А то, что она сказала про мой характер… Впервые в жизни у меня его кто-то заметил. Если бы не была так напряжена, обязательно бы порадовалась.

— Согласен. За нас не переживай, мы счастливы. И это не просто романтические чувства. — И добавил тихо-тихо, чтобы я, видимо, не расслышала: — И про секс лучше не говори, она еще ужасно стесняется.

— О! — произнесла дама довольно. — Хорошо.

Вот Андрей! Вот жук! Ничего не сказал, а дезинформировал мать. Теперь она будет думать, что я до него ни с кем и ни разу. Может, это, конечно, и хорошо…

Нет, определенно хорошо. Он ее лучше знает.

Но все равно не честно.

Благо, то, что они шушукались у меня за спиной, позволяло промолчать. И затем спокойно общаться с Изольдой Викторовной в более дружественной атмосфере.

А омлет, кстати, получился.

Глава 27

Признаюсь честно, после концентрированного внимания родственников еще какое-то время жутко дергалась от каждого стука в дверь или неожиданного звонка. И дома убирала в два раза чаще и в пять раз тщательнее. На всякий случай.

По закону подлости организовать общую встречу родственников никак не удавалось. То одно случится, то другое. Когда, наконец, оба семейства закончили со срочными делами, не вылетали в командировки, не болели, не ходили на юбилеи и свадьбы и так далее и тому подобное, заняты оказались уже мы с Андреем. Сдавали проект заказчику.

Бессонные ночи на работе. Экстренные доработки. Круглосуточные звонки. Внезапные совещания.

Моя работа над детской игрой давно была завершена, поэтому меня нагрузили тем, чем я вообще не должна была заниматься по роду своей деятельности.

— Ты — не сотрудник, а семья. Учись управлять. Мы с Андреем заняты, — рыкнул на меня как-то Гоша, возложив тьму задач на мои хрупкие и совсем неопытные в этом деле плечи.

— Но я не умею!

— Никто не умеет, пока не оторвет задницу от дивана и не начнет. Начальством не рождаются.

— Вот именно, — поддержали наши технари, довольно улыбаясь. — Не боись, Катюха, глаза боятся, а руки делают.

Моих аргументов никто и слушать не стал. Только сказали: «Не будешь справляться, поможем». И вернулись к работе. Я же в своих новых обязанностях просто утонула. По крайней мере первые пару недель у меня была истерика, сравнимая с паникой рухнувшего с моста в воду человека. Не умеющего плавать, разумеется.

Как ни странно, помогла бабушка. Она позвонила в момент, когда я сидела и всерьез думала пойти и признаться Гоше, что не справляюсь. Работы навалилось столько, что я не знала, за что хвататься. Все было срочным. И все из разряда «сделай меня немедленно».

— А они так заняты, что не могут помочь? — спросила бабуля.

— Они почти живут на работе. Вчера даже ночевали, — ответила тихо, чтобы никто из коллег не услышал, — кажется, там какая-то проблема. Я не спрашиваю — боюсь отвлекать.

— Внуча, ваш Георгий прав. Это почти семейный бизнес и ты — часть семьи. И должна помогать.

— Да знаю, знаю, ба!

— Потому сейчас заканчиваешь истерику, садишься за стол, берешь лист бумаги и ручку, пишешь список задач. Если можно выбрать что-то самое-самое главное и срочное, пиши наверх списка. И затем методично и спокойно начинаешь работать. По порядку. Не распыляясь. Сверху вниз. Листочек не меняй. Вычеркивай сделанное, чтобы ты видела, какая ты на самом деле у меня молодец и умница.

— Но ведь я все равно не успею! — продолжала я паниковать.

— Не успеешь сегодня, успеешь завтра. Им в любом случае сейчас вообще не до этого, и они сами, твой Андрей и этот ваш Георгий, сделали бы это еще на неделю, две, три позднее. Не дети уже, раз отдали тебе эту работу, значит, понимают риски.

— Логично.

— То, что можно отложить, отложи. Все, дорогая моя внученька, не мешаю. Трудись.

И я трудилась. Так же на износ, как и все. В тайне надеясь, что Гоша и Андрей не убьют меня за самодеятельность.

Бабушка, конечно же, оказалась права на двести процентов и работа по схеме со списком выполнялась, может, не так быстро, как если бы ее делал кто-то опытнее и мозговитее, но зато неуклонно и методично.

И вот, свершилось чудо. И, казалось бы, грандиозное событие — все готово, все довольны, проект благополучно сдан. Пора бы приняться и за личную жизнь. Так нет же. Теперь его надо помочь запустить, раскрутить, сопровождать. А обязанности, скинутые «с барского плеча» на мои хрупкие плечи, никто назад даже не пытается забрать. И намеков не понимает.

— Гоша, надо поговорить, — решила я не тянуть кота за хвост. При более-менее свободном руководстве выполнять его обязанности казалось мне не совсем правильным. Нет, я, конечно, справлялась. Но я хотела рисовать!

— Кать, все понимаю, но у меня отпуск через неделю, так что прости, придется тебе еще немного нам помочь.

— Бессовестный ты, Гоша.

— Это не я, все вопросы к Андрею. Он сказал, что ты просто не понимаешь своего счастья.

— Не поняла.

— Чего тут понимать? — удивился моему тугодумству Гоша. — Пока ты сильно занята, можешь с полным правом оттягивать ваше семейное мероприятие.

— Ты про знакомство родителей, что ли?

— Ага. Я бы на твоем месте познакомил их на свадьбе. Притом по схеме: расписались в ЗАГСе, выпили шампанского в шатре у моря и через пару часов на самолет. В страну без интернета и телефонной связи, — расхохотался Гоша.

— Ты намекаешь, что Изольда Викторовна будет вредничать и портить нам праздник? — спросила шепотом.

— Чего это намекаю? Прямо говорю. Я ее с детства… опасаюсь.

— Как ты меня вдохновил и обнадежил-то, — пробурчала, поглядывая в сторону кабинета Андрея. Лишь бы не услышал, что мы сплетничаем о его родительнице.

— Да ладно, не боись. Главное, не веди себя как Леся, не ругайся с ней как базарная баба, Андрей этого не выносит, — поделился советом и информацией не столько начальник, сколько друг. — Сохраняй достоинство. Лучше ему потом осторожно намекни, что тебе с ней непросто, он разберется.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Гошу. Рассказывать, что мы обошлись и без намеков, а знакомство уже состоялось, не стала, раз уж Андрей не поделился прежде.

— А теперь все, хватит болтать, трудимся!

Собственно, именно потому, что мы только и делали, что работали, личные вопросы немного отошли на второй план. И звонки родственников с двух сторон с каждым днем все больше раздражали и тревожили, потому оттягивать неизбежное было дальше просто невозможно.

— Предлагаю идеальный вариант — совместный обед, — после одного из таких звонков сказал Андрей.

— Днем? С родней? — удивилась я.

— Ну да. Сама подумай, лучше и не придумаешь. Мы все выходные сейчас работаем, потому выбрать целый день почти невозможно. Шашлыки и что-то подобное автоматически — фьють, — мужчина махнул рукой, показывая, как далеко и надолго улетают эти варианты. — Ужин… ужин не хочется, да?

— Не хочется, — подтвердила быстро, пока он не передумал. — Это надолго, а нам рано вставать.

Признаюсь, просто боялась, что мои драгоценные и совсем не умеющие пить родственники начнут вспоминать истории из моего детства, вовсе меня не красящие. Возможно, я и надумываю, все-таки никогда прежде не знакомила родителей с женихами и их семьями, но телевизора насмотрелась, потому тревожилась по данному поводу. Может, и безосновательно.

А вообще, конечно, Андрей прав целиком и полностью. Давно пора это сделать. Хотя бы для того, чтобы спать спокойно. Раз уж родне так не терпится познакомиться, надо просто взять и сделать это.

Кто знает, вдруг они подружатся, а мы зря надумываем всякую ерунду!

А не подружатся — ну и ладно. Андрей — взрослый человек, мужчина и доказал не раз, что живет своим умом, а не родительским, так что будем жить своей отдельной семьей и встречаться реже. В конце концов, в каждой семье свои порядки и традиции, ничего плохого в этом не вижу.

— Вот и остается обед. Первое — не надо пить. Сама знаешь, я не большой поклонник. А у старшего поколения почему-то фраза «Сегодня с нами ты не пьешь, а завтра Родину продашь» в большом почете. А второе — мы сможем быстро оттуда слинять якобы по рабочим вопросам, если что-то пойдет не так.

— Ты боишься! — уличила его я в страшном-ужасном.

— Ну, не то, чтобы боюсь. Но я на дух не выношу семейные посиделки. А в случае… — Он закатил глаза и глубоко вздохнул, набираясь сил перед очередным признанием. — Как представлю, что твоя бабушка придет с папочкой и начнет допрашивать маму…

Я расхохоталась. Не удержалась. Бабуля могла. Она отчего-то считала, что в ее почтенном возрасте человек может вести себя как ему больше нравится, а не как положено, и прямо говорила, что ей осталось не так много, нечего почем зря время терять. Отговорка была довольно нелепой, так как бабуля у меня моложавая и весьма активная дама, и совсем не старая. Но мы-то привыкли к ее причудам, а вот чопорная Изольда Викторовна, чувствую, будет обескуражена.

Хмыкнула. Может, это и неплохо.

— Значит, надо выбирать кафе рядом с аптекой. Или выдавать успокоительное сразу на входе, — пыталась веселиться я, хотя отчетливо понимала, что мне его вообще надо начинать пить заранее — чтобы был накопительный эффект.

— Видимо, да. А если все пойдет отлично, посидим подольше, а вечером в офис.

И так многозначительно на меня посмотрел, что пришлось напомнить — сейчас в офисе ночует пол-состава компании, а не только мы.

Тем не менее, идея нас заразила и мы не стали оттягивать в очередной стотысячный раз ее реализацию. Родители ничего не имели против обычного обеда в выходной день, возможно, тоже переживали, как все пройдет, потому назначили встречу на ближайший выходной день.