Янка Рам - Уязвимость

— Не надо так делать, — гневно звенит его голос и я сжимаюсь еще сильнее.

Перехватывает руками моё лицо, его глаза не моргают.

— Говори…

— Мне нужна моя сумка… — отвожу я взгляд. — Там противозачаточные… Я забыла о них.

— Аа… — хмурится и успокаивается тут же. — Мы не предохранялись?

— Нет, — пропадает мой голос. — Извини.

— За что? Я не мальчик. И если я не надеваю презерватив, то готов к последствиям.

— А я что-то не очень… — сглатываю я.

— Да не волнуйся слишком, — грубоватая усмешка. — Вряд ли мне повезет настолько.

Еще один непростой день вместе. Мы как два инопланетянина… Молча изучаем друг друга. Но разговариваем только телами, взглядами и короткими фразами. Мне все время хочется вытянуть его на какой-нибудь разговор, но он очень осторожен и краток в своих ответах.

Сегодня ночью Кирилл работает. Не дома. И я решила, что еду домой. Он не настаивал, чтобы я осталась, пока его не будет.

В машине играет музыка. Между нами не случается пустых разговоров. Мы не болтаем. Мы оба не умеем болтать ни о чем.

Периодически меня погружает в тихую панику на счет таблеток. Но возобновлять прием в этом месяце уже нет смысла. Только с начала нового цикла.

Вот и сейчас я опять варю в голове эти таблетки.

— Саша, — сжимает он моё бедро на светофоре. — Не грузись.

Вероятность забеременеть конечно невелика. И, наверное, мне и правда не так уж и страшно теперь. Женщины в этом отражают мужчин. Если мужчина спокоен и не боится, и ее страх исчезает.

— Что будет, если я забеременею?

— Ребенок, — пожимает он плечами. — Ребенок у которого будет семья, если его мама на это решится. Но отец будет точно, Саша. Очень благодарный тебе за ребенка отец. Поэтому — особенно не грузись.

— Ладно, — сжимаю я его пальцы, лежащие у меня на бедре. — Ты хотел бы ребенка? Не сейчас, но…

— Я не уверен, что способен зачать ребенка. Но иметь такую женщину, как ты и не хотеть, чтобы она родила тебе ребенка? Сейчас… потом… время оно вообще ничего не меняет, Саша. Это всё глупости. Если ты встречаешь своего человека, ты чувствуешь это сразу.

— Я твой человек?

— Мой.

Он перехватывает мою кисть, прижимая к губам. Глядя в лобовое оставляет поцелуй и мы едем дальше.

В моей голове зудит много и других вопросов.

— Ты работаешь по ночам?

— Не часто.

— А что ты там делаешь ночью? В той корпорации? Мне Арина немного рассказала…

— В “Вижуал”? Нет. Там я не работаю ночами. Это другая работа.

— У тебя есть еще и другая работа?

— Есть.

— Какая?

— Подожди.

Паркуется, достает телефон и теряется там в переписках, пролистывая какие-то видео. Жду минут пять. Никакой реакции…

Я уже заметила, что часто он так уходит от вопросов.

— Я пойду, ладно?

— Иди.

“Сгущенки” не полагается? — вздыхаю я.

Не то, чтобы я к ней привыкла. В последний год со Стасом ее тоже совсем не было. Но от того, что не будет каких-то прощальных прикосновений… Ему это не нужно, значит? От этого мне больно и немного холодно.

Берусь за ручку.

— Стой… — не отрываясь от переписок. — Минуту… Я провожу. В подъезде кто-то есть.

— Там тоже камера?

— Там тоже камера, да.

— А в моей квартире еще остались?

— А это важно? Ты хочешь что-то скрыть от моих глаз?

— Да нет… Просто я не хочу, чтобы там были камеры.

— Почему?

— У тебя будет меньше поводов стремиться встретиться со мной, если я все время буду в доступе на камерах, — признаюсь я.

— Мне тяжело терять тебя из вида, — тоже признается он. — Я не могу спокойно работать.

От этих признаний кровь бросается в лицо и голова кружится как от признания в любви!

— Ладно, можешь вернуть камеры.

Помогает мне выйти.

Я беру его под руку, скользко…

Внутри меня трепет и восторг, что это мой мужчина. МОЙ!!! Только сейчас идя с ним под руку по улице, я начинаю немного осознавать это. Как мне могло показаться, что он обычный мужчина, там когда я разглядывала его в первых раз. Нет в нем ничего обычного… Он особенный.

В подъезде и правда слышны голоса, немного накурено. На этаж выше кто-то что-то празднует. Слышна музыка, смех…

Кирилл открывает своим ключом мою дверь. Мне немного неловко от этого.

Заходим. И я снова решаюсь сама забрать свою “сгущенку”, потому что внутри натягивается болью и одиночеством, когда я осознаю, что он развернется и уйдет просто так. А он сделает это.

Надо же мне на чем-то выживать до нашей новой встречи. Оставь мне немного себя напоследок, Сталкер.

Не включая свет, я обнимаю его. Наши губы отыскивают друг друга в темноте. И мне перестает быть неловко от своей инициативы в ту же секунду. Потому что я чувствую, что он кайфует от этого поцелуя и вкладывается в него. Я не могу оторваться, жадно кусая его обветренные губы. Тяжело дыша, он разрывает наш поцелуй сам, пряча губы на моей шее.

— Мне надо ехать… Я уже опаздываю.

Мне хочется что-нибудь сказать, но голосовые связки отказывают.

— Позже позвоню. Поговоришь со мной?

Конечно, Господи!!!

Возбужденно тихо смеюсь от облегчения, что тяжелые эмоции отступают, и я чувствую, что он нуждается во мне. Последнее касание губами…

— Закажу тебе ужин… Замкнись как следует.

Уходит.

Сползаю по стене вниз, кружась в своих маленьких вихрях счастья.

Дома отчего-то непривычно. Словно меня не было пару месяцев, и он остыл от человеческого тепла.

Подарки так и сложены на столе.

Мой светильник, что сломал Стас, стоит на своем месте, дуги выправленны… Почти как новенький.

Это Кирилл наладил. Он был здесь. Начинаю разбирать стол. Забираю сначала духи. Распыляю их над собой, кружась в облаке пьянящего аромата.

Шарфик и зонт вешаю на зеркало в прихожей. Куколку присаживаю возле фикуса в спальне. Картину возвращаю на стену, предварительно полюбовавшись. Мне хочется обняться с ней, но она слишком большая.

Включаю музыку, чайник… телефон!

Там много пропущенных от Кирилла. И от этого мое сердечко тоже стучит, словно мне признались в любви. Не признались. Но произошло кое-что помасштабнее, наверное. Потому что слова — это всего лишь слова. И говорить слова любви — это всего лишь освоенные навыки пикапа, как правило. Мужчинам это легко. А перевернуть свою реальность — очень сложно. Сталкер перевернул. К черту слова…

Застываю у окна на кухне с кружкой кофе. Губы улыбаются.

Через час — доставка. Суши, сладости… творог!!! Запомнил.

Спасибо!!

Холодильник пуст, а идти до магазина сейчас очень не хочется.

Когда ложусь спать и выключаю свет — сразу же звонок.

Совпадение? Или где-то еще осталась камера? Или пока ты был здесь разместил еще парочку?

Мне все равно!

— Доброй ночи, Саша.

— Доброй ночи, Кирилл…

— У тебя все хорошо?

— Да. Спасибо за ужин.

— Пожалуйста.

На заднем фоне нашего разговора я слышу, как объявляют какой-то рейс. Звуки аэропорта…

— Ты куда-то улетаешь?..

— Завтра к ночи уже вернусь. Это по делам.

— Можно я спрошу куда?

— В Цюрих. Когда-нибудь потом я тебе обязательно всё расскажу. Сейчас — не хочу.

— Хорошо.

— Как ты себя чувствуешь?

Как после напряженной тренировки! Все мышцы моего тела ломят. Столько секса в моей жизни не было никогда. Кирилл ненасытен.

— Мм… немного устала.

— Меня было слишком много?

По телефону мне с ним разговаривать почему-то проще. И мне кажется ему со мной — тоже.

— Ты всегда так ненасытен?

— Да нет… Но я люблю секс.

Замолкаю… Нет, наверное, это нормально, когда мужчина любит секс. Но ассоциации честно сказать немного ранящие.

— Саш?

— М?

— Ты тоже любишь секс.

— Еще несколько дней назад, я бы так не сказала, — признаюсь я ему снова.

— Мне очень приятно стать открытием для тебя. Очень. И я планирую продолжить наше погружение в это.

Мне сложно отвечать ему на это. Мне опять мерещатся другие женщины.

— Ясно.

— Я тебя расстроил? Скажи — чем?

— Когда мужчина слишком любит секс — это значит у него много женщин. Наверное, меня это не вдохновляет.

— Ты единственная моя женщина. Не думай об этом.

— Но их было…

— Можно, я не буду врать, что “прочитал только три книги”? — усмехается он. — Какая разница сколько их было? Таких как ты не было.

— Каких?

— Я не силен в комплиментах. Но пусть будет — таких, которых не можешь отпустить.

— Ты не был влюблен?

— Почему… был… когда-то в другой жизни. Когда был другим человеком. Был… Кажется был.

— Когда это было?

— Очень давно. В моей молодости.

— И чем это закончилось?

— Ммм… Мы встречались. Я сделал предложение… Нужны были деньги… Я ушел по контракту на службу.

— Ты военный?

— Бывший.

— Она тебя не дождалась?

— Да. Но в этом нет ее вины. Меня не было слишком долго. Я числился как пропавший без вести. Прошло пару лет и она вышла за другого…

— Это тебя ранило?

— Нет, — усмехается он. — Я был рад. Назад вернулся другой человек. И у нас уже не было ничего общего. Я был рад, что она не имеет ко мне никакого отношения и у неё все хорошо.

— Ты был на войне?

— Может быть когда-нибудь потом… Ладно? Это не то, о чем я люблю разговаривать.

— А о чем любишь?