Елена Архипова - Ты смысл моей жизни

– Женечка, ну, что ты? Ну, не плачь, пожалуйста! – и уже, обращаясь к Ванюшке:

– Вань, есть у вас вода в номере? Принеси, пожалуйста, маме.

А я вдруг поняла, что сама прижимаюсь к этому сильному мужчине и не хочу, чтобы он меня выпустил.

Я пила воду, принесенную сыном, под пристальным вниманием трех пар глаз. Рука Петра лежала на моей спине, он тихонько поглаживал, успокаивая. От бутылки я оторвалась, только допив всю воду.

– Лучше? – Петр заглянул в глаза. Я молча кивнула, а он опять прижал меня к себе, – ну и хорошо. Ну всё, всё.

И вот тут я вдруг поняла, что прижимает то он меня к себе не одетому. Вот же его медальон опять перед глазами. И на нас сейчас смотрит и Ванюшка, и Саша. Ну ёлки-палки! Я стала медленно отстраняться от него, но почувствовала, что он не выпускает. Ой, мамочки мои, как же это приятно то!

– Петь?

Он отпустил.

– Ребят, извините. Напугала всех. Просто я так рада вас видеть. Саша! Вань, открой дверь, чего он там один, а мы все здесь. Петь, а ты как так смог? Высоко ведь? – я говорила, не замолкая, пытаясь сгладить неловкость момента и не встретиться глазами с Петром.

Ванюшка открыл дверь в наш номер, и Саша зашел. Он хромал на правую ножку.

– Саша, я очень рада тебя видеть! – и я, обняв мальчишку и чмокнув его в макушку, почувствовала, как он съежился весь и втянул голову в плечики.

Мальчик боялся прикосновений. Я невольно посмотрела на Петра, вошедшего за мной с балкона, он молча кивнул. Да твою ж мать! Я выпустила его из объятий.

– Так, мальчики, сюрприз удался! Мы очень рады вас видеть, да, Ванюш?

– Да! Да! Очень! – сын сиял.

– Но нам всем пора уходить! Нам на завтрак, вам к врачу, да, Петь? – спросила я, не глядя на него. Он так и стоял тут, сверкая своим идеальным телом. А у меня, между прочим, секса давно не было, а ещё у меня скоро критические дни, точно! Поэтому я тут слёзы лью беспричинно и завожусь только от одного взгляда на полураздетого мужчину.

– Жень? Всё нормально?

Очень хотелось ответить, что нет, совсем нет! Стоит тут весь такой идеальный, слабую женщину соблазняет, но вместо этого я смогла заставить себя посмотреть на него и ответила:

– Да. Всё хорошо! – и прокашлялась.

Да что ж так в горле-то пересохло?

– Хорошо, – повторил за мной он и опять вышел на балкон.

Я рванула за ним.

– Стой! Ты опять так же собрался уходить?

– Ну я так понял, что я тебя смущаю.

Ах, ты ж, чёрт! У меня, что бегущая строка на лбу?

– Петь, подожди! – он остановился, – я очень рада, что ты… что вы с Сашей приехали! Ты, пожалуй, единственный человек, кого я искренне сейчас рада видеть. Тебя и Сашу. Но, Петь… Да, ты меня смущаешь, – решилась я, наконец, – особенно сейчас, когда мы с Егором…

– Разводитесь?

– Ты всё знаешь?

– Да. Извини. Он напился в тот день, когда вы уехали, и всё рассказал.

– Ясно.

Мы помолчали.

– Петь, не надо вот так. Не то, чтобы я сомневалась в тебе, но мне страшно… – договорить я не успела.

– Хорошо, я подожду, Жень. Я буду рядом, обещаю!

Что? Это он про что сейчас? О нет!

– Петь, здесь 7-й этаж всё-таки. Выйдите с Сашей через дверь, пожалуйста.

– Хорошо, – усмехнулся он, – Саш, пойдем, а то, правда ведь, опоздаем.

– Дядя Петя, а ты разрешишь Саше вечером с нами на пляж?

– Конечно. Все вместе пойдем.

– Да? Обещаешь?

– Обещаю! – улыбнулся Петр и потрепал Ванюшку за вихры, – ну что, Саш, готов?

Саша только кивнул и открыл дверь.

– Здравствуйте! А Вы к кому? – услышала я вдруг голос Саши.

Интересно, с кем это он? Я вышла в прихожую и увидела, что на пороге стоит Илья и держит в руках веточку хризантем.

– Здравствуй, а я к Жене, – ответил Илья, улыбаясь, – а ты кто?

– Заблудился? – услышала я голос Петра за своей спиной.

– Жень, а это кто? – задал мне вопрос Илья.

Ну, ковер же, твою мать, самолет! Сюжет, достойный женского романа! Бывший любовник и друг семьи, правда, почему-то с голым торсом.

– Знакомьтесь: Илья – Петр, а это Саша.

– А Петр, я так понимаю, тот самый, который друг семьи? – усмехнулся Илья, только вот смотрел он при этом не на меня, а на Петра. Странно так смотрел, знакомы они что ли?

– Ну, допустим, я друг семьи, а ты кто таков? – Петр отодвинул за спину сначала меня, потом Сашу и встал в дверном проеме, заслонив его собой полностью. Голос его при этом звучал очень недружелюбно, должна я сказать. Это было неожиданно. Ого! Он меня ревнует, что ли?

– Петь, Петь, это врач, Илья Романович, – я, ухватив Петра за локоть, попыталась его развернуть. Я с таким же успехом могла двигать шкаф с книгами, он точно так же абсолютно не поддавался бы моим усилиям.

– И что он здесь делает? Ты заболела или Ваня? – он, всё-таки, встал боком, и я смогла втиснуться.

– Доброго утра пришел пожелать, но, я смотрю, тебе его уже пожелали, – и Илья развернулся и пошагал вдоль коридора в сторону лифтов.

– На сутки нельзя одну оставить! – расхохотался вдруг Петр, – так, парни, следим за Женей и отгоняем всяких вот таких, – кивнул он в сторону ушедшего Ильи, – Вань, Сань, слышали меня?

– Да! – хором ответили мальчишки.

Петр.

Спроси меня кто-нибудь, зачем я на самом деле еду в Сочи, я не смог бы ответить. Я ехал к ней, ехал за ней. К той, которую люблю. Люблю последние десять лет своей жизни. Но я так же вёз лечиться больного ребёнка. Ребенка, который никому не нужен, кроме меня. Ребёнка, которого уже видел своим.

Мне сорок два года, в моей жизни было достаточно женщин, но я волновался, как подросток, представляя нашу с ней первую встречу. Да именно первую, сейчас, когда она свободна. За эти годы я уже достаточно изучил её и понял, что вот начни сейчас Егор осыпать её подарками и ползать перед ней на коленях, не простит. Его точно не простит.

А меня? Ведь она же понимает, что я в курсе похождений Егора. Правда, не всех, как оказалось. Каких-то вещей даже я не знал. Но что-то я ведь всё-таки, знал. Знал и не сказал ей.

А потом было:

– Женя?

– Петя?

– Тётя Женя!

– Саша?

Так я себе нашу первую встречу точно не представлял! Как и то, что она, увидев Сашу со мной, расплачется. Моя девочка. Самая умная и тонкая. Она всё поняла с первого взгляда на улыбку мальчишки.

Как я перемахнул через то символическое разделение между нашими балконами, я и сам не понял. Просто я увидел её слёзы и рванул. Прижать, успокоить, не отпускать от себя. И она прижалась, не отпрянула, как тогда два года назад в душевой.

Она! Ко мне! Прижалась! Я слышал и чувствовал, как бьётся её сердце.

Удивительно, как любовь всё меняет. Обостряет чувства, позволяет испытывать небывалое удовольствие от того, к чему, казалось бы, уже привык. Давно уже не мальчик.

Сколько в моей жизни было женщин? Достаточно.

А скольких я любил? Одну.

Сочи. Море. Лето. Что может быть лучше? Лучше может быть только то, что всё это – Сочи, море, лето – рядом с Ней. С твоей единственной. Евгения, Женя, Женечка.

Может, я какой-то неправильный? Меня не смущает то, что она десять лет была замужем за моим лучшим другом. И все эти десять лет воспринимала меня только как друга. Лучшего друга её мужа. Хотя, нет! Последние два года она знала, что я её люблю.

– Следующий! Заходите! – раздалось, наконец-то из-за двери кабинета врача.

– Пойдем, Саш!

– Здравствуйте!

Вот уж его-то я точно не ожидал здесь увидеть, хотя на двери, вроде, табличка с именем висит.

– Так, ну и как Вас зовут, молодой человек? – обратился он к Саше.

Саша испуганно на меня глянул, я кивнул, мол, давай сам.

– Александр Петров.

– Ну, давай посмотрим твои документы, Александр Петров.

По мере чтения медицинской карты и рассматривания снимков, лицо у врача вытягивалось. Потом он кинул быстрый взгляд на меня, когда смотрел на снимки Сашиных переломов. Врач, Илья, кажется, выбрал один из снимков, приложил его к стенду и включил подсветку. Рассматривал он переломы на правой ноге Саши. На неё-то он и прихрамывал.

– Саш, скажи, она ведь болит до сих пор, да?

Саша кивнул.

– И на корточках тебе больно сидеть?

Опять кивок.

– Вот здесь, да? – врач показал в район тазобедренного сустава.

Я, увидев, что Саша опять кивнул, подошел к стенду и стал рассматривать тазобедренный сустав. Ах, ты ж! Не нравился мне вид этого сустава. Неправильный вид, не круглый, как положено, а сплюснутый. Я повернулся к врачу и собрался задать свой вопрос, но не успел.

– Саш, разденься до трусиков, пожалуйста, и иди сюда на кушетку.

Когда Саша снял футболку, стоя к нам спиной, я опять увидел эти шрамы. Илья перевел свой взгляд со спины ребёнка на меня, а я понял, что руки опять сжимаются в кулаки.

Врач рассмотрел Сашу, даже измерил сантиметровой лентой его ножки. Ох, не нравилось мне всё это! Ох, не нравилось…

– Саш, одевайся, пожалуйста! А Вы, Петр, присаживайтесь. Ваше счастье, что Женя мне вчера про Вас и про Сашу рассказала, а то я бы не знал, что и думать.

Ого! Женя вчера рассказывала ему про меня и про Сашу? Неожиданно! А Илья продолжил:

– Я не ортопед. Сашу надо срочно показать специалисту. Не нравится мне его тазобедренный сустав.

– Да, я тоже сейчас увидел, но мы только приехали. Две недели здесь у вас планировали на восстановительное лечение…

– Минуту, – врач снял трубку настольного телефона и набрал номер, – алло, Света, привет! Слушай, у меня здесь на приеме мальчик один с подозрением на болезнь Пертеса.