Мы пожали друг другу руки, направился к Арине. Приоткрыв дверь, увидел, что она не спала, смотрела в окно. Когда вошел, повернула голову и резко попыталась сесть, датчики запищали об учащенном пульсе.

— Арина, все хорошо! — подошел к кровати, погладил по бледной щеке.

Волосы ей заплели в косу, бескровные губы попытались улыбнуться, но только дернулись. Я жадно прильнул к ним, ощущая сухость, обвел языком каждую трещинку, она осталась безучастной.

— Что с дочкой? Почему она не со мною? Почему мне ничего не говорят? — из глаз потекли слезы. — Она умерла? — откуда-то в этом слабом теле появились силы, Арина схватила меня за предплечья обеими руками и стиснула. — Саид, скажи мне правду!!!!

— Она жива, еще слабенькая, но сама задышала. Она будет жить! — присел на кровать, хотел обнять, но Арина вжалась в подушку, смотрела на меня настороженно.

— Ты не врешь?

— Не в моих правилах.

— Как раз в твоих, ты всегда скрываешь правду!

— Арина, я не вру, с дочерью все хорошо в сложившейся ситуации.

— В какой ситуации?

— Арин, ты понимаешь, что все прошло не как обычно, она родилась недоношенной, она родилась семимесячной, ей написали кучу диагнозов.

— Каких диагнозов? Она инвалид?

— Что ты несешь! — раздраженно вскочил на ноги, запуская руки в волосы. Ни один из диагнозов не подтвердится, это уже было моим принципом, на зло, вопреки. — Сейчас она в реанимации, за ней ухаживают самые лучшие врачи, медсестры. Ей все дают самое лучшее. Сегодня она сама задышала, Марат сказал, что позже ее переведут в отделение интенсивной терапии. За ней нужен просто другой уход, другой подход. И да, она будет отставать в развитии от своих сверстников, но это только сейчас, потом она будет у нас самой лучшей, умничкой и красавицей! — повернулся к Арине. — Она не хуже других, она просто сейчас другая.

— Говори, как есть, слишком много воды и никакой конкретики. В любом случае она всегда будет со мною, какой бы диагноз ей не поставили. Это мой ребенок!

— Наш!

— Мой!!! Ты никакого отношения к ней не имеешь!!! И то что сейчас с ней происходит, виноват только ты!!!

— Я??? Почему?

— Потому что, Саид, слишком много за тобой грехов, дети не должны за них отвечать!!!! Только не Анна!!!

— Ты несешь полный бред!!!

— Я хочу, чтобы ты нас оставил. Навсегда!

— Арина, — сжал кулаки, не в силах поверить в ее слова, в то, что она говорит на полном серьезе после пережитого. — Давай мы поговорим с тобою позже, когда придешь в себя! — ответом была лишь изогнутая бровь. Выдохнул. — Я на пару дней уеду из города по делам, особо не переживай, просто поправляйся. Марат Данилович твой врач, по всем вопросам обращайся к нему, мой номер у тебя есть, звони в любое время суток! — хотел подойти к ней и поцеловать, но Арина поджала губы, смотрела на меня колючи, неприязненно. Отвернулся, пряча руки в карманы брюк. Лишь бы не прибить сегодня никого, разбираться то и не буду, прав или виноват.

Арина

Она была копией Саида. Невозможно было отрицать их родство, это любой мог заметить, едва только взглянув на смуглую мордашку с копной черных волосиков. Хмурила бровки, как он, поджимала губки в тонкую линию, как он, наверное, даже сопела сердито, как он. Она была такой крохотной в своем кувезе, такой маленькой, беззащитной, одинокой. Я стояла возле стеклянной перегородки и рыдала, глядя на ее тоненькие пальчики, на то, как она поджимает ножки. Так хотелось взять ее на ручки, прижать к себе, но нельзя, она еще не могла самостоятельно регулировать температуру своего тела. Хорошо, хоть дышала без трубочек, рядом лежали детки, которые были подключены к аппарату дыхания.

— Хорошенькая! — рядом встал Марат Данилович. Несколько минут мы смотрели на Анну и молчали.

— Когда нас выпишут?

— Не знаю. Еще пара дней точно будете под наблюдением.

— Марат Данилович, — я повернулась к врачу и выпалила: — Не могли бы вы пригласить батюшку и разрешить обряд крещения? — Марат Данилович опешил, он шокировано смотрел мне в глаза, нервно улыбаясь. Я даже не заметила, как он с вежливого «вы» перешел на личное «ты».

— Ты случаем с ума не сошла? Саид тебе этого не простит никогда!

— А почему я должна учитывать его мнение, он никто для нее.

— Арина, ты глубоко ошибаешься…

— Ошибаюсь? — вспылила. — Вы знаете кто такой Саид Каюм? — по тому, как дернулась голова врача, он прекрасно знал его и не просто по фамилии. — Так вот, я не настолько верующая, но осознаю, что за наши с ним грехи, в частности за его деятельность, Анна отвечает!!!

А я не хочу, чтобы все то грязное, темное, страшное касалось моей дочери, я не хочу вообще, чтобы он прикасался к ней, дышал на нее, смотрел на нее!!! Не хочу!!! И по возможности буду ограждать ее от всего, что связано с Саидом и от него самого!

— Самоубийца! Ты просто не понимаешь, против кого собираешься идти! Да он тебя сломает одним щелчком!

— Он меня не тронет…

— Да? — Марат Данилович усмехнулся. — Что ж я разрешу привести батюшку, с удовольствием посмотрю, как Саид сам лично сломает твою хрупкую шейку, и поверь, вряд ли его остановит то, что ты родила ему ребенка.

Саид

В доме была куча людей. Вчера Армину забрал из роддома с сыном.

Как и все предыдущие выписки детей, все было помпезно, в лучших традициях Запада, с фотографом, большими букетами и толпой родственников. Отец ухмылялся, наблюдая за суетой. Мы с ним встретились глазами, потом он поднял голову и рассматривал окна роддома. От страха я тогда едва дышал, хотя понимал, что Арина не стоит возле окна и не смотрит вниз, потому что ее палата в другом крыле.

Женская половина гостей весело смеялась, их смех разбавлял недовольный младенческий писк. Стоя у подножия лестницы, наблюдал, как сбривают первые волосики с сына.

— Хорошее имя выбрал для сына, Аман. Кого решил пощадить? — голубые глаза смотрели смеясь.

— Там и другое значение есть. Почему ты решил, что именно это слово стало ключевым при выборе имени?

— Безопасность. Пощада. Спокойствие. Ты впервые решил последовать по всем правилам мусульманина? Саид, ты можешь кого угодно обманывать, убеждать, но я-то знаю тебя, как облупленного. Ни один год ты был плечом к плечу, поэтому даже тени в твоих глазах сумею прочитать.

— Да неужели? Не слишком многое на себя берешь, отец? Ты меня видишь раз в пятилетку, по острой необходимости, по великим праздникам, и думаешь, что я как был двадцатилетним сумасшедшим боевиком, так и остался?

— Ты пытаешься меня убедить в том, что повзрослел? — темные брови иронично приподнялись. — А кто недавно стравил бойцовских собак на должников? Умереть не умерли, но инвалидами остались, вчера один покончил собой. Ты в своем репертуаре!

— А как ты бы поступил на моем месте? Закопал в лесу с пулей во лбу?

Никакого интереса и удовольствия.

— Зато люди не мучаются. Да и тебе мороки меньше, вдруг кто-то однажды укажет на тебя!

— Те, кто указал, давно живут без языка. Я не понимаю твоего беспокойства!

— Саид, ты в курсе, что многие ополчились против тебя, в связи с тем, что последнее время ты стал слишком жестоко расправляться с людьми. Не пробовал пропить курс успокоительного, психотерапевта посетит? Твоя агрессия не обоснована! — внезапно отец пристально на меня посмотрел, цокнул языком. — Или это связано с Ариной? Кстати, как она? Еще не родила?

— А ты типа не в курсе? — наблюдая, как Армина подняла ребенка, с улыбкой его поцеловала в носик. Аман наморщился. По прогнозам врачей Арину с Анной тоже должны скоро выписать. Отец долго молчал. Я повернулся к нему.

— Твое настроение напрямую зависит от этой девушки. Когда между вами все хорошо, все вокруг выдыхают, но только стоит какой-то кошке пробежаться между вами, ты вымещаешь свою злость в стороне, боясь, что ненароком ее убьешь?

— Мне нечего тебе сказать. Думай, что хочешь.

— Значит для того, чтобы в семье сына и бизнесе наступило спокойствие, мне нужно брать все в свои руки, ликвидировать проблему. Нет проблемы — нет головной боли!

Он улыбался и было сложно понять, шутит или действительно говорит серьезно. Но я его сын и понимал, что он может с улыбкой рассказать свои планы, и, если ты знаешь старшего Каюма, все понимаешь, а если нет — думаешь, что это он так иронизирует.

— Я тебя уже предупреждал. Тронешь Арину с дочерью, убью лично, собственными руками. Сверну шею. Это я тебе обещаю.

— Ты не замечаешь, как изменился с ее появлением в своей жизни!!!

Она тебя погубит, Саид, она доведет тебя до того, что на тебя однажды закажут киллера и никто никогда не признается, кто это сделал!!!

— Я в состоянии разобраться со своими врагами, настроением и поведением!!! — говорил сдержанно, почти холодно, но внутри все бушевало от ярости. Да, последние дни не стали предвестникам хорошего настроения, последний разговор с Ариной вообще выбил землю из-под ног. Я не ожидал, что она меня оттолкнет, попросит оставить ее и дочь. Это был удар ниже пояса и не понимал, как должен реагировать. Сделать вид, что ничего не было или объяснить ей, что отныне ее жизнь связана со мною, что никуда их не отпущу.

— Саид! — меня окликнули, когда направлялся в кабинет. Рядом стояла мать. Заставил себя ей улыбнуться, она приободренная улыбкой шагнула ближе. — Можно с тобою поговорить?

— Да, конечно, — открыл дверь и пропустил вперед мать, потом зашел следом. Я сел за стол, она на стул возле стола, на самый краешек.