Понятно, что через несколько лет Родион перерастёт должность пацана на побегушках, он уже почти перешагнул этот рубеж, но сегодня старательно изображал бурную радость при виде Валерии Валерьевны. Впрочем, может, действительно был рад видеть? Они никогда не враждовали, хоть и не были друзьями. Мешала разница в возрасте. В то время, когда Лера росла, пять лет разницы – почти космос. А сейчас…

  Сейчас у неё есть Игорь. А Петухов – отличная тягловая сила. Кто-то должен помочь накрывать на стол, переставлять стулья, двигать скамейки, носить неподъёмные блюда с салатами на двадцать человек – примерно столько было приглашено в дом Суздалева, не считая друзей, решивших заглянуть экспромтом.

  Так и встретили новый год. Отец с Валентиной, сослуживцы с семьями, и Лера с Петуховым, не обременённым близкими отношениями с девушкой.

  – Рано, – говорил он. – Лет через пять женюсь, не раньше.

  К шести утра Лера уже и наотмечалась, и навизжалась всласть, любуясь фейерверками, и наелась, и пострадала от лёгкого похмелья – третий бокал шампанского оказался лишним. Наверное, лучше пить водку или коньяк, как научал папа Петухова, только крепкий алкоголь она не переносила. Несколько раз убирала со стола и один раз прыгнула в бассейн, распарившись в бане. Из воды её выдернул папа, со смехом и шлепком по мягкому месту отправил обратно греться.

  – Беги, замёрзший Маугли! Тощая, кости торчат! – Лера закатилась смехом от причитаний отца. Грозный начальник полиции, а ворчит, как старая бабка, пытаясь засунуть внученьке лишний пирожок с картошкой.

  – Не тощая, а стройная! – парировала она.

  – Сиди, пока пар из ушей не пойдёт и чтоб на улицу без штанов и шапки не выходила. Стройная нашлась! – отчеканил отец, грозно зыркнув в спину убегающей дочери, натирая в это время полотенцем раскрасневшиеся плечи, притопывая ногами в сланцах. – Ты как, Валюша? – переключился на спутницу.

  – Отлично, – раскрасневшаяся Валентина поправила лямки слитного купальника. Приятные окружности ладной, невысокой фигуры после более чем десяти лет знакомства приковывали взгляд строгого отца семейства. Она это знала и напропалую флиртовала.

  К утру первого дня нового года Лера улизнула в дом, наскоро попрощавшись с друзьями отца, быстро загрузила посудомойку и решила – пора ложиться спать. Папа может праздновать до обеда. Его не берёт ни холод, ни алкоголь, ни усталость. Лера искренне восхищалась отцом, любила его, но угнаться за ритмом его жизни не могла, в отличие от Валентины, которая с энтузиазмом ныряла в бассейн после бани в любое время года, не морщилась, когда пила коньяк, и могла составить компанию в любом, самом безумном начинании Суздалева.

  Конная прогулка через перевал? Запросто. Управление квадроциклом наравне с ним и приятелями-квадроциклистами? Легко. Отправиться в Сибирь среди зимы, чтобы проехать тучу километров на снегоходах? Всю жизнь мечтала! Валентина всегда была наравне с ним и отстаивала свои права и интересы жёстко и аргументированно.

  Отец и Леру учил быть такой – самостоятельной боевой единицей. Уродилась она не робкого десятка, но в Сибирь на снегоходах?.. История на чёрной трассе учила не рисковать ради дозы адреналина, думать не только о своих ежесекундных желаниях. Наверное, по-настоящему осторожной она станет нескоро, а может никогда, но становилась понятна осмотрительность Игоря. Одна-единственная ошибка, ледяной нарост на склоне – и всё летит к чертям, порождая череду нелепиц, неразбериху, иногда трагедию.

  Закуталась в одеяло, посмотрела на телефон. Игорь то появлялся в зоне доступа, то исчезал, о чём услужливо сообщали смс, после её попыток позвонить. Несколько сообщений от него, последний ответ Леры оставался непрочитанным. Может, спит? Сообщения от друзей-приятелей проигнорировала, проснётся, прочитает.

Сон не шёл, крутились мысли об Игоре, Лине, Лисе. Сорвавшихся совместных планах. Насколько она счастлива, что всё обошлось. Ревность обходила Леру стороной в то зябкое, новогоднее утро. Не отвечает, значит, не может.

  – Лер, к тебе приехали, – услышала голос Петухова сквозь пелену незаметно окутавшего крепкого сна. Родион барабанил по двери, будто пожар. – Лера! Валерия свет Валерьевна!

  Она подскочила, с трудом соображая, что находится дома, в родной «детской» комнате, в дверь ломится Петухов, грозя зайти на счёт «три».

  – Раз. Два. Три! – с этими словами Петухов распахнул дверь и уставился на Леру, та на него, потряхивая головой, пытаясь собраться мыслями. Так. Она дома. Здесь Петухов. Папа в бане… Она дома. А Игорь…

  – Оденься, – услышала приказной тон Петухова,  развернувшегося спиной к таращившей глаза девушке в трусах и топе.

  – Я у себя дома, вообще-то, – огрызнулась она. – Чего тебе?

  – Приехали к тебе, говорю.

  – Кто?

  – Конь в пальто! Мужчина, предположительно тридцати трёх лет, рост выше среднего, атлетического телосложения, одет…

 – Выключи полицейского, – прыснула Лера, швыряя в затылок долговязого попавшуюся под руку книгу в мягком переплёте.

  – Умышленное причинение средней тяжести здоровью, не опасного для жизни человека…

  – Статья сто двенадцать УК РФ. Сейчас приду! 

  Быстро оделась, растрёпанные волосы захватила резинкой, не смея поверить, даже надеяться, что приехал Игорь, рванула в баню. Это было бы слишком прекрасно! Больше некому, у Леры не так много знакомых «предположительно тридцати трёх лет». Алёшин Игорь и Артур – руководитель их команды в экологическом лагере на Байкале. Только Артуру здесь делать нечего, они даже не общались последнее время. Выходит, Игорь. Боязно поверить и следом разочароваться.

 Лера влетела на веранду бани и замерла, не сводя взгляда с Игоря. Он расстегнул куртку, выглядывал ворот лонгслива, рука расслаблено лежала на столе, привлекая внимание привычными часами и браслетами.

  – Нравится? – папа откинулся на стуле, оглядел взлохмаченную, раскрасневшуюся дочь.

  – Я люблю её, – спокойно ответил Игорь и подмигнул готовой провалиться в тот же миг Лере.

  – Мы сейчас это обсудим, – Валерий Анатольевич важно кивнул, посмотрел на дочь: – Сообрази-ка нам  Кровавую Мэри, дочка.

  – Пап, утро!

 – Самое время.

  Время – так время. Поставила на стол коктейль «Кровавая Мэри» по версии Суздалева Валерия Анатольевича, поглядывая на приподнятые в удивлении брови Игоря. Три рюмки ледяной водки под тарелку горячего борща – альтернативный рецепт знаменитого напитка, да и завтрак спорный.

  – Умница, – похвалил папа. – Теперь иди в дом.

  – Я останусь.

  – Лера, в дом иди, – отрезал папа.

  – Иди, – мягко улыбнулся Игорь.

  Пришлось уйти. На кухне Лера включила видео наблюдение, направила камеру на террасу бани, уставилась в монитор. Звука не было, лишь изображение, по которому ничего не понятно. Сидят, разговаривают, пьют, закусывают. Вот Игорь снял куртку, откинул на стул. Вот вдвоём зашли в баню, Игорь прихрамывая. Вышли, отец в футболке и спортивных штанах, Игорь в майке и брюках. Отец разжёг мангал, который раз с прошедшей ночи, перенёс оставшуюся закуску из комнаты отдыха в бане – в основном соленья и маринады, – и поставил непочатую бутылку виски.

  Через час из бани вышли уже в полотенцах, ещё через полчаса из дверей ныряли в бассейн, поднимая столбы брызг, и возвращались в помещение. Видимо, холод начал пробирать разгорячённые алкоголем организмы.

  Петухов давно спал, растянувшись в гостиной на диване, оглушая дом начальника храпом, пытаясь укрыть длинное тело халатом Валентины, не найдя приемлемой альтернативы. Валентина сопела в спальне хозяина дома, а гости разбрелись до визита Игоря. Лера же не отводила глаз от монитора, борясь с желанием пойти и разогнать тёплую компанию.

  С одной стороны, мужчинам необходимо поговорить, решить внутренние и внешние противоречия, конфликты. Меньше всего на свете Лера хотела, чтобы папа враждовал с Игорем, а тот отвечал взаимностью. С другой – она не одалиска в гареме султана, чтобы понуро опустив голову ждать, пока мужчины решат её судьбу. И, несмотря на то, что обоих мужчин она любит всем сердцем, силы, потраченные на изображение пай-девочки, стремительно заканчивались.

  Лера привела себя в порядок, принарядилась, насколько уместно, и отправилась в баню.

  – О! – её появление ознаменовал возглас папы. – А я говорил. Сейчас придёт и начнёт командовать. Всё почему? Потому что Суздалева!

  – Пап, хватит, – она решительно забрала наполовину пустую литровую бутылку виски. – Спать иди.

  – Командует, – растёкся большой начальник. – Как большая.

  – Я сейчас Валентину позову.

  – Стратег!

  – Папа!

  – Сядь, – появившиеся командные нотки в голосе отца дезориентировали. – К нему садись, не мнись, – махнул рукой на молчаливо улыбающегося, не сводящего взгляда с Леры Игоря.

  Девушка присела рядом с Игорем, повела носом – непривычно чувствовать запах алкоголя от него, но аромат парфюма, свежести и пряности перебивал виски и дух берёзового веника из бани. Он, не церемонясь, обнял Леру, прижав к горячему боку, едва не вынудив замурлыкать. Несколько дней не видела, по ощущениям – целую вечность. Как же хотелось прижаться теснее, обнять двумя руками, уткнуться в грудь.

  – Ты знаешь, что балтийских кольчатых нерп осталось в Финском заливе не больше двухсот особей? – вдруг сказал папа, обращаясь к Лере.

  – Да, – она, конечно, знала. Балтийские кольчатые нерпы живут обособленно, не пересекаются с другими животными из Балтийского моря и находятся на грани вымирания. Негативное влияние человека на единственную среду их обитания – Финский залив – губит их.

  – Занялась бы судьбой этой обособленной популяции. Ты видела несчастных котиков нерп, оказавшихся на грани жизни и смерти? Разве можно предпочесть его, – отец показал рукой на Игоря, – котику нерпы? Не узнаю свою дочь!