Ирина Коняхина - Унесенные в сети

Водитель, пожилой крепыш маленького роста, похоже, был рад случайной попутчице. Все лучше, чем пробираться по надоевшей за долгие годы горной дороге вниз в одиночку – скукотища! А тут можно покуражиться, изобразить из себя героя, практически Шумахера. Она хотела сесть на какое-нибудь заднее сидение, но толстячок категорическим тоном велел садиться рядом с ним.

– Ты как здесь оказалась? – поинтересовался водитель, когда они немного отъехали от взлетной площадки.

– Я – русская. Я подруга Пьер-Анджело. Мы приехали с ним на другом автобусе. Я боюсь летать. Но я хотела посмотреть, как они летают. Пилоты. Мы договорились, что я вернусь на автобусе и буду ждать Пьер-Анджело внизу. Он приземлится через 3-4 часа, – Галина была так взволнована необычностью ситуации и предстоящим спуском по горной дороге, что с трудом подбирала итальянские слова.

– Да! Я знаю Пьер-Анджело! Он очень хороший пилот. Зря, ты с ним не полетела! Здесь все летают. Но я тоже боюсь! Они все ненормальные! По несколько часов висят с своих коконах на огромной высоте. Что там делать столько времени, не знаю. Но они не только итальянцы, приезжают из разных стран. Тратят огромные деньги!

– Ой! А сколько денег я должна заплатить? – поинтересовалась Галина, вспоминая, есть ли у нее с собой в принципе наличные деньги, и сколько. Вряд ли водителя заинтересует оплата по кредитной карте. Она знала, что за подъем на гору Пьер-Анджело заплатил за себя и за нее по десять евро.

– Нисколько! Десять евро стоит дорога туда и обратно. Это же шаттл! Но, назад я обычно еду один! Это я тебе заплачу, если ты будешь меня развлекать, – водитель одарил Галю масляным взглядом. Или ей показалось?

– Вы что, так вот каждый день ездите по этой жуткой дороге? Или зимой не ездите? Здесь же, наверняка, гололедица!

– Почему, и зимой езжу. Когда пилоты летают, всегда езжу. А они почти всегда летают.

– Даже, когда снег или дождь?

– Когда снег уже лежит в горах, это не большая проблема – ну, гололед… обвалы… Когда сильный снегопад или ливень – они не летают, и я простаиваю. Плохо!

– А сколько рейсов в день вы делаете? Три, пять?

– Всегда по-разному, зависит, сколько парапланеристов приедет в клуб. В выходные дня чаще. Иногда бывает восемь! Да, обычно три или пять раз в день поездок у меня, и столько же делает второй автобус. В какие-то дни достаточно одного шаттла. Работаем весь год – летом больше, зимой немного меньше.

В Гале проснулся бухгалтер, и она прикинула, что выручка у водителя за день до пятисот евро. Ну, минус амортизация, ремонт микроавтобуса, бензин, страховка, налоги и т.п. Вынужденный простой в непогоду. Даже, если водитель работает 15 дней в месяц, его доход не меньше, чем четыре с половиной тысячи евро… С одной стороны, вроде бы, прилично оплачиваемая работа. С другой – такие опасные узкие горные дороги, стихия и кто его знает, сколько этих пилотов приедет сюда летать.

Водителю кто-то позвонил на мобильный телефон, и он стал громко разговаривать, активно жестикулируя. И так дорога опасная, а он еще по телефону болтает! Галина не могла разобрать быструю речь итальянца, но услышала, что в разговоре с невидимым собеседником водитель произнес несколько раз знакомое имя – Пьер-Анджело…и донна русса.

После этого водитель свернул в оказавшуюся на пути рощицу и остановился. Было бы понятно, что остановка связана с тем, что ему надо в безопасной обстановке поговорить по телефону. Так нет же – к этому моменту он уже выключил мобильник. Галина встревожилась:

– С Пьер-Анджело все в порядке?

– Не знаю, – лукаво ухмыльнулся водитель, выключив тарахтящий двигатель микроавтобуса, – думаю, что да!

Галина вдруг вспомнила слова своего друга про «плохих» парней из клуба и обещание водителя, данное в начале пути, что он ей заплатит, если она будет его развлекать по дороге. Развлекать незнакомого толстячка в лесу в горах, в ее планы точно не входило.

– Что-то случилось? Почему мы остановились? – строгим голосом спросила Галина.

Водитель взял интригующую паузу, наверняка, догадываясь, о чем сейчас беспокоится женщина, и через пару минут произнес:

– Это полдороги. Мы ждем встречный микроавтобус. Его водитель мне только что звонил. Здесь удобное место, чтобы разъехаться.

– А почему вы говорили что-то про Пьер-Анджело?

– Я просто сказал своему напарнику, что у меня на борту русская красавица – подружка известного пилота Пьер-Анджело. Он, кстати, очень хороший человек! Его здесь все уважают.

Галина совсем успокоилась, когда увидела выруливающий из-за скалы встречный микроавтобус с пилотами. Водители остановились «окно-в-окно» и пару минут о чем-то болтали.

Внизу в клубе, чтобы чем-то себя занять, Галина выпила две чашки кофе и съела вкуснющий круассан. Прошло еще два утомительных часа, женщина видела, как приземляются пилоты. Те две немки, например, вернулись первыми. Пилоты идут с поляны потные, усталые, еле ноги двигают по земле. Почти все бросают на поляне свои паруса и хотят немного посидеть на солнышке на лавочке или на травке. Потом кто-то идет купить воды или выпить кофе. Отдохнув немного после полета, собирают огромные полотнища своих парусов: аккуратно складывают их гармошкой и уминают в огромный рюкзак. И как только женщины волохают эту тяжесть. Пусть недалеко, дотащить всё надо до парковки и до машины, но даже эти пятьдесят метров им никто не помогает. Здесь это не принято. А немки, похоже, вообще приехали сюда с прицепом-домиком на колесах, в нем и живут.

«Нет, – подумала Галина, – зависать в коконе на несколько часов над пропастью, таскать на земле такие тяжести и подолгу жить в прицепе – это точно не для меня!»

Вот, наконец, ей показалось, что она видит в небе над лужайкой знакомые цвета Люфтганзы.

Пьер-Анджело приземлился, бросил свой летательный аппарат посреди поля и подошел к Галине.

– Ты будешь кофе? Устал? – участливо спросила женщина.

– Не сейчас. Мне надо еще минут двадцать, чтобы сложить и упаковать парус, – пилот чмокнул Галю в щеку и почти сразу вернулся на поляну к своему параплану.

Галя наблюдала, как ловко он управляется с парашютом. Его движения выверены и спокойны, без суеты. Вот только какая все-таки смешная походка. Как будто чуть подпрыгивает. Не умеет человек красиво ходить – только летать!

Они ехали домой в машине и обсуждали планы на завтра.

– Тебе понравилось в горах? – поинтересовался итальянец.

– Да, очень красиво! – искренне ответила Галина.

– Завтра полетишь?

– Можно, нет? Я как представлю эту дорогу на микроавтобусе… опасность за опасностью. Нет, у меня совсем нет потребности в адреналине!

– Конечно! Как ты хочешь!

– Может быть, потом… Послезавтра.

– Послезавтра мне уже надо будет работать.

– А сколько стоит полететь с тобой в паре, когда ты работаешь? – поинтересовалась Галя, надеясь, что знание цены полета позволит её здоровому прагматизму одержать победу над трусостью.

– Для тебя – нисколько!

– Это понятно, а для других?

– Сто десять евро. Если снимать видео полета, то сто пятнадцать! Все пассажиры всегда хотят иметь видео на память. Это стандартная цена в нашем клубе. Так у всех. Плюс пассажир оплачивает свой проезд на микроавтобусе на гору, – деловито объяснил пилот.

– А сколько минут продолжается полет?

– Это цена за десять минут.

Галина подумала, что за такие деньги, она, пожалуй, готова была бы рискнуть и десять минут повисеть в воздухе в объятиях Пьер-Анджело. Когда еще придется оказаться в небе в Альпах. И придется ли.

– Ну, десять минут, единственный раз в жизни, я бы, может быть, и согласилась полетать с тобой, – обреченно вздохнула женщина, все еще сомневаясь, что в реальной жизни она отважится на полет даже на короткие десять минут, – я буду думать!

– Десять минут никто не летает! Ради десяти минут не стоит целый час ехать на гору на микроавтобусе, – уточнил итальянец.

– Да? А сколько летают?

– Обычно, самое меньшее, час-полтора. Пассажиры, постоянные клиенты, кто не в первый раз, и уже все знают – те могут попросить и два часа.

– Тогда я не понимаю! Это каждые десять минут полета сто десять евро стоят? – удивилась Галина.

– Деньги берутся только за первые десять минут, остальное в подарок!

– А кто-нибудь летал десять минут? – Галина все еще надеялась, что ей удастся договориться о минимальном времени полета.

– Если человеку становится плохо в воздухе. Разная бывает реакция: жуткий страх, плохо с сердцем, укачивает. Тогда я, конечно, возвращаюсь и через десять минут, и даже через пять. Пассажир сам решает. Это немного цинично – но деньги мне всегда платят перед взлетом и даже до инструктажа.

Галя подумала, что эти три повода вернуться сразу – как раз, абсолютно все, подходят для нее. А поскольку, взяв ее в качестве пассажира, денег пилот вообще не заработает – лучше и не искушать судьбу понапрасну. Ну, не ее дело эти полеты! Не ее!

Они подъехали к дому Пьер-Анджело, и им навстречу вполне бодро заковылял Блюз. Хозяин вышел из автомобиля и бросился навстречу псу. Мужчина нежно обнял своего друга, долго целовал его в нос и радостно приговаривал, призывая в свидетели Галину:

– Ну, посмотри, какой он молодец! Блюз сегодня намного лучше! Он рад, что ты приехала! Он выздоравливает. Он красавец! Блюз! Блюз! Мой Блюзоно.

На обед опять приготовили салат. На этот раз Пьер-Анджело добавил к листьям и овощам зерна граната. Потом они ели хлеб с твердым сыром «грана-подана» и пили свои тридцать граммов красного вина.

– Что ты хочешь делать после обеда? – спросила Галина.