Богдана на лежащего в крови Гену. Волков наконец посмотрел на меня каким-то диким и безумным взглядом. Потом будто оттаял. Подошел, сел рядом на корточки и молча обнял. Тогда я снова не выдержала и разревелась. Богдан прижимал меня к груди, гладил по голове, словно ребенка, и что-то тихо говорил. Затем легонько коснулся губами моей щеки, около виска. Я шмыгала носом и жалась к Богдану все теснее.

– Ну что, Михайлова, так и будем друг друга по очереди спасать? – спросил он.

Я подняла голову, посмотрела на Богдана и улыбнулась сквозь слезы.

– Как ты тут оказался?

– Не только его в лодке укачало, – кивнул в сторону распластавшегося на земле Гены Волков. – Прости, что оставил одну. Как услышал твой крик в ночи, чуть с ума не сошел.

На избитого Гену и причитающую над ним Лену даже смотреть не хотелось.

– Ты его чуть не убил, животное! – не оборачиваясь к нам, выкрикнула Лена. – Его нужно врачу показать.

Гена так и не открывал глаза. От стыда, наверное. Лишь изредка шмыгал разбитым носом и бормотал невнятно: «Прости… Я так не хотел».

К нам подошла растерянная Оля.

– Гена в это лето с катушек съехал, – сказала она. – И пить ему нельзя.

– Зачем же пьет? – сердито спросил Богдан, не переставая обнимать меня.

– Ты теперь напишешь на него заявление? – спросила у меня Оля. – Вообще, на него не похоже. Я, если честно, в шоке. Он ведь почти не пьет. А тут они с Ленкой расстались, еще в июле. Решили попробовать остаться друзьями… Ему было плохо.

– Все равно мне, что там у них! – нервно произнесла я, чувствуя, что неприятная дрожь по всему телу не отступает.

– Да, конечно, – смущенно отозвалась Оля. – Я все понимаю. Прости.

Я принялась шарить взглядом по темным высоким стволам.

– Щенок! Где мой щенок?

Мы тут же с Богданом вскочили на ноги и стали обшаривать темные кусты. Перепуганный щенок забился под одну из машин.

– Этот урод его пнул, – зло сказала я.

Богдан кое-как вытащил щенка из-под днища машины и взял на руки.

– Богдан, уйдем отсюда? – попросила я. Понятия не имея, который сейчас час и в какую сторону нам вообще идти. Мне просто хотелось скорее покинуть это место. Выкинуть из головы все, что произошло. Въедливый запах костра в волосах раздражал.

– Подождите, я сейчас, – сказала вдруг Оля. Девушка скрылась в своей палатке, а потом выскочила к нам с ключами от машины в руке.

– Садитесь, пока Стас не вернулся. Хотя он не разрешает мне тачку брать…

Мы уселись в старенький «Фиат», под которым прятался щенок.

– Вообще-то у меня прав нет, – доверительно сообщила Оля, заводя машину, – но водить умею. По лесу немного прокатимся. Вы этих мест не знаете, сами не выберетесь.

Богдан сидел на переднем сиденье, а я расположилась сзади, прижимая к груди дрожащего щенка. Понятия не имела, куда теперь его девать, но оставлять в лесу с этими людьми точно не собиралась. А ведь он бросился меня спасать… Я осторожно потрепала щенка за ухом. В ответ пес только тяжело вздохнул.

– Прости, что сразу не пришла на помощь, – виновато сказала Оля, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

Я почувствовала, как снова подступают слезы. Поэтому просто промычала в ответ.

– Я всегда в наушниках сплю. И боюсь на природе ночевать, это не мое. Все посторонние лесные звуки меня пугают. А почему Ленка не разбудила сразу, я не знаю. Может, тоже не слышала?

Мы с Богданом хранили молчание. Мне на эту тему и вовсе говорить не хотелось. Оля вздохнула.