почти задыхался от желания, их поцелуй уже перешёл рамки дозволенного в

общественном месте, а они никак не останавливались, не прекращали, желая

продолжения. Иногда Людочка вырывалась и сипло шептала, что так нельзя,

недопустимо, лепетала что-то про вину, но Боря отказывался слушать. Дома их с

Мариком ждала соседка-пенсионерка, вызвавшаяся выполнять роль няни за

небольшую плату, пока Бронислав занят, а значит, была возможность оставить

ребёнка под присмотром и отправиться куда угодно, лишь бы с Людой. - Перестань!

- повысил он голос в машине, куда усадил Марика и Люду. - Ты и без того со всех

сторон виновата перед ним, будет одной виной больше. Потом он привёз её в

небольшую квартирку на окраине города, которую снимал у предприимчивой и

умеющей молчать тётки для определённых целей. Дома с подрастающим сыном не

развернёшься, а связей на стороне становилось всё больше и чаще. Люда плакала,

цеплялась за его рубашку, за волосы, хватала за ремень и снова плакала, пока он

раздевал её, заново узнавая её, смывая в своей голове присутствие чужого мужика в

её жизни. Она была такой сладкой, красивой, родной, той, которую не хотелось

отпускать никогда в жизни. Единственной, которой не суждено таковой стать.

Видеть её под собой, слушать её стон, ощущать боль от царапин на спине - было

желанно, как никогда. Он ласкал всеми известными ему способами, доводил до

беспамятства и снова ласкал, выталкивая себя за границы реальности. И он хотел,

даже когда брал, даже в моменты оргазма он чувствовал неудовлетворение, ему

было мало и заранее тошно от того, что всё вернётся на круги своя. Бронислав ясно

понял, что хочет её одну в своей жизни, что она - единственная составляющая, без

которой его жизнь никогда не будет полной. Это была болезненно прекрасная ночь.

Утром Бронислав отвёз Люду домой, в неизвестное, уговаривая уйти от мужа, он

сам был готов на развод, на что угодно, лишь бы быть с ней, с красивой, хоть и

лопоухой.   Развода не случилось, Люда была упряма в своём решении и в чувстве

вины. Бронислав бесился от её слов и синяков, которые он замечал, от её выбора и

слёз, от своей беспомощности рядом с этой женщиной, от её принципов, от

которых сводило зубы. Он орал, он требовал и настаивал - без толку. Она твердила

одно «я виновата», и с каждой неделей, каждым месяцем встреч с Борей, её вина

только росла, в жуткой геометрической прогрессии. Пока однажды Люда попросту

не пришла на встречу, и это продолжалось долго, заставив его приехать прямо к её

дому, в небольшом рабочем посёлке на окраине города, высматривая, как плохой

шпион. Людочка быстро шла по дороге между рядами домов, поджав губы, смотря

под ноги. Бронислав вырос перед ней неожиданно, даже врезалась. - Решила

сбежать? - Я беременна, - выпалила Люда и отошла на несколько шагов. Бронислав

вздрогнул. - От него? - Да, - упрямо сжала губы. - Уверена? - он скептически

посмотрел на Людочку, зная, что та долго не могла забеременеть, в чём её

бесконечно упрекал Яша, ссылаясь на блядскую натуру жены и мифические

венерические заболевания, которыми, по его мнению, переболела Люда прежде,

чем повесить себя на мужа, обманув и использовав. Бронислав не сомневался, что

дело вовсе не в Людочке, а в самом муже, но разве признает это подобие мужика

собственную никчёмность. - Да, - отрезала, - я беременна, у меня семья,

пожалуйста, дай мне жить спокойно. Он резко развернул её лицо к себе, удерживая

пальцами, рассматривая следы синяков на скуле и подтёки на шее. - Это называется

«спокойно»? - он обвёл скулу. - Да, - отрезала и попыталась обойти. - Люда, уходи

от него, брось. - Я беременна! - Плевать, - он схватил за запястье и потянул на себя,

прижав за поясницу к себе, - плевать, я разведусь, поженимся, я не могу тебя с ним

оставить. - Я беременна! Ребёнку нужен отец! - твердила, как приворожённая, на

все аргументы. Отец нужен, Бронислав в этом не сомневался, отец, а не вечно

полупьяная скотина, вымещающая свою злость на жене, которая и отпор-то дать не

может толком, настолько маленькая. В ней и бараньего веса, пятидесяти килограмм,

не было. Он уехал, плюнул, а что оставалось, и снова пытался жить без неё.

Женщин становилось всё больше, измены жене регулярней, уже в открытую не

ночевал дома, иногда так делала Ирина, она уже окончила институт, работала и

проходила интернатуру в местной больнице, в отделении терапии, остальные пути

ей перекрыл отец. С женой они встречались на нейтральной территории, в кровати,

и занимались сексом почти самозабвенно, до потери пульса. Их темпераменты

совпадали идеально, как и чувство юмора. Не совпала лишь любовь, а без любви

прожить можно, когда в остальном полное взаимопонимание.

  Бонус. Бронислав и Людмила. Часть 6

   - Пожалуйста, помоги ему, - Ирина ходила по спальне и почти плакала. - Они

убьют его, понимаешь, это не шутки. Речь шла о Богдане, и Бронислав понимал,

что это не шутки, Богдан впутался в аферу, из которой невозможно выйти сухим,

живым почти невозможно. Сумма была огромной, люди были серьёзными, шансов

у Богдана не было, слишком многим он перешёл дорогу, слишком много нарушил

законов, писанных и неписанных. Ирина хваталась за голову, материлась и плакала.

- Просто скажи мне, вы спите? - скрипнул зубами, со злостью. Кто угодно, но не это

существо, которое и человеком-то назвать язык не поворачивается. Бронислав знал

про Богдана многое, один город, бизнес, деньги, иногда женщины. - Нет, - отрезала,

- я бы не стала тебе врать, не сейчас. - Тогда почему? Не говори мне про любовь! -

вспылил. - Я... я просто не могу, его убьют. - Есть за что, - он задумчиво уставился в

стену. - Думаешь, не заслужил? - Я не собираюсь об этом думать, - отрезала, как

скальпелем провела, - его жена беременна, - прошептала, - седьмой месяц, что с ней

будет? А если они и её... - укусила собственный кулак, гася крик. - Почему я должен

думать о его жене? Он о чём думал?! - риторический вопрос. Богдан никогда не

думал ни о ком, кроме себя. Женился в итоге на соседке, той девчонке из

многодетной семьи, она была понимающей и смекалистой, на одно её смекалки не

хватило - сделать аборт. - Господи, - Ира стекла по стене, - я не прощу тебя, если ты

ему не поможешь. - Если в итоге убьют меня, тебя станет легче? - отодвинул резко

стул и пошёл на выход. - Стой! - опомнилась, но было поздно, Бронислав уже

вдавил педаль в пол и остановился только напротив дома Богдана с тёмными

окнами, пугающе пустого. Вышел, прошёлся по улице, развернулся и уехал, зная

куда, зачем, к кому. Разговор был долгим, плата с процентами, Бронислав выиграл

несколько часов в этом споре на жизнь. - Где он? - спросил жену Богдана, которую

сразу не признал. Круглолицая, улыбающаяся женщина состарилась лет на

тридцать, отекла, в молчании смотрела в угол, не ожидая ничего хорошего. Она

прикрывала руками живот, словно могла его защитить, будто была в силах сделать

хотя бы шаг. Она могла лишь глухо молчать. - Послушай, - присел на корточки,

ближе, заставляя посмотреть на себя, добиваясь узнавания в глазах. - Всё

закончено, вы уедете, прямо сейчас, но мне надо найти его, понимаешь? Есть три

часа, первый уже прошёл.... Женщина смотрела с недоверием, так же молчала и

тряслась. - Девочка, скажи мне, мы найдём его, - он попытался говорить спокойно,

даже ласково. - Посёлок Красный Октябрь, - прошелестела. - Умница, собери

минимум из необходимого, у нас есть десять минут.   Бронислав старался не

плюнуть в лицо бывшему другу за всё, что он делал, не смотрел в глаза, действовал

молча, стиснув зубы, давя внутри клокочущую злость, особенно если случайно

пересекался с взглядом светлых глаз жены Богдана. Желание власти, денег,

чрезмерные амбиции, а на кону беспомощная женщина, помимо поганой жизни

самого «виновника торжества». - Почему? - произнёс Богдан на железнодорожной

станции, в ожидании скорого поезда на Москву. Там проще смешаться с толпой

навсегда. - Она попросила, - глухо, отводя глаза. - Люда? - удивлённо вскинул брови

и уставился на Бронислава, как баран на ворота. - Ирка. - Бля... прости, клянусь, у

меня... - Имени её не произноси. - Да не было у меня ничего с ней, как замуж

вышла, так и всё. - Угу... - сплюнул. - Почему Люду вспомнил, видел её? - С полгода

назад, случайно, твоя взяла, я ушёл в сторону. - Вы всё это время... общались? -

«спали» не повернулся язык сказать. - Бронь, как друзья, только как друзья, она

выбрала, давно, ты ещё женат не был, она выбрала, от того я и бесился, что она не

борется. Теперь понял, она не умеет и не научится, а ты выиграл. - Выиграл там,

походу, мужжж, - усмехнулся. - Ты что, не знаешь? - Чего я не знаю? - ответил

вопросом на вопрос. - А ты поезжай и посмотри на её дочь, она не Яшкина. Люда

говорила - проблемы у него по этой части, а тут ребёнок... чёрненькая, как

цыганёнок, только кожа белая-белая, как молоко. Бронислав сглотнул, потряс

головой, уставился на Богдана, дёрнулся в сторону, потом остановился, как

вкопанный. - Почему ты? Почему ты знаешь? Почему она тебе рассказывает, с

тобой делится? - слов не хватало, обида мешала думать. - Она не умеет бороться, и

я не умею, это нас роднит, если хочешь. Поэтому она верит мне, а не тебе. - Твою...

- не договорил ругательство, сплюнул, посмотрел ещё раз на сидящую в стороне