— Хорошо. И что ты мне предлагаешь? Ждать тебя годами? — я догадывалась, что Денис занимается чем-то незаконным. Даже была в этом абсолютно уверена, но вот чем конкретно — не представляла. Наверное, у него возникли проблемы, и теперь собирается залечь на дно. Меня с собой не тащит — и на том «спасибо».


Ему явно не понравился мой тон и задаваемые вопросы. Сидел и прожигал взглядом.


— Если захочу, то и всю жизнь будешь ждать. Ясно? — с угрозой в голосе проговорил этот тиран. От него веяло силой и опасностью. Всем тем, чем плохие парни цепляют хороших девочек и наивных дур. Видимо, я тоже к ним раньше относилась, правда, сейчас прозрела, да и инстинкты самосохранения просто вопили, что следует бежать. Жаль, слишком поздно пришло это осознание.

— Я семью хочу. Нормальных отношений. Детей, — попыталась как можно мягче донести мысль о невозможности столь длительного ожидания.

— Типа не со мной? Так, Настя?? Отвечай, золотце, не стесняйся… — оскалился мужчина и выжидающе посмотрел.

— Ну, ты же не можешь этого дать. У тебя работа, — я явно балансировала на лезвии ножа, еле удерживая равновесие, чтобы не сорваться и не погибнуть от неверно сказанного слова.

— Будет тебе семья, — скривился он, поднимаясь. — Вот вернусь, и решим этот вопрос.


Отлично, договорилась. Еще хуже стало. Дура, лучше бы просто молчала… Теперь Ден еще и жениться на мне надумает… Бесполезно, мои мечты стать свободной просто неосуществимы. Пока он жив… Ужасно, но в последние месяцы много раз представляла, что Ден не вернётся, что с ним случится какая-нибудь трагедия в том незаконном бизнесе, в той бандитской среде, к которой он явно относился. Ругала себя потом, просила прощение у Всевышнего. Но все равно продолжала представляла подобное, втайне надеясь на чудесное избавление…


Денис взял сумку, тяжёлую, судя по твердеющим мышцам, поставил ее на стол и сурово проговорил:

— Спрячь это до моего возвращения.

— Что там? — удивилась, впервые он просил о подобном.

— Мои вещи, — хмыкнул мужчина, — но проверять не советую, — добавил уже таким тоном, что волосы на голове зашевелились. Активно закивала, убеждая, мол и мысли подобной не возникало.

— Когда ты уедешь? — перевела тему, косясь на черный баул.

— Сейчас, — Ден присел на корточки возле меня и провел пальцами по щеке, всматриваясь, будто стараясь запомнить. В этот момент в глубине его глаз промелькнула нежность. Та самая, что была раньше. Когда мы только начинали встречаться. — Если кто-то придёт, — шепотом продолжал он, — то ты меня не видела, вещей никаких не оставлял. Ясно?

— Да, — обреченно согласилась. Понимая, что затащили меня в какое-то дерьмо по самые уши. А всё из-за наивных надежд на любовь и счастье. Эх, надо было с Пашкой замутить. Да, он зануда, но зато не влипла бы с ним в подобные «радости». А теперь и чувств и след простыл, и неизведанные проблемы явно замаячили на моем жизненном горизонте…

— Умница, — похвалил Ден, видимо, за то, что догадалась не выяснять отношения и не докапываться до реального содержимого уже ненавистной мне сумки. Легко поцеловал на прощанье в губы, поднялся и покинул комнату.


Даже не верилось, что Дениса не будет больше рядом! Так долго! Целых два года свободы! Конечно, он планировал вернуться и создать семью, но я надеялась придумать что-нибудь за столь длительное время и найти способ вычеркнуть этого мужчину из своей жизни уже навсегда. Но сперва следовало решить, как поступить с его «подарочком». Смотрела на сумку и не знала, что с ней делать. Может, на помойку отнести? Только сдается мне, не спасет это меня.

— Ушел? — заговорчески прошептала Натка, заглядывая в мою комнатку. Она была веселой брюнеткой, небольшого роста с пышными формами.

— Да, — устало отозвалась я.

— Фух, слава богу, а то мы все на кухни сидим, в коридор выйти боимся, — тараторита она, подходя ко мне. — Ты как? — участливо спросила девушка, обнимая меня за плечи.


Денис держал в страхе не только нашу общагу, как я уже говорила, но и весь район. Мне бы, может, и высказали недовольство, но боялись и помалкивали. С Наташкой я дружила сколько себя помнила. Она всегда меня поддерживала и помогала.

— Нормально, — махнула, обнимая её руки. Меня понемногу отпускало, жизнь не казалась уже настолько ужасной.

— А это что? — кивнула подруга в сторону сумки.

— Вещи Дениса, — я хмыкнула, поднялась и подошла к столу, затем открыла сумку.

— Твою мать… — охнула рядом Ната. Мне стало плохо, замутило. Кровь отлила от лица, а внутри поднимался необъятных размеров гнев.

— Сволочь! Подонок! Как он мог? Как вообще посмел так меня подставить? — кричала я, плавно переходя на всхлипывания. Сумка была битком набита наркотой. Сверху ещё лежал ключ и какие-то документы. — Всё. Его дружки меня убьют, Ната… Точно убьют…


Меня била истерика, это ведь огромные деньги, явно чей-то товар, меня же теперь закатают в асфальт. А Ден просто сбежал, оставив разгребать это дерьмо в одиночку!

— Тише, тише, — пыталась успокоить офигевшая от такого поворота подруга. — Успокойся, сейчас надо думать, а не реветь.

Размазывая слезы по щекам, решила посмотреть документы, вдруг мне как-то поможет знание того, что в них зафиксировано. Часть из них содержала сведенья о каких-то счетах, суммах и банках, другая — перечень фамилий и адресов. Ещё были документы на аренду склада с оплатой на два года вперёд. О как, прям под срок своего возвращения подгадал! Сдается мне, ключ был именно от этого склада.

— Зачем он это сюда принес? Почему именно мне? Почему Ден не спрятал всё, оставил бы только бумаги? — сыпала я в панике вопросами, ничего не понимая, с мольбой смотря на подругу. Как будто она знала больше моего…

— Кто знает, что у него в голове, у заразы, — сплюнула девушка. Я засуетилась, вдруг осознав, что времени на раздумья практически не оставалось: сюда в любой момент могут нагрянуть нежеланные гости, а отвертеться с сумкой на столе уже не получится. Что ещё хуже, могут нагрянуть и блюстители правопорядка. Сесть только не хватало для полного счастья.

— Ты куда? — спросила Натка, удивленная резкой сменой моего настроения с нытья и бичевания этого урода на активную деятельность. Я же тем временем надела резиновые перчатки, в которых обычно мыла пол, и принялась перекладывать пакеты в другую сумку: свою спортивную, розового цвета.

— Прятать это «добро», — сосредоточено занимаясь своим делом, ответила на вопрос подруги. — Ты типа ничего не видела. Денис пришёл и ушел, никакой сумки у него не было.

— А остальные? Вдруг кто-то из них видел? — волновалась рядом Натка.

— Будем действовать по обстоятельствам, — откровенно не знала, как буду выкручиваться в такой ситуации, но старалась не впадать в отчаянье.

— А где спрячешь? — любопытствовала подруга.

— Не обижайся, но не скажу, — спокойно ответила, поднимая взгляд. — Когда не знаешь — не сможешь рассказать.

— Ты думаешь… — захлебнулась она возмущением.

— Не думаю, — оборвала её. — Но, если пальцы ломать начнут, любой сдаст всё, и я не исключение.

— Чего делать? — испуганно пискнула Натка.

— А ты думаешь, придет добрый дядя, погладит по головке и простит нас? — скептически спросила наивную подругу, застегивая сумку. — Сожги её, — яростно выпалила и пнула ногой к подруге вещь Дениса.

Глаза девушки стали размером с блюдца, но она взяла себя в руки и подхватила злосчастную сумку, прижала ее к груди и покинула мою комнату.

***

Ночью, сидя возле окна, мы с подругой в молчании пили чай, напряжённо ожидая гостей. Они и пришли, и не они одни. Моя размеренная жизнь превратилась в ад… Но об этом позже. Как мне тогда казалось, всё плохое закончилось, когда я встретила Сашу. Но теперь понимаю, тогда всё только набирало обороты и сменяло траекторию…

Глава 2


Никогда не думала, что можно так влюбиться. Когда все мысли лишь о нем, близком, родном, желанном, самом лучшем на свете — о моем мужчине! Даже воздух рядом с любимым казался чище, свежее, слаще, а настроение полностью зависело от его взгляда, ведь если там плескалась нежность, она дарила моей душе крылья, а если — печаль или задумчивость, то сразу зарождалось волнение, вдруг это я сделала что-то не так, огорчила его…

Я любила в Саше всё, начиная от внешности и заканчивая вредными привычками. Его карие глаза, с золотистыми крапинками по краю радужки, его немного пухлые губы с плавными верхними линями в виде сердца, родинки над верхней губой и на шее, подтянутое тело: он не бодибилдер, но и не дрищь — золотая середина, идеальная пропорция. Да, он во всем такой… Спокойный, сдержанный, рассудительный. Говорят, после потерь и страданий обязательно должна наступить светлая полоса. И я всерьёз считала, что любимый был дан мне небесами за тяжелое прошлое, за страдания и лишения, пережитые в жизни, за гнёт Дениса надо мною…

— Саша-а-а, — ласково шёпотом позвала этого соню. — Саш, вставай. А то опоздаешь. Уже половина седьмого.

Он спал на животе, закрыв лицо рукой, согнутой в локте, отчего было видно лишь лохматую макушку и лоб. Черные, как смоль, волосы растрепались и забавно торчали во все стороны. Любимый сморщил лоб и простонал:

— М-м-м, ещё пару минут, — его бархатистый голос был охрипшим спросонья, — и встаю.

Саша постоянно так говорит, а потом бегает по комнате и ворчит, что в следующий раз ляжет сразу, как придет с работы, планируя для разнообразия, не проспать.

— Нет уж, — уперев руки в бока, не согласилась с ним. — В этот раз номер не пройдет. Я завтрак приготовила. Ты опять убежишь голодный. Вставай, а то обижусь, — не зная, чем еще мотивировать, решила применить излюбленный женский приём. А про завтрак — правда. Каждое утро спешила встать пораньше, желая накормить Сашу перед работой, чтобы позаботиться о нем, а он, конечно, благодарил и радовался этому, но все же убегал из-за нехватки времени, лишь отхлебнув кофе. Решила менять традицию.