– Тебе не больно? – Довольно глупо спросила я.

– Уже нет, не останавливайся. – Прохрипел он.

Мне без проблем удалось стащить с него джинсы. Мои губы шептали: «Хочу тебя, всего!». Перед моими глазами был потолок, наверно белый, но мне казалось, что он весь усыпан звездами, мелкими, яркими, они кружились,… я выгнула спину и вскрикнула.

Матвей чуть переместился, начал целовать меня, одна его рука держала мой вес, вторая – гладила мое тело, словно запоминая, каждый его изгиб. Он разместился у меня между ног и резко вошел в меня. Мы одновременно вскрикнули, от чувств, переполняющих нас.

            Минут двадцать наши стоны слышали, скорее всего, в соседних номерах. То, как он двигался во мне, как наши тела сплелись в одно целое и наши чувства в этот миг - невозможно передать словами. Страстные поцелуи, хриплые голоса, мокрые тела – это звучит пошло, но на деле это самое прекрасное, что может быть  между мужчиной и женщиной в час ночи.

– Я люблю тебя, – тихо прошептала я Матвею куда-то в шею, лежа у него под боком.

Мы оба засыпали.

Я проснулась от того, что меня пристально рассматривали. Открыв глаза, увидела Матвея, лежащего рядом, именно его взгляд я чувствовала на себе. За окном было темно,… Он поглаживал мое плечо и о чем-то думал – это было заметно по сдвинутым бровям. Закрыв глаза, я снова провалилась в глубокий сон, улыбка не сходила с моего лица.


========== Глава 4 ==========


            Если честно, я до сих пор не могу поверить в тот факт, что я встречаюсь с девушкой, которую охраняю. Все мои принципы, все слова, и клятвы ее отцу, что я некогда так не поступлю, звучали очень глупо. Хотя это я только сейчас понял, тогда же мне казалось, что по-другому и быть не может. Но я ничего не смог с собой поделать, она… меня тянуло к ней. Это было впервые за мои  лет. Странное чувство, особенно, когда чувствуешь ее прикосновение рук, на своем теле, ее запах становится родным, голос можешь различить из тысячи. Все это похоже на бред, еще месяц назад я сам себя за такие мысли поместил в психушку, сейчас же, лежа на кровати и смотря на Веронику, которая спит у меня под боком, боюсь вздохнуть, чтобы ни разбудить ее еще раз, это уже не кажется бредом. Ника уснула в первый раз где-то в часа три ночи, и я вместе с ней. Проснулся же спустя пару часов от того, что Вероника трясла меня.

– Матвей, проснись, ну проснись же! Господи, что же делать?! – испуганно кричала она.

Я открыл глаза, тяжело дыша. Спустя минуту сел на кровать.

– Что с тобой?

– Все хорошо, сейчас приду. – Еле проговорил я, сжимая челюсть, от напряжения. Встал и пошел в ванную. Твою мать, когда же это пройдет?! Проклятые кошмары!

Через несколько секунд дверь ванной открылась и вошла Ника со стаканом ледяной воды.

– Уйди! – прорычал я, боясь, что в таком состоянии могу ей причинить вред.

– Нет! – Твердо произнесла она, подошла ко мне и обняла. Я так и стоял, вытянув руки вдоль туловища. Так мы стояли минут пять. Когда же я почувствовал, что могу контролировать себя, обнял Нику. Она подняла голову, посмотрела на меня.

– И часто с тобой такое? – спросила она тихо.

– Довольно таки. Прости, не хотел, что бы ты видела меня в таком состоянии. Это после армии. Зря ты подошла, я не контролирую себя, мог и ударить тебя, случайно...

Вероника лишь отрицательно покачала головой.

– Ты в следующий раз скажи, что нужно делать, что бы тебе легче стало, ладно? И не прогоняй меня.

Если честно я был в шоке, не ожидал  такого от Ники. Но я согласно кивнул головой, поцеловав ее. Мы прошли в комнату, и через пару минут она уже спала крепким сном, дыша мне в шею.

            Лежать было бесполезно, я встал, надев спортивный костюм, кроссовки, тихо вышел на пробежку. Недалеко от нашего отеля располагался парк, в котором, даже в столь ранее время, почти шесть утра – рассвет, бегало пару человек. Достав телефон и подключив наушники, я включил песню Eminem -Im Not Afraid и побежал по дорожке. Мое самое любимое дело обдумывать любую сложную ситуацию именно во время бега. Так и сейчас мои мысли занимала Ника, ее ситуация с мамой, ее отец, как мне вести себя с ним, когда мы вернемся. Стоило ли начинать поиски моей родной матери, про которую я так толком ничего и не узнал. После того, как мне помог найти адрес, где она жила лет тридцать назад,  мой , она как сквозь землю провалилась. Жила себе девочка Тамара Киреева в городе Бресте с родителями, отцом ученным, матерью домохозяйкой, потом в лет 18 встретила своего первого мужа, родила мальчика (меня то есть), но спустя три года сдала его в детский дом, по непонятным причинам. Переехала в Тихорецк, в маленькую квартиру, подальше от родителей, начала жизнь с чистого листа, училась, работала, потом встретила своего второго мужа, родилась у них дочь, прожили они пять счастливых лет и все… дальше о ней ничего не известно. Словно и не было ее вовсе. Как звали мужа и какая теперь фамилия Тамары неизвестно. Единственное, что мне бы стоило сделать – это приехать еще раз в Тихорецк и покопаться в архивах. В прошлый раз у меня было слишком мало времени для этого.

            Пробежав третий круг, я остановился около спортивной площадки, и не много увлекшись спортом, не заметил, как прошло добрых три часа. Нужно возвращаться.


***


– А меня, что не мог подождать? – возмущенно сказал Артем, которого я встретил возле двери. Он собирался зайти за мной и тоже побегать.

– Не уверен, что ты в шесть утра был готов вскочить с постели и бежать. – Ответил я ему, пожимая руку.

             Он хоть и младше меня, но чем больше с ним общаюсь, тем отчетливее понимаю, что он хороший человек и друг. И положа руку на сердце, он единственный друг, который у меня остался из прошлой жизни. Из этой: все ребята, с которыми я общался, дружил, погибли или уехали заграницу, не оставив своих координат. Где-то я их понимаю, на войне есть два типа дружбы: на всю жизнь, или лучше забыть людей, с которыми связанно слишком много воспоминаний. Так проще, для некоторых.

– А чего тебя так рано понесло на улицу? Нормальные люди спят. – Продолжил Тема.

– Так то нормальные. У меня бессонница.

– И что даже Вероника не помогает? Такая девушка рядом, а у тебя бессонница, понимаю, еще она причиной была бы, а так… – скрестив руки на груди, и опершись о стену в коридоре, подколол меня Тема.

– Не переживай, была. Поверь, с этим у меня бессонница никак не связанна. – Непроизвольно копирую его движения, произнес я.

– О, я, кажется, что-то пропустил. У вас с Никой, что-то было?

– Похоже на сплетни, ай-ай-ай, как не стыдно! Не переживай, я думаю ты узнаешь все подробности через пару часов, как только Ника пообщается с Ксенией.

– Да прямо уж, Ксюша мне не все рассказывает.

– Такое расскажет! Уверен.

– Ага, значит, все-таки было.

– Иди ты! Я пошел в душ, встретимся на завтраке.

– Ну-ну! – смеясь, проговорил Артем, но все же пошел на пробежку в одиночестве.

Зайдя в номер, увидел Нику, которая сидела в кресле, возле окна и красилась.

– Привет, что-то ты так рано встала, мы куда-то идем? – спросил я, подойдя к ней и поцеловав.

– Еще не знаю, возможно. Я тут прогуглила и нашла собор, где есть хоспис. Точнее их два, один Собор святого Петра он в расположен в центре города, а второй – святого Патрика находиться в 60-ти километрах от Кельна. Правда, при первом есть больница, а вот во втором – хоспис. Нужно поехать и туда и туда. А еще папа звонил, у нас неделя, на выходных они с Улиткой приезжают домой, нужно быть в городе.

– О, сколько всего я пропустил. Хорошо поедем. Спроси у Ксюши, может она была в тех  соборах, пускают туда вообще. И можно ли как то у них узнать про их пациентов, или это тайна. Я в душ.

– Как всегда коротко, и по делу. Ты всегда такой? – проворчала Ника.

– Ага, привыкай. – Произнес я еще раз поцеловал ее и скрылся за дверью.

            Уже в кафе, поедая завтрак, Ника спросила Ксюшу про соборы. Ксения начала взахлеб рассказывать об истории соборов. Ника быстро перебила ее:

– Ксю, мы не уроки истории, я понимаю, что это очень интересно, но ты мне скажи только, есть ли доступ в больницы?

– Ты, как всегда. А зачем тебе это? – спросила, немного расстроившись, Ксения.

Ника рассказала сестре все подробности поисков ее матери за последние дни.

– Я точно знаю, что в соборе св. Петра не разрешают заходить на территорию больницы, только родственникам. А в другом соборе я не была. Но думаю правила там такие же.

– И что мне делать?

– Так скажи, что это твоя мама, какая проблема? – не понял Тема, подключившись к разговору.

– Доказательств, что она моя родственница нет. Фамилия не такая уж и редкая. – развела руками Ника.

– Да, но не забывай, что здесь не Россия и Виноградовых ни так уж и много. Так, что попробуй показать им паспорт. Может, прокатит. – Предложила Ксения.

– Попробую. Вы с нами?

– Да, Тема, ты как? – уточнила Ксюша.

– Я как все. Когда едем? – согласился Артем.

– Сейчас доедим и поедем. – Улыбнувшись, произнесла Вероника.

            Она нервничала, и это было видно невооруженным взглядом, хотя и пыталась держать себя в руках. Через час мы стояли возле собора. Мы видели его на экскурсии неделю назад. Даже внутри побывали. Хоть я и не смыслю ничего в архитектуре, но даже у меня захватывал дух, когда смотрел на него. Высотой в десяти, а то и больше этажный дом, пять башен с колокольнями. Ксения сказала, что он очень старый, лет сто, но его разрушили во время войны, и уже в шестидесятые восстановили, как и многие храмы в Кельне. Внутри было очень… уютно, что ли. По крайней мере, когда мы заходили, чувствовалось, что ты попадаешь в другой мир: другой запах, атмосфера. Я вообще не очень люблю бывать в церквях, хотя и заходил после армии, поставить свечи за пацанов, которые погибли, и чувствовал себя не очень уютно. А тут было комфортно, душевно. Не могу объяснить это чувство словами. В общем, попав в этот собор, Ксюша и Ника стали спрашивать у монахинь есть ли в их больнице Виноградова Тамара. После долгих расспросов, кто она, и действительно является ли Ника ее дочерью, они сказали, что такая пациентка к ним не поступала. Чего и стоило ожидать.