Мария Круз - Успеть повернуть направо

На память об Ондаррибии каждая из нас купила по красной кепке и по паре бутылок чудесного местного вина. Мы дали твёрдое обещание вернуться сюда как-нибудь ещё.

Я завела мотор, настроила навигатор на Мадрид и под уже привычный женский голос стартовала, следуя указаниям нашей компьютерной подруги. Спустя минут пятнадцать девчонки уже спали, и я сделала магнитолу немного погромче. Из неё раздавался голос солиста Aerosmith:

Don’t want to close my eyes

I don’t want to fall asleep

Cause I’d miss you baby

And I don’t want to miss a thing

Практически на автопилоте доехав до Мадрида за шесть часов, нагло игнорируя знаки ограничения скорости, я припарковалась у ресторанчика на трассе. Разбудила Дашу с Лизой, которые проспали всю дорогу, и предложила перекусить, выпить кофе и решить, кому из них дальше вести машину. Мы выбрались из «Мустанга» и зашли в ресторанчик. Несмотря на позднее время, в помещении было многолюдно. Посетители в основном дальнобойщики.

Мы подошли к барной стойке, девчонки заказали себе кофе, а я решила взять чай, так как хотела хоть немного поспать. Кухня, к сожалению, была закрыта, и нам пришлось довольствоваться бокадильос с хамоном и сыром. Подумав немного, заказала себе бокал вина под негодующие и завистливые взгляды подруг. Но я его полностью заслужила.

Дороги в Испании очень хорошие, и трасса была практически всё время прямая. Зато спина у меня отваливалась и очень клонило в сон. Не люблю я такие марш-броски по шесть часов. Это и вправду тяжело. Две полосы тебя гипнотизируют, святящее солнце заставляет зевать, от сигарет, которые смолишь одну за другой, во рту появляется дурной вкус, в висках начинает стучать, ноги затекают.

В общем, путешествовать на машине очень интересно и несравнимо с другим транспортом, но самолёты мне больше по нраву, хоть раньше я их до жути боялась. Страх мой прекратился, когда я летела из Китая в Москву. Мы попали в жуткую турбулентность, и я даже подумала, что отключились двигатели, так как мне показалось, что самолёт находится в свободном падении. И тут, когда вокруг стояли вопли испуганных пассажиров, меня охватило оцепенение и вместе с тем спокойствие. Наверное, его вызвал шок от осознания неизбежности близкого конца. Я вдруг поняла, что бояться бесполезно, ибо изменить уже ничего нельзя, а криком делу не поможешь. Я лишь покрепче вжалась в кресло, закрыла глаза и постаралась подумать о чём-нибудь хорошем. Мне представилось, как было бы здорово оказаться на пляже где-нибудь в Мексике. И стоило мелькнуть этой мысли, как тряска вдруг прекратилась и мы начали набирать высоту.

Так что после того случая все мои переживания насчёт полётов сводятся только к тому, что авиакомпания может потерять мой багаж. Это, кстати, очень неприятно. История в Питере, конечно, напрягла меня, но тогдашняя истерика случилась не столько из-за страха смерти, сколько из-за злости на то, что никто, кроме маленькой девочки и меня, не заметил дымящегося двигателя.

— Эх, боюсь, когда я вернусь, Вадим расторгнет помолвку и бросит меня, — говорит Лиза с набитым ртом. — Я столько хлеба и булок съела за эти дни.

— И хамона, — подсказывает ей Даша.

— И половина из этого во фритюре, — дополняю я.

— Точно — бросит.

— Да прекращай. — Я отпиваю чай из большой кружки. — Мы за сегодня так много прошли пешком, всё растрясётся.

— Ну не у всех такая конституция тела, — говорит Даша. — У тебя, может, и так. А у меня если что-то засело, это так просто не вытрясешь.

— Если не вытрясти самой, то нужно, чтобы вытрахали. Это всегда помогает, — делюсь я своим опытом.

— Ну-ну, давай дразнись, зараза. — Лиза кидает в меня скомканной салфеткой. — Тебе-то хорошо, а я что-то уже очень скучаю по Вадиму. Когда вернусь, сутки с него не слезу.

— А Ганс, наверное, даже рад, что я дала ему передышку. Не знаю, что со мной случилось — возраст, безделье, время года, экология, но я его последние месяца два реально затрахала. Утром до работы, вечером перед сном и все выходные напролёт. Когда у меня были последний раз «дни», он чуть ли не пел от того, что у него и его члена выходной.

— Ого! Всё так жёстко? Шнеле-шнеле, я-я? — Я прыскаю со смеху.

— Ну не то чтобы, но ходить бывает трудно на следующий день.

— Даша-Даша.

— Что Даша? И вообще, я отойду ему позвонить.

— Ой, я тоже. Рит, мы мигом, — говорит Лиза и скрывается вслед за Дашей.

А я не горю желанием кому-то позвонить и рассказать о наших приключениях или похвастаться о том, что видела, хотя было бы приятно услышать от кого-нибудь вопрос: «Как ты?»

Успела я лишь подумать об этом, как на мой телефон приходит сообщение.

«Привет! Где вы уже? У тебя всё хорошо? Кирилл».

Ну, ничего себе? Он точно читает мысли. И откуда у него мой номер? Я как раз по пути подумала, что забыла его ему оставить. И уже думала, как бы найти адрес его шато и послать письмо.

«Привет! Уже возле Мадрида. Устала как собака. Остановились на перекус. Даже не буду спрашивать, откуда у тебя мой номер. Как ты?»

Не заставив себя долго ждать, приходит ответ:

«Бедняжка. Очень бы хотел тебя сейчас расслабить. Без тебя так тихо. Безумно соскучился».

«Скоро посплю. Девчонки сменят меня. Знаешь, весь день хотела, чтобы ты был рядом. Так много всего красивого видели. Тебе бы понравилось».

«Боюсь, что я бы ничего всё равно бы не заметил. Так как постоянно смотрел бы на тебя».

«Ну вот, что ты наделал. Сижу тут и как дура улыбаюсь. Я скучаю».

«Я тоже улыбался весь день, но и грустил. Повсюду твой запах, как будто ты тут. Кажется, это называется одержимостью. И видимо я безнадёжен».

«Возможно. Сюда бы очень хорошо подошёл саундтрек к бойцовскому клубу. The Pixes — where is my mind».

«Да. Люблю этот фильм. Рита, ты встретилась мне в очень странный период моей жизни. И, видимо, у тебя сейчас тоже не всё гладко».

Незаметно для меня вернулись Даша с Лизой. Они уже наболтались и сказали, что готовы ехать.

«Нам пора, хочется проболтать с тобой всю ночь, но боюсь, я вырублюсь сразу. Не грусти там. Буду думать о тебе».

Я отсылаю сообщение и прикрепляю свою фотографию, сделанную сегодня в Ондаррибии.

Через минуту от Кирилла приходит ответ:

«Ты невероятно хороша. Отдыхай, а я пока буду сходить с ума по тебе».

И он также прикрепляет своё фото, но которое, видимо, сделал только что. На снимке он улыбается мне одними лишь глазами, запустив руку в свою густую шевелюру. От такой милой фотографии я тихонько мяукаю и посылаю Кириллу два смайлика — грустный и с поцелуем. Ставлю телефон на блокировку, расплачиваюсь и догоняю подруг, которые уже вышли на улицу.

Выкурив по сигарете и настроив навигатор на Лиссабон, пересылаем сегодняшние фотографии друг другу, пока есть wi-fi, садимся в машину, я, наконец, на заднее сиденье и одна. Первой решила вести Даша. Дороги свободные, так что часов за шесть по платным трассам должны добраться.

Как только Даша завела мотор, мой телефон зазвонил. Номер не определился.

— Алло, — отвечаю я.

— Надеюсь, ещё не спишь?

Это Кирилл.

— Ещё нет.

— Просто хотел пожелать тебе спокойной ночи. И услышать голос, так как без него мне не заснуть, боюсь.

— Ты снова это сделал.

— Что я сделал?

— Я снова улыбаюсь как ненормальная, — шепчу я, хотя шансов, что подруги меня не услышат, нет.

— Виновен. Ну ладно. Напиши мне, пожалуйста, как доберётесь.

— Хорошо. И тебе спокойной ночи.

— Постараюсь. Целую.

— Целую, — отвечаю я и с довольной улыбкой во весь рот заканчиваю разговор.

— С работы звонили? — смеётся Лиза.

— Нет, блин, номером ошиблись, — язвлю я.

— А-а, ну мы догадались.

— Ой, тоже мне. Так, в общем, если что, будите. Меня рубит.

— Есть, мой капитан, — салютует Даша.

— С навигатором справитесь?

— Справимся. Спи давай.

Я натягиваю на себя плед, подкладываю под голову дорожную подушку и тут же отрубаюсь под ритмичный звук мотора и голоса подруг.

Просыпаюсь от того, что солнце светит мне прямо в лицо. Разлепив веки, понимаю, что рассвело совсем недавно. За рулём Лиза, окна приоткрыты, и я чувствую чудный запах моря. Хотя, скорее, это океан, так как Лиссабон омывает Атлантика. Нащупываю в сумке солнцезащитные очки, надеваю их и только после этого поднимаю свою тяжелую, но отдохнувшую голову с сиденья. В машине громко играет Depeche Mode — «Enjoy the silence», и подруги ещё не заметили, что я проснулась. Мы едем вдоль побережья по шоссе, машин очень мало.

— Доброе утро! Живые есть? — спрашиваю я немного охрипшим спросонья голосом.

— Ох, блин! Ты проснулась? — отвечает мне Лиза, не поворачивая головы.

— Ну не совсем, но я стараюсь.

— И давно?

— Да вроде только что. Который час?

— Восемь, — отвечает Даша.