Лина Филимонова - Украденная невеста

Я беру их в задумчивости. Потому что я вспомнила, что в той квартире остался мой любимый халат и плед, который я тоже очень люблю.

- Хотя можно и сходить… Там остались вещи, - говорю я. - Я соскучилась по своему любимому халату.

- Я куплю тебе десять новых халатов, - произносит Кир.

- Я сама куплю!

- Мы же договорились: я выполняю твое условие, ты выполняешь мое.

- В смысле? - не поняла я.

- Я тебя не соблазняю, ты не мешаешь мне обеспечивать тебя мамонтами. И халатами.

- Мы не совсем так договаривались!

- Именно так. Скажи, я выполняю свою часть договоренности?

- Ну… да.

- Я сегодня спал на коврике.

- Не преувеличивай.

- И готов делать это до тех пор, пока тебе не надоест меня мучить.

- Я тебя не мучаю!

- Еще как мучаешь. Ты не представляешь, какое мучение спать одному на диване, зная, что ты в моей спальне. Не обнимать тебя, не целовать….  Но я это выдержу. Я на это подписался. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я, между прочим, тоже мучаюсь!

Мне очень хочется, чтобы Кир спал со мной. Просто спал. Я имею в виду именно это. В его объятиях так уютно засыпать… Я мечтаю об этом.

Но пока что этим мечтам не суждено осуществиться.

Потому что я знаю, что не выдержу. Если Кир будет со мной в одной постели… Мы вряд ли будем просто спать.

Я хочу его.

Все время, когда он рядом, я остро ощущаю его присутствие. Я кожей чувствую жар его тела и буквально держу себя за шкирку, чтобы не прижаться к нему…

Я стараюсь не думать ни о чем таком. Но это так трудно!

Вот и сейчас. Он стоит рядом. Не вплотную, а на расстоянии метра. И у меня такое ощущение, что его окружает магнитное поле, которое притягивает меня с бешеной силой. Мне хочется придвинуться ближе. Еще ближе…

А  лучше - упасть в его объятия и сказать: “К черту все договоренности. Просто возьми меня на руки и отнеси в спальню…”

Я тряхнула головой, чтобы отогнать эту картинку. Это гормоны бушуют, не иначе!  Это они сводят меня с ума. 

Да, похоже, испытание будет не таким уж простым.

И мне будет ничуть не легче, чем Киру...

 Мы вместе готовим обед.

Как раньше. Но не совсем. Раньше все делала я, а Кир развлекал меня и путался под ногами. Порой он пытался помочь, но только все портил. И я говорила ему: “Сиди и ничего не трогай”.

Теперь все наоборот. Кир руководит процессом: разделывает мясо, чистит картошку, командует, каким маслом заправлять салат…

Я слушаюсь. Сижу на высоком стуле, почти ничего не делаю. Так, овощи настругала и перемешала.

Когда я вскакиваю со стула, чтобы достать моцареллу, Кир говорит:

- Сиди, я сам.

- Мне можно ходить, - усмехаюсь я. - И двигаться тоже никто не запрещал.

- Тебе нужно отдыхать и набираться сил.

- Кто сказал?

- Я сказал.

Он посыпает мясо ароматными специями, переворачивает, трясет сковороду, чтобы оно лучше прожарилось…

А я не могу не любоваться его точными движениями, сосредоточенным лицом, на котором блуждает легкая улыбка и прорисованными бицепсами, которые напрягаются от его движений.

Кир всегда был красавчиком. Мечтой всех девчонок. И из всех он выбрал меня… Когда-то я этим невероятно гордилась. И любила его до потери сознания. Со всей силой первого, яркого и сумасшедшего чувства.

Я думала, что это чувство умерло. Похоронено вместе с юношеской наивностью и девичьими мечтами.

Но сейчас я снова чувствую, как при взгляде на Кира в сердце как будто что-то вспыхивает. Тот самый огонь, что грел меня много лет.

Или не тот? Все же сейчас все иначе.

Я вспоминаю о беременности. О том, что не знаю, кто отец ребенка... И мое радужное настроение как будто приглушается.

Нет, я не впала в депрессию. Но мне как-то тревожно.

И немножко грустно.

- Малышка, чего нос повесила? - интересуется Кир.

- Да ничего. Все в порядке.

После обеда мы гуляем в парке. Кир покупает мне гелиевый шарик в форме сердечка, а себе сладкую вату. Мы с ним как два школьника, сбежавшие с урока!

Вот только он ведет себя не как друг-сорванец, а как заботливый папочка.

Когда я отщипываю у него кусочек ваты, он ругается:

- Тебе нельзя это есть! Кто знает из чего они ее делают.

- А тебе, значит, можно?

- Да я так…

Кир выбрасывает сладость в мусорку, а я тащу его к каруселям.

- Давай покатаемся!

- Не уверен, что это хорошая идея.

- Я же не собираюсь на американские горки! Колесо обозрения вполне безопасно: движется медленно.

- А вдруг оно остановится, когда мы будем на самом верху?

- С чего бы?

- Мало ли. Нет, на колесо мы не пойдем.

В итоге мы катаемся на медленных “Лошадках” вместе с детворой. Сначала я дуюсь на Кира, но он меня щекочет, я не могу удержаться от смеха… “Лошадки” - это тоже весело!

Когда карусель останавливается, Кир помогает мне спуститься. Сначала берет за руку, а потом просто хватает в охапку и несет на руках.

- Жених и невеста! - кричит нам вслед какой-то малыш.

Кир счастливо улыбается, а я прижимаюсь к нему и вдыхаю его запах. Такой знакомый, такой родной… Я даже закрываю глаза, чтобы насладиться моментом.

- Малышка, с тобой все в порядке? - слышу встревоженный голос Кира.

Киваю, так и не открыв глаза.

- Поставь меня куда-нибудь, - шепчу я.

Чувствую, как Кир куда-то усаживается, наверное, на скамейку. Я оказываюсь у него на коленях. Его сильные руки держат меня в кольце. Такое приятное ощущение защищенности...

Я открываю глаза. Перед ними все плывет. Голова кружится…

Но не потому, что мне плохо.

Мне хорошо. Очень хорошо...

Я смотрю на губы Кира. Верхняя чуть выступает над нижней. Они полные, но не слишком. В них есть жесткость и даже некоторая суровость. Но есть и чувственность.

Они могут быть такими нежными…

Кир наклоняется ко мне. Его губы ближе… Еще ближе…

Вот уже они касаются моих губ. Меня бросает в жар. Горячая волна проходит по всему телу.

- Кир, - шепчу я. - Что ты делаешь?

- Ничего.

Его губы размыкаются, это уже почти поцелуй, но все-таки еще не совсем…

- Мы же договорились!

- Я помню.

Он целует меня или нет?

Я не понимаю. 

Его губы в миллиметре от моих губ. Когда он что-то говорит, наши губы соприкасаются. Всего на мгновение.

- Кир…

- Что, малышка?

- Прекрати! Пожалуйста.

- Что прекратить?

Он слегка отстраняется. Я выдыхаю.

Оглядываюсь по сторонам и вспоминаю, что мы в парке.

И, между прочим, на нас косо смотрят мамочки с детьми!

Я вскакиваю с колен Кира, он успевает схватить меня за руку. Я тяну его за собой и мы почти убегаем. Я снова чувствую себя беззаботной школьницей…

Вот только жаль, что мы так и не поцеловались.

Вечером испытания продолжаются.

Когда Кир выходит из ванной в одном полотенце, у меня перехватывает дыхание. Боже, с него можно лепить статую Аполлона!

Широкие плечи, мускулистые руки, длинные сильные ноги. А кубики пресса - это вообще нечто! Косые мышцы живота идеально прорисованы, а полотенце скрывает…

Так, куда я смотрю?!

- Кир! - возмущаюсь я.

- Что? 

- Ты чего голый ходишь?

- Э-э-э… Я не голый. Я одет.

- В полотенце!

- Да. Обычно я выхожу из душа без него.

Когда я представляю эту картину, у меня резко поднимается температура. Щеки пылают, глаза горят, кровь приливает… ко всем чувствительным местам.

А Кир невозмутимо дефилирует мимо меня. И скрывается в кабинете.

Я любуюсь его упругими ягодицами. Полотенце не может скрыть их идеальную форму. И я не могу не вспоминать, как на них лежали мои руки. Полтора… Нет, уже два месяца назад.

- Малышка, - Кир появляется в дверях.

Уже в шортах и майке.

- Что?

Я отвожу глаза. Чувствую, что щеки все еще пылают. И уши тоже.

Кир садится на пол возле дивана, на котором сижу я.

- Устала? - спрашивает он.

- Есть немного.

- Хочешь, я сделаю тебе массаж? Разомну твои усталые лапки. 

Киру всегда нравились мои ступни. Раньше он часто массировал их, любуясь и восхищаясь тем, какие они маленькие и аккуратные.

Его массаж… Это нечто!

Он просто божественно расслабляет. И да, я его хочу. Очень хочу. Но…

- Не бойся. Это будет просто массаж. Я буду держать себя в руках. Обещаю. 

А я? Я смогу держать себя в руках?

Конечно, смогу.

Просто массаж. Чтобы снять напряжение. После ванны я и так расслаблена, но в ногах есть какая-то тяжесть. Мы много ходили сегодня, обошли весь парк.

Мне нужно расслабиться. Очень нужно...

Я киваю и вытягиваю ноги.

Кир садится на диван, берет в руки мои ступни и легонько сжимает, начиная массировать. Я откидываюсь на подушки.

Кайф!

Мы уже вторую неделю живем вместе. Как настоящая семья.

Вместе завтракаем и ужинаем, вместе смотрим телевизор по вечерам. А в эти выходные мы ездили к моим родителям. На обратном пути, на предложение Кира заскочить в супермаркет, я произнесла:

- Поехали лучше домой.

Он прямо-таки расцвел от этих слов.

Ничего не сказал, но я поняла причину его счастливой улыбки. Я впервые назвала съемную квартиру Кира домом!