Эллисон Бреннан - Умолкшие

Ной показал ей свой жетон.

– Миссис Нил, я агент Ной Армстронг из Федерального бюро расследований. – Он сунул жетон в карман. – Мы разговаривали сегодня по телефону.

– Да, о краже.

– Мой сотрудник приходил к вам снять показания?

– О да, они только что уехали. Не хотите лимонаду? Я сделала для них, у меня много.

– Нет, спасибо. Мне нужно расследовать ваше заявление, которое вы сделали сегодня моей коллеге Люси Кинкейд.

– Такая милая девушка, – улыбнулась миссис Нил. – Такая вежливая…

– Да, мэм. У меня возникло несколько вопросов.

– Может, войдете? Тут становится жарко.

– Это не займет много времени. – Ной подозревал, что если он войдет, то выйти быстро будет сложно. Неудивительно, что миссис Нил интересовалась молодыми соседками, – ей надо было с кем-то поговорить.

– Вы не знаете, куда могла пойти Айви, попав в беду или в поисках места для проживания?

– Она могла прийти ко мне. – Миссис Нил нахмурилась. – Если б она просто попросила эти деньги, я бы отдала их ей.

– Да, мэм.

– Айви оставила записку. Она неплохой человек.

Женщина повторялась, и Ной боялся, что ничего полезного из нее не выудит. Поездка оказалась простой тратой времени.

– А другие соседи? Друзья? Работа? Церковь? Школа? Ближайшая библиотека?

– Она любила ходить в церквушку на Тридцать первой улице. Названия не помню. Очень маленькая. Но она ходила туда почти каждое воскресенье. Иногда брала с собой Мину или одну из других девочек, но вряд ли они были хорошими прихожанками. Вы же знаете современных детей…

– Да, мэм. – Армстронг протянул ей визитку. – У вас уже есть, но я написал там мой сотовый. Если увидите Айви или других девочек, сразу же звоните, хорошо?

– Конечно. Я и агенту Кинкейд это пообещала. Надеюсь, у Айви и Мины все будет хорошо. Они милые девочки.

Ной не знал, правильно ли называть милыми проституток, но не стал ничего говорить. Он поблагодарил миссис Нил и вернулся в машину.

Тридцать первая улица находилась в нескольких кварталах отсюда. Агент медленно ехал по улице, высматривая маленькую церковь. Ничего не нашел, завернул за угол и поехал назад к Хоторн-стрит. Он стал присматриваться внимательнее и понял, что просто не заметил ее – церковь была не столько церковью в полном смысле слова, сколько перестроенным бизнес-зданием, частично укрытым двумя более крупными домами. Кроме того, она стояла не у самой дороги и была наполовину загорожена старым деревом.

Церковь Милости Господней и приходская школа Воскресные службы с 9 утра.

Ной припарковался на улице и пошел к церкви. Стоял полдень, самое жаркое время. На маленькой крытой детской площадке за ограждением не было детей. Дверь за углом вела в школу – та была за запертой калиткой. Передняя дверь, ведущая в церковь, не была заперта. Армстронг вошел, о чем возвестил звон колокольчика. В помещении было десять рядов разномастных скамеек с проходами по обе стороны. Если сидеть впритык, то, возможно, здесь уместится сотня людей.

Алтарь был простым, с крестом без распятия, с кафедрой и несколькими стульями для хора или выступающих. Высокие узкие окна пропускали тот дневной свет, какой не загораживали высокие здания, окружавшие церковь с трех сторон. В комнате справа были видны еще стулья и два стола разной высоты.

Ной не замечал двери за алтарем, пока та не открылась. В комнату вошел пожилой человек – будь у него борода, получился бы вылитый Санта-Клаус. Он был в слаксах и рубашке с коротким рукавом, застегнутой на все пуговицы, собравшейся в складки на животе.

– Чем могу помочь?

Ной представился и спросил:

– Вы пастор?

– Нет, сэр. Я сторож, Римус. Вы ищете Марти?

– Да, он здесь?

Густые брови Римуса сурово сдвинулись.

– Вы не знаете Марти?

– Нет, Римус, я расследую аварию, произошедшую в нескольких кварталах отсюда.

– ФБР расследует аварии?

– Когда в ней замешан наш агент и беглый преступник – то да.

Из коридора справа вышла похожая на газель чернокожая женщина.

– Спасибо, Римус. Я поговорю с агентом. – Она подождала, пока сторож, шаркая и что-то бормоча себе под нос, удалится по коридору.

– Прошу прощения. Я Марти Норт. Присядем.

Она показала на переднюю скамью. Ной сел, она уселась в футе от него, подогнув левую ногу и одарив его сверкающей улыбкой, совершенно не соответствующей ее подозрительному взгляду.

– Специальный агент Ной Армстронг, верно?

– Да, мэм. Я ищу молодую женщину, называющую себя Айви. – Он показал ей фотографию. – Вы знаете ее?

Марти Норт даже не посмотрела на снимок.

– Чем эта молодая женщина привлекла внимание ФБР?

– Мы считаем, что она в опасности.

– В этом городе много молодых женщин в опасности. ФБР на них плевать. Так почему вас так интересует эта девушка?

– Вы помните пожар на прошлой неделе, в нескольких кварталах отсюда, на Хоторн-стрит?

– Да. Я живу здесь, наверху.

– Айви жила в том доме еще с пятью молодыми женщинами.

У Ноя создавалось четкое ощущение, что он рассказывает преподобной Норт о том, что она уже знает. Марти улыбалась ему, словно ожидая вопроса, на который заранее не собиралась отвечать.

– Айви посещала эту церковь? – спросил Ной.

– Я не веду учет. Вход открыт для всех.

– Но вы узнали ее.

– Фото нечеткое.

Ной начал раздражаться, поэтому сменил тактику.

– У вас есть и приходская школа?

– Да. Уволившись из армии, я получила степень по дошкольному воспитанию.

– Вы служили?

– Да, сэр. Капрал, Форт-Худ. Год прослужила капелланом в Ираке.

– ВВС, – сказал Ной. – Капитан, «Вороны», ВВС[14].

– «Вороны». Элита.

Армстронг пожал плечами. Девяносто процентов его работы состояло в охране самолетов и транспортировке международных преступников. Ничего такого.

– Сколько у вас учеников?

– Численность непостоянная. В среднем десять-двенадцать, но бывает и больше. У нас есть лицензия от города.

– На этой улице сегодня утром была авария с последующей перестрелкой.

– Мне потом рассказали. Выстрелов я не слышала, но Римус рассказал об аварии. Он водит детей в парк до того, как станет слишком жарко, а из-за аварии при возвращении пришлось сделать крюк.

– В этой машине была Айви. Я думаю, она пришла сюда после аварии. Вы ее видели? Или кого-нибудь, побывавшего в аварии?

Теперь Ной понял, что поймал пастора. Марти, как могла, пыталась запутать его, но старалась при этом не лгать – она была священником, или просто не хотела попадаться на лжи федеральному агенту, что было преступлением.

– Да, сюда приходила молодая женщина, с порезом на руке. Она не сказала, что побывала в аварии. Я предложила отвезти ее в больницу, но она отказалась. Я дала ей маленькую аптечку первой помощи, и эта женщина ушла.

Ной начал уставать от десятков вопросов.

– Вы видели ее раньше?

– Да, она приходила на службы.

– Она была на машине или пешком?

– Пешком.

Ной протянул Марти визитку.

– Вы, возможно, считаете, что защищаете Айви, но вы подвергаете ее еще большей опасности. Кто-то пытается ее убить и чуть не убил мою напарницу в той аварии. Я могу помочь ей только в том случае, если она придет ко мне сама. Две девушки, с которыми она жила в том доме, мертвы, и, по моему мнению, тот, кто убил их, намерен убить Айви и остальных. Если он найдет ее раньше меня, она погибнет. Уверен, что вы не хотите, чтобы у вас на совести лежал такой камень. – Он пошел было к выходу, но остановился и обернулся к ней. – Если Айви каким-нибудь образом свяжется с вами, дайте ей мой номер телефона. Если узнаете, где она, немедленно свяжитесь со мной. Ее диагноз свидетельствует, что она представляет опасность для себя и окружающих. Я хочу ей помочь, но она должна прийти сама. Если будет так, я ей помогу.

Марти встала со скамьи, оказавшись выше Ноя – не меньше шести футов двух дюймов.

– Агент Армстронг? Лживый язык ненавидит уязвляемых им[15]. – Она вздернула подбородок, от чего стала казаться еще выше. – Не принимайте на веру все, что вам говорят. Можете идти.

* * *

Айви подождала, пока агент ФБР уйдет, и лишь потом спустилась.

– Он все еще снаружи. Следит.

– Здесь ты в безопасности. Я заперла входную дверь.

– Преподобный едет сюда. Он заберет Сару. Он уже солгал, и они ему поверили.

Только один человек мог сказать ФБР о том, что она психически больная. Ее отец.

Айви так трясло, что она боялась переломиться пополам. Она должна взять себя в руки. Или ей никогда не выбраться из этого города.

Марти подошла и положила крупные узкие ладони на плечи Айви.

– Больше ты здесь не в безопасности. Этот фэбээровец вернется.

– Я знаю. – Она глубоко вздохнула. – Вы найдете Мине дом?

– У меня есть одна старая приятельница в Форт-Худе. Мы вместе ходили в богословскую школу. Она полюбит Мину, как и мы. Я уже готовлю документы. Для всех остальных Мина – ее племянница из пригородов северной части Нью-Йорка. Никто не будет задавать вопросов. Ты сделала что могла, Айви. Ты спасла Мину, ты все время ее защищала. Теперь позволь мне. Позволь мне помочь.

Айви кивнула.

– Спасибо вам.

– Ваши документы будут готовы утром. Забирай Сару, но не говори мне куда. Я плохо умею лгать.

– А я – слишком хорошо.

– Господь тебя простил. Теперь прости сама себя.

Грудь Айви судорожно сжималась от молчаливых рыданий. Марти крепко обняла ее своими костистыми руками, и Айви ощутила себя настолько любимой, как не бывало с той ночи, когда ее мать пыталась спасти ее от чудовища.

Шон не любил, когда ему угрожали.

Он уже подумал, не позвонить ли своему брату Дюку по поводу возможных неприятностей от Пакстона, но решил пока помолчать. Шон не хотел рассказывать Дюку о том, что сделал. Не потому, что раскаивался, а потому, что на собственном нелегком опыте научился держать в тайне свою не слишком законную деятельность.