Жаль, что я проиграла это сражение…

На глаза навернулась слеза, и голос задрожал при воспоминании о ней. Мы остались с Олей совсем одни. Безумно жаль, что уже завтра она уезжает на север, где нашла удачную и перспективную работу и снова оставляет меня одну. Она и сюда-то еле вырвалась – на сорок дней после смерти мамы.

Но вот песня заканчивается, последний аккорд, и я выключаю фонарик, даю пару секунд, чтобы отдышаться и молчу, чтобы слушатели побыли один на один с тем, что пригрезилось им во время моего исполнения.

И через пару секунд слышатся сначала неуверенные, а потом и все возрастающие хлопки. Резко включается освещение, мы щуримся от неожиданного света, который разрушил единение, и я вижу лицо ошарашенного Игоря.

Кажется, на этот раз чаша весов основательно перевесила в мою сторону: он оглядывается с самодовольным видом на тех, кто хлопает мне, и подмигивает. Он демонстрирует всем своим видом: эта девушка принадлежит ему, смотрите!

Я же коротко вздыхаю.

— Пойдем, поговорим, — тянет он за руку меня на кухню, не давая даже насладиться своим коротким успехом в этой компании.

— Я долго думал, — начинает он и смотрит то на меня, то на свое отражение в стекле за моей спиной. — И решил.

Я хмыкаю. То, что его шатает из стороны в сторону в отношении меня все это время, что мы вместе, совершенно не секрет. Игорь получил очень хорошее предложение работы в большом городе, собирается уезжать, и теперь задумывается, что делать со мной.

И сейчас уже готова ко всему. К любому его ответу.

Мне тоже надоели эти его метания весов из стороны в сторону: хочу-не хочу, приму-не приму, позову-не позову.

Да, я хотела бы услышать, что он приглашает меня поехать с собой в другой город, потому что здесь меня уже ничего не держит, кроме черной тоски и усталости от депрессивного состояния. Я сама утомилась, высохла от своих мыслей, но самостоятельно вырваться из плена, в который сама себя загнала, не могу.

Мама заболела, я бросила все – учебу, работу, очень долгое время перебивалась случайными заработками то тут, то там, и теперь, когда она ушла, оставив меня в этом городе одну, ненужную, не красивую, без перспектив и желаний, я ощущаю в своем сердце огромную дыру размером с Мариинскую впадину. Казалось, только Игорь оставался единственной тонкой ниточкой связи с реальностью.

Его неловкое и нечастое внимание, свидания, после которых я все-таки чувствовала себя живой, а не высохшей куклой, - все это помогало мне не сойти с ума. Несмотря на то, что между нами не было близости, - дальше поцелуев в темноте мы не заходили, - я ощущала, что и для него тоже являюсь каким-то якорем в жизни. Не зря же он столько возился со мной?

— Ты знаешь, мне предложили удачный проект, хорошо оплачиваемую работу. Мне нужно здесь подчистить дела и через два месяца уже буду там, — в этот момент он смотрит, конечно же, на свое отражение в оконном стекле. Любуется. — Думаю, что меня позвали из-за внешнего сходства с боссом. — Он посмеивается, а я вскидываю на него глаза. Надо же, как бывает! — Эйчар просто не смог мне отказать, представлял, видимо, что это БОСС сидит перед ним в кресле и испугался ответить отказом.

— Думаю, что это по тому, что ты крупный специалист.

Игорь самодовольно хихикает.

— Ну, и я решил, что одному мне там делать совершенно нечего и зову тебя с собой.

Я закусываю щеку изнутри, чтобы не закричать во все горло. Наконец-то. Он решился. Наконец-то! Моя жизнь изменится!

Он скользит по моему лицу, телу, глазами, и я поворачиваюсь своей «рабочей» стороной. Чувствую себя глупо, будто товар на рынке предлагаю, демонстрируя лучшие стороны, но…

— В качестве жены, — тихо добавляет он и приближается ко мне. кладет руку на лечо, сдавливает плечи пальцами. — Ты согласна?

Вместо ответа я целую его в губы. Сама.

Он стискивает мою талию руками и блаженно мурчит.

— Ничего не бойся, все будет хорошо.


Через месяц мы сходили в ЗАГС, оформили отношения, а через два месяца переехали. Мы решили, что поначалу я привыкну к городу, срастусь с ним, а уже после буду думать о работе или продолжении учебы, тем более, что многое было забыто.

А через три месяца случилось то, что полностью сместило все мои координаты, отравило мои сны и реальность.

Я встретила ЕГО.

Глава 2

— Да ладно тебе, не тушуйся, — Игорь ведет меня под руку в огромный особняк. Дом подсвечен красивой иллюминацией, будто бы Новый год в июле. Играет ненавязчивая музыка, я вижу, как вокруг столиков чуть в отдалении на зеленой полянке снуют официанты. — Камал сегодня собрал всю свою верхушку с женами-подружками, чтобы немного отдохнуть. Он иногда устраивает такие вечера. Это успех, что мы приглашены.

Мне не по себе, если честно, в этой атмосфере. Этот город так и не стал для меня родным, хотя за такое короткое время иного не ждала, но… Все дни я сидела дома, боясь высунуть нос наружу, и все глубже погружаясь в пучину самобичевания. И только к вечеру брала себя в руки, чтобы Игорь видел любящую, домашнюю жену. Все у нас развивалось медленно и тягуче. Близость уже не пугала, но была какой-то вынужденной мерой, что ли. Я все ждала, когда же эта повинность кончится, когда он поцелует меня в висок и возьмет в руку телефон, чтобы снова углубиться в дела, которых становилось все больше и больше.

Игорь показал себя как очень хороший экономист – аналитик, и Камал давал ему все больше разных заданий, от чего Игорь приходил домой все позже и позже, а иногда на неделе и вовсе выезжал в короткие командировки. Я удивлялась, но спорить по этому поводу не решалась.

— Камал – тяжелый человек, Оксан, он если дает, надо брать, потому что потом больше не предложит, или вообще отберет, — объяснял мне муж. — С ним нужно очень аккуратно вести дела, от него многое и многие зависят.

Большего он мне не рассказывал, а я уже и не спрашивала. Если будет нужно – расскажет сам.

— Здесь красиво, — улыбаюсь мужу, аккуратно вышагивая по мощеной дорожке – каблук новых туфель очень высокий, а платье длинное, в пол, поэтому боюсь запутаться в ткани и оконфузиться. — Мне нравится.

— Наслаждайся. Однажды и у нас будет такой же дом.

Я счастливо и благодарно улыбаюсь мужу.

— Ты пока развлекайся, а я поговорю о делах, очень недолго.

Он опускает мою руку и буквально бежит вперед, к группе мужчин в темных костюмах, которые оккупировали небольшой столик чуть вдалеке. Я в недоумении оглядываюсь. Снова оказалась брошенной прямо посередине дороги. Куда мне идти? Я никого здесь не знаю, и, похоже, не узнаю. Ситуация до ужаса скверная и мне снова от волнения хочется почесать лицо, но я этого не делаю – наложила очень толстый грим, боюсь раскрошить его, испортить.

Медленно бреду вдоль фуршетных столиков, улыбаюсь девушкам в откровенных и очень красивых нарядах, благодарю официантов, которые все время что-то предлагают из закуски. Совсем не знаю, куда себя деть. А ведь для этого вечера я так старательно наряжалась, готовилась – купила очень красивое, пусть и закрытое, платье, сделала прическу, наложила макияж, чтобы никого не испугать своим диковатым подпорченным видом.

С каждой минутой я чувствую себя все хуже и хуже. Совсем не понимаю, что мне делать – шампанское я не пью, закуски – дорогие морепродукты - кажутся подозрительными на вид. Решаю подойти к мужу и выискиваю его глазами.

И вдруг замираю – очень далеко, буквально у входа в дом, стоит Игорь. Но отчего-то от его вида мне становится зябко. Белая рубашка на нем расстегнута на верхних пуговицах, рукава закатаны, обнажая запястья, волосы взъерошенные. Может быть, это игра света и тени, которой тут выстроено очень много, но он будто похож и не похож на себя…

Игорь тоже смотрит на меня, прищурившись, и вдруг достает сигарету. Прикуривает, огонек выхватывает на секунду его склоненную голову, освещая темные вихры, сильные фаланги пальцев.

Меня завораживает эта обстановка. Завораживает и влечет. Магнетизирует чем-то непонятным, непознанным, нереальным. Как будто бы открылся портал в другой мир и я иду вперед, навстречу ему. Шаг – и провалюсь куда-то глубоко в кроличью нору, как Алиса из сказки.

Иду очень медленно, стараясь улыбнуться, но губы не очень хорошо слушаются. Игорь также смотрит на меня, внимательно, цепко, хоть в темноте и полутени я не вижу выражения его лица. Смотрит и не отпускает, я будто бы чувствую, как этот взгляд буквально оплел меня тончайшей паутинкой, как паук свою добычу. Тянет и тянет на себя. Тянет и тянет…Когда это у моего мужа появился такой талант воздействовать на человек, на меня?

Наконец, я подхожу довольно близко – между нами расстояние не больше двух метров. Забытая сигарета тлеет в его руках, а дом, словно защищая хозяина, окутывает тенью. Меня же видно хорошо – свет из окна падает прямо на меня, и я стою вся будто облитая им, демонстрируя каждую складку платья, каждое движение зрачка.

— Ты, — хрипло выдыхает он и вдруг показывает на меня пальцами, в которых зажата тлеющая сигарета. — Ты…

Вздрагиваю, делаю несколько шагов вперед, к нему, и понимаю, что катастрофически ошиблась: это не мой муж, не Игорь. И как я могла ошибиться? И тут он произносит фразу, от которой я ощущаю себя будто облитой холодной водой:

— Ты родишь мне ребенка.

Глава 3

— Ты родишь мне ребенка, — хрипло и уверенно говорит он.

— Вы, наверное, меня с кем-то спутали, — мило улыбаюсь. — Такое случается.

А сама думаю: сколько же выпил этот человек, что говорит такие странные вещи? Наверняка не одну и не две бутылки горячительного – уж слишком развязный у него вид, слишком самоуверенное поведение, слишком ненормальное.