Бенедикт боялся в этот момент даже моргнуть.

Никто не собирался сбегать или игнорировать его, тем более делать вид, что ничего не произошло. Ни тени беспокойства или переживаний за дальнейшую судьбы маленькой пациентки, даже мельком не отразились на лице Хоуп, что наводило на вывод о том, что девочка, наверняка, поправится. Некий невидимый рубеж был пересечен и семейству Ормондов предстоял длинный путь, не легкий и безмятежный, но самое страшное было позади. Улыбка Хоуп, адресованная Бенедикту и вовсе сбила его с толка — будто эта женщина ждала его появления, чтобы разделить свою радость от момента, который «окупает» все тревоги, переживания и жертвы.

Вот! Смотри, ради чего я жертвую сомнительно нормальной жизнью!

   - Привет. Хорошо, что приехал, - выйдя из палаты, Хоуп не прятала глаз.- Признаки осознанного поведения у Бекки появились рано утром, так что когда я заявилась на работу, все отделение уже стояло на ушах. Я оставила записку тебе...

   - Да, - у Бенедикта был немного потерянный вид. Он был явно сбит с толка и не мог понять, как теперь разговаривать с этой женщиной, когда возмущение схлынуло.

   - Что-то случилось? - по-детски наивный вопрос, ставил в тупик.

Хоуп искренне полагала, что ее поступок с машиной, есть нечто закономерное, что прекрасно вписывается в рамки нормы, от чего Бенедикту захотелось ее обнять и слегка придушить в конце, но он только с уставшим видом покачал головой.

  -  Кроме того, что ты более чем наглядно продемонстрировала свою истинную натуру — ничего.

  -  Я же извинилась, - сказала Хоуп, прищурив глаза.

  -  Вот уж чего не стоило делать, впрочем я приехал по-большей части не из-за этого. Я сейчас улетаю в Балтимор. Возможно на пару дней.

  -  Мог просто позвонить, - Хоуп уже начинала нервничать, потому что не понимала, от чего у Бенедикта вид человека, который едва сдерживается, чтобы не сорваться.

Неужели в карих глазах доктора Ванмеера промелькнула догадка?

   - У меня телефон не с того ни с сего сломался. К тому же, я хотел еще и Сэма проведать. Кстати, как Луиза?

  -  Без улучшений, но состояние стабильное, а это уже неплохо, - голос Хоуп потускнел.

  -  Хоуп, ночь была изумительная, только не отнекивайся, - Бенедикт с упоением наблюдал, как в карих глазах вспыхнул огонек.

  -  К чему ты клонишь, Нэд?

Наклонившись в самому уху, Бенедикт прошептал:

   - Хочу повторить.

   - Никаких встреч и свиданий, - последовал категоричный ответ, Хоуп стояла пунцово-красная, привлекая излишнее внимание. - Не расходуй на меня свое обаяние, не подействует!

   - До сих пор никто не жаловался, - парировал Бенедикт, давно совершив незаметный переход от обаяния к животному магнетизму.

Она вывернулась и зашагала к себе в кабинет, прекрасно понимая, что со стороны это выглядит, как бегство.

   - Кстати, туфли, я завез тебе домой и передал папе, - довольно громко сказал Бенедикт и Хоуп едва не упала. В коридоре повисла гробовая тишина и два десятка выпученных глаз уже без стеснения следили за разворачивающими событиями. Это был шантаж чистой воды! Сжав губы так, что они побелели, Хоуп обернулась и уперла руки в бока.

   - Этот номер у тебя не пройдет, - затрясла она головой, прекрасно понимая какую игру затеял Купер.

   - А ты знаешь, что разговариваешь во сне? - скрестив руки, сказал Бенедикт, еще громче. В одной из палат послышался звук падающего металла, будто утку больничную уронили и тут же в коридор выглянуло изумленное лицо Сары Леттерман.

    - Доктор Ванмеер, подойдите к телефону из дверей ординаторской выглянула Люси. Тебе из финотдела звонят.

Будто застав врасплох, за чем-то непотребным Люси без труда догадалась, что между ее подругой и Бенедиктом кипят нешуточные страсти. Ее догадку подтверждал разъяренный вид обоих.

  -  Спасибо, Люси. Сейчас!

К слову сказать, за тихой беседой доктора Ванмеера и ее бывшего «волонтера», исподтишка наблюдала добрая половина пациентов, а на лицах детей вспыхивали еле сдерживаемые улыбки.

   - Все, твоя взяла, но никаких свиданий!

   -  У меня, что-то спина саднит? Может глянешь? - Купер и глазом не моргнул, когда начал демонстративно стягивать пиджак.

Поспешно схватив новоиспеченного любовника под руку, Хоуп затолкала его в ординаторскую.

    - Довольно! Месть свершилась! Я знаю, что не должна была отсылать фотографию твоему другу и возвращать тебе машину, за что извиняюсь в третий раз! Но, если ты такой принципиальный, то можешь вернуть тачку, а не устраивать здесь представление!

   - Ах, да! Хорошо, что напомнила, я же тебя не поблагодарил за подарок!

Последовал резкий выпад, и на манер старых голливудских фильмов, Бенедикт склонил Хоуп, удерживая от падения только своими руками и впился в ее губы поцелуем.

«Конец моей спокойно жизни!» - угрюмо пронеслось в голове Хоуп, когда она поняла, на какой шквал сплетен в ее сторону, обрекает поступок Купера, что в принципе, было невозможным, учитывая ситуацию.

  -  Не только тебе одной, можно делать все, что хочется. Не так ли? И да.... Машину я вернул, - сказал Бенедикт невероятно довольный собой, продолжая удерживать Хоуп в своих руках.

  -  Твои проблемы. Теперь мы квиты? - спросила она, выгибая бровь, в то время, как по ординаторской пронеслись первые бурные аплодисменты и свист.

   -   У тебя финотдел на проводе! - напомнил Бенедикт и ловко вернул Хоуп в вертикальное положение, наслаждаясь тем, что ее спесь немного слетела вместе с гонором.

Она метнулась к телефону, адресовав Куперу убийственный взгляд, но тот поспешил театрально откланяться, с весьма довольным видом.

   - Алло! Что у вас там творится? Можно доктора Ванмеер, - в телефоне послышался надрывный женский голос.

   - Простите! Да, я вас слушаю!

    - Поступил перевод на имя Сэма Хагерди, зайдите для оформления договора на проведение операции. Алло, алло! Доктор Ванмеер, Вы меня слышите?

Не веря своим ушам, Хоуп закрыла ухо рукой, чтобы исключить любой шум, который мог помешать еще раз расслышать только что произнесенные слова.

   - Какая сумма?

   - Двести семьдесят  восемь тысяч.

  -  На Хагерди? Это не ошибка? Когда произведен перевод?

   - Меньше часа назад. Заявка Вами была размещена с пометкой срочно, поэтому, мы Вас ждем.

В трубке послышались короткие гудки, а Хоуп не могла поверить в происходящее, пока ее не вывела из ступора Люси.

  -  С тобой все в порядке? Это Купер или финотдел повергли тебя в такой шок? - шутка подруги попала в точку.

Гадать о том, каким чудом нашлись деньги было просто глупо. Может быть отец Бенедикта, все же сменил гнев на милость?

  - У нас много работы, доктор Фишер. Нужно подготовить Сэма к операции.

   - На какое число?

   - На завтра, - Хоуп поправила выбившиеся из незамысловатой прически волосы и одернула халат. В ее голове уже сформировалась последовательность действий с мельчайшими подробностями, вплоть до точного времени, которое уйдет на выполнение каждого пункта.

А потому мимо ушей, прошли вопросы Люси, заданные с деланным безразличием по поводу выходки Купера, ответа на которые, разумеется, не поступило. Резкие перепады в поведении доктора Ванмеер давно никого не удивляли и всеобщее веселье быстро схлынуло.


глава 16

Попутчик Сьюзан Квидрин с момента, когда она его увидела, такого задумчивого и опечаленного, внушал ей только симпатию. Красивый молодой человек был вежлив и смиренно слушал ее монотонный и немного скучный рассказ о вынужденном путешествии к двоюродной сестре. Он сто раз мог уткнуться в наушники или сделать вид, что спит, как поступали многие из тех людей, что встречались у миссис Квидрин на ее пути и вынуждены были терпеть ее общество, но тут, казалось наоборот, мужчина даже рад, что его отвлекают от мрачных мыслей.

И такое прекрасное имя — Бенедикт. Вкупе с потрясающей осанкой и манерами можно было подумать, что Сьюзан впервые в жизни посчастливилось беседовать с аристократом. Хотя, какая голубая кровь может быть в Америке? Лишь занесенные лихим ветром осколки высшего света Европы в N-ном поколении.

Все изменилось, когда самолет взлетел и Бенедикт вежливо поинтересовался можно ли воспользоваться телефонной связью авиакомпании. Стюардесса попросила подождать еще десять минут, и когда представилась возможность сделать звонок, мужчина набрал длинный номер чуть ли не молниеносно.

   - Шэрил, это я.

   - Нэд, какого ты летишь в Балтимор?!

    - Надо кое-что проверить.

   - Проверить?! Стеллинг сказал, что ордер на арест отца подписан. Завтра к нам заявятся копы, перевернут весь дом и офис. Я этого не вынесу!

   - Успокойся. Определим папу туда, где за сердцем присмотрят и эффект от ареста сведут к минимуму.

   - О чем это ты?

   - У тебя мало времени. Отец еще в офисе?

   - Да.

  - Отлично! Сходи к нему под предлогом ненавязчивой беседы и попроси кофе. Нам нужен приступ тахикардии. С Робертом я уже переговорил. На какое-то время все полномочия перейдут к тебе, и получив право подписи, ты дашь добро на договор, который я выслал сегодня утром.

   - Но как я устрою тахикардию? Отец исправно пьет все лекарства.

    - Кофе!

   - Он пьет его без кофеина.

    - Который ты и добавишь. Тем более, что этот препарат выписывают без рецепта. Пол таблетки на чашку. Я проконсультировался. Ничего страшного не будет, но основания для госпитализации появятся. И предупреди маму, чтобы она не сильно нервничала.

Хотя Бенедикт говорил тих, понизив голос чуть ли не до шепота, от его внимания не укрылось, что уровень шума со стороны его словоохотливой соседки снизился до минимума. Казалось, что розовощекая дама забыла, как дышать. Не пытливый ум домохозяйки уже ловко дорисовал картину, которая предстала в ее скучающем воображении, придавая ситуации непередаваемую атмосферу романов Агаты Кристи с ее знаменитом убийством в восточном экспрессе, правда в их случае это был самолет.