Его перебивает осторожный стук в дверь. Он весь напрягается и подозрительно смотрит на меня. Что? Это не я стучу! Стук повторяется.

– Ты кому-то говорила, какой у тебя номер комнаты? – быстро спрашивает он.

Я отрицательно качаю головой и отхожу, пропуская его к двери. Эх, и почему на ней нет глазка? Он мне жестом показывает зайти в комнату, что я и делаю.

А если это Катя, а он откроет ей в одном полотенце?! Хоть бы оделся!!! Щёлкает замок, и я напрягаю ушные раковины.

– Ой! Данил… Романович… Добрый вечер, – слышу я, к своему облегчению, голос Людмилы Сергеевны.

Стоп! А если она решила проверить: заселилась я или нет? Я пытаюсь хоть что-то рассмотреть в небольшой щели между дверью и косяком.

Людочка стоит в обтягивающем платье с бутылкой вина в руке и, широко улыбаясь, жадно пожирает глазами обнажённый торс. Ого! А она настроена серьёзно! Явно не ко мне пришла!

– Я тут подумала, мы могли бы отметить наш первый день, – кокетливо хихикая и помахав бутылкой, предлагает моя учительница биологии.

Не ожидала я от неё такого! Ей почти уже тридцатник, а пристаёт к парню младше её на семь лет! Ну, фигура у неё ничё так, конечно.

– Простите, Людмила Сергеевна, но я занят, – жёстко звучит холодный отказ. Да! Правильно! Так её!

– Занят? И чем же? – ничуть не смутившись, спрашивает она, с любопытством заглядывая в номер. Я в страхе отскакиваю от двери и прячусь за стеной. Не дай бог, она меня заметит!

– Я не один. Простите, но моя девушка уже заждалась меня в постели. Хорошего вам вечера!

– А…

И дверь закрывается. Я с облегчением выдыхаю. Ух, жалко, я не видела её лица! Она, наверно, обалдела! Идиотская ухмылка растягивается у меня на лице. Он сказал, что я его девушка! От такой мысли моя лыба становится ещё шире, а в душе играет симфония. Он заходит в комнату в абсолютно противоположном настроении. А то, что я стою и улыбаюсь во весь рот, похоже, злит его ещё больше.

– Я надеюсь, ты понимаешь, что, если кто-нибудь узнает, что мы живём в одном номере, у нас обоих будут большие проблемы! – сердито говорит он, сдвинув брови. Ой! Прям как на уроке! – Поэтому не вздумай говорить одноклассникам или учителям номер своей комнаты! Поняла?

Мою улыбку как ветром сдуло. Он что меня за дуру держит? Конечно, я это всё прекрасно понимаю! И не надо со мной разговаривать, как с идиотом!

– А если кто-то спросит на ресепшене, какой у меня номер? – Мой голос предательски дрожит от обиды.

Ха?! Эй, организм, если ты надумал сейчас реветь, то будешь сидеть без еды неделю!

– Они не имеют права разглашать такую информацию. Здесь очень строго с конфиденциальностью, – уже мягче отвечает он, заметив мою грустную моську. – Номер на моё имя. Ты не фигурируешь в основных записях вообще. Так что не переживай.

Ха?!! Да кто тут переживал вообще? По-моему, это он только что пеной плевался!

– Ну ладно, разбирай вещи, а я пойду оденусь, – говорит учитель, вспоминая, что до сих пор стоит в одном полотенце.

Я киваю, неловко шагаю, цепляюсь ногой за край чемодана и пробегаю пару метров для сохранения равновесия. Он делает шаг навстречу, протягивая руки и пытаясь меня поймать. Чтобы красиво упасть в его объятия, мне не хватает буквально сантиметров пятьдесять, и я, вытянув руки перед собой, «грациозно» приземляюсь на четвереньки прямо у его ног. Блин, как стыдно! Вот это я растяпа! Открываю глаза, которые зажмурила от страха при падении, и вижу, что стою руками на полотенце, которое накрывает его ступни.

«А не то ли это полотенце, которое…» – спрашиваю я себя и поднимаю голову.

Ох, мать моя женщина! «Так вот ты какой, цветочек аленький!» – проносится в голове фраза из одноимённого мультика. Не отрывая глаз, присаживаюсь на попу. О! Так смотреть удобней. Эй, стоп!!! Какой смотреть?!! Ты что, в кинотеатр пришла?! Живо отвернись!!! Но тело не слушает крикливые приказы мозга. Поэтому я сижу и пялюсь, приоткрыв рот.

Он делает небольшой шаг ко мне навстречу, запускает руку в мои волосы и тянет их слегка вниз, запрокидывая голову. Мой взгляд встречается с его. Фух! Ну, наконец-то я вижу лицо, а не… Плотно сжав челюсти, он впивается в меня своими глазами. Моё сердце бешено бьётся. Какой же он красивый! Его пальцы массируют кожу моей головы. Боже, как приятно! Я расслабляюсь, закрывая глаза, и ловлю каждое его движение.

– Ну что? – усмехнувшись, выдыхает он. – Ты готова отработать свою двойку?

Приоткрываю глаза, ловлю его мутный взгляд. Он внимательно смотрит на меня, на губах играет обольстительная ухмылка. Он ждёт моей реакции. Словно кот поджидает мышку у норки. Ждёт, что я вскочу и убегу, закрыв лицо руками, возмущаясь таким бестактным поведением. А потом он будет ещё долго потешаться надо мной, обзываясь какими-нибудь обидными словами.

Н-е-е-е-т! Годы тренировок по защите от издевательств закалили мой дух как сталь! И выработали непревзойдённую чуйку на подколы. Отработать, значит? За кого вы меня принимаете?! Или надеетесь меня смутить и опять постебаться? Ха!!! Это вы сейчас без трусов посреди комнаты стоите, а не я! Здесь я диктую правила! И пока я размышляю над своим ответом, он нежно проводит пальцами по моим губам, слегка их раздвигая и нежно прижимая к зубам:

– Ну… – нетерпеливо выдыхает он.

– Поставьте мне пять, и я сделаю всё, что пожелаете… – сдавленно произношу я, теряя конец фразы в горле.

Прозвучало, конечно, совсем не так, как я себе представляла в голове, да и соблазнительно улыбнуться в конце не вышло. Его глаза приоткрываются чуть шире, чем до этого. Он медленно убирает руки, продолжая внимательно следить за мной. Ну а дальше что мне делать? Людмила Сергеевна точно бы не растерялась!

– Вы хотите… чтобы я взяла ваш… – Слова застревают во рту, словно язык вдруг наливается свинцом. Но речевой аппарат полностью перестаёт работать, когда я опускаю взгляд. На уровне моих глаз во всей красе торчит его гордость. И когда он успел стать таким большим?!! Интересно он сейчас такой же твёрдый, как тогда в автобусе?

И я осторожно тянусь, чтобы коснуться его напряжённой плоти своими пальчиками. Он резко перехватывает мою руку и тянет вверх. Я вмиг становлюсь на ноги, но это ненадолго. Он хватает меня и бросает на кровать. Становится страшно, пытаюсь приподняться на локти, но он наваливается всем телом, вдавливая меня обратно в матрас. Я бедром чувствую его крепкий стояк. Меня охватывает жуткая паника. В голове почему-то слышатся слова бабушки: «Допрыгалась, козочка!» Сердце дико бьётся, словно вот-вот вырвется из груди. Под его весом я будто в цепком капкане. Смотрю в его глаза. Они словно бушующее море во время шторма, которое вот-вот проглотит в свою пучину маленький катерок, имевший неосторожность пуститься в плаванье в негодный час. Ну и кто теперь диктует правила?

– Ты девственница? – спрашивает он меня негромко, но его тембр и вопрос громом отзываются в моей голове, заставляя сжаться ещё больше.

Поколебавшись, я неуверенно киваю. Нет, конечно, в том, что я девственница, я уверена на все сто процентов! Но нужно ли мне сейчас говорить правду, я засомневалась.

– Так вот. Если хочешь ею остаться до конца этих выходных, прекрати свои игры и перестань меня дразнить! – сквозь зубы медленно рычит он. Потом резко встаёт и уходит в ванную, громко хлопнув дверью.

А я так и лежу на кровати, пытаясь понять, что случилось. Он был так зол! Ну да, я сорвала с него полотенце, но это было абсолютно случайно! Случайно!!! Потом он сам начал, первый, между прочим!!! А выходит, что, в конце концов, я себя почему-то чувствую виноватой! Я поднимаюсь, вытирая слёзы, которые упрямо льются из глаз. Иногда мой организм живёт своей собственной жизнью. Ну, реви, реви, пока никто не видит! Надо было сказать ему, что я уже давно не девственница, тогда ему и ответить было бы нечего! Я гляжу на часы. Без пяти девять. Бли-и-ин! Сборы!

Быстро приведя волосы в порядок, я выбежала из номера. Весь класс уже расположился в огромном фойе. Супер! Я пришла последняя! Пытаюсь спрятаться от взглядов, присаживаюсь возле Кати.

Барби-клон, глядя на меня, что-то шепчет Ведьмочке Любочке. Та оценивает мой внешний вид и смеётся вместе с подруженькой. Дай-ка угадаю! Блонда сказала, что-то вроде «дольше всех возилась и даже не помылась». На собрании нас посвящают в дальнейший план действий. Завтрак в восемь, потом тренинги, потом обед в час, затем купания в минеральных озёрах, ужин и отбой. На следующий день: экскурсия на знаменитые пещерные источники, обед в горах, покупка сувениров в городе. Это всё, конечно, мегакруто, но мой мозг упрямо прокручивает недавние события. С одной стороны, мне очень стыдно, что я так далеко зашла, а с другой стороны – очень стыдно, что так мало сделала. Хочется тупо стоять и биться головой об стенку, пока не стану умнее. Хотя от таких действий обычно совершенно противоположный эффект получается.

После собрания Катя приглашает в свой номер на чай. Я, не раздумывая, соглашаюсь. Возвращаться к себе я пока ещё не готова. У них номер побольше, с тремя односпальными кроватями, столиком и стульчиками.

– А где твои соседки? – спрашиваю я, заметив, что в номере мы одни. – Они пошли прогуляться.

Это хорошо! Ксюша, поклонница Старосты, меня жутко раздражает, а Грач Вероника стремает своей маниакальной привычкой делать со всеми селфи, которые тут же постит у себя на страничке. Даже если ей откажешь, она всё равно тебя выследит, сфоткается с тобой или с твоей спиной, глазом, ухом, плечом, рукой, ногой или попой.

– Кать, ты девственница? – неожиданно даже для самой себя спрашиваю я.

Только что отпитый чай струёй вылетает наружу. Я заботливо стучу подругу по спине, пока та пытается откашляться. Налитыми кровью глазами она удивлённо смотрит на меня.

– Ну и я тоже, – сообщаю я ей.

Мы пьём чай в тишине. Но, меня мучает ещё один вопрос, который так и норовит вылезти наружу. Дождавшись, пока Катя проглотит печеньку, я спрашиваю: