– Павлик, урок музыки мы проведем с тобой позже, хорошо? Когда папе станет полегче… А сейчас бери пропись, – раскрыла она тетрадку с трафаретами букв, – и пропиши вот эти буквы, две страницы. И старайся не выходить за линии, я потом проверю. А перед обедом мы с тобой погуляем, и я тебе покажу интересные упражнения на турнике, идет? – подмигнула она мальчику.

Влада и подумать не могла, что ей так понравится заниматься с ребенком. Но тут, наверное, играло роль и то, что Павлик учился с видимой охотой и всю новую информацию впитывал в себя как губка. Как и усваивал все быстро…

Проследив, чтобы сидел Павлик с прямой спиной и не заваливался на один бок, Влада отправилась на кухню проконтролировать, готовится ли для больного бульон. К бульону она попросила еще посушить сухариков и сварить яйцо. Все поручения домработница выслушала с каменным выражением лица, и Влада с грустью осознала, что найти с этой женщиной общий язык вряд ли сможет.

После всего она снова поднялась в спальню Бурова. Первым делом с облегчением подметила, что лицо его уже не выглядит настолько безжизненным. И кажется, он перестал мерзнуть, вон даже простынь сползла, оголяя его по пояс. Значит, температура спадает, но надо бы в этом убедиться.

На цыпочках Влада прокралась к кровати и коснулась лба больного. И сразу же Буров распахнул глаза и уставился на нее возмущенным взглядом.

– Ты и дальше собираешься мешать мне спать? – перехватил он ее руку, которую Влада не успела отдернуть.

– Я лишь хотела проверить, спадает ли температура! – вырвала Влада руку и вытерла ту о юбку. Лоб Бурова увлажнился, что можно было считать хорошим признаком. Но он все еще оставался слишком горячим. – Еще я вызвала врача, и он скоро приедет…

– Это еще зачем?! – перебил ее Буров. – Отменяй вызов.

– И не подумаю! После визита врача вы позавтракаете. Ирина Леонидовна уже готовит диетическое и восстановительное блюдо.

– Это какое же? – усмехнулся Буров.

Ну вот, он уже иронизирует, а значит, умирать точно не собирается. И какой же он противный! Даже в таком состоянии вместо того чтобы проявить благодарность, он ведет себя как отъявленный хам.

– Бульон.

– И ты будешь кормить меня с ложечки? – ехидства в голосе Бурова прибавилось.

– Если потребуется, то и клизму в ход пущу!

Глава 19

– Поправляйтесь, Кирилл Сергеевич! – поправил эскулап очки на переносице и застегнул свой волшебный чемоданчик. – И соблюдайте, пожалуйста, постельный режим. Отдых, знаете ли, иногда даже полезен, – блеснул он золотым зубом в улыбке. – Ну и я вас оставляю в надежных руках, посмотрел на пианистку, что застыла возле двери.

Она тут проторчала весь осмотр – мать Тереза тоже нашлась. И как же бесила собственная беспомощность!

От таблетки, что заставила выпить его киса, стало намного легче, но совсем ненадолго – почти сразу же температура вновь начала ползти вверх. Врач сказал, что это такой вирус – протекает с высокой температурой, которая держится дней пять-шесть. За это время он с ума сойдет, а это значит, что лечиться нужно быстрее. Да и валяться в постели он не привык.

А вообще, прикольно, когда тебя осматривает семейный врач. Не считая единственного раза, когда лежал в больнице, с врачами Кирилл дел не имел, и на дом ему уж точно их никто не вызывал.

– Я провожу доктора и вернусь с бульоном, – отмерла пианистка и выскочила за эскулапом за дверь.

До Кирилла донеслось: «Да, бульон – это очень хорошо! И еще обильное питье – про него тоже не забывайте…» Голос врача затихал, а Кирилл незаметно для себя проваливался в дрему. Давненько он так много не спал, – мелькнула мысль, прежде чем он отключился. Но почти сразу же из дремы его вывел голос кисы:

– Клизма или с ложки?

Она нависла над его кроватью с подносом в руках. Запах с подноса, возможно, и разносился аппетитный, но в данный момент Кирилла от него чуть не вывернуло.

– Не хочу, – демонстративно отвернулся он к окну. – И не мешай мне спать.

– Значит, все-таки, клизма…

– Слушай, ну чего ты ко мне пристала?! – попытался Кирилл убить ее взглядом. – Не видишь, плохо мне? Аппетита нет совсем. И я дико хочу спать.

– Вижу, – серьезно отозвалась она, ставя поднос на тумбочку. – И отлично понимаю, что вы чувствуете – сама не так давно болела гриппом. Но пить таблетки и ничего не есть нельзя, вот и врач это подтвердил. Обещаю оставить вас в покое, как только съедите бульон и выпьете таблетки. Потом спите хоть до самого вечера.

– И ты не отстанешь? – с надеждой посмотрел он на Владу.

– Нет, – замотала она головой.

Да из нее не только училка и няня, из нее и сиделка отличная получается. Не хватает только коротенького халатика вместо этого пуританского платья и накрахмаленного чепчика на голову. Впрочем, нет, без чепчика можно и обойтись, иначе придется спрятать под него волосы. А волосы у нее шикарные – густые блестящие и очень классного оттенка, прямо под цвет глаз…

Чёрт! Как же ему паршиво! Именно эта мысль неотступно преследовала, пока усаживался в подушках, чтобы добровольно подвергнуть себя пытке этим чертовым бульоном. И дался он ей! Оказывается, болеть не так уж и весело.

– Я сам, – отмахнулся Кирилл, когда понял, что кормить его эта Влада собирается с ложечки.

Точно мать Тереза! Развела тут ясли-сад.

– Вот и отлично, а то мне некогда тут с вами возиться. У меня занятия с вашим сыном.

И что это было? – смотрел он на дверь, что закрылась за девушкой. Намек на прибавку к жалованию? Перетопчится – он и так ее озолотит за то время, что проведет в его доме. На своих концертиках она точно столько не заработает. Ну и… бульон довольно вкусный, как и заглатывается без особого труда. И от него странным образом становится легче. Еще бы так сильно не клонило в сон.


* * *

Время приблизилось к обеду, когда Влада решилась проведать больного. Самого негодного больного, должна была признать, который совсем не умеет ценить заботу о себе.

Пока поднималась на второй этаж, размышляла на тему, каким, должно быть, несносным был Буров в детстве. Наверное, бедным своим родителям устраивал вырванные годы. А в переходном возрасте… таким она его даже представить не могла. И как хорошо, что Павлик не похож на своего отца.

Буров спал. Влада боялась прикасаться к нему, помня, как живо он отреагировал в прошлый раз, но нужно было убедиться, что жар спал.

На этот раз он не проснулся, когда она едва дотронулась до его лба. Слава богу, тот был почти нормальный – чуть теплее, чем положено, наверное. Но выглядел Буров все равно не очень, конечно. Лицо осунулось, под глазами залегли круги. Подумалось даже, что отдых пойдет ему на пользу, пусть и в болезни.

Ирина Леонидовна уже накрывала стол к обеду, когда Влада спустилась в гостиную.

– Хозяин будет обедать с вами? – поинтересовалась домработница.

– Нет, он спит. Да и вставать ему сейчас не нужно… Ирина Леонидовна, а вы завтра работаете?

– Нет, милочка. Завтра суббота, а по субботам и воскресеньям я отдыхаю от работы в этом доме.

– А как же Павлик? – понизила Влада голос до шепота, чтобы мальчик не слышал.

У ребенка перед обедом был час досуга, когда Влада разрешила ему заниматься своими делами. К ее вящей радости он захотел порисовать, а не собирать паззлы. Ничего плохого в последнем занятии она не видела. Паззлы развивают пространственное мышление и укрепляют моторику, считала. Но когда ребенок не интересуется больше ничем, это уже настораживает.

– А что Павлик? – удивленно посмотрела на нее домработница. – Ребенок по выходным остается с отцом, ну или с няней, как это и было раньше…

Она явно хотела добавить традиционное «В мои обязанности это не входит», но под взглядом Влады решила этого не делать, видимо.

– Но его отец болен… – пробормотала она, размышляя вслух. На что домработница лишь пожала плечами.

Влада уже поняла, что Павлик не любит спать днем, хоть в его возрасте это еще и положено делать. Хотя бы час… И в первые дни она пыталась его уговорить, пока не осознала всю тщетность этой затеи. Теперь вот после обеда они гуляли в саду и лишь потом приступали к занятиям.

Урок игры на фортепиано прошел отлично! Сегодня Влада научила Павлика играть самую простую гамму. И усвоил он ее очень быстро. У мальчика были явные способности к музыке, и это не могло не радовать. А еще ему нравилось, когда у него получалось что-то новое, и он стремился к достижению верного результата. Все это в купе облегчало обучение.

– Поиграешь мне сегодня? – попросил ее Павлик после урока музыки.

– Да я бы с радостью, но боюсь разбудить твоего папу…

Не так давно она поднималась к нему вот уже в третий раз, но Буров все еще спал. Влада не знала, хороший ли признак столь длительный сон, или это говорит об ухудшении его состояния. Уже час, как он должен был принять таблетки…

– А знаешь что? Наверное, я тебе поиграю, – решила она, что пора и отцу мальчика проснуться, а делать это под музыку Чайковского, наверное, не самое неприятное занятие.

Глава 20

Игорь говорил безостановочно. Эмоционально и, судя по всему, громко, размахивая руками. Но Кирилл как ни силился, не мог разобрать ни слова. Он вообще не слышал голоса зама. И сказать ничего не мог – раскрывал рот, словно рыба, и не издавал ни звука.

Только он собрался заорать, как рот его оказался набит какой-то ватой. А в ушах все громче звучала музыка. Красивая, но совсем не кстати… Из-за этой музыки он и не слышал зама. И ваты становилось все больше, она уже выпирала изо рта и загораживала от Кирилла Игоря…

Проснулся он от собственного мычания – громкого и зловещего, весь потный и в голове с отголосками музыки из сна.