- А сам как думаешь? - улыбалась я.

- Понятно, - он наклонился и, молча, взял набор с подсолнухами.

На кассе после попытки Эмиля заплатить, которую я оценила, сказала, что расплачусь сама. Вот когда будет днюха моей мамы - пусть подарок покупает он.

- Теперь за продуктами, - скомандовала я, - ты же не будешь есть ботву и творог?

- Пожалуй, нет.

Эмиль сам купил продукты, потому что собрался готовить какое-то мясо с чем-то. Меня обещал взять в помощники. Я слонялась за ним по магазину, подкладывая в корзинку творог, кефир и сухофрукты. Зазвонил мобильник. Ксюха.

- Привет, - ответила я.

- Что вечером идем на экзекуцию? - уточнила подруга.

- Я не могу, - ответила я, - у теть Гали юбилей, мы туда всей семьей, явка обязательна.

- Опять жрать будешь? А я должна потеть под всевидящим оком этого зануды? - возмущенно пыхтела Оксанка.

Я рассмеялась. Про Эмиля говорить не стала. Потом, все равно при нем не станешь ничего обсуждать.

- Нужно будет познакомить тебя с моей подругой, - сказала я ему позже, - она не замужем...

- А тебя с моим другом, - ответил он, - он разведен...

Мы расхохотались.

По пути домой Эмиль остановился у цветочного магазина и купил два букета, я наивная решила, что один мне, но оказалось, что первый тете Гале, а второй моей маме.

- С ума сойти...То есть ты решил понравиться всем сразу? - спросила я.

- Ну...Это один раз, чтобы меня полюбили, а потом уже не буду, - ухмыльнулся он. Я шлепнула его рукой по ноге.

В этот момент, мне кажется, я понимала, что значит быть самой счастливой, и верила в любовь из серии и жили долго и счастливо, и умерли в один день.

Пока Эмиль разделывал мясо и тщательно, будто попу младенца, натирал его какими-то специями, я позвонила родителям с известием о том, что приду на юбилей. После того, как мама была осчастливлена этой информацией, я набрала побольше воздуха в грудь, и добавила, что приду не одна.

- А с кем? С Оксанкой?

Здрасьти. Это ж насколько надо не верить в свою дочь, чтоб даже не подумать о наличие парня в моей жизни. Хотя, думают, что только с Васькой рассталась, не нашла еще никого.

- Нет, мам, с парнем...

- С Васькой помирились? - уточнила она.

- Нет...

В трубке возникла пауза...

- А кто он?...Откуда...Из какой семьи...

Я закатила глаза.

- Ма-а-а, давай без допроса, потом поговорим...

Я еле как смогла перенести разговор, вернее допрос с пристрастием до следующего раза. Причем мама, когда вешала трубку, кричала: 'Отец!!! Слышь чего!!!'

Ну, все. Значит, все родственники будут в курсе, и станут рассматривать Эмиля, как козявку под лупой.

- Родной, - я оперлась о косяк на кухне.

- Тебе нужны сковородки, эта просто ужасная, - прокомментировал он.

- Обычная, - пожала я плечами.

- Нет, она ужасная. А еще я не нашел казан.

- У меня его нет.

- Чего?! Как так...

Я расхохоталась.

- У меня нет казана, а плов я готовлю в мультиварке.

Он бубнил себе под нос, что-то типа как так можно. Я уже ждала, что он скажет, как Даша из детского мультфильма про Лиса воришку: 'О, ужас!'.

Но Эмиль что-то побухтел и на этом запал иссяк.

- Я поняла, что ты любишь и умеешь готовить. Обещаю, что научусь, эм-м-м, вернее постараюсь, и мы купим казан, хорошо?

Он подошел и уткнулся лбом мне в лоб.

- Знаешь, что люблю в тебе? - спросил он, - Ты не орешь и не споришь, а соглашаешься со мной.

- Ага, это называется уступать и подстраиваться, - усмехнулась я, - и я знаю, что это моя участь.

- Участь..., - он поцеловал меня в нос, потом в губы, потом в шею.

- Родной, подожди, у нас проблема...

- Мммм?

- Вечером тебя родственники будут рассматривать, допрашивать...

- Пытать?

- Нет, - я хихикнула, - но знаешь, что меня смущает...

- Что?

- Вопрос религии...

Он непонимающе поднял бровь.

- Видишь ли, вся моя семья русско-украинские православные дяди и тети. И я не знаю их реакцию, когда они увидят такого черноволосого мусульманина...

- Такого красивого, умного, с офигенным чувством юмора, - начал перечислять он, чем вызвал мой смех.

- Я серьезно, - просмеявшись, сказала ему, - я переживаю.

- Балда, - он погладил меня по щеке, - все будет хорошо.


Мы подъехали на такси к подъезду дома, где жила, тетя Галя. Меня потряхивало. Эмиль переживал, но либо не показывал степень волнения, либо действительно относился к этому намного спокойнее. Было решено поехать на такси, чтобы пить со всеми, а значит быть более расслабленными.

- Ну...пошли? - спросил он, взяв меня за руку.

- Фуф, страшно, - выдохнула я.

- Родная, я не могу не понравиться, ты же знаешь! - пошутил он, но точно волновался, я видела.

Перед дверью квартиры мы еще раз посмотрели друг на друга, я хотела постучать, но Эмиль сказал:

- Открыто, что ли..., - он потянул за ручку, и дверь действительно легко поддалась. Нас сразу обдало запахом праздника, детства. Пахло салатами, чем-то жареным, гул стоял жуткий, визги детей, хохот взрослых. Я слышала, как мой папа рассказывает анекдот, один и тот же, из года в год, про какие-то 'пымы', ну про сапоги. Как раз заканчивал. Тетки из вежливости заржали. Мимо пронеслась стая детей. В этом году я не стала мучиться, купила три литра сока и торт. Типа детям. Потому что понятия не имею, сколько их здесь.

- Заходи и бери, что хочешь, прокомментировал Эмиль, кивком головы указывая на сумки в прихожей.

- Деревня..., - пожала я плечами.

- Деревню из людей не выгнать, - улыбнулся он.

- Ой! - из комнаты, куда вели две крашеные створки дверей, выглянула дородная краснощекая тетка и хлопнула в ладоши, - Гости здесь! А я не вижу!

- А вы, наверное, и есть именинница?! - Эмиль широко улыбнулся

- Да! - Радостно кивнула тетя Галя. Он протянул ей букет цветов и смачно поцеловал в щеку. Потом сказал:

- Эмиль, будущий муж Златы.

Мои щеки тут же стали пунцовыми, как вся тетя Галя.

- Здравствуйте, - я чмокнула ее, - с днем рождения!

- Проходите, проходите!

В комнате все стихло. И надо ж было нам явиться, когда все в сборе сидят за столом и ждут начала шоу - Злата и ее кавалер. Все замерли в режиме ожидания, ну...ну...заходите же...

Тетя Галя рванула в направлении комнаты, колыхая огромными ягодицами под праздничной плиссированной юбкой.

- А вот и они-и-и-и!!! - радостно пропела она.

Я слегка простонала, Эмиль взял меня за руку, тоже протяжно вдохнул и повел на растерзание родственникам.

- Здравствуйте, - поздоровались мы одновременно. Я сразу выловила в толпе лица моих родителей. Папа как всегда был в одинаково-положительном расположении духа, если вокруг еда, компания и алкоголь.

- Привет! - сказал он, встал и протянул руку Эмилю, - Сергей Иваныч!

- Эмиль, - с облегчением сказал Эмиль, делая шаг вперед и пожимая ему руку.

Лицо мамы, как и остальных теток, было слегка удивленно-вытянутым.

- Мам, привет, - проблеяла я. Эмиль поймал мой взгляд, направленный на маму, и протянул ей цветы:

- Добрый день, меня зовут Эмиль, приятно познакомиться...

Моя мама, которой отродясь никто не дарил цветов, сразу же оттаяла. Господи, мужчины, женщинам ведь так мало нужно для счастья. Не машины за полтора миллиона, не особняки у моря. Просто внимание. Просто букет цветов.

Глядя на то, как мама не знает, куда ж ей пристроить этот букет, и очень смущена, я выдохнула. Нормально. Мои одобрят. А на остальных плевала я.

- Да садитесь, садитесь! - суетилась тетя Галя, довольная, что такое событие украсит ее день рождения.

- Женька, сдвинь свой зад! - приказала она моему скольки-то юродному брату. Стол был огромным, видимо состоял из трех. Был установлен буквой Г вдоль дивана, а большая часть гостей сидела на толстых досках, брошенных на табуреты и заботливо укрытые одеялом, чтоб в ваш зад не воткнулась заноза.

- Ну вот! Ничего Эмиль, - сказал Женька, освобождая ему место, - еще парочка лет и приведет Танька жениха, тебя так же турнут с насеста. Скажут, освобождай место новому члену нашей семьи.

Двадцать пар глаз с любопытством смотрели, как мы втискиваемся за стол. Перед Эмилем, кажется дядя Миша, заботливо поставил хрустальную рюмку, весом грамм шестьсот, видимо купленную по блату в Чехословакии. Я старательно разглядывала узоры на ковре над диваном, чтоб не видеть любопытных глаз вокруг.

- Ну, что-о-о-о? - проблеяла тетя Валя.

Вот эту тетку я терпеть не могла всю жизнь, эта мерзкая бабуся являлась тетей моей мамы. Мне кажется, ей было лет сто, но она должна прожить еще двести точно, сколько себя помню, она всегда выглядела одинаково. Нарисованные брови нитки, красная помада, духи 'Москва', и мелкие букольки по всей голове, будто сняла бигуди, а расчесться забыла. И вечно шныряла глазками как крыска.

- Как тебя зовут, жених? - снова пропищала она. Блин, взять бы ложку из салата и дать тебе по лбу, карга старая. Это я подумала про себя, а в ответ мило улыбнулась, вернее, попыталась, наверное, получился оскал.

- Эмиль, - ответил мой парень, усиленно накладывая себе 'Оливье', он повернулся ко мне и спросил, - будешь?

- Давай.

Мне кусок в горло не лез. Но надо было чем-то заниматься.

- Ка-а-а-к? - снова переспросила тетя Валя, - не расслышала!

- К лору сходи, - буркнул Женька. Я хихикнула.

- Не русский он, - рявкнул в ухо тете Валя Иван Андреич, ее муж, она аж подпрыгнула. Он тоже по ходу дела был не рад жить с такой мегерой всю жизнь. Причем ее так и звали все - тетя Валя, а его Иван Андреич. Почему - не ясно.