Бросаю печальный взгляд на часы. Почти двенадцать. Даже если сейчас я прыгну в такси и помчусь в аэропорт, я всё равно не успею. Хотя один маленький звонок о том, что аэропорт заминирован, и Данил Улетаевич ни в какой Бостон не попадёт. Зато я попаду. Интересно, какой срок дают за такое?

С трудом заставив себя одеться и умыться, я продолжаю самоубеждение, что жизнь на этом не заканчивается. Помогает херовастенько.

Мои поиски в интернете на тему «Как справиться с разлукой» прерывает дверной звонок. Флегматично приподняв брови, решаю притвориться, что дома никого нет. Звонок повторяется. Такой настойчивой может быть только баб Маня. Открываю дверь, а на пороге стоит он.

Моя челюсть падает на пол. Что он здесь делает?!!

– Привет! – здоровается Данил Нивчёмнебывалович.

Я с радостным всхлипом вешаюсь ему на шею.

– Эммм… Насть, ты чего?

– Ты не улетел… – сквозь слёзы радости лепечу я.

– Куда улетел? – удивлённо переспрашивает учитель.

– В Бостон. У тебя же сегодня самолёт в двенадцать был. – Не слезая с него, отвечаю. Стоп. Может, это двенадцать ночи имелось в виду? Я отстраняюсь, с опаской заглядывая в его глаза. Он, приоткрыв рот, ошарашенно пялится на меня в ответ.

– Подожди. С чего ты взяла, что я собрался улететь?

– Ну, вчера ты хотел мне что-то рассказать, а потом по телефону обсуждал вылет и прощальную вечеринку… – комканно мямлю я. – А ты что, не собирался в Бостон?

– Нет, конечно! Джейн про свою прощальную вечеринку говорила. Это она сегодня улетела.

Я беспомощно моргаю, не зная, что и сказать.

– И почему ты мне вчера не позвонила, когда добралась домой?

Мы же договаривались!

– Я забыла…

– Ужас. Настя. Я вообще твоей логики не понимаю. Как можно было подумать, что я уеду, не попрощавшись с тобой? – Он отодвигает меня в сторонку, заходя в квартиру, понимая, что приглашения можно таки не дождаться.

– А о чём же ты тогда хотел вчера мне рассказать?

– О том, что мы знакомы уже лет пять. – Сегодня просто день сюрпризов. Панически пытаюсь вспомнить, что и где я делала пять лет назад. – Но раз тебе было неинтересно это слушать, твой шанс узнать правду упущен!

– Нет-нет! Мне очень интересно! Расскажи! – уже прыгаю от нетерпения узнать какую-то тайну.

– Нет. – Данил Интригович неумолим. – И я вообще-то пришел универ с тобой выбрать. Родители дома?

– Нету никого! Расскажи! Мы с тобой давно знакомы?!!

– Я не расскажу даже под пытками, – наигранно упирается он, а потом хитро подмигивает. – Разве что они будут невыносимо приятными.

И я, коварно улыбнувшись, тяну его за край футболки к себе в спальню.

Стоит ли говорить, что в тот день универ мы так и не выбрали. Но это и не столь важно. Когда твой любимый рядом, самое главное – это ценить каждую секунду, проведённую с ним. И не важно, чем вы занимаетесь.


Эпилог

Ах, эта свадьба, свадьба пела и плясала…

В жизни любой девушки, да и не только девушки, есть день, который она ждёт если не всю свою жизнь, то значительную её часть.

Этот день, отмеченный и старательно обведённый красным маркером в календаре, долго терзал сердца моим родителям, вызывая дрожь в руках у образца хладнокровия – мамы и слёзы в глазах всегда стойкого папы.

И вот наконец-то он настал! Сегодня. Я. Начну. Новую. Жизнь. Вернее, сегодня начнётся новый этап этой самой жизни.

Пробегаюсь придирчивым взглядом по самому главному атрибуту сегодняшнего дня – платью. Когда я выбирала его месяц назад с мамой, оно казалось мне идеальным, а сейчас… Бляха-муха! Это что? Пятно?!!

– М-а-а-м! – От истошного вопля звенят бокалы на кухне.

– Что такое, Настя? – В мою комнату врывается запыханный ураган в бигудях.

– Вот… тут… пятно… – тыкаю обескровленным пальцем в замызганную чем-то ткань.

– Ай! Я думала, что-то серьёзное случилось! – махнув на меня рукой с недокрашенными ногтями, она собирается уходить.

– Мама! Это же пятно! На моём платье! Откуда?!! Что же мне теперь делать?!!

– Так! А ну не реви, а то глаза и нос красные будут! Меньше надо было в нём по дому разгуливать!

Но кому нужны мои красные глаза, когда на груди красуется такое пятнище?

Мама, по-хозяйски сграбастав мой наряд, идёт в ванную. Через пять минут у меня не платье, а застиранная, мокрая, грязная тряпка! Лучший день в моей жизни превращается в самый настоящий кошмар!

– Может это знак? – решает пофилософствовать папа. – Зачем оно тебе надо? Столько денег! И на что? Хотя за всё уже заплачено. Уже, собственно, некуда деваться.

– Да! А у меня платья нет! – Я уже начинаю психовать.

– Спокойно! Смотри, – мама ловко цепляет большую красивую брошку прямо на пятно. Мои слёзы вмиг превращаются в слёзы радости.

– М-а-а-м, спасибо, – я вешаюсь ей на шею.

– Подумать только, а ведь совсем недавно ты ещё в садик ходила, а сейчас уже… – Папин голос предательски дрожит, когда он обнимает нас с мамой.

Сентиментальщина! Фу.

Но сегодня можно.

Семейную идиллию прерывает тётя Маша – парикмахер, визажист, мастер маникюра и мамина подруга в одном лице.

Когда она красит мне ногти, некстати звонит телефон. Она нажимает на кнопку принять вызов и подсовывает мне айфон под ухо.

– Привет, Настёнок! – узнаю я голос Кирилла. – Как настроение? Волнуешься?

– Немного. А ты?

– Ха! А чего мне волноваться? Этот день я ждал целый год! – Я согласно киваю. Хотя мне кажется, я ждала этот день всю свою жизнь.

– Слушай, Кирилл… – До его звонка я ещё кое-как держалась, а сейчас стало тревожно. Будет ли всё так, как я мечтала? Или получится, как обычно, через жопу? Наученное горьким опытом сердце склоняется ко второму варианту. А ещё папа со своими знаками!

– Что?

– Да нет. Ничего.

– Писец. Давай говори, раз начала. А то сеешь тут интригу!

Грубиян!

– Я переживаю по поводу нашего танца. Мы так мало репетировали. И там ещё такой сложный переход. Я там в музыку совершенно не попадаю.

– И что?

– Как это и что? – Я начинаю задыхаться от возмущения. Как он может быть так спокоен?!! – Все будут на нас смотреть!

– Все напьются, и всем будет пох! И даже если ты забудешь абсолютно весь танец, не парься! Ты же со мной – королём импровизации.

Да уж. Успокоил.

– Ладно. Тогда до встречи!

– Я жду не дождусь!

Не проходит и пяти минут, снова раздаётся звонок. Тётя Маша нетерпеливо цокает языком и снова подсовывает мне телефон под ухо.

– Настя! – Голос Кати меня пугает. – Мы застряли!

– В смысле застряли? Где?

– Мы с Никитой стоим сейчас в жуткой пробке на въезде в город! Тут то ли внезапный ремонт дороги, то ли какая-то авария! Машины вообще не двигаются!

Бл-я-я-я!

Вот это попадалово!

– А я говорила тебе не ехать вчера на дачу! Вам же ещё собираться надо! Блин, Катька! Ну ты даёшь!

– Ну да! Ну а что теперь делать? Пешком, что ли, идти? В худшем случае мы опоздаем на торжественную часть.

– Капец! – Больше мне нечего сказать. В такой момент оказаться без лучшей подруги! Надеюсь, они успеют.

– Слушай, Настюх, я пока из машины вышла, кое-что быстренько расскажу, – внезапно радостно затараторила Катя. – Мы вчера с Никитой очень серьёзно поговорили и наконец расставили всё по местам в наших отношениях. А самое главное, он мне сделал…

– Ох! Сколько можно болтать? – нетерпеливо дёргает рукой тётя Маша, и я не слышу конец фразы. – Мы причёску не успеем сделать!

– Ещё чуть-чуть! – Я ловлю ухом телефон. – Что? Что он сделал?

– Ой, Насть, я уже в машине. Вроде едем. Потом расскажу!

– Хорошо, пока!

Несмотря на то, что я так и не узнала, кто чего кому сделал, я рада за подругу. Она так долго добивалась любви этой неприступной глыбы льда, и он так долго не мог избавиться от своей девушки, и вот наконец в их отношениях всё наладилось.

Проходит меньше минуты, и у меня опять звонит телефон.

– Ты сегодня нарасхват! – закатывает глаза тётя Маша и прислоняет телефон к моему уху.

– Привет. Настя. Наконец-то ты взяла трубку.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Надо было спросить у неё, кто звонит. И зачем она только ответила?

– Настя?

Его голос требователен, как обычно. Совсем не изменился. Привык получать и делать только то, что хочется и нравится ему.

– Здравствуйте, Данил Романович, – я стараюсь подчеркнуть холодным тоном формальное обращение. Пусть знает – для меня он теперь не больше, чем бывший учитель. – Чем обязана вашему звонку?

Он шумно вздыхает. А может, фыркает, сдерживая смешок. Он никогда не воспринимал меня и наши отношения серьёзно.

– Хотел услышать твой голос…

Зачем?

Зачем он говорит это?

Зачем играет с моим сердцем?

– Хотел увидеть тебя…

Нет!

Нет, Настя!

Нет, не ведись! Это же не человек, это бездушная лживая скотина!

– Я соскучился по тебе…

Всё!

Всё, это мой предел!

Всё, что накопилось в моём сердце, сейчас вырвется потоком горьких слёз.

– Я внизу. Спустись, поговорить надо.

– Но… Я не могу! Сегодня же…

– Я знаю. Всего пара минут. Пожалуйста. Я жду.

Я хочу возмутиться, но он кладёт трубку. Как он может так поступать? Появляется, когда ему вздумается! Неужели он считает, что стоит ему приехать и позвонить мне, как я тут же на всех парах помчусь к нему навстречу?!! Ха! Как бы не так!

– Тёть Маш, накрасьте мне, пожалуйста, ресницы и губы. Мне надо выйти ненадолго.

– Что? Жених приехал? – лукаво подмигивает она, нанося лёгкий макияж на моё лицо.

Эх, если бы…

– Нет. Не жених, – грустно вздыхаю и выхожу из дома.

Он стоит возле машины с букетом крупных ромашек. Стоит и улыбается. Как ни в чём не бывало. Этакий позитив с ромашками.

– Привет. Это тебе, – его улыбка сейчас растопит Антарктиду. И где потом пингвинам жить?