Мне не нравится, что черноволосая красотка так жадно вешается на моего парня. Волк говорил, что у него из родственников одна сестра. Я невольно впиваюсь в руку любимого пальцами, сильнее её сжимаю, пока они втроём о чём-то наперебой толкуют, а я чувствую себя мебелью. Не слишком-то приятно!

— А это кто? — я крепче сжимаю твердую ладонь Волкана своей, вспотевшей, шепчу ему, пытаясь дотянуться губами до уха.

— Это Фида. Лучшая подруга моей сестры. Ладно, оставим телячьи нежности на потом, хочу показать тебе город, малышка. Ты готова?

Я киваю. Волкан бегло знакомит меня с Фидой, ведет к выходу из аэропорта. Девушки идут позади нас, о чём-то шепчутся за моей спиной. Мне не нравится то, с какими лицами они меня обсуждают. Наверное, не рады знакомству. После того, как он заявил им обеим, что я его девушка, с лиц красоток за секунду исчезли улыбки.

Но меня радует, что Волкан даёт им от ворот поворот. Он просит, чтобы Ямина поехала домой на такси и помогла матери организовать семейное застолье, потому что он желает показать своей будущей жене город. Девчонка как-то недовольно морщится, про подружку я вообще молчу. Волкан грузит наши вещи в огромный белоснежный «Рендж-Ровер», ненадолго прощается с девушками. Я тоже натягиваю милую улыбку и мычу на арабском: «Спасибо, до встречи».

* * *

Несколько часов подряд мы катаемся по сказочному Дубаю. Я не могу сдержать улыбку, глаза разбегаются от увиденных красот. Волкан крепко держит меня за руку и одновременно плавно ведёт машину. Он выступает в качестве экскурсовода. Я вижу, как горят его необыкновенные глаза, когда он с восторгом знакомит меня со своими родными окрестностями. Да! Я трепещу, эмоции бьют фонтаном в недрах души. А ведь и правда, здесь жизнь — сплошной рай. И почему я так долго сопротивлялась и боялась? Откладывала поездку на потом, когда будет «лучше настроение».

Вдохновившись видами и атмосферой центра Арабских Эмиратов, я немного успокоилась. Все беды и проблемы отошли на второй план. Но тревога вновь вернулась, когда мы, нагулявшись, отправились в гости к семейству моего будущего мужа.

Жуткое волнение ощутимо остро ползёт по коже неприятным ознобом, пока мы паркуемся напротив огромного белоснежного коттеджа, окруженного пышными кустарниками и грациозными пальмами. До пляжа — рукой подать. Отсюда даже виден один из самых дорогих отелей мира, роскошный семизвездочный Бурдж Аль Араб. Наверное, это здорово — жить в двух шагах от моря. Да ещё и целыми днями любоваться столь райскими красотами.

Нас уже ждут. У крыльца нас встречают три женщины. Двоих из них я знаю. Это Ямина и Фида. И рядом с ними — третья мадам, более зрелая на вид. Её глаза — копия глаз Волкана. Даже взгляд один и тот же — глубокий, пронзительный. Она смотрит на меня оценивающим взглядом: с головы до ног и обратно. Я замечаю, что она даже сжимает руки в кулаки. На женщине хиджаб и традиционное мусульманское платье — абая. Мне не очень нравятся такие одежды. Надеюсь, Волк не заставит меня ходить вот так. Закрывая себя ото всех.

— Сыночек! Как же сильно я скучала! — восклицает мама Волкана на арабском и бросается к нему с распростертыми объятиями. Целует то в одну щеку, то в другую. Я смущаюсь и даже завидую. У него есть мама, а я свою потеряла много лет назад. Вижу её лишь на фотографии. Периодически достаю их с отцом старый альбом, часами рассматриваю её лицо и грущу. Да, мне не хватает материнской ласки.

Я смотрю на их семейную идиллию, и слёзы выступают на глазах.

Как же это трогательно. Волкан вырывается из маминых объятий, смеётся, сам обнимает её, а потом представляет ей меня. Что-то говорит на арабском — я не всё понимаю, лишь частично. Киваю и улыбаюсь будущей свекрови.

— Очень приятно, — шепчу я, протягивая руку для рукопожатия.

— Добро пожаловать, Ника. Я — Ирада, — легонько касается она моей ладошки, тут же быстро отдёргивает пальцы, будто обжигается. На лице — невозмутимая строгость, аж холодок бежит по спине.

Вот так мы и познакомились. Я вошла в отчий дом Волкана с неприятным ощущением, что я здесь чужая. Но, благо, это временно. Я считаю, что дети, решив создать свою независимую ячейку общества, должны жить отдельно от родителей. Лучше в соседнем городе. Тогда их отношения будут крепче. Вообще, смотря какие родители.

Обменявшись любезностями, мы все дружно заходим в дом. Интересно, а эта Фида что здесь до сих пор делает? Ведет себя так уверенно, будто она — вторая дочь Ирады. Хм… Неужели они с Яминой настолько близки? Как сёстры? Или есть то, чего я не знаю?

В родительском доме Волкана всё цветёт и пахнет. Роскошь, уют, простор. Любимый быстро проводит мне экскурсию по особняку, делится историями и эмоциями от каждой вещи. После мы все дружно садимся за обеденный стол, на котором бесчисленное множество блюд. Вкусно! Мама Волкана молодец. Она божественно готовит.

Мы общаемся. Точнее, они. Я лишь тихонечко ковыряюсь вилкой в тарелке и пытаюсь понять, о чем они там болтают. Да, я понимаю общий смысл разговора, но далеко не всё. Мне ещё предстоит выучить много новых слов. Я не очень уютно себя чувствую. На меня будто не обращают внимания. Особенно хозяйки этого милого гнездышка. Хорошо, что Волкан постоянно держит меня за руку под столом. Крепко её сжимает, утешая. Это придаёт мне бодрости. Да какая разница, что они там думают? Мне с ними личную жизнь не строить. Волкан! Вот мой самый важный смысл жизни.

Глава 24

Отобедав, мы с любимым поднимается на второй этаж. Там, в одной из спален, мы будем жить какое-то время. Волк не хочет огорчать маму, а она просит его остаться подольше в их доме, поскольку его семья очень сильно по нему скучала. Я не показываю своих истинных эмоций, Волкан ведь такой довольный. Не хочется портить ему настроение.

Какое-то время мы лежим на кровати и страстно целуемся. Да, мы можем часами вот так лежать друг на друге, смотреть друг другу в лицо, улыбаться, общаться на самые разные темы. Время летит, а наши отношения становятся только крепче. Я уверена, что так будет и дальше. Никакого привыкания. Как в плане душевном, так и в плане постельном.

Я глажу его мужественное лицо, которое сейчас покрыто лёгкой щетиной, периодически целую его алые сочные губы и всякий раз, когда это делаю, убеждаюсь, что не вижу дальнейшей жизни без своего удивительного Волка. Неожиданно в мыслях созревает интересный вопрос.

— Можно задать вопрос? — с озорным блеском в глазах интересуюсь я. — Почему твоя мама назвала тебя Волканом? Это ведь не арабское имя?

Любимый ухмыляется:

— Верно, турецкое. Мама обожает Турцию, обожает смотреть турецкие сериалы. Она в восторге от этого имени, не удержалась.

— Да, имя шикарное, — я хмелею от его необыкновенной улыбки, таю, как лед в кипятке. — Кстати! А у меня для тебя есть подарок.

— Правда? Я весь в нетерпении.

— Только закрой глаза, — мурчу я, прикрывая его веки с длинными чёрными ресницами ладошкой. — И не подглядывай.

Он закрывает. Я быстро бегу к чемодану, в потайном кармашке нахожу сюрприз — небольшую тёмно-синюю коробочку из мягкого бархата. Этот подарок на день рождения я специально берегла для любимого, но ждать еще так мучительно долго. Почти две недели! В коробке спрятан кулон, который я сделала на заказ у одного очень талантливого мастера. Серебро. Высшая проба. Надеюсь, Волкану понравится.

Я крадусь навстречу мужчине, хихикаю, беру его крепкую ручищу, поворачиваю ладошкой вверх и вкладываю в неё сюрприз.

— Можешь открыть глаза! — торжественно улыбаюсь. — Я хотела подарить на день рождения… Но, прости, не дотерплю. Месяц терпела. Раз уж мы заговорили о волках…

Любимый распахивает глаза, они, между прочим, блестят как алмазы. Задержав дыхание, Волк раскрывает коробочку. Я едва стою на ногах, так сильно переживаю! А вдруг… не понравится. Уголки полных губ, самых соблазнительных в мире губ, медленно ползут вверх, он не может подобрать слов. Смотрит то на кулон, то на меня. На кулон и на меня. Боги, когда Волкан такой душка, плюшевый мишка, мне не по себе.

— Чёрт, Ники, я сейчас разрыдаюсь как девчонка! Это… это бесподобно красивая работа. Милая, прошу, надень на меня кулон.

Я беру из его рук утонченную серебряную вещь — мордочку волка на тонкой цепочке — и бережно надеваю на шею мужчины. Ему приходится опуститься на колени, чтобы я смогла дотянуться до его мощной шеи. Мой парень — великан! Я балдею от его роста, от его опасной мощи. Он — мой драйв по жизни. Настоящий, крепкий мужик. Непробиваемая, надёжная стена. Мой защитник и мой личный ангел-хранитель.

— Спасибо. Эта вещь — самый ценный подарок, который мне когда-либо дарили, — я краснею, как помидор, когда вижу, как Волкан берёт кулон в ладонь, подносит его к губам, с особой нежностью целует, чуть прикрыв глаза. А потом хватает меня за талию, подтягивает к себе и целует уже меня.

— Я никогда его не сниму. Спасибо, родная. Я без ума от тебя!

Носом о мой нос трется, а я буквально таю от его слов, от его ласк, как шоколадная фигурка на палящем солнце в пустыне.

Фух! Я так сильно переживала, вдруг не понравится? Ручная работа. Каждая деталь прорисована умелой рукой мастера. Глаза, шерсть, мордочка. Очень тонкая и кропотливая работа, которая делалась с любовью.

Затискав меня до изнеможения, мой будущий муж удаляется из комнаты по своим делам. Не в силах убрать с лица улыбку, я плюхаюсь на кровать и вдруг вспоминаю, что забыла позвонить папочке. Беру в руки телефон и набираю номер отца. А пока идут гудки, мечтательно задумываюсь, вспоминая прошлое.

За несколько месяцев наша фирма поднялась из руин. И всё благодаря Волкану. Он погасил все долги, привёл отцу новых клиентов. Папа сейчас загружен до предела. Спит как Суворов. А хотел ведь с нами полететь, но полностью погряз в работе. Я давно не видела его таким живым и счастливым. Улыбка ни на миг не покидает лица моего старичка. Папу я, конечно же, простила. Обиды отпустила. А куда деваться? Он ведь моя родная кровинка, единственный и любимый мой папочка. Я счастлива, что у нас всё наладилось. Его фирма растёт и процветает, он даже подумывает над тем, чтобы открыть завод в Эмиратах. Это уже после свадьбы, естественно. Так он станет ближе ко мне. Его талант заметили и по достоинству оценили заказчики. Папуля у меня сейчас нарасхват. Горжусь им! Действительно талантливый, трудолюбивый человек. Вредный немножечко, но он же не со зла. Я уже давно забыла о том, как папа пытался повлиять на наши с Волком отношения, выступая в роли хитренького свата. Креативный мой папочка! Во всём.