Мужчины ушли. Через некоторое время вошел седовласый мужчина, с такой белой кожей, что она походила цветом на брюхо ящерицы или лягушки. В руке он держал коктейль. Он смотрел на меня с кривой улыбкой на лице.

— Боже мой, какой у тебя огромный член, — сказал он, делая глоток своего напитка.

Он оставил свои цивилизованные манеры в тот момент, когда поставил пустой бокал для коктейля. И превратился в ненасытного животного. Разрывая мой костюм на части. Он обращался со мной как с секс-роботом. Совершая надо мной невероятное насилие. Он сильно укусил меня за член, что у меня потекли слезы. Глядя, как я беспомощно плачу, он рассмеялся от удовольствия. Он засунул свой бледный член мне в рот и трахал меня столько, что я подумал, что умру.

Это была адская ночь.

Потом приехали его друзья. Компания в костюмах. Они трахали меня по очереди. Я чувствовал их всех. Было такое чувство, словно меня бесконечно кололи ножом в задницу. Все это время я ничего не мог сделать. Каждый раз, когда один из них садился на меня, я думал о Лилиане. О ее распущенных темных волосах, ее прекрасных голубых глазах, нежной коже, музыкальном голосе, восхитительном вкусе ее губ. И я ненавидел ее все больше и больше.

Когда я начал истекать кровью, они засмеялись и сказали, что кровь — лучшая смазка. И тогда я пообещал себе, что однажды заставлю ее тоже истекать кровью, Лилиану Иден. Вот увидишь.

Однажды…


Глава тридцать девятая

Бренд


Еще до того, как я проснулся, понял, что нахожусь в кровати один.

Рядом со мной нет ее теплого тела, и когда открываю глаза в дневном свете, проникающим через окно, точно знаю, что Лилианы в кровати нет. Я сажусь, заставляя себя не паниковать. Она не сможет покинуть дом, но все равно... блаженство предыдущей ночи теперь кажется очень далеким сном. Она проснулась рано утром и заставила меня рассказать о матери и моей жизни. Я рассказал ей то, чего никогда не рассказывал никому. Я положил все свои грехи к ее ногам. Рассказал о людях, которых убил, как поднялся к власти и богатству, я ничего не скрыл от нее. В конце концов, она приложила руку к тому монстру, которым я стал. Так пусть танцует с дьяволом, которого сама же и создала.

Приняв вертикальное положение и отказываясь признавать боль в своем сердце от того, что может слишком много ей рассказал. Может на этот раз она действительно ушла от меня.

Страх не проходит, пока я не захожу в ванную и не слышу легкий звук, доносящийся из душевой кабины. Я делаю еще несколько шагов, и ее образ появляется в поле моего зрения. Блуждая взглядом по ее обнаженной спине до идеально округлой попки. И такое облегчение разливается у меня внутри, что я почти чувствую слезы на глазах. Как она выглядит! Боже, я хочу схватить ее и снова сделать своей. И тут я замечаю, что она несколько странно ведет себя в душевой кабине.

— Лилиана?

Она встревоженно вскидывает голову, резко оборачивается. Она так быстро двигается, что мне приходится моргнуть, чтобы сфокусироваться на ней.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, защищаясь.

— Что ты делаешь в моей ванной? — Спрашиваю я.

Она держит руки за спиной, как будто что-то прячет.

— Ничего.

Я с удивлением смотрю на нее.

— Что ты прячешь?

Я замечаю, как ее глаза мечутся в поисках пути отступления, поэтому делаю несколько шагов назад, предоставляя ей больше возможностей для побега. И она поддается на мою уловку, поэтому пытаясь проскользнуть мимо меня, я тут же хватаю ее за талию и притягиваю к себе.

— Отпусти, — кричит она, опустив голову и царапая мне руку, пытаясь освободиться. Я опускаю взгляд вниз и вижу свою бритву у нее в руке. Внезапно я понимаю, что она задумала. Отпускаю ее. Она так смущена, что старается не встречаться со мной взглядом.

— Я буду у себя в ванной, если понадоблюсь, — беспечно говорит она.

— И куда ты направляешь с моей бритвой? — Интересуюсь я. — Мне она нужна, чтобы побриться.

Она потрясенная поворачивается ко мне лицом, широко раскрыв глаза. Наконец, я вижу, что она не успела окончательно побрить свой лобок. Мне так хочется, чтобы она попросила меня продолжить начатое. Это было бы идеально с утра.

— Ты не можешь ею воспользоваться, — с возмущением выпаливает ее.

— Почему нет?

Она выглядит немного испуганной.

— Я… эээ… использовала ее, понимаешь? Гиена… Бренд!

Мне кажется, что она это не серьезно.

— Лилиана, несколько часов назад я лизал твою киску, и сосал ее так, будто завтра никогда не наступит.

И как по волшебству Лилиана краснеет, становясь ярко-малиновой. Не знаю, смеяться или расцеловать ее.

Я хватаю ее в свои руки, пока она снова не убежала от меня. Подняв, усаживаю ее на столешницу в ванной.

— Отпусти, — мяукает она, но ее протест остается без внимания. Я широко раздвигаю ее ноги и провожу по маленьким волосам на ее лобке, потом щелкаю по ее бутону, засунув пальцы внутрь. У нее перехватывает дыхание, она уже мокрая и готова для меня. Мысленно, я подсчитываю сколько у меня осталось времени.

— Ты могла бы попросить меня помочь тебе, — шепчу я ей на ухо, пока она дрожит передо мной всем телом.

Мои пальцы двигаются, скользя внутрь и наружу.

— Прекращай болтать и просто займись со мной сексом, — с отчаянием воркует она.

— Я бы с удовольствием, но у меня через полчаса убийственно важная встреча. Ну, вот даже через двадцать минут. — Ее глаза распахиваются, и она внимательно смотрит в мои.

Она останавливает мою руку, схватив обеими руками.

— С тобой все будет хорошо?

— Когда я говорю убийственная, то имею в виду важная и серьезная, Лилиана, но со мной все будет хорошо.

— Вчера вечером ты обещал мне, что сделаешь то, что задумал.

— И я не отказываюсь. Шаг за шагом. Но в моем бизнесе есть определенные правила. Если я выйду, не выполнив своих обязательств, то буду покойником.

Она хмурится. Я увеличиваю темп пальцев, через несколько секунд она запрокидывает голову назад. Она так близка к оргазму, что я уже чувствую, как сжимаются ее стенки киски вокруг моих пальцев. Я кончу после нее, поэтому для меня важна только ее кульминация. В мгновение ока она взрывается потрясающим оргазмом от моих рук.

Я подношу свои пальцы ко рту и облизываю их, смакуя ее вкус, она наблюдает за мной из-под ресниц горячим взглядом, ее грудь вздымается при дыхании, она не может еще отдышаться.

— Я хочу заняться с тобой сексом, — говорит она.

Я тут же отпускаю ее, шлепнув по заднице.

— Не могу, — отвечаю я. — Встреча будет через пятнадцать минут.

— Бренд. – Она надувает губки, но я нежно подталкиваю ее на выход, открывая кран в душе.

Затем на секунду открываю дверь душевой кабины.

— Оставь все как есть, — говорю я, кивнув подбородком на ее промежность. — Я закончу, когда вечером вернусь.


Глава сороковая

Лилиана


Больше я не видела Бренда до его ухода.

Снова я одна в этом доме и мне нечем заняться и на этот раз даже не с кем поговорить. Я думаю о Пьере, надеясь, что он не пострадал и с ним все в порядке, и вчерашний вечер его не слишком напугал. Он еще легко отделался, мне повезло, если честно.

Я до сих пор не могу поверить, что у нас была такая ночь с Брендом.

Впервые он чувствует себя настоящей любовницей. Прошлая ночь была самой сладкой в моей жизни. Я боюсь, чем все может закончиться. Мне необходимо связаться с отцом, как можно скорее. Чем дольше он ничего от меня не слышит, тем больше беспокоиться и нервничает, тем труднее нам будет найти решение моего похищения. Бренд и мой отец –враги по природе, но мне необходимо найти каким-то образом решение, чтобы они в итоге стали друзьями.

Я быстро принимаю душ и, хотя мне не нравится, что мой лобок наполовину выбрит, оставляю все как есть, потом присаживаюсь внизу на диван. Я чувствую боль от ушибов, вчера вечером не так болело. Я старалась не обращать внимания на ноющую боль в спине и в руках от падения, исключительно сосредоточившись на Бренде, но, когда я остаюсь одна, то чувствую, как пульсирует боль в руке. И невольно улыбаюсь, вспоминая, что совсем про нее забыла, занимаясь любовью с Брендом.

В районе обеда раздается звонок в дверь, и сердце подпрыгивает с надеждой, что вернулся Бренд. Но это оказывается не он. А служба доставки еды в сопровождении одного из охранников. Они выкладывают на столешницу на кухне множество блюд. Я молча ем, пялясь в телевизор с французскими каналами. И чем ближе становится к вечеру, я вдруг начинаю испытывать страх, что наши зыбкие хорошие отношения, возникшие вчерашним вечером, могу растаять, как снег.

Снова наступает ночь. В конце концов, я засыпаю перед телевизором на диване. И просыпаюсь в тот момент, когда подъезжает внедорожник Бренда к дому. Дверь с щелчком открывается, я сажусь. И жду, когда он ко мне придет, предвкушая и даже молюсь, но слышу его шаги, начинающие подниматься по лестнице, у меня сердце падает куда-то в желудок. Но, может он не знает, что я здесь, успокаивая думаю я, поэтому зову его:

— Бренд.

Он входит в гостиную и садится напротив меня в кресло. В его взгляде есть настороженность и напряженность, у меня сердце чуть не выпрыгивает из груди, когда я смотрю на него. Я чувствую, что он тоже боится, что сегодня все может измениться между нами.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он.

— Хорошо, — бормочу я.

Его взгляд блуждает по моему телу.

— У тебя ничего не болит?

Я уже собираюсь отрицательно качнуть головой, но вспоминаю совет Пьера, что нужно что-то сломать, чтобы быть беспомощной.

— Только правая рука, — тихо говорю я.