Наталья Бочка - Уборщица

Анастасия Петровна притихла, ожидая других распоряжений, но Андрей резко сказал:

– Идите работайте.

Бухгалтерша подхватила документы и скрылась за дверью так быстро, что Андрей за своими мыслями не заметил этого исчезновения.

На копии паспорта Владимира Горохова стояла дата расторжения брака. Бывшая жена – Цветкова Надежда Александровна.

Впечатление, которое произвело это открытие, было подобно маленькому грому внутри. Сначала Андрей растерялся, стоял и смотрел на кусок бумаги.

«Так значит, они в разводе? В разводе! Может быть, живут вместе? Ребёнок – Горохов Андрей Владимирович. Странно, почему она сказала, что его жена? Ну конечно, только для того, чтобы встать на его защиту. На самом деле она ему не жена! Не жена!» – звено за звеном выстроилась короткая цепь догадок.

Андрей быстро записал на листке адрес, схватил пальто. Теперь решение принято.

Приблизительно через полчаса после сцены в кабинете молодой мужчина зашёл во двор по улице Вишнёвой и обратился к женщине на лавочке:

– Вы не подскажете, где тридцать второй дом?

– Да вот он, прямо перед вами, – указала она на дом напротив. – А вам кто нужен?

– Владимир Горохов, а точнее, его жена – Надежда Цветкова, – ответил мужчина официальным тоном.

Тётя Люда Бубенцова, а это была именно она, пустилась в пространные объяснения, так как подумала, что человек этот из полиции.

– А, так вам Надька нужна? А она ведь теперь живёт в своей квартире, а не в Вовкиной. С тех пор, как убили её мать. Это вам вот в тот подъезд нужно, – она указала на соседний, – на второй этаж, квартира направо. Только если вы из полиции, не говорите, что я вас направила. А что она опять натворила?

Мужчина не дослушал последнюю фразу и быстро ушёл в указанном направлении.

Андрей нажал кнопку звонка. Тишина. Нажал ещё раз. Щёлкнул замок, дверь отворилась. Надя в коротком халатике в мелкий цветочек. Удивление во взгляде.

– Это вы?

– Можно я войду? – сказал Андрей и вошёл. Ей пришлось отступить.

Дверь захлопнулась. Надя вздрогнула. Посмотрела на дверь и перевела испуганный взгляд на Андрея. Кинулась в комнату, но он резко схватил её за плечи и прижал к стене.

– Тихо, – прошептал Андрей.

– Зачем вы пришли? – попыталась вырваться Надя.

– Поговорить. Я хочу поговорить.

И действительно, он шёл сюда, чтобы всё понять. Хотел узнать, какую роль играет эта девушка в его жизни. Полный решимости, он предполагал, что она не станет пускать его, готов был войти с напором. Но не думал, что когда увидит её, всё остальное перестанет иметь значение.

А теперь, когда, обхватив за плечи, почувствовал тепло её тела, он не мог двинуться, не мог ослабить объятий. Андрей почувствовал, как Надя напряглась, попыталась вырваться, но он прижимал всё сильнее и сильнее. Губы его коснулись её шеи, и он уже перестал понимать, что делает. Мощная волна желания закрутила и понесла.

Всё, чего он хотел, чего желал, было здесь. Девушка, к которой рвалась душа, влекло тело, к которой стремилось сердце, теперь тут, в его объятьях. Андрей прижимал Надю, и казалось, что она уже не могла пошевелиться. Он почувствовал её слабость.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. То, что он увидел в этом взгляде, открыло ему тайну её сердца. Там было всё – свет, трепет, ожидание. И любовь. Чтобы понять это, не нужно было говорить. Взгляд лучше любых слов. В нём ответы на все вопросы. Андрей понял, что между ними нет ни одной преграды. Она – его. Давно – его. И она ждала, долго ждала. До него вдруг дошло значение того, первого взгляда, что обжёг ему сердце.

Это была любовь.

И тогда он набросился на неё, как голодный хищник на желанную добычу. Он сорвал все, что было на ней, и она не сопротивлялась. Она прильнула. Ответила на его порыв. Невидимая завеса слетела, и Андрей почувствовал ничем не прикрытое желание.

Никогда ещё он не знал ничего похожего. А если и знал, то не помнил. Никогда не испытывал такой страсти и забвения. Мир вокруг как будто перестал существовать. И не было ничего, только он и она. Тела их сплелись. Время остановилось. Пламя, что горело в каждом из них, уже невозможно было погасить.

«Я люблю тебя», – шептал он.

«Я люблю тебя», – вторила она.

Если кто-то и может противостоять страсти, то это, наверное, люди с железной волей. Но некоторых это могучее чувство подчиняет настолько, что они не в силах сопротивляться. Страсть делает человека рабом.

У Андрея была горячая натура, он загорался от одного щелчка. Так во всём – в работе, в гневе, в любви. Правда, насчёт любви он не догадывался, пока не встретил Надю. И тут чувство вырвалось наружу, будто вулкан. Теперь Андрей уже не в силах остановиться. Его страсть, эта бушующая стихия, была словно прорыв плотины. Он не представлял, что любить можно по-другому, иначе, чем любит он. При всей силе своего характера он не мог сопротивляться этому чувству. Брал и брал, насыщался и не мог насытиться.

Бешено и страстно он любил, и не хотел ничего другого. Чувство не давало ни одной минуты перерыва. Надя просто тонула в безумных проявлениях этой любви и была в состоянии полной отрешённости от мира. Андрей властвовал, а она подчинялась. Два человека, которым ничего больше не нужно, только быть вдвоём, в одной комнате, в одной постели. Словно в маленькой лодке в бушующем океане страсти.

С той поры – ни дня друг без друга. Андрей приходил и, как только дверь закрывалась, всё исчезало – стены, пол, потолок. Окружающий мир переставал существовать. Был только вакуум, который всё сильнее прижимал их друг к другу. Нещадно вдавливал, без надежды выбраться из него. В нём только страсть и любовь. Он и она.

Тёплым майским вечером лавочка тёти Люды полна. Все здесь. Тётя Маша и Фёдорович удобно разместились по обе руки Бубенцовой. Бабушки Настя и Дина – древние старушки, у которых не было развлечений, кроме как внимать чужой болтовне. Все они любили посидеть возле щедрой на горячие новости Людмилы. Все – искренние её почитатели.

– Надька совсем уже обнаглела, при живом муже хахаля приводит, – возмущалась Людмила. – Да ещё какого – из полиции!

Вообще-то, ей было всё равно, кого приводит Надя, лишь бы об этом посудачить.

– А откуда, позволь спросить, ты знаешь, что он из полиции? Он удостоверение показывал? – засомневался Фёдорович.

– Нет, но я этих нюхом чую! Сколько я их перевидала на своём веку, вам такого и не снилось, – покачала головой Людмила.

– А я давно говорила, – вмешалась в разговор бабушка Настя, у неё, в отличие от бабушки Дины, был очень острый слух, – ничего из этой Надьки путного не будет. Такая же, как мать, одна дорожка.

– Да я ещё раньше об этом говорила. Это вы уже мои слова повторяете, – ехидно заметила Бубенцова.

– А что, у кого полюбовник? – подставила ухо бабушка Дина.

Она почти не слышала, если только кто-то не кричал ей на ухо. Странно, но когда дело касалось любовных тем, до неё долетало гораздо больше слов, чем из разговоров на политические и жилищные темы.

– Да у Надьки Цветковой – любовник! – прокричал в ухо старушки Фёдорович.

Тут недалеко шёл с работы Володька. Он как раз подходил к лавочке и слова, которые волей-неволей услышал, больно резанули слух. Он подошёл поближе, и от неожиданности все притихли. Первой нашлась тётя Люда:

– А, Володя. Ну как дела? Как сынок, жена? – льстиво спросила она.

– Это про что это вы сейчас говорили? – угроза послышалась в его словах.

– Да так, здоровье бабушки Дины обсуждали, совсем плоха старушка стала. Уже и на улицу посидеть с трудом выходит, а свежий…

– Нет. Вы говорили о Наде и про какого-то любовника?

– Ну, а раз слышал, то чего переспрашиваешь? – взвилась со скамейки Людмила. – Нужно за женой-то получше смотреть, а то мужика к себе водит, пока муж на работе.

Всё в Володьке закипело. Он глубоко вдохнул и громко выдохнул. Нужно было что-то ответить, так просто уйти нельзя. Тогда он сказал первое, что подумалось:

– А вы разве не знаете, мы уже два года не женаты! Надя свободна, она уже не жена мне. А у меня есть девушка, и я собираюсь на ней жениться. Так-то! – он повернулся и пошёл домой.

По пути к дому Володька почувствовал, как закипает в нём злость. «Значит, Надя водит к себе мужика, а я как дурак вьюсь вокруг да около. Эх, и зачем развёлся. Что я теперь могу сделать? Какое право имею что-то говорить. Во, дела. Но кто он такой? Откуда взялся? Наверное, в магазине подцепила».

Когда они жили вместе, он не понимал того, что неожиданно стало понятным теперь. Сколько они были женаты – меньше года. Тогда Володька не мог не ощущать влияния, под которым пришлось принять всего одно решение. Да, он сам принял его, но ведь и выбора не было. Он хорошо помнил разговоры о суде и тюрьме. И конечно, мысли эти часто его тревожили.

А когда Надя попросила развод, Володька вздохнул с облегчением. Будто непосильная ноша упала с плеч. Конечно, он был несказанно рад свободе. И благодарен Наде за то, что поняла всю бессмысленность их брака.

После развода Володька встречался с другими девушками, но отчего-то все его отношения заканчивались, едва начавшись. Почему так происходило, он не задумывался. Просто списывал на вкусы и характеры.

В день, когда Надя пришла в мастерскую и встала на его защиту, он неожиданно для себя осознал, что она нужна ему. И всё это время была нужна. Володька хотел понять, чего же не хватало, когда они жили вместе. Возможно, близости, что должна быть у любящих друг друга людей. Надя была беременна, и он этого боялся. Она казалась чужой, отсутствующей, далёкой. А он не смел прикасаться.

Но прошло время, девочка-подросток превратилась в девушку. И какую! То, чего Володька не смог разглядеть тогда, теперь просто бросалось в глаза. Разве можно было это проморгать? Как мог он не видеть всех её достоинств, ведь они были так очевидны.