— Господин коммерческий дирек­тор, вы разоритесь на телефонных переговорах с Москвой.

— Это не должно волновать тебя, Вэл, а вот переговоры действительно начнутся через десять минут.

Они попрощались, и, положив горя­чую от ладоней трубку на место, Тина поймала себя на том, что продолжает улыбаться как идиотка, улыбкой ис­кренней и до ушей так, как она не улы­балась с далекого детства.

— Денис, трам-там-там, ты идешь? Или пусть сделка всей твоей жизни катится ко всем чертям? Что с тобой вообще творится в последнее время? Можно подумать, что ты влюбился... - пробормотал его друг и коллега Борь­ка. — Я бы даже сказал, что девяносто девять из ста — так оно и есть... Меня смущает только кое-что! — Чем-чем, а деликатностью он никогда не от­личался.

— Да что ты! — подчеркнуто наив­ным голосом переспросил Денис. - А могу я узнать, что именно? — Он приподнял левую бровь.

— Знаешь, все бы ничего, только я что-то девушки твоей не вижу! Да и на работе ты днюешь и но­чуешь, непонятно, как при таком рас­кладе в твою жизнь может вписаться девушка? — Аналитических способнос­тей Борису тоже было не занимать.

— Никак новый наблюдатель ООН объявился! Девушки он моей не видит? Эх, Боря, проблема в том, что я ее тоже не вижу, а это уже намно­го хуже...

Борька внимательно посмотрел на друга, пораженный тоской, прозву­чавшей в голосе Дениса, зацепился взглядом за темные круги под глаза­ми, заметил чуть дрожавшие паль­цы, сжимавшие «Паркер».

— Давай уже делись... А еще лучше, пойдем по пиву? — предложил он.

— Понимаешь, если я пойду по пи­ву, то не смогу с ней пообщаться...— задумчиво протянул Денис.

— Надо же, поздравляю, похоже, что ты влюбился... по самые уши, не пора ввести мамзель в круг друзей? Или так и будешь ее скрывать от всех? Кстати, у тебя удачно получается.

— Я б и сам рад, но тут такая исто­рия... моя Вэл, она не из Питера. Я ее и сам не видел... ПОКА не видел, - поправил себя Диня.

— Позвони ей, извинись, завтра по­говорите? — предложил Борис.

Денису вовсе не хотелось плевать на лучшего друга, но и отказываться от желания пообщаться с Вэл ему тоже нисколько не хотелось.

— Может, в «Гавану» кинем наши старые кости? Туда можно завалить­ся попозже, насколько я понял из твоих рассказов, вряд ли она будет ночевать на работе? — предложил со­ломоново решение Борис.

Денис довольно улыбнулся, мыс­лями он был куда дальше «Гаваны».

— В принципе одна ночь, и я там, а с другой стороны, с дипломом надо сначала разобраться, иначе я этот финансовый институт так и не закончу...


— Тин, а Тин... — пел в это время мелодичный голосок Булочки, — народ нас на чатотусовку зовет, пойдем?

— Что-то не хочется мне, дарлинг... Тут, понимаешь, у меня... — вяло от­бивалась Тина.

— Но кроме тебя я никого в реаль­ной жизни не видела, давай уж вме­сте, ну пожалки? — продолжала уго­варивать ее подружка. — Да и рас­сказать есть о чем, поделиться очень хочется...

— Ох и интриганка ты, Була! — под­дела Тина подружку. — Я попробую разрулить, но ничего не обещаю...

— Тина? Ты уж не в Питер ли успе­ла съездить? — уточнила Булка.

— С чего ты решила, ну про Питер? - удивилась девушка прозорливости по­други.

— Так это там обычно разруливают... Так ты идешь? — пошла она на таран.

— Понимаешь, мне бы не хотелось уходить рано с работы... У меня сви­дание как бы...

— А кто говорит про рано? В клуб идем, «Четыре комнаты» называется, и зависаем до утра... Там бильярд и танцпол... МММММММ... отор­вемся? — Булочка перешла на вкрад­чивый шепот.

— Куда ж я от тебя денусь... — улыб­нулась Тина.


Потом они долго веселились с Динькой, одновременно сообщив друг другу, что именно сегодня и именно на ночь собираются по злач­ным местам. Довольные друг дру­гом, они распрощались, пообещав не очень-то заглядываться на предста­вителей противоположного пола.


Заказав изумительно вкусные бобы и к ним вино, Денис с Борисом устрои­лись в укромном уголке одного из за­лов «Гаваны». Сидевшие напротив симпатичные девушки многозначи­тельно заулыбались и защебетали, яв­но пытаясь обратить на себя внимание.

— Смотри, какие пташки! — заме­тил Борька.

— А, серьезно? — оторвался от со­зерцания бокала Динька.

— Клиника... — восхищенно протя­нул Боря, — просто палата номер шесть! Я тебя не узнаю, ты ж раньше мимо любой юбки спокойно пройти не мог... Уважаю, я УЖЕ уважаю ее, хотя и не видел, вот бы не подумал, что человек может настолько изме­ниться.


В это время в не менее темном зале клуба «Четыре комнаты» Тинка уютно устроилась на диванчике и приготовилась слушать подружку, они уже перезнакомились со всеми чатланами.

— Со стороны нас смешно послу­шать. Подумать только, Ева, Булоч­ка, Кенор, Деловая, Квазимодо, Хи-мейл, Спецежик, Убиться_веником - ох и пестрая собралась компания...

Первые несколько минут после знакомства народ молчал, пытаясь сообразить, как общаться дальше.

— Ну что, уважаемые чатлане? Вам для полного и счастливого об­щения по компику не хватает, с до­ступом в Сеть? — поддела Моника, специально приехавшая на встречу из Воронежа.

Все дружно расхохотались, и вско­ре над столом повис гул голосов лю­дей, говоривших друг с другом одно­временно. После того как первый ажиотаж прошел, подружки отсели в дальний угол — посекретничать.


— У меня тут такое в жизни происхо­дит, а рассказать некому, мама меня не поймет, да и подружки с работы тоже. Правда, иногда мне кажется, что я ра­ботаю в серпентарии, такие у нас все милые и дружелюбные. К тому же кон­структоров за белую косточку никто не считает, вот дизайнеры — да, совсем другое дело: они натуры творческие; и им много чего прощают. А с нас дерут три шкуры, и мы, как всегда, оказыва­емся во всем виноваты... — Булочка го­ворила, заметно волнуясь, не переста­вая вертеть в руках все, что ей попада­лось — ни в чем неповинную пепельни­цу, потом зажигалку, мобильный...

Когда она принялась теребить то, что, по мнению хозяина клуба, было икебаной, а на самом деле обычным засушенным цветочком, небрежно воткнутым в вазочку, Тина не вы­держала.

— Рассказывай давай уже, не важ­но, с начала или с середины, а хо­чешь, можешь начать прямо с кон­ца, главное — рассказывай. Дальше меня эта информация все равно ни­куда не пойдет, не переживай... - сказала она подруге вполголоса.

За следующие два часа Тинка узна­ла о модельном бизнесе много чего, о чем не подозревала и не догадыва­лась, желание прославиться и выделиться из массы себе подобных толка­ло людей на немыслимые поступки, более того, такое поведение не счита­лось тут чем-то особенным. Каким об­разом милая и хорошо воспитанная Булочка смогла ужиться в таком кол­лективе, осталось для нее загадкой.

— Понимаю... так ты что, случайно насолила кому-то из дизайнеров? Нечаянно улучшила модель и вся слава досталась тебе?

— Нет, дело не в работе, дело в том, что я, как бы тебе это сказать?

От цветочка уже почти ничего не осталось.

— Попробуй намекнуть открытым текстом, тогда я, наверное, лучше пойму... — попросила Тина.

— Кхм, в общем, мне очень нравит­ся один молодой человек...— начала Алена.

— И это неплохо, главное, что не девушка; и я рада, что на работе у те­бя все в порядке, — не смогла удер­жаться от того, чтобы не подколоть подругу, Тинка. — А теперь расска­зывай, что с твоим молодым челове­ком не так... — спокойно закончила она.

Булочка-Аленка, задумалась, что­бы понять, как и когда началась вся эта история...


Она всегда знала, чего хочет в этой жизни, и стремилась к самостоятель­ности. Желание зарабатывать хорошо было для нее так же естественно, как регулярные вдохи и выдохи. При этом Аленка понимала, что работа должна быть любимой, иначе она превратится в каторгу, и никакое количество зеле­ных бумажек с портретами мертвых президентов не сможет исправить си­туацию. Поэтому она благополучно отучилась на швею, дабы понять осно­вы основ, и только потом, имея в кар­мане диплом с отличием, отправилась учиться в вуз. Бог дал ей не только привлекательную внешность и острый ум, но и необыкновенную ловкость рук и отличный глазомер.

— Талантливая девочка... — пере­шептывались педагоги.

И не было ничего удивительного в том, что Алену пригласили работать в самый известный московский дом моды. Каждое утро она с удовольст­вием шла по старинной улице, на ко­торой моста нынче и в помине не бы­ло, зато бутики встречались на каж­дом шагу. Девушка смотрела на вит­рины с профессиональным любопыт­ством, замечая тончайшие нюансы. На личную жизнь ей тоже было грех жаловаться. Поклонники так и ви­лись вокруг нее. Когда она говорила, что работает в доме моделей, ни у од­ного из них не возникало вопроса: КЕМ? Автоматически подразумева­лось, что моделью. Кем же еще может быть это эфирное создание?

И вот на горизонте появился он, высокий, очень высокий, мощный, спокойный и уверенный в себе жур­налист. Своими манерами он напо­минал танк или, скажем, асфальт­ный каток — по тем, кто не успел от­скочить в сторону и случайно стоял на пути между ним и целью, неиз­бежно прокатывались гусеницы...

Алена сама не смогла понять, в ка­кой момент оказалось, что рядом с ней находился он один. Все осталь­ные кавалеры куда-то испарились. Зато на нее стали сыпаться подарки.


— Тебе хочется ко дню рождения чего-нибудь особенного? — вкрадчи­во спросил Алексей.

Он, похоже, не сомневался ни в своих чувствах, ни в ее. Девушка не торопилась с ответом, задумчиво ри­суя иероглифы на ветровом стекле его автомобиля.

«Эх, конечно, есть на что посмот­реть... — Булочка принялась уговари­вать себя в очередной раз. — Все при нем... не красавец, но симпатичный,

блондин и глаза серые, спортсмен, умница, а вот не екает ретивое...

Чего бы такого попросить, чтобы он пометался-пометался, да и не смог купить...» Мысли скакали у нее в го­лове, как овечки на лугу.