Янка Рам - Уязвимость

— Арина тебе не сестра… — выдыхаю я с ужасом. — Жена.

Молчит. Не отрицает.

В моей голове несется всё. И момент нашего знакомства с Ариной и её действия после… И то, что делал и говорил Кирилл. Зачем потащил меня в этот эро-клуб. Познакомил с этой семьей шведов. Все наконец-то начинает обретать ясную логику. Страшную для меня, но очень ясную.

— Ты… — нарастает внутри меня гнев, как цунами. — Ты… ты — чудовище, — с шипением выдаю я сломанным голосом. — Моральный урод. Вы. Вы оба.

Его лицо вздрагивает, но он не открывает глаз.

Вытягиваю у него из кармана свой паспорт. Тихо, судорожно рыдая стаскиваю с пальца кольцо. Оно выскальзывает, несколько раз подпрыгивая по столику. Прижимаю его ладонью и передвигаю на его половину.

— Я твое предложение не принимаю. Этого не будет никогда. И ход с этой Анной не сработал. Жить так, как эта девочка я не буду.

— Ты бредишь, Саша. Какой ход?

— Замолчи. Знать тебя больше не хочу.

— И почему же?

— Я ненавижу тебя… — шепчу я задыхаясь. — Ты ужасный человек. Ты ждал, пока я сильнее привяжусь к тебе. Ты делал для этого все возможное и нет. Ждал пока я утону в тебе. Чтобы я не смогла… — задыхаюсь я. — Чтобы я пошла на все твои условия… ты вёл меня к этому намеренно! Ты выжидал пока…

— …Узнаешь меня достаточно, чтобы верить мне, — низко и хрипло. — Доверять!

— Ненавижу твой голос!

Судорожно дышу, пытаясь контролировать истерику. Но не получается.

— Вам плохо? — хмурится проходящая мимо стюардесса.

— Стакан воды принесите, — Кирилл ставит локти на столик, словно отгораживая меня от всех.

— Но…

— Воды!

Отдает ей мой пустой стакан.

— Я уже могу говорить? — негромко.

— Нет.

Ложусь лицом на руки, в ужасе проживая, что завтра его не должно быть в моей жизни больше. Что я этого не хочу продолжать, зная теперь всёе. На самом деле, я до смерти нуждаюсь в нем. Мне хочется выть от этого чувства потери внутри меня. Но не могу допустить, чтобы он больше прикасался ко мне. Противно.

Разве можно так с живым человеком?…

— Чудовище… не могу поверить.

— Так не поверь, Саш, — пытается поправить волосы, заправив их за моё ухо. Дергаюсь от его рук. Не хочу…

- Попей воды. Не нужно переживать так. Ты ошибаешься.

— Ты не женат на Арине?!

— Женат.

— Ты соврал мне!!! Ты сказал — сестра.

— Это и есть правда.

— Всё, не хочу больше твоей лжи… хватит…

Ложусь снова лицом на руки, отворачиваясь к темному иллюминатору. Самолет гудит. По моему лицу текут слёзы.

Он выжидает еще немного.

— Я могу объясниться? — пальцы гладят моё предплечье.

— У тебя было очень много времени, чтобы объясниться, — убираю его руку. — А теперь мне не интересны детали.

— Ты обещала не убегать. Независимо от того, насколько неудобоваримым я буду.

Увы. В самолете бежать некуда.

— Ты подписала со мной этот договор.

— Я тебя больше не уважаю, Кирилл, — бормочу я потеряв всю энергию с закрытыми глазами. — Никаких договоров я соблюдать не буду. Что ты сделаешь?… Силой заставишь?

— Нет. Я тебя отпущу, — болезненно и тихо. — Я довезу тебя до дома сейчас и отпущу. Совсем.

Это так больно и страшно, что я погружаюсь в какое-то полуобморочное состояние. И закрывая глаза плыву в своей агонии. Я одна… Ничего этого не было… это все фейк… объясните это моейму дающему сбои сердцу. Объясните, что мужчины, которого я люблю не существует! А есть только вот этот.

— Пристегните ремни, самолет идёт на посадку…

Кирилл забирает наш багаж. И сумку с “крылом” для Арины.

— Пойдем, Саша. Я довезу.

Он больше не пытается поговорить со мной. И я в прострации, до сих пор внутренне не верю во все происходящее. Что сейчас я окажусь дома. Одна. И это все станет сном, от которого я проснулась в свою реальность. Не будет ни Кирилла…. ни Арины… А она звонила мне перед вылетом. И ждет нас дома. И даже попыталась приготовить ужин для нас — “захотелось”. Никак не могу втиснуть Арину в эту конструкцию. Кирилл вписался проще. С ним все понятно мне. Арину — не могу.

Иду рядом.

Закидывает сумки на заднее сиденье. Открывает мне переднюю дверь. Преодолевая болезненность от того, что сейчас окажусь с ним опять так близко и почувствую все, то, что обязательно почувствую, сажусь внутрь.

Наблюдаю, как он ставит телефон на зарядку… поправляет зеркала… Он словно тоже в прострации. Молча едем. Когда проезжаем мимо поворота к его дому, нечаянно встречаемся взглядами с ним. Он спокойно и молча отводит свой. Внутри меня опять начинает все пылать и ныть. И теперь мне хочется разбиться об эти стёкла, и я начинаю понимать, почему он бил тогда их, у меня дома. Мне хочется также разбиться. Только насовсем. Чтобы не чувствовать то, что я чувствую.

Паркуется у моего подъезда. Молча смотрит на мои окна. Моя дверь заблокирована.

— Открой, — шепчу я.

Голос отказывает.

— Пара минут. Кое-что хочу отдать.

Вытягивает из моих рук сумочку. Вкладывает туда свой планшет.

— Всё лишнее я удалил. Здесь теперь только камеры от твоей квартиры и управление блокиратором на двери. Будь осторожна, Саша. Пожалуйста. Я больше не буду тебя видеть.

Голос непривычный… говорит заторможенно.

— Еще.

Кладет туда конверт.

— Пинкод — год твоего рождения. Там, на карте… те деньги, что принадлежат тебе.

— Какие еще деньги? — закрываю глаза.

— Твои. Забери. Тебе хватит на то, чтобы решить проблему с квартирой и еще останутся.

Я не понимаю о чем он говорит. Зачем мне этот планшет и какие деньги?… Я вообще ничего не понимаю сейчас. Возвращает сумочку.

Кладет пальцы на панельку с кнопками от дверей. Они подрагивают. Мне становится еще ужаснее внутри от того, что я понимаю, что он неравнодушен в этой ситуации. И ему тоже больно. И это тоже плохо ложится в мою картину. Но простить не могу. И принят не могу. Не могу!!!

Щелчок.

— Береги себя. Иди…

И наконец до меня полностью доходит, что сейчас со мной произошло. Что-то лопается у меня внутри. Наверное, то самое стекло, о которое мне хотелось бы разбиться. Это так больно… словно я вспорота заживо. Это адски больно! Не вздохнуть.

Мы встречаемся взглядами.

Пряча лицо в ладонях я начинаю рыдать, ненавидя себя за то, что не донесла свои эмоции и боль до дома.

Слышу, как срывается его дыхание. Вытираю глаза… все пальцы в черных разводах. Кирилл прикуривает сигарету. Огонёк в его руке дрожит, не попадая на ее кончик с первого раза. И я опять вижу, как его глаза моргают слишком выражено и часто. Это нервное… Зажмуривается, словно пытаясь справиться с этим.

Открывает окно.

— Пожалуйста, не надо так, Саш. Прости меня. Я не должен был допустить, чтобы… Я правда, старался найти какой-то правильный способ… Мне очень жаль, что тебе больно. Сейчас я отчасти сожалею, что не позволил тебе сбежать. Это было эгоистично. И быть может, ты и права и я — моральный урод. Мы. Но причин у твоей боли нет!

— Скажи мне… скажи мне, что это всё неправда… — ломаюсь я. — Пожалуйста. Мне очень больно.

— Это всё — неправда.

Его рука дергается, чтобы сжать мою.

— Ты врёшь!!! — одергиваю я пальцы.

Молчит, скуривая сигарету в несколько затяжек.

— Каждый должен верить в то, что считает правдой. Эту правду выбрала ты. Моя правда другая.

— Тогда говори её! Почему ты молчишь?!

Мне хочется обмануться еще раз?!

Мне хочется чтобы перестало быть так больно…

— Жду, пока захочешь услышать, Саша. Потому что ты имеешь полное право не хотеть. А я не оправдал твоего доверия, чтобы просить еще один аванс. Не получилось.

— Говори…

Достает вторую сигарету.

— Так долго искал слова, что не знаю с чего и начать. Слишком много всего. Дай мне минуту…

— Мне не надо “много всего”. Я хочу понять ту роль, что ты мне уготовил. Шведский брак?! Ты врал мне!!!

— Нет!

— Ты врал. Вы. Вы же сказали — “брат и сестра”!

— И это правда.

Я начинаю терять смысл разговора. Мне хочется отхлестать его по щекам.

— Ты врал мне! Ты врал мне и опять врешь!!! Ты обещал — будешь всегда! — судорожно дышу я. — Ты обещал…

— Я говорю! — повышает он голос. — Ты слушаешь. Иначе мы утонем в твоих эмоциях. Арина… По документам Арина мне жена. Но у нас никогда не было сексуальной связи и не будет. Остановись, Саша. Не надо себя изматывать этими пустыми эмоциями. Арина мне сестра. Пе по крови, но по сути. По-поводу “врал”. Не соглашусь. Хотя — да. Но только формально. По существу — сказал чистую правду. За каждым понятием стоит его содержание, Саша. Что стоит за понятием “брак”, “жена”? За этим стоит та реальность, которой нет между мной и Ариной. Но ты бы считала именно эту информацию. И не зная меня, не зная ее, не посмотрев на нас рядом с собой… Как бы ты отреагировала на такую информацию? М? Уверен, даже не стала разбираться в деталях, так? И тогда я потерял бы тебя, даже не имея возможности донести тебе суть вещей. Я был тогда никем для тебя, чтобы ты решилась погрузиться в эту ситуацию и посмотреть на неё изнутри. И я сделал так, как сделал. Быть может, оказался неправ и нужно было искать третий способ.

— Ваш брак фиктивен?

— Нет. Наш брак — способ быть родственниками. Общая кровь в нас не течет. И мы породнились так.

— Разведись.

— Не могу! И не хочу. Мы — семья.

— Тогда это все ложь! Я не верю.

— Чему именно.

— Что Арина не твоя женщина.

— Послушай…