Теперь, когда я хорошенько могу разглядеть комнату, я понимаю, что здесь определенно пахнет спортзалом.

— Ммм, — говорю я, немного изумленно и озадаченно, пока прохожу вперед. — Значит, здесь ты работаешь?

Итан смеется и кивает головой.

— Ага, здорово, правда? — он подходит к своему столу и указывает на диван. — Он раскладывается в кровать, если захочется вздремнуть.

У меня расширяются глаза, и я качаю головой. Не важно, как сильно я устану, я никогда, никогда не стану дремать здесь.

Итан ухмыляется в ответ на мою реакцию и хватает бутылку со стола.

— Хочешь выпить?

— Это вопрос с подвохом? — спрашиваю я его, подходя к столу.

— Расслабься, Эйв, я не пытаюсь тебя обмануть, чтобы потом уволить, — он откручивает крышку у бутылки и подносит к своим губам. Сделав несколько глотков, он отставляет бутылку с шипением и улыбкой. — Видишь.

Я киваю головой, но бутылку не беру. Я не в настроении пить. Теперь, когда я на самом деле здесь, почти работаю на Итана, я знаю, что совершила ошибку. Это такая плохая идея. Какого черта я делаю?

Итан не работает. Это можно понять, просто взглянув на это место. Он притворяется, и по какой-то причине хочет, чтобы я притворялась вместе с ним.

Я шарю взглядом по столу. Он завален полупустыми бутылками со спиртными напитками, брошюрами, и среди всего этого стоит одна фотография в рамке.

— Это мы? — спрашиваю я, показывая на фото.

Итан кивает мне, его улыбка становится шире.

Я беру темную рамочку.

— Я помню это. Я тогда закончила школу, — я рассматриваю снимок. Я выгляжу такой счастливой. Я только закончила школу, поэтому на мне голубая шапочка и мантия. Впереди, казалось, целая жизнь, мир был полон удивительных возможностей. Если бы я работала достаточно усердно, знаю, я могла бы изменить свою судьбу. Итан обнимает меня, мы оба светимся. Мы оба выглядим такими молодыми, хотя это было всего два с половиной года назад.

— Фото сделала твоя бабушка, — тихим голосом говорит Итан.

Я киваю, чувствуя острую боль от воспоминаний. Даже сейчас я скучаю по ней. Интересно, что она сказала бы мне, что подумала бы обо мне, если бы узнала, что я сплю с Чейзом, а потом работаю на Итана. Я вздыхаю, чувствуя себя сейчас слишком подавленной. Ставлю фотографию на место.

— Это единственная фотография, которая у тебя есть? — спрашиваю я, и глазами ищу другие фотографии.

— Это моя любимая, — честно отвечает Итан. — Единственная, которую стоит здесь поставить.

Я поднимаю глаза и смотрю ему в лицо, и его глаза прожигают во мне дыру. Я поеживаюсь, под его взглядом мне становится не по себе. Я боюсь, что он сейчас скажет или сделает что-нибудь, что заставит меня отказаться от его предложения, я протягиваю руку и хватаю его бутылку.

Сначала Итан выглядит удивленным, затем улыбается. Ослабив хватку, он выпускает из рук бутылку. Он наблюдает за мной слишком пристально, слишком внимательно, пока я наклоняю бутылку со спиртным и делаю большой глоток. Он сжигает меня своим взглядом дотла.

— Итак, — спрашиваю я, вытирая рот тыльной стороной руки. — Каковы конкретно мои рабочие обязанности в качестве твоего ассистента по административным вопросам? Без обид, — говорю я, скользя взглядом по комнате. — Но мне кажется, ты не особо хорошо здесь работаешь.

Итан смеется, затем задирает рукав своего костюма, чтобы взглянуть на часы.

— Ты права. Я не так уж много здесь сделал. Основную свою работу я делаю в спортзале.

— Итак? Зачем я тебе нужна здесь?

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне, Эйвери. Здесь, — Итан опускает руку в карман и достает оттуда телефон. Он бросает мне телефон, и я чуть не роняю его от неожиданности. — Когда телефон звонит, ты отвечаешь на него и принимаешь сообщения.

Я хмуро смотрю на телефон.

— Ладно... Что-нибудь еще?

Итан кивает.

— Да, я назначил встречу здесь, чтобы ты могла как следует осмотреться. Мы работаем здесь, когда я не тренируюсь. А поскольку я в любом случае сейчас тренируюсь, ты нужна мне в спортзале.

— В спортзале? Зачем?

Итан наклоняется над столом и выхватывает бутылку у меня из рук. Он улыбается, затем залпом допивает содержимое бутылки.

— Потому что ты все еще мой счастливый талисман, Эйвери.

Я мрачнею и чувствую, как вся кровь просто отхлынула от лица.

— Итан, — говорю я, не веря своим ушам. Он это серьезно?

— Черт, — ругается Итан, осознавая свою ошибку. — Прости, я просто попытался подразнить тебя.

Я кладу новый телефон на стол и скрещиваю руки на груди. От одного только воспоминания о том вечере, воспоминания об Итане, идущим ко мне, орущим «Ты мне должна», мне становится не по себе.

— Это было ошибкой.

— Нет, Эйвери, это не было ошибкой, — настаивает Итан.

Я качаю головой и бросаю взгляд на фотографию.

— Ты изменился. Я изменилась. Это не сработает. Зачем мы вообще это делаем?

— Эйвери... — умоляет Итан, и я снова смотрю на него. Я знаю, что он хочет, чтобы я остановилась, знаю, что ему не нравится, к чему я веду, но я уже начала и намерена довести это дело до конца.

— Зачем ты делаешь это, Итан? Что тебе от меня надо?

— Я хочу заботиться о тебе, — искренне отвечает Итан. — Столько, сколько ты позволишь.

— Почему? — спрашиваю я, пытаясь поймать его взгляд. Но я уже знаю, ответ прямо там. Он всегда был там, но я слишком боялась найти его.

Итан нервно облизывает губы, и он практически делает еще один глоток из бутылки, но передумывает. Он ставит бутылку на стол и говорит:

— Потому что ты мой друг.

— И это все? Мы просто друзья?

Я замечаю, как что-то меняется в глазах Итана. Это тот самый душераздирающий момент ранимости, когда я понимаю, как ему нужна. И это ранит, от этого я чувствую себя сукой, потому что я не чувствую того же. Я его зафрендзонила, возможно, я даже использовала его. Позволить этому продолжаться, значит, наказывать не только его, но и себя.

Я и раньше думала об этом, о том, чтобы попытаться полюбить Итана. Я думала об этом много раз. И прошло много времени, пока я не поняла, что со мной что-то не так. Что-то внутри меня, должно быть, угасает, потому что он такой горячий, и другие девушки без проблем с ума сходят по нему. И если эти девушки любят его, тогда я единственная, кто, наверное, облажался.

Я одна во всем виновата.

Итан красивый, правда, хотя даже сейчас я смотрю на него: он не такой красивый, как Чейз. Но я умею ценить красоту, я могу понять привлекательность. Я просто не могу заставить свое тело или сердце чувствовать то же самое. Здесь же нет ничего: ни искры, ни влечения. Какая бы не была невидимая сила, которая переполняет человека и заставляет его сходить с ума по человеку. Когда речь идет об Итане, это просто отсутствует, между ним и мной нет связи.

— Прости, я не могу этого сделать, — говорю я.

Выражение уязвимости исчезает, и лицо Итана становится холодным, будто я его только что оскорбила.

Снова хочется плакать, потому что это конец. Конец нашей дружбе. И теперь, без Итана, у меня никого не осталось. Чейза я уже оттолкнула.

После напряженного момента молчания Итан в гневе прищуривает глаза и хмурится.

— Что ты собираешься сделать?

Вот он, вопрос на миллион долларов, не так ли? Что я собираюсь делать? Я не думаю, что я снова побегу к Чейзу. Не после всего того, что я ему наговорила. И не после того, что я поняла, что я не достаточно хороша для него.

Прямо сейчас у меня нет ответа, поэтому я качаю головой и пожимаю плечами.

— Не знаю, что-нибудь придумаю.

— Если ты сейчас уйдешь, ты поставишь меня в затруднительное положение.

— Прости, — извиняюсь я. — Я не хочу ставить тебя в затруднительное положение. Я не знала, что все обернется таким образом.

Итан рывком задирает рукав и снова проверяет время, как будто беспокоится, что куда-то опоздает. Он хмурится, потом снова смотрит на меня.

— Ты можешь, хотя бы, дать мне две недели? Думаю, уведомление за две недели — установленная практика. Мне нужно найти кого-нибудь на твое место.

Я колеблюсь, собираясь покачать головой и сказать ему «нет, прости».

— Две недели. Всего две недели, Эйвери, — просит Итан, наклоняясь через стол, сейчас его в его глазах мольба.

И, возможно, потому, что я уже чувствую себя виноватой за то, что позволила этой хрени продолжаться между нами столько времени, или, может быть, потому, что я все еще чувствую себя в долгу перед ним за все, что он сделал для меня, я иду против своего же рассудка и уступаю.

— Две недели, — говорю я ему вполне серьезно. У него всего две недели и на этом все.

Итан улыбается и вздыхает, явно с облегчением.

— Спасибо, Эйв. Ты душка.

Я корчу гримасу, но, кажется, его это нисколько не беспокоит. Он запускает руку в карман и достает связку ключей.

— Нам нужно ехать в спортзал, — он бросает мне ключи. — Ты за рулем, если не возражаешь.


Глава 20

Чейз


Окунуться сейчас в рутину слишком просто и в то же гребаное время жалко. Я привык, что Эйвери постоянно рядом. И все еще повсюду чертова кошачья шерсть. Я скучаю по этому маленькому комочку шерсти, было действительно здорово, когда он тоже был здесь.

Единственная причина, по которой я еще не подарил ей кольцо, это потому что у меня действительно пока не было времени сходить и найти его. Я представляю ее руку с обручальным кольцом в моей, и это видение очень правдоподобное. Я мог бы состарится рядом с этой девушкой.