— Ну, про полицию, я считаю, даже думать не стоит. Вряд ли они по этой дороге в такое время проедут. Кстати, где мы вообще? — Я смотрю в навигатор и вижу, что мы километрах в ста от нашего отеля. — Так, примерный адрес есть. Даш, дай телефон вашей страховки.

— Ну, тут есть проблема… — Она мнётся.

— И какая? — Я поворачиваюсь к ней.

— Так как машина из гаража выезжает только пару раз в год, Ганс решил не делать на неё страховку. Чтобы не выкидывать деньги на ветер. Тем более она раритет и страховка очень дорогая.

— Да ты издеваешься! Чёрт! И что нам теперь делать? Я даже не знаю, куда звонить, чтобы эвакуатор вызвать.

— Может, загуглишь? — предлагает Лиза.

— Бесполезно, — отвечаю я. — Не знаю, как у тебя, но у меня Сети нет.

— Сейчас посмотрю, — говорит Лиза, доставая телефон из мокрых джинсов. — Та же фигня. Да что за напасть?

— Тотальное везение, только и всего, — саркастически отзываюсь я.

— Ну и какие мысли? На кого нам рассчитывать? — скорбно спрашивает Даша.

— Как всегда, подруга, только на самих себя. — Я понимаю, что девчонки сильно нервничают, поэтому пытаюсь казаться оптимистичной и подбадриваю их как могу. — Хорошо, что мы в машине, а не на улице. Разве, когда ты в тепле и с друзьями, а за окном льёт дождь, — не самое уютное чувство?

И как назло в эту же секунду прогремел гром такой силы, что чуть не оглушил нас. Мы сначала сидели не шелохнувшись, а затем истерично засмеялись. Не от веселья совсем. Просто у женщин две защитные реакции. Первая — это слёзы и рыдания, когда всё плохо. И вторая — истеричный смех, это когда всё очень плохо. Я чувствую, как Лиза с Дашей уже пожалели и отдали бы всё, лишь бы оказаться за пазухой у своих мужчин. А я… а мне и за пазухой быть не у кого. Я бы сейчас лежала дома, просматривала сайт РБК, пила вино, курила, нанесла бы на лицо омолаживающую маску, поставила все гаджеты на зарядку, включила первую часть «Дневник Бриджит Джонс» в оригинале и заснула бы под фильм. А утром начался бы точно такой же день, что и последние лет пять.

Прошло полчаса, ливень всё шёл, печка грела, сигареты курились, аккумулятор медленно садился, но идей, что нам делать, так и не появилось. Мы даже спели пару песен из Beatles, Queen и «Машины времени». От этого настроение немного поднялось, но проблема как была, так и осталась.

Мы уже подумывали заночевать тут и посменно дежурить, как вдалеке появился свет от фар автомобиля, он был достаточно далеко, но вселил в нас надежду.

— Машина! Лиз! Даш! Машина! — привлекаю я внимание подруг.

Они перегибаются через сиденья и смотрят вперёд.

— Что делать будем? — спрашивает Лиза.

— Моргай ему фарами! И сигналь, — подсказывает Даша.

Я изо всех сил начинаю давить на гудок и моргать фарами. Затем бросаю это дело, выбегаю на улицу и начинаю прыгать и размахивать руками. Фары проезжающей машины слепят меня, и мне не удаётся рассмотреть водителя. Я уж было подумала, что он проедет мимо, но, к нашей удаче, автомобиль останавливается и сдаёт назад. Увидев это, Лиза с Дашей тоже выходят из «Мустанга». А ливень всё усиливается. На лицах девчонок я вижу некоторое облегчение, появилась надежда на спасение.

Машина, что остановилась, была большим пикапом неизвестной мне марки. Судя по силуэту, в ней один человек, мужчина. И это не могло не радовать. Водитель включил аварийку, как и мы, и вылез под дождь. И тут, несмотря на весь пережитый стресс из-за аварии и развивающегося апокалипсиса над головой, дыхание у меня перехватило. Мужчина даже издали обладал такой сумасшедшей притягательностью, что я быстро позабыла о своих проблемах, меня беспокоило лишь то, что сейчас я похожа на мокрую мышь. На нём была белая льняная рубашка, причём, видимо, рабочая, так как она была чем-то измазана, но это лишь увеличивало градус мужественности. Джинсы и массивные ботинки на ногах. В то время как он приближался, я успела разглядеть его ещё лучше и поняла, что он не намного выше меня, а на его слегка смуглом лице виднеется лёгкая щетина. Мужчина подбежал к нам вплотную и произнёс:

— Bonne soirèe![10]

Чёрт, а вот по-французски из нас никто не говорит.

— Sprechen sie Deutsch?[11] — единственное, что находит сказать Даша.

— No[12], — отвечает мужчина.

— Do you speak English?[13] — спрашиваю я, выйдя из оцепенения.

— Mmm… a little bit… no[14]. — Он всё же отрицательно мотает головой, извиняюще улыбаясь.

— Блядь! — вырывается у Лизы.

— А вот по-русски я говорю, — неожиданно сказал он без малейшего акцента.

— Серьёзно? Боже, нам тогда очень повезло. — Мы с облегчением вздохнули.

— Что с вами случилось?

— Колесо лопнуло. На что-то на дороге напоролись.

— Ого! Вы в порядке? Целы?

— Да. Я только головой немножко ударилась, вот тут, — показываю ему то место, которым билась об стекло.

— Дайте-ка посмотреть. — Большими руками очень аккуратно он берет мою голову и осматривает ушиб. — Крови нет, но шишка точно будет. Не тошнит?

— От голода разве только, — говорю я, а сама смотрю ему прямо в глаза. Но слишком темно, не могу их хорошо разглядеть, зато за секунду до этого в широко расстегнутом вороте его рубашки заметила серебряный крестик.

— Я постараюсь вам помочь. — Он обходит «Мустанг» и смотрит на порванное колесо.

— Вам повезло, что машина устойчивая. Могли бы запросто перевернуться на такой мокрой дороге. Запаска есть?

— Что? — спрашивает Даша.

— Запасное колесо, в багажнике, есть? — Он перекрикивает грозу.

— К сожалению, нет, — говорю я.

— Так, понял. Сядьте в машину, не мокните. Сейчас придумаем что-нибудь, — обнадеживает он и убегает к своей машине.

Мы тотчас ныряем в салон и начинаем неистово дрожать от холода.

— Боже, дайте мне что-нибудь надеть, — обращаюсь я к девчонкам, понимая, что жутко околела.

— Ага. Мы заметили. Аж коленки подкосились, — смеется Лиза.

— Чего? Не поняла.

— Да ладно тебе, — поддакивает Даша. — Ты его взглядом пробурила насквозь.

— Перестань. Я просто вся промокла, меня хоть выжимай.

— Аха-ха-ха! Именно! — Они заливаются диким смехом.

— Да не в этом смысле! — Боже, какую чушь я сказала. — Дайте уже что-нибудь надеть, потеплее только.

— А может, попрозрачнее? — не унимается Даша.

— Даша, сейчас ты выйдешь из своей незастрахованной машины без запасного колеса и будешь ему помогать. Ясно? — Я пытаюсь быть очень строгой, но у меня плохо выходит. Лицо расплывается в улыбке.

— Да я б с радостью, Рит, — вздыхает Даша, — да вот Ганс, боюсь, будет против.

— Да чёрт тебя дери, дай мне просто кофту какую-нибудь.

— На, на. — Лиза протягивает мне кожанку. — Но на всякий случай, чтобы ты знала, ты чертовски сексуальна с мокрыми волосами.

— Спасибо, надеюсь, это нам поможет убраться из этого богом забытого места.

Как только я надела куртку, к машине подбегает наш спаситель и пропадает возле лопнувшего колеса. Я с минуту сижу, размышляю, а затем говорю подругам:

— Я, наверное, пойду к нему… Может, помочь нужно, посветить, а то неудобно как-то…

— Да-да. Давай, помоги там, подержи его, — ухмыляется Даша. — Ой, то есть поддержи.

— Пошла ты! — говорю я ей и показываю язык.

Выбравшись наружу, наблюдаю, как он установил домкрат и начинает приподнимать машину. Какие же у него сильные руки. Вены набухают под кожей, а мышцы напрягаются. Да что это со мной?

— Вам чем-нибудь помочь?

— Ой! Не заметил вас! Вы бы лучше не мокли и сели бы в машину.

— Без меня она будет гораздо легче. — Ну всё, Старкова, приехали. Что за дешёвый трюк напроситься на комплименты?

— Не намного, думаю, совсем нет разницы, — отвечает он. И снова эта улыбка. Что ж, он включился в игру. — Хотя помочь всё-таки можете. Посветите мне фонариком, пожалуйста.

— Да, конечно, секунду. — Я достаю из джинсов швейцарский ножик, включаю фонарик и направляю луч на колесо.

— Так гораздо лучше. Спасибо! Кстати, я, Кирилл.

— Рита.

— Приятно познакомиться! — Мы улыбнулись друг другу, и он продолжил приподнимать машину.

Я всё стояла и смотрела, как он ловко управляется с инструментами, снимает одно колесо, кладёт его на землю и надевает другое. Со вторым у него выходит куда сложнее, и Кирилл объясняет:

— У меня только аварийная запаска, «костыль», другой нет. Хорошо, что хотя бы она подошла, это уже удача.

— Но мы сможем с ним проехать хотя бы километров сто? У нас забронирован отель на сегодня.

— Сто? Честно говоря, сомневаюсь. Да еще по мокрой дороге, шансов практически нет. И быстро ехать на «костыле» нельзя.

— И чем оно тогда нам поможет? — Да, перспектива невесёлая.

— Единственное, что я могу предложить, — доехать до моего дома. Это примерно в двадцати минутах отсюда, — говорит Кирилл, не отвлекаясь от работы. — Там сможете переночевать и обсохнуть, а рано утром приедет мой знакомый механик и привезёт вам подходящее колесо.

— К вам? — Неожиданное предложение, но весьма заманчивое. — Ну я, честно говоря, не знаю.

— А что такое? Вы меня боитесь, что ли? — Он смеётся. — Мне бояться следует куда больше, чем вам.

— Почему же?

— Ну, сама посуди. Да, надеюсь, не против перейти на «ты», не люблю все эти формальности.

— Согласна. — Давно пора бы уже.

— Так вот, вас трое. Я живу, можно сказать, один. И, несмотря на то, что мы стоим на французской трассе, а не на тамбовской, это не делает случайных попутчиков более безопасными.