Янка Рам - Уязвимость

— М. У него есть твой номер, как минимум. Вспоминай кому давала.

— Стас… Я работаю на этом номере. Он есть на книжном сайте. Есть в моем резюме натурщицы. У кого угодно может быть мой номер!

— Значит вспомни, кто проявлял к тебе особенный интерес.

— Да никто… — пожимаю плечами. — Студент один приглашал попить кофе. Но это периодически бывает. Я вежливо отказалась. Но я не думаю, что это он.

— Почему?

— Он простой студент. А подарки очень дорогие. Мастер, который делает этих кукол держит магазинчик недалеко от моего. Такая кукла стоит тысяч двадцать. А если еще и на заказ…

— Сколько?!…

— Были и дороже подарки… — признаюсь я.

— Да-а-а?… — со злым сарказмом. — Что-то ты на них не пожаловалась мне, Саша!

— Не думала, что зайдет так далеко, — сглатываю я.

— А что ты думала? Что мужик спустит на тебя пару сотен и оставит в покое? О чем ты думала?!?

О чем я думала? Я думала, что шарф, духи, зонт и букет — это мило и заботливо. Я дура? Вероятно…

— Что он дарил еще?

— Духи… шарф… зонт… цветы…

— И на сколько он тебя уже задарил?

— Я не знаю. Духи очень дорогие. Может, пятьсот евро…

— Пи**ец! Как будешь отрабатывать? — зло прищуривается.

— Не смей со мной разговаривать как со шлюхой.

— А кто ты, Саш?! — кривится в отвращении красивое лицо Стаса. — Услуга уже оплачена, теперь осталось подождать только пока заказчик потребует своё. Так? Или у тебя есть деньги отдать ему потраченную на тебя сумму? Или, ты считаешь, что я теперь должен вернуть ему её?

— Меня тошнит от того, что ты говоришь, Стас.

— Какая нежная! — с яростью. — Это, Сашенька, правда жизни. Мужчины не вкладывают деньги в пустоту. Инфантильная идиотка… Ты что не понимаешь, что это всё — твоя вина. Твоё это обнаженное позирование! А разруливать сейчас это всё мне!

— Всё, Стас. Уходи. Не надо ничего разруливать. Забирай свою «правду жизни» и уходит отсюда немедленно.

— Тогда, не смей мне звонить, когда влипнешь!

— Не буду. Захлопни дверь.

И через минуту я слышу, что захлопывает. С силой, с чувством. Так, что стены вздрагивают.

Меня колотит от тех эмоций, что он вылил на меня. Я иду следом за ним и закрываю дверь на задвижку.

Выкладываю на стол духи, шарф, зонт и эту марионетку.

И просто смотрю на них.

Ведь дело совсем не в деньгах. Как он не понимает? Совсем не в них… В меня вкладывают что-то другое. Гораздо более ценное. И это точно всё просто так не закончится. И вероятно не закончится ничем хорошим. От беззащитности обнимаю себя руками за плечи. Слёзы текут по лицу.

Телефон пиликает смской. Перевожу на него взгляд. Дотягиваюсь. Открываю. Номер не определен. СМС с какого-то сайта.

«Мне показалось, что тебе понравились эти куклы…»

Не знаю, дошло ли сообщение до моего сталкера, но уже несколько дней, мне словно стало легче дышать. От него ничего нет…

Со Стасом мы снова не разговариваем. Моя тревога из-за очередной неопределённости пульсирует на подкорке, не давая ни во что погрузиться так глубоко, как хотелось бы. Она напоминает хроническую не слишком сильную боль. Дискомфортно, раздражающе, но сносно.

А жизнь начинает входить в свой обычный ритм.

Но, надо признаться, что глубоко внутри, мне даже не хватает этого опасного внимания, которым я была окружена всё это время. Мне словно стало не просто свободно, а немного пусто.

И — нет! Нет, нет, нет… Я не хочу, чтобы это возобновилось! Ужасно этого боюсь. Но я чувствую обострение внутренней пустоты. Это правда. Наверное, это происходит от того, что во всём этом преследовании я, как правильно отметил Стас, отказывалась видеть «правду жизни». И на место мотивов этого сталкера я придумала какие-то другие. Из «восемнадцатого века». И пустота моя не от того, что сталкер остановился, а от потери возможности переносить на его действия свои фантазии. Поэтому, без сомнения могу сказать, что я рада, что это прекратилось.

Но я захандрила…

К вечеру четвертого своего «пустого дня», я покупаю себе шоколад и мороженое. Очень редко делаю это — слежу за фигурой. Но сейчас мне очень нужно чем-нибудь подкачать свои эмоции. А мороженое и шоколад часто срабатывают.

Затащив на кровать ноутбук, сажусь по-турецки перед ним, ставя рядом глубокую чашку мороженого с накрошенным туда шоколадом. Хочется посмотреть что-нибудь красивое и отвлечься.

Включаю на ютьюбе клипы, которые отмечала галочкой "просмотреть позже". Они запускаются плейлистом, один за другим. Ставлю между ног чашку. Зажмуриваясь от удовольствия съедаю первую ложку пломбира. Губы сами растягиваются в улыбке. Да, мороженое работает отлично!

На экране что-то эротичное. Я добавляла это в избранное? Не помню. Но эротика очень красивая, даже несмотря на то, что словно вспышками там идут провокационные намёки на БДСМ. И я зависаю на откровенных образах.

Мороженое с ложки капает на маечку. Вздрагиваю от прохлады. Сейчас оно пропитает ткань и будет липко! Отставляя чашку, быстро снимаю майку. Грудь колыхнувшись падает вниз, пуская по телу чувственный выстрел ощущений, бьющий между ног. Поднимаю глаза, разглядывая себя в зеркало, напротив кровати. Сжимаю руками тяжелые полусферы… Свожу их вместе и снова отпускаю, позволяя груди чувствительно «упасть» еще раз. Моё тело голодает… Давным-давно секс со Стасом совершенно не дает мне никакого сексуального насыщения. Падаю на спину. Повинуясь внезапно возникшей фантазии, набираю ложку мороженого и позволяю подтаявшей массе каплями стечь мне на живот. Выгибаюсь от прохладных ощущений. Пальцы скользят по животу вырисовывая мороженым круги и спирали. Мне приходит неожиданно откровенный образ испачканных в сперме губок и лобка. Набирая на пальцы мороженого, я оттягиваю полосочку тонких стрингов в сторону и размазываю по себе мороженое.

Горло неконтролируемо выдает пару хриплых стонов. Мои пальцы двигаются интенсивнее. Следом обрушивается моя прошлая фантазия о мужчинах, наблюдающих за мной, когда я ласкаю себя на стеклянном столе. И о том, как мой рот изнасиловали чьи-то пальцы. Мне хочется почувствовать это по-настоящему. Засовываю себе пальчики в рот, поглубже. И то, как возмущенно сжимается горло отправляет меня в горячую теплую негу, раскачивающую мое тело на волнах оргазма.

Расслабляясь закрываю глаза.

Отдышавшись прихожу в себя. Наверное, я всё испачкала…

Поднимаюсь, дотягиваясь до паузы, чтобы остановить плейлист. Опять зависаю на образах. Эти еще откровеннее. Не в смысле «более обнаженные», а в том смысли, что считываемые посылы, гораздо извращеннее. Не извращеннее, чем я фантазировала сейчас, конечно, но… Я не могла такого добавить! Не потому, что мне такое не нравится, а потому что мы часто включаем видео со Стасом. И с ним я такие вещи смотреть не готова. Это добавила не я.

Машинально притягиваю к себе подушку, закрывая обнаженную грудь. Сердце опять разгоняется и в лицо бросается кровь, словно кто-то наблюдает за мной. В порыве дотягиваюсь до кнопки отключения ноутбука. Экран гаснет. Откидываю подушку в сторону, в гневе глядя на ноутбук.

Ты в нем есть, сталкер? Я чувствую, что да! От ужаса волосы становятся дыбом. Мне хочется выкинуть ноут с балкона.

Но я же не смогу себе позволить купить сейчас новый. Я его выключила… Никто же не может удаленно шариться в выключенном ноутбуке?! Убираю его с кровати на комод. Одеваюсь.

Я опять веду себя как параноик?

Включаю заново. Начинаю просматривать свои документы, аккаунты… Искать какие-нибудь несостыковки.

Открываю почту.

На экране что-то едва уловимое меняется прямо на моих глаза. Но я не успеваю уловить — что. Присматриваюсь внимательнее. Вот еще раз мелькнуло словно что-то… И еще раз! И я наконец-то ловлю, что именно!

Письма!

Письма, которые я еще не прочла. Почему вдруг оказались блекло-серыми, словно уже прочитаны. И сейчас на моих глазах снова стали выделены черным жирным шрифтом, словно никто их не читал!

Моргаю несколько раз, чтобы убедиться, что меня не глючит.

В ушах шумит. Сердце бьется. И в глазах темнеет. От панической атаки, и я начинаю задыхаться.

Он был здесь, я не ошиблась. Он был в моем доме!!!

Какой-то извращенец…

Мне так страшно и беспомощно…

Я смотрю на подаренную им куклу. И вдруг эти стены совершенно перестают ощущаться мной как защита. Скорее уж, как ловушка!

— Что тебе надо от меня?!

Трясущимися руками достаю из шкафа небольшую спортивную сумку. Остатки денег. Документы.

Куда ты пойдешь, Александра? Тебе ведь некуда…

— Я не знаю… — всхлипываю я, закидывая в сумку смену белья и парочку вещей. — Я не знаю…

Стас сказал не обращаться к нему. А больше мне не к кому. Я не завожу тесных знакомств обычно. И близких людей у меня нет.

Выключаю всё в квартире. Не беру его зонт, хотя на улице пасмурно. Не надеваю его шарф, хотя там прохладно. Не хочу ничего!

Одеваюсь, обуваюсь. Замыкаю дверь и вылетаю на улицу.

Денег едва ли хватит на пару дней в гостинице. Конец месяца. Все уже потрачено. А что было отложено забрал брат.

Смотрю на свой золотой браслетик, подаренный Стасом. В ломбард? Но эту вещь я до сих пор не могу почувствовать своей. Стас словно просто дал мне её поносить и будет в ярости, если я что-нибудь сделаю с ней.

Кольцо?

Кольцо простенькое и за него не дадут много.

Растеряно иду по темной улице, фонари горят тускло и через один.

Куда я иду?..

На углу одной из центральных улиц, куда меня выводят ноги, круглосуточный ларёк-кофейня. Заказываю себе с макадамией, как обычно. Зябко веду плечами. Изо рта пар. Перчатки в спешке забыла дома.