Елена Архипова - Ты смысл моей жизни

После праздника решил зайти к Тамаре Егоровне. Идея возникла у меня во время праздника. Смотрел я на Сашку и понимал, что не мешало бы вот и его в тот санаторий свозить, где Ванюшка будет восстанавливаться. И решение пришло само.

– Тамара Егоровна, можно?

– Петя, заходи, конечно!

Мой букет и коробочка духов стояли рядом на подоконнике.

– Петя, спасибо тебе за всё, что вы сделали сегодня. Да знаю ведь, что ты всем руководишь, не отнекивайся! И за духи спасибо, – улыбнулась вдруг смущенно, – и ведь запомнил же.

– Тамара Егоровна, у меня к Вам необычное дело.

– Да? Ну, тогда присаживайся в кресло.

Кресло это я помнил. Мать честная, это ж сколько ему лет уже? Оно же здесь стояло, когда я ещё ребёнком был!

Тамара Егоровна вышла из-за стола и села в кресло напротив. Она всегда так делала, когда предстоял разговор.

– Я слушаю тебя, Пётр Вержицкий.

– Тамара Егоровна, я про Сашу хочу поговорить. Сашу Петрова. Я знаю его историю. У меня вопрос, его мать лишили материнских прав?

– Да, лишили. Она сейчас в клинике, – увидев мой удивленный взгляд, пояснила:

– После того, как её любовника в камере предварительного заключения зарезали, она тоже пыталась покончить с собой, но Саша проснулся и вызвал скорую. Её вот спасли.

– Вот тварь! Извините, вырвалось!

– Я тебя понимаю. Так что хотел то? Только про мать узнать? – она внимательно на меня посмотрела.

– Ему бы в санаторий. На восстановительное лечение…

– Да, ему бы не помешало.

– Тамара Егоровна, отпустите со мной пацана на две недели, а?

– Петь, ты понимаешь, о чём просишь?

– Вы сейчас про то, что Вас подставлю?

– Нет, я сейчас про то, что он к тебе привяжется. Усыновить ты его не сможешь при живой-то матери.

– Только мать жива? А отец?

– Отец в документах не указан.

– Я опеку оформлю. Не вопрос! Доход и жилплощадь позволяют. Только вот сначала свожу его в Сочи, в санаторий.

– Петь, что происходит? Только давай начистоту и всё по порядку.

И я начал свой рассказ. Говорил я долго. Говорил и про себя, и про Женю с Ванюшкой, и про Сашу, про то, что мальчишки подружились. Тамара Егоровна не перебивала. Два раза в её кабинет заглядывали, но она бросала короткое: "Я занята", и дверь закрывалась.

– Понимаете, ещё большой вопрос, кто кому из нас больше нужен. Я ему или он мне.

– Боишься один остаться? – усмехнулась она.

– Боюсь быть никому не нужным. Вы же знаете, я человек не бедный. Не олигарх, но всё-таки. Возраст тикает, по клубам я не хожу.

– Петь, а как Женя к этому отнесётся? Когда у вас с ней сложится?

– Сложится, значит, будет у нас в семье два сына, тем более, что мальчишки между собой ладят.

И только тут до меня дошел смысл её вопроса и постановка самого вопроса. Она сказала именно "когда всё сложится"!

Тамара Егоровна встала, подошла к окну, потрогала землю в цветочном горшке, хмыкнула и полила его.

– Когда ты хочешь с ним вылететь?

– Завтра я уже не успеваю, значит, послезавтра.

– Уверен, что есть места в санатории?

– Уверен! Он дорогой. По квотам всё разобрали, а если по коммерческим путевкам лететь, то есть места.

– Хорошо. Я сегодня не буду ничего ему говорить, пусть выспится. Ты завтра, когда всё забронируешь, тогда и звони! – она открыла внушительный шкаф, вытащила одну из папок, – вот его документы. Завтра у медсестры возьмёшь его медкарту.

– Тамара Егоровна, а можно я сам ему про санаторий скажу?

– Да, пожалуй, так даже лучше будет, – согласилась она со мной.

Я уже хотел выйти, но всё-таки, решил задать ещё один вопрос:

– Тамара Егоровна, а Вы, правда, считаете, что у меня, у нас с Женей может получиться быть вместе?

– Уверена, – ответила она твердо.

Надо ли говорить, что дома я первым делом кинулся звонить в санаторий, бронировать две путёвки, потом билеты на самолёт. Выдохнул только тогда, когда всё забронировал. Так, ну теперь ещё один важный звонок:

– Дядя Петя! Привет! А мы тут как раз с мамой про тебя говорим!

Услышал голос Ванюшки в трубке и понял, что всё я правильно делаю.

– Привет, Ванюшка! Да? Правда, обо мне говорите? Вот видишь, стоило только меня вспомнить, и вот он я! Вань, ну, как тебе поезд? Нравится?

После разговора стало легче на душе. Теперь можно уже и с Егором спокойно поговорить.

– О! Кого я слышу! – ответил он после первого же гудка, – как море?

– Егор, нам надо поговорить. Куда мне подъехать?

– А может, я сейчас занят? Или графам, тьфу! графьям, да в рот мне ноги! Графу не позволительно говорить "нет?

– Егор, да ты бухой там, что ли?

– Имею право! Я теперь свободный человек! – и он, довольный собой, засмеялся.

– Ясно. Где хоть бухаешь?

– Присоединиться хочешь? Знаешь, а приезжай, Петруха! Нам есть о чём поговорить! Работа – дом родной! В "номер один" я.

– Ясно.

Между собой мы с Егором так называли наши клиники, чтоб было ясно о какой именно идёт речь. Всё-таки теперь их у нас уже четыре. М-дааа… Делить, что ли, теперь придётся? А Егор, судя по тому, что на свет вылезла моя детская кличка "граф", опять напился.

Евгения.

– Мама, а мы здесь с тобой вдвоем будем жить?

Ванюшка округлил глаза.

– Да, Ванюш, только ты и я!

– Здорово!

– Так, Вань, у нас есть полчаса на разбор вещей, и потом нас ждёт доктор.

– Ну, вооот, опять…

– Вань, он тебя осмотрит, посмотрит выписку из твоей медкарты и составит план процедур. Потом у нас обед. А вот уже после обеда, мы пойдем с тобой на море.

– Обещаешь?

– Вань, ну конечно, обещаю, нетерпеливый ты мой! – я чмокнула сына в макушку, – иди пока вон на террасу, сделай для бабушки несколько фото с видами из нашего номера и отправь ей.

– Ой, да! Точно! – и сын умчался, а я принялась за чемоданы.

Через полчаса мы сидели у кабинета врача, ожидая своей очереди. На табличке у кабинета было написано: "Врач педиатр Илья Романович Панкратов". Я улыбнулась, надо же, какое совпадение! Это что же, в моей книге судьбы, что ли написано, что на юге я должна обязательно встретиться с Ильей Панкратовым? В том, что это не тот мой студент медик, а другой Илья Панкратов, я почему-то была уверена. Хоть я и не помнила, какая у того была специализация, а может, даже и не знала никогда. С тем Ильей нам как-то не до таких подробностей было.

– Так, кто последний? – услышала я голос бодрой бабули, которая вела за руку девчушку примерно 5-ти лет. Вопрос был, как минимум странным, потому что около кабинета врача кроме нас с Ванюшкой никого не было.

– Мы последние, – пришлось всё-таки подтвердить очевидный факт.

– А вам на какое время Танечка назначила?

Кто такая Танечка, я не знала, но своё время визита назвала.

– Ага, значит, мы точно за вами будем!

– Ну вот прям не бабуля, а капитан Очевидность! – буркнула я себе под нос. Интересно, а я с возрастом тоже буду таким же капитаном? Если брать во внимание наследственность, то не должна. А если то, что я вот уже сейчас сижу и бубню себе под нос, то я к возрасту этой бабули буду уже в звании генерал Очевидность.

Тем временем капитан Очевидность уселась на соседний стул. Если учесть, что около кабинета стояло много и стульев, и кресел, и все они были пусты, то мне стало понятно, что ей приспичило поговорить.

– А вы первый раз в санаторий приехали? – задала свой первый вопрос бабуля.

– Да, а что, это так заметно? – улыбнулась я.

– Просто я сюда уже 10 лет езжу и вас ни разу не видела! – привела весомый, с её точки зрения, аргумент бабуля.

И вот как прикажете на это отвечать? Я могу допустить, что внуков у бабули несколько, потому и 10 лет уже она сюда приезжает. Но вот вариант, что мы могли быть в другой месяц, бабуля, похоже, не рассматривает даже. Но не грубить же мне старому человеку, а потому я просто повторила:

– Да, мы с сыном первый раз приехали.

– Ой, знаете, отличный санаторий. Самый лучший! И номера, и еда, и персонал! Все такие молодцы! А доктор вот этот, хоть и работает здесь только, – бабуля принялась загибать пальцы, шевеля губами, – 5-й год, но такой умница! Молодой, но очень толковый, очень! Вот я сюда с Толиком, старшим внуком, два года ездила, и от лечения мало толку было. А на третий год я его привезла, а здесь уже Илья Романович первый год как раз работать начал, так он нам столько процедур назначил! Толик мой потом почти весь год не болел!

В этот момент дверь открылась, выпуская пациентов, и из глубины кабинета раздался женский голос:

– Кто там следующий? Проходите!

– Ну, всего хорошего Вам! – попрощалась я с капитаном Очевидность и её внучкой, и мы с Ванюшкой вошли в кабинет. В кабинете стояло два стола, сдвинутые так, что врач и его медсестра сидели лицом друг к другу.

– Присаживайтесь, – предложил врач, закончив писать и подняв на нас с сыном глаза.

Дальше произошло то, что я никак не могла предвидеть. Врач расплылся в улыбке, а потом и вовсе встал из-за стола и, раскрыв объятия, сделал шаг мне навстречу со словами:

– Женя, ты?

– Илья?

А он уже сгрёб меня в охапку и даже оторвал меня от пола.

– Надорвешься! – рассмеялась я.

– Вот так встреча! Женька, это ж сколько лет прошло?

– Илюша, так уже 14, наверное, да?

– Слушай, получается, что так.

Он, наконец, выпустил меня из объятий и вдруг произнес:

– Какая ты стала… взрослая… – и смущенно погладил себя по намечающейся лысине.