— Детка… — выдохнул он и снова впился жаждущим ртом в мои приоткрытые губы. — Как же я люблю тебя… я так долго мечтал об этом моменте… Но я не хочу торопиться. — Лука сел, развернул меня боком к себе и, удерживая на своих коленях, продолжил: — Я так хочу тебя, милая, просто готов взорваться прямо сейчас. Может быть, я покажусь тебе мазохистом, но я буду наслаждаться тобой постепенно, очень медленно… С каждым разом заходя все дальше и дальше… — говоря всё это он ласкал своим дыханием мою шею. — Как вкусно ты пахнешь… Такая сладкая… Но я не хочу сразу набрасываться на этот аппетитный кусочек, я хочу медленно наслаждаться твоим вкусом… Его язык заскользил по моей шее, опускаясь все ниже, очертил контуры ключицы, а руки мужчины нежно обхватили грудь и начали слегка сжимать. Я готова была улететь от наполнивших моё тело ощущений. Одной рукой он расстегнул две верхние пуговицы моей кофты. На секунду я застыла от смешанного чувства предвкушения и волнения, а потом просто закрыла глаза в трепетном ожидании дальнейших его действий…

— Если ты не против, сегодня мы займёмся этим местом… — и с этими словами его язык влажно заскользил по верхней части груди, вдоль края белого бюстгальтера. — … Моим любимым местом, детка… Я был сражен ими наповал с самой первой секунды, когда их увидел… — Лука продолжил свои ласки, с каждым движением всё больше углубляясь языком под край тонкого белья. Я сидела, запрокинув от удовольствия голову и послушно принимала все его действия, без капли стыда слушая его исповедь. — Я весь тот день провел на яхте, мечтая сделать это. Как же сильно ты меня тогда завела, малышка! — После этих слов он шумно выдохнул и, отодвинув вниз бюстгальтер, припал влажным ртом к возбуждённому, ждущему его язык соску. Моё тело уносилось в волшебный мир сводящих с ума прикосновений моего мужчины… Да, моего… Теперь моего, я это чувствовала. Внизу живота полыхал огонь, а между ног всё распухно и стало таким мокрым, что это ощущение заставляло меня слегка постановать.

— Да, детка, — он застонал в ответ — Ты такая отзывчивая, такая нежная… — Покажи мне, как ты меня хочешь… — его страстный шёпот обжигал моё, и без того пылавшее желанием тело. Лука резко втягивал воздух от возбуждения, а его язык и руки творили чудеса с моей грудью. Обхватив горячим ртом мой сосок, он уже не так нежно, а с нажимом рисовал на нём влажные круги. Уверенными, опытными пальцами другой руки Лука ласкал вторую грудь, поочередно то покручивая то оттягивая сосок. Я почувствовала мощный прилив, поднимающийся от самых кончиков ног к моему возбужденному лону и через несколько секунд всё тело сотрясла волна удовольствия, отозвавшись между ног мощными и приятными сокращениями. Губы приоткрылись, глаза зажмурились и наружу вырвался громкий стон наслаждения. Я резко втянула воздух, потом ещё и ещё, медленно восстанавливая дыхание. Постепенно приходя в себя, я поняла, что мои ногти с силой вцепились в плечи моего любимого. Наконец, убрав руки, я прошептала: — Прости!

— Это самая приятная травма, которую я когда — либо получал, — отозвался Лука, сдавленным от желания голосом. — Моя девочка — прошептал он, откидываясь назад и прижимая мою голову к своей груди. Одной рукой обнимая меня за спину, второй притянул лежавший на диване мягкий плед и укрыл нас. Мы ещё долго полулежали так, прижавшись друг к другу и наслаждаясь биениями наших сердец.

— Я читал об этом, но почему-то не верил что девушка может вот так кончить — прошептал он мне в волосы.

- Я тоже, — тихо отозвалась я.

— Так значит я первый, кому посчастливилось наблюдать это… — обрадовался он.

- Ты вообще первый… — прошептала я смушаясь и чувствуя, как краснею.

Он твёрдо развернул меня к себе лицом и посмотрел в глаза внимательным и горящим от желания взглядом.

— Лиза… Я не знал… Я так счастлив, девочка моя… Девочка… — он повторил последнее слово, как будто, пробуя его на вкус. — Ты не пожалеешь, что выбрала меня, милая… Но ты так отзывалась на мои ласки с того самого первого дня на кухне, что я подумал… — его горячий шёпот затуманивал мой разум, смывая все преграды между нами.

— Да отзывалась, потому что уже тогда любила. — Он издал тихий, едва уловимый стон и снова накрыл мои губы своими.

Спустя полчаса мы сидели на улице в просторной беседке, сделанной из широких деревянных балок и натянутой между ними светло-серой ткани. Если бы не накатившее на нас чувство голода, мы до сих пор не оторвались бы друг от друга. Зато теперь мы сидели, поглощая невероятно вкусный киш, сыр, оливки и фрукты, купленные Лукой в городе. Мы разговаривали обо всём на свете, всё лучше и лучше узнавая друг друга.

— Можно вопрос? — заулыбалась я пришедшей на ум мысли, уже предвкушая его реакцию.

— Давай, только следующий вопрос — мой.

— Ок. Сколько тебе лет?.. — меня прямо подмывало снова его подколоть. — Подожди, подожди… Не говори, дай я угадаю… Сорок! — я сидела, растянувшись в наигранно-невинной улыбке, готовая в любую секунду прыснуть от смеха.

— Ну всё! Ты нарываешься, маленькая негодница! — громко смеясь, он попытался меня поймать через стол, но я увернулась. — Скоро будет тридцать, — сказал он, немного отсмеявшить.

— Ууу… — протянула я и зацокала языком, стараясь не смеяться, — Ц-ц-ц… Какой взрослый дяденька!

— Теперь мой вопрос. И поскольку мне известно, что ты буквально месяц назад перешла от распашонок с зайчиками к кружевным лифчикам и соскочила с молока на Baccardi, я задам другой вопрос, не про возраст: Чем мы с тобой завтра займёмся после дня открытых дверей?

Ах ты ж! Значит распашонки с зайчиками! Ну держись, дяденька!

— Ну… думаю, я поеду домой! — сделала я невинные глазки. — У меня в понедельник пара по анатомии, и знаете ли, там такой строгий препод — Лука Алексеевич… Просто монстр во плоти! Три шкуры сдерёт, если я не подготовлюсь. Поэтому, весь вечер буду готовиться! — мило захлопала я ресницами.

— Ну вот теперь точно три шкуры сдеру! Монстр значит? Лука Алексеевич! — с напускной суровостью он схватил меня и потянул к себе. — Очень суровый препод, ты права! И, как и обещал, начну наказывать прямо сейчас…

Он перекинул меня через колени и, стянув до колен мои джинсы, шлёпнул по заднице. Моё тело отозвалась неожиданным образом — внизу живота все заныло и начало закручиваться в тяжёлый клубок желания.

— Несносная девчонка! — он шлёпнул меня ещё раз, заставляя мои нижние губы всё сильнее и сильнее распухать от небольшой и сладкой боли. — И опять носишь стринги! — он сдавил мою правую ягодицу и шлёпнул ещё раз. Я еле сдержала стон удовольствия, а мои щёки горели от стыда за то, какое наслаждение я получаю от его шлепков. — Я накуплю тебе кучу нормальных трусов, ты разве не знаешь, что стринги вредны для здоровья? — он шлёпнул ещё раз и я, сходя с ума от наслаждения, которое вызывало его колено, надавливающее на низ моего живота, там где внутри все пело от возбуждения. С моих губ невольно сорвался стон.

— Лиза, тебе больно? Прости малышка! — он схватил меня за плечи, развернул и посадил к себе на колени.

— Нет… — прошептала я ему за ухом, зарывшись лицом в его волосы и обвив рукой сильную шею мужчины. — Давай ещё раз, Лука Алексеевич… Только не сильно — возбуждённо выдохнула я, сама не веря тому, что я говорю.

Возбуждённо зарычав, он слова перекинул меня через колени.

Когда вечером мы возвращались в город, я нашла на экране мультимедийной системы "Roads — Portishead" и уже без стеснения нажала Play. Небольшой салон двухместного автомобиля вновь заполнился чувственный музыкой.

— Все-таки нравится? — заговорщически улыбнулся Лука.

— Даа… - мягко промурлыкала я, проведя пальчиками по его сильному загорелому предплечью.

Глава 15

Мы неслись по федеральной трассе в направлении города в приятном молчании, совсем не тяготясь тишины, а понимая друг друга без слов, постоянно переглядываясь и улыбаясь. Первой тишину нарушила я:

— Как же теперь мы будем в универе?

— В универе никак, малыш. Придётся притворяться. Нельзя, чтобы кто-то узнал о нас. Для твоего же блага. Понимаешь? — я коротко кивнула. — Но не переживай, я тебе обещаю, что каждый вечер после занятий, я буду надоедать тебе своим присутствием. Так что ты сама ещё будешь рада немного отдохнуть от тесного общения с моей персоной, хотя бы на лекциях.

— Ты не можешь мне надоесть.

— Мне очень приятно это слышать, детка. Если хочешь, я могу уволиться, чтобы не смущать тебя.

— Нет! — почти выкрикнула я. — Не надо увольняться!

— Посмотрим… Потому что, если честно, я не представлял, на что подписывался, соглашаясь преподавать. Моя основная работа — в клинике, где сейчас наплыв пациентов. Осенние-зимний период — самый насыщенный. А тут ещё эти студенты! — он положил свою мускулистую руку на моё бедро и сжал его.

— Да уж, особенно студентки… — загадочно протянула я.

— Только одна, выпившая всю мою кровь за эти полтора месяца, — уточнил он с весёлыми искорками в потемневших почти до чёрного цвета глазах и продолжил — Но больше, чем универ, меня сейчас интересует то, как ты перемахнула сегодня через забор. Он же такой высокий и острый!

— А вот так! — я немного оттянула ремень безопасности и перекатившись на правый бок, выставила ему на обозрение свою попу, обтянутую джинсами, сзади которых, прямо под задницей, красовалась маленькая дырочка. Более того, чтобы было понятней, я вставила в неё палец и немного покрутила. На что он разразился грохочущим на всю машину хохотом.

— Не расстраивайся, — продолжил он сквозь смех. — Эти твои джинсы я всё равно уже списал ещё в музее.

— Как это списал? — не поняла я.

— Слишком сексуальные, — прошептал он, как бы по секрету, наклонясь ко мне.

— Вот ещё! В таких же все ходят!

— Да все, но такая сексуальная попка только у тебя, малышка — продолжал он меня дразнить. — Поэтому, я ещё тогда решил, что их ты будешь надевать только у меня дома, — уже совсем будничным тоном произнёс он, показывая что это вопрос решёный и обсуждению не подлежит. Но тут же прыснул, спалившись, что его всё ещё сильно интересует эта тема. — Не переживай, я куплю тебе новые для универа, но только сам выберу, какие можно! — "Вот деспот!" — внутренне воспротивилась я.