– На что ты так злишься, я не понимаю!

– Что за показательные поцелуи, Ксюш?

– Я что, не могу поцеловать любимого мужчину?

– Как минимум не этично делать это при двадцати его подчинённых.

– Я просто хотела посмотреть, кто из них больше расстроится. Может среди них есть та, у которой ты сегодня ночевал.

– Я ночевал у сестры. – В его голосе всё ярче слышалось раздражение. – Сейчас не время для истерик, у нас тут проблемы с заказом.

– У нас с тобой тоже проблемы, я тебя не вижу. Ты вообще помнишь, что живёшь со мной?

Кира вздрогнула, когда открылась день соседнего кабинета. Из неё вышла Аня и вопросительно вскинула головой. Кира подошла к девушке.

– Хотела взять у Макса Ирины заметки, но, кажется, сейчас не время.

– А что такое?

– Семейные разборки.

Дверь в кабинет гендиректора хлопнула, её плотно закрыли изнутри. Девушки вздрогнули.

– Ну, Ксюша это любит. Немного поистерит и уйдет в отличном настроении. – Отмахнулась Аня.

– Ладно, их дело. Ты же координатор проекта, может, у тебя есть заметки со встречи с немцами?

***

Кира взяла папку с техническим заданием, захватила комментарии заказчиков, заботливо записанные Аней в миниатюрный блокнот, и вернулась в пустой конференц-зал. Села на широкое кресло, которое для непонятных целей стояло в углу зала, возле самого окна. Женщина увлеклась записями и забыла, что находится в офисе. Она скинула ботинки, забралась с ногами на сидение и вжалась в теплую бархатную ткань. Звуки офиса стихли в её голове и совсем померкли на фоне мыслей.

В своих записях Аня допускала вольную интерпретацию запросов, типа:

« Шредтер не желает видеть белых стен, оно и понятно, сольётся и потеряется».

« У Гюнтера, который много времени проводит в своих номерах, аллергия на зеленые цитрусовые растения и умных людей».

Помимо этого было много действительно ценных серьезных замечаний:

« Шредтер предпочитает простые светлые и ореховые виды дерева, вместо ценных красных и темных пород»

А далее снова следовало:

«Шредтер не для того покупал отель, чтобы в нем было страшно ходить, поэтому, цитата, зеркала я не люблю, хоть это и выгодное решение»

В кабинет вошли люди, но они были не первыми за эти полчаса, и Кира не отвлеклась от бумаг.

– Что-то веселое есть в техническом задании? – спросил Максим, опускаясь на стул во главе длинного стола.

Кира подняла голову и сразу заметила, как Аня, зашедшая вместе с ним, покраснела.

– Теперь понимаю, почему ты не хотела давать мне записи, а настаивала на собранной электронной копии. – Кира рассмеялась бархатным смехом, и отложила бумаги на широкую ручку кресла.

– Мне всегда проще так заполнять, блокнот всегда при мне и не попадает в чужие руки. – Аня опустилась на кресло недалеко от Макса, она скромно прятала глаза.

– Хороший метод, я оценила. – Кира спустилась на пол ноги и только тогда почувствовала, как сильно они затекли.

– Что же такого в записях? – Макс смотрел то на Аню, то на Киру, сморщив брови.

– Ценные замечания. – Чтобы вернуть блокнот Ане, Кира поднялась со своего места, обулась и двинулась в сторону стола. Но по ногам метались мурашки, не позволяя управлять конечностями. Женщина споткнулась и чуть не уткнулась носом в стол, вовремя выставив перед собой руки. Но ещё раньше среагировал Максим. Он поймал её за предплечья и рванул к себе, не позволяя удариться об стол.

– Ноги затекли, – пояснила женщина, отстраняясь от Максима. – Спасибо.

– Ну, так сядь. – Мужчина не позволил ей отстраниться, а поднялся с места, всё ещё придерживая Киру за плечи. – Садись. – Он опустил её в свое кресло и сел в соседнее.

Когда творческая группа снова была в полном составе, началось точно такое же собрание, как и час назад. За время перерыва никто не взбодрился, а даже наоборот. Теперь загрустили даже те, кто не внёс в украденный проект никакого вклада. Вот он минус дружного коллектива, подумала Кира. Радуются все вместе, но и расстраиваются тоже абсолютно все.

***

Всё ещё сидя во главе стола, хоть ноги уже пришли в порядок, она осмотрела мрачные лица присутствующих. Судорожно вздохнула и уверенным голосом сказала:

– У меня есть несколько пустых проектов, подходящих под запросы. Нужно подогнать под заказчика, но это всего неделя, если все подключатся.

Максим повернул голову и зацепился взглядом за её лицо. Несколько секунд рассматривал, пару раз устало моргнул и спросил:

– Что значит, пустых?

Кира снова обвела взглядом людей вокруг, которые смотрели на неё, каждый говоря взглядом что-то своё. Паша бесконечно перебирал цепочку на шее с явным раздражением. Две девушки-художницы рядом с ним недоверчиво уставились, молодой парень дизайнер, сидящий напротив, округлил глаза от удивления, словно в его сторону была брошена дерзость. Кира снова посмотрела на Максима. Пока она обследовала лица остальных, взгляд мужчины сменился с унылого на любопытный.

– Кроме скучных однообразных лофтов и неополитанской безвкусицы, которую заказывают в этом городе, я иногда ставлю масштабные проекты. Что-то вроде хобби.

На неё стали коситься ещё больше и теперь уже не только потому, что она сидела во главе стола.

– Это только наброски или мудборды? – Максим поднялся с кресла. Кира развернулась на своем, чтобы не свернуть голову, глядя на него.

– Ни то и ни другое. Проекты под сдачу. Только подставить нужные размеры и свести сметы.

– Ты хочешь сказать, у тебя есть что-то подходящее?

– Да. Масштаб, основные принципы, стиль. Даже палитра и материалы.

– Когда я могу это увидеть?

– Если я съезжу в свой офис прямо сейчас, то через пару часов.

– Поехали. – Мужчина подошёл к её креслу и развернул под удивлённое молчание всего собрания.

Кире не удалось убедить Макса остаться, но она настояла на том, чтобы они поехали на её машине. Так, в привычной для себя обстановке, она чувствовала себя хоть немного комфортнее наедине с ним.

За половину маршрута они не заговорили ни разу, и Кира уже дышала спокойно, как вдруг Максим спросил:

–Так и будем делать вид, будто ничего не произошло?

– А что произошло? – она вцепилась пальцами в руль.

– Мы поцеловались.

– Нет, не мы. Ты меня поцеловал.

Мужчина поёрзал на сидении, на его лице не дрогнул ни один мускул.

– Ты была не очень-то против, но ладно. Я тебя поцеловал. Зная, что ты не свободна.

Она хотела заговорить, и он знал о чем.

– И ясно помня, что я тоже не свободен. Я тебя поцеловал, но ты ответила.

Не зная, какой аргумент переубедит его в обратном, она спряталась, закрыв глаза, и глубоко вздохнула. Затем вспомнила, что за рулём, снова посмотрела на дорогу и ровным тихим голосом произнесла:

– Мне нечего тебе сказать, особенно после Ксюшиной сцены сегодня утром. Если тебе есть что, то я слушаю. – Она заставила себя плавно моргнуть и немного ослабить хватку на руле.

Максим остался неподвижным. Он следил за ней взглядом карих, с чуть зеленоватым оттенком на дневном свету, глаз.

– Я не просто так тебя поцеловал. Это всё, что я хочу сказать.

Она позволила себе моргнуть нужное количество раз, чтобы глаза перестали гореть от напряжённости в воздухе. В салоне снова повисла тишина. Через пару минут, не в силах смотреть, как она нервничает, Максим собрался с мыслями и спросил:

– Хобби обычно нужны людям, чтобы отдохнуть от работы, а ты делаешь в свободное время проекты?

– Да. Но только такие, какие хочу.

– Ты странная.

– Сочту за комплимент. – Она отвернулась к окну и отдала улыбку, предназначенную Максиму, водителю в средней полосе. – Что, по-твоему, я должна делать, вязать носки спицами или ходить в тир?

– Что-нибудь коллекционировать. Но что-то необычное. – Он бросил взгляд в сторону скверика, который проплывал мимо. – Скамейки из парков Питера. Или карандаши, побывавшие в космосе.

Она залилась тихим бархатным смехом.

– Свои проекты я как раз рисую только такими карандашами.

– А с лавочками не угадал?

– Нет, конечно. Предпочитаю фонари.

– Если соберёшься спилить фонарь у родной академии, я одолжу тебе болгарку.

– У меня есть болгарка. – Она вдруг выкрикнула – Сука! – и стукнула кулаком по рулю, чтобы накричать сигналом на хамоватого водителя впереди.

Максим посмотрел на неё с ироничной улыбкой.

– Какие у тебя хобби? – спросила Кира, когда оставила далеко позади того самого хама.

– А они обязательно должны быть?

– Делаешь же ты что-то после того, как тиранишь офис целый день.

– Такого обычно не говорят начальнику, проработав на него всего три месяца.

– А спустя сколько можно?

– Ну, дольше всех со мной работает Костя Торычев, 9 лет, если я не ошибаюсь. Но он пока не говорил.

Кира сморщила брови, усмехаясь над странным ответом. Спустя минуту они припарковались возле офиса. Женщина представила, что они снова окажутся вдвоём в закрытой комнате и начала паниковать.

– Ты можешь подождать меня в машине. Я быстро. – Она отстегнулась, взяла сумочку и шагнула на тротуар.

– Я помогу тащить макеты. – Макс тоже вышел.

– Они лёгкие.

Его взгляд вдруг остановился и задержался на бордюре в десяти метрах от них. Кира посмотреть на улицу, а затем на Максима. Спустя секунду он сморгнул и с каменным лицом пошагал к крыльцу.

***

Кира открыла обе серые дверцы высоченного шкафа, и принялась исследовать взглядом бесконечные полки. Максим остановился возле двери и наблюдал, как женщина постукивает ногтями по тубусам. Она делала это с таким сосредоточенным видом, словно по звуку понимала, какой эскиз лежит внутри. Наконец, найдя нужный черный чехол, она вытянула его и с глухим звуком откупорила крышку.