Бенедикт навещал его почти каждый день. Мужчины частенько устраивались на террасе, придаваясь воспоминанием. Пили некрепкий кофе и угощались сыром, запас которого никогда не истощался в холодильнике. За двадцать лет, Бенедикту пришлось привыкнуть к этому лакомству и даже полюбить.

Слова стихали, ветер с залива приносил соленый запах океана, мягко теребя седые волосы на головах собеседников, после чего на душе легчало, а невидимый странник отправлялся дальше только ему ведомым путем- в открытые окна просторного, пустого дома, в дверь с надписью «Бардаквилль», снова в окно, к широкой гряде георгин, в кроны деревьев и обратно домой — в бесконечное небо.