Тесс Юлиана - Ты уволена

– Что ты хочешь на завтрак? – интересуется парень, оставляя поцелуй на моей шее.

Чувствую, как по всему телу бегут мурашки и знаю, к чему это может всё привести. Но мне нужен душ.

– Мне непринципиально, – пожимаю плечами, кое-как выбираясь из-под тяжелого тела, что нависло надо мной. – А я пойду в душ.

Игорь вздыхает и встает с кровати, подавая мне руку.

– Ладно, тогда я приму душ внизу и пойду готовить завтрак, хорошо? – Старцев словно спрашивает это у меня, и я не знаю, что с ним произошло за эту ночь.

Разве он мог измениться настолько? Или осознал, что вёл себя отвратительно? Ну, как отвратительно… всего лишь не вспоминал обо мне. И мне просто обидно за это. Вполне вероятно, что он правда был занят и не имел возможности хотя бы написать, но в сутках двадцать четыре часа. А уж найти минуту можно, если бы было желание.

Не знаю, что произошло, но вчера его будто подменили. Может, он настолько соскучился? Или он пытался во время командировки отвлечься, погулять с другими, а по какой-то причине решил вернуться ко мне? Может, ему отказали?

Резкий хлопок двери, заставляет меня обернуться, но и испугаться.

Теперь Игорь видит меня полностью обнаженной, когда я стою в душевой кабинке, ещё не успев включить воду.

– Ой, прости, малыш, я не думал, что ты уже разделась.

Определённо, с ним что-то не так. По какой-то причине, он теперь так волнуется из-за того, что увидел меня голой, хотя это было уже не раз.

– А ты чего переживаешь? Можно подумать, что ты никогда не видел меня в таком виде, – спокойно говорю это, включая воду.

Сначала из душа льётся холодная вода и я взвизгиваю от неожиданности, отпрыгивая от струи.

Старцев недолго думая, заходит ко мне в душ, и теперь его руки находят место на моей талии.

– Я просто очень виноват перед тобой, Юль. Зная твою паранойю, то отвечу сразу: я ни с кем не гулял, и не спал. Я просто заработался настолько, что потерялся во времени. Ты ведь знаешь, как ответственно я подхожу к делу, а в этот момент не могу сосредоточиться на чём-то другом. И поверь, я очень скучал по тебе, – мягко говорит он, нанося гель на мою кожу.

По нашим телам стекает тёплая вода, смывая всю пену, а вместе с ней и все недомолвки. Я даже не могу обижаться на это, потому что не по наслышке знаю, какой Игорь трудоголик. Когда он чем-то занят, то не реагирует ни на что. И он не успокоится, пока не доведёт дело до конца.

Может, мне и неприятно, но зато я знаю, что у меня идеальный мужчина. Он не обидит меня. Не после всего, что между нами было.

Все мои истерики из-за работы, как он устраивал Башкиной разгон за её самодурство. Сейчас я работаю в том центре только благодаря ему и нашему роману.

Только лишь за это можно быть ему благодарной, и стараться сберечь то, что между нами есть. Если нет доверия сейчас, то хотя бы есть взаимопонимание и просто чувства.

Планёрка. И почему после рабочих суток я обязана идти туда? Мы очень редко это делали, так почему сейчас? Причём это было сказано довольно резко. Сказали срочное совещание, на котором явка обязательна.

Выхожу из корпуса не в радужном расположении духа. Моё лицо уставшее, на мне ни грамма косметики, а на плечах болтается мой рюкзак. И хоть мне хочется тащить его по земле, то я всё же держусь и иду по аллее ровно.

Захожу в нужное здание и прохожу в помещение, где стоит большой стол со стульями. Во главе уже сидят Башкина и Игорь. Секундочку.

А он что здесь делает? И вообще, мог бы и сказать мне вчера, что сегодня будет с нами на планёрке. Или я не заслуживаю этого знать?

Ох, ну точно, и кто я такая.

Благо, рядом со мной сидит Фил, и он не позволит мне сорваться и сказать что-либо лишнее нашему директору. Ну, надеюсь.

– Коллеги, у нас в центре произошло одно неприятнейшее событие. Этой ночью в одном из корпусов разбили окно, пока педагог просто спал. Да, Юлия Алексаднровна?!

– А я здесь причём? Это было не в моем корпусе. Или вы хотите сказать, что это мне ночью стало скучно, и я разбила окно?!

Чувствую на своей ладони чью-то руку, и понимаю, что меня Филя пытается успокоить, но уже поздно.

Я вижу испепеляющий взгляд Круэллы, когда Игорь предупредительно смотрит на меня, словно призывая меня молчать.

Да пошли вы все в задницу. Почему я должна молчать?!

– Да потому что всех происшествиях всегда замешана ты! И как ты со мной разговариваешь, несносная…

Слышится теперь деловитое покашливание, после чего Игорь начинает мягко говорить, перебивая директрису:

– Елена Николаевна, думаю вы отошли немного от темы. Не думаю, что стоит в этом винить Юлию, когда мы видели камеры.

Женщина открывает рот, пытаясь что-то сказать, но вновь закрывает. Она прочищает горло, продолжая вещать о том, что это сделали дети, пока педагог был в своей комнате.

Не думаю, что дети это сделали специально, но судя по словам Прибабашкиной, это был намеренный дебош.

И мне кажется, что если она скажет ещё хоть слово, то я психану. Я не выспалась, меня мучают спазмы, и я просто бешеная.

– В общем, я убираю кровати из ваших комнат! Они вам там не нужны.

От неожиданности, я роняю ручку на стол, чем привлекаю внимание всех присутствующих.

– Вы что-то хотели сказать, Аверина? – противно спрашивает директриса, и я не могу держаться.

Надоело.

Сейчас, или никогда. Я люблю это место, но не намерена терпеть.

– Да, хотела. На сколько мне известно, то мы имеем три часа на полноценный сон. Может, попробуете сами выйти на двое суток подряд и не будете спать сорок восемь часов?!

Игорь шокировано смотрит на меня, но я клянусь, что вижу в его глазах тень гордости. Думаю, ему нравится то, что я смогла ей высказать свои претензии.

– Тебя что-то не устраивает?! Пиши заявление, а я не потерплю такого отношения в своём центре!

Во мне буквально закипает кровь, а злость бушует, как ураган. Это я ещё плохо отношусь? Она нас вообще смешивает с дерьмом, что теперь?

– Замечательно! Наконец-то я уберусь с этой помойки, где нас считают дерьмом, а не людьми!

Фил легонько пинает меня под столом, но слишком поздно. Мою злость уже не остановить.

– Ну, я ценю ваше мнение по поводу центра, Юлия Алексаднровна, но я вас не отпускаю, – спокойно говорит Игорь.

Ну просто мистер Спокойствие.

– Игорь Андреевич, я, как директор этого потрясающего центра, не хочу, чтобы у нас работали такие неблагодарные люди. И на это я имею полное право!

На этот раз я смотрю то на Башкину, то на Игоря, и не пойму почему он так рьяно заступается, когда я только что назвала дело его жизни помойкой.

– Конечно имеете, я не спорю. Но я всё ещё являюсь владельцем, поэтому последнее слово за мной. И я не отпускаю её – мужчина спокойно говорит это, подмигивая мне.

О, мне теперь благодарить его надо? За то, что продлил мою сделку с дьяволом?

Проходит ещё минут десять, когда директор продолжает бесноваться, но вскоре нас отпускают.

– Аверина, задержитесь, – жестко произносит Игорь, чтобы ни у кого не было сомнений по поводу того, что меня будут отчитывать.

Как только за последним человеком закрывается дверь, мужчина быстро подходит ко мне, опуская ладони на мои плечи, насильно усаживая меня на стул.

– Малыш, что у тебя случилось? – интересуется он, ласково потирая моё колено.

Я смотрю на него затуманенным взглядом, не до конца понимая, что происходит.

– Почему ты оставил меня? – осторожно спрашиваю, не желая отвечать на его вопрос.

Ничего у меня не случилось. Мне просто все надоело.

– Потому что я не разбрасываюсь такими ценными кадрами. И я просто знаю, что Башкина перегнула палку. А ещё я знаю тебя. И так психануть ты можешь только по какой-то причине. У тебя что-то болит?

Ну ладно, это у меня на лбу написано, что ли? Или я стала открытой книгой?

Хотя для него я всегда была таковой.

– Да, меня мучают спазмы, но я знаю, что я уйду, если она уберёт кровати, – отвечаю это спокойным голосом, но всё же присутствует небольшая нотка жесткости. Что показывает моё взвинченное состояние.

И я знаю, что я действительно так сделаю.

– Нет, я не позволю ей убрать кровати. В конце концов, моя девочка должна отдыхать. Или где мы будем с тобой лежать, когда я в следующий раз приеду? – небольшая ухмылка скользит по его лицу, и я понимаю, насколько мне повезло.

Этот человек не обижается на меня за мои слова. Хотя я прилюдно назвала его детище помойкой. И если бы Игоря сегодня не было здесь, я бы уже писала заявление об уходе. Конечно, нет гарантии, что его потом подписали бы, но сейчас даже не пришлось переводить бумагу.

– Ладно, Юль, поехали домой.

Он говорит эти слова, и мы выходим из корпуса, направляясь к контрольно-пропускному пункту, где стоит автомобиль моего мужчины.

Удивляюсь, когда возле здания администрации Игорь останавливается.

– Я на минуту загляну к директрисе, подожди меня возле машины, хорошо?

В его глазах можно прочесть мольбу, и я не пойму, почему он такой ласковый стал. Что с ним вообще происходит за последние дни? Я рада таким изменениям, но мне кажется, что он где-то накосячил.

Пожимаю плечами и просто плетусь к выходу, пока меня не окликивают вновь. Разворачиваюсь всего на половину и смотрю на Игоря, который стоит уже в метре от меня.

– И помни, что я люблю тебя, – милая улыбка украшает его губы, а я чувствую, как краснеют мои щёки.

Он не должен это говорить здесь. В этом здании даже у стен есть уши, а сейчас мне признаются в любви. И не шепотом на ухо, а именно громко.

Уж не добивается ли он моего ухода?

Нет, не может быть. Не после того, как он защитил меня.

Но наша любовь находится под запретом. Мы не можем так себя вести в этом месте. Круэлла просто тогда подставит меня. И она сможет это сделать так, что даже Игорь мне не поверит. Уж в изощренности наказаний ей нет равных.