Елена Артье - В гостях у Лешего

Катарина смутилась, поняв, на что намекает руководитель и уткнулась лбом в плечо Лешего, который, закатив глаза, лишь покачал головой: недолго они смогли скрывать свои отношения. Раскололи их на раз два.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Так я пойду за полотенцами? — тихо спросила Катарина и, дождавшись кивка, побежала в свою палатку.

— Я боюсь вас опять одних оставить, — глядя ей вслед сказал товарищу Леший как-будто нехотя, уже предвкушая последние мгновения наедине с девушкой. — Вдруг у вас опять что-нибудь случиться?

— Да не бойся, за пару часов уже ничего не произойдёт. Я прослежу, а вас никто не побеспокоит.

— Пара часов, говоришь…

— А что, мало? — широко улыбнулся Леонид Семёнович. Ох уж, эта молодёжь! Он уже потирал руки, предвкушая свой выигрыш, так как был довольно азартен и любил побеждать даже в небольших спорах.

Леший усмехнулся и хлопнул друга по плечу:

— В самый раз! И ничего то от тебя не скроешь, да Семёныч?

— Ты с моё поживи, да поменьше светись, а то как будто ярко солнышко взошло… И когда только успели?!

— Ладно-ладно, — кинул мужчина нетерпеливо, направляясь к неловко переминающейся Катарине и подхватил из её руки пакет с чистыми вещами.

— А они куда? Только ведь пришли, — спросила Светлана у отца, выйдя из палатки и глядя вслед уходящей парочке.

— На речку, — ответил довольный мужчина.

— А как же я? Да и Иван там больной… Никому не нужный…

Светлана грустно отвела глаза и поймала задумчивый отцовский взгляд.

— А Иван сам всё про…л! Да и ты бы поменьше с ним рядом крутилась, не ребёнок он уже. Открой глаза — нужен тебе такой гав…к?

Светлана округлила глаза и открыла рот: давно она не слышала ругающегося папеньку.

— Жалко мне его, не бросать же?…

— А ты всех приблудившихся кобелей готова вниманием одарить? Брось это дочь, пока далеко не зашло. Помогла — молодец, мы все в одной упряжке, но дальше даже не мечтай.

Светлана от испытанного напряжения опять разревелась и обняла своего родителя, приговаривая:

— Как тяжело! Я не думала, что эта экспедиция будет такой… Иван казался таким хорошим, я думала, что понравилась ему. А Алексей с Катариной… Такая любовь! Я тоже так хочу!…

— Ну-ну, успокойся, — мужчина обнял в ответ свою дочь и погладил по голове, — ты у меня вон какая красивая, молодая, найдём мы и тебе принца какого, нормального…

— Не хочу принца, — улыбнулась, всхлипывая, девушка, — мужика хочу хорошего, и чтоб меня любил…

— Да и то правда, на что нам прынцы?! — рассмеялся в ответ Леонид Семёнович и облегчённо выдохнул: похоже зять в виде смазливого фотографа ему в ближайшее время не светит.

***

Катарина посмотрела на бегущую воду и неприятные воспоминания снова хлынули в голову: сколько ей довелось пережить за несколько недель! Непроизвольно вздрогнула и сжала кулаки. И тут же почувствовала, как на плечи опустились горячие ладони и прижали её к мощной груди.

— Не бойся, — сказал Леший твёрдо и неожиданно нежно, как-будто ощущал её смятение. И вдруг на девушку снизошло спокойствие: она не одна и этот мужчина не позволит больше случиться с ней никаким неприятностям.

— С тобой я ничего не боюсь, — призналась в ответ и почувствовала только, как сильные пальцы скользят по её плечам сверху вниз, настойчиво снимая рубаху и вызывая толпу мурашек. Эти прикосновения разбудили в ней ещё непривычное, но такое острое желание. Огненное и сладкое оно росло внутри неё, поглощая каждую клеточку её тела и вырываясь протяжным тихим стоном.

Ну и что, что с утренних страстных ласк прошло всего несколько часов. Она радовалась каждому мгновению, подаренному им судьбой и была готова вновь ощутить сногшибательные ласки любимого. Катарина настолько погрузилась в магию его прикосновений, что позабыла обо всём на свете и даже не заметила, как к её уже обнажённому телу прожалось крепкое, возбуждённое тело Лешего. Его руки уже ласкали налитую грудь и жаркие губы хрипло шептали:

— У тебя ничего не болит, Каатёнок? Я буду осторожным… Просто не в силах от тебя оторваться, но если ты скажешь…

— Не скажу, — перебила его Катарина и развернулась, чтобы посмотреть в любимые глаза, полные желанного огня. Даже если и чувствовала небольшой дискомфорт, то разве могла ему в этот момент признаться и отказать?! — Только помыться действительно не мешает. Думаю в воде мне будет легче…

— Как скажешь…

Леший ловко подхватил охнувшую девушку, заставляя её обвить свою талию ногами и прижаться своим влажным лоном к его напряжённому мужскому естеству. Как же она его возбуждала: от кончиков аккуратных пальчиков, поглаживающих его затылок, до бархатного голоса с сексуальным акцентом! Леший едва не зарычал от еле сдерживаемого желания. Понимал, что нужно себя притормозить и отдать предпочтение оральным ласкам, чтобы не навредить Катарине.

— Моемся быстро, у нас всего час в запасе, — скомандовал мужчина и направился со своей ношей в холодную реку. Не отпуская окунулся вместе с девушкой в воду и с упоением стал слизывать блестящие от солнца капли воды с бархатной кожи, наслаждаясь видом побежавших мурашек.

А Катарина счастливо смеялась и понимала, что рядом с её Алексом ей действительно ничего не страшно и совсем не холодно, особенно когда он делает так… И вот так… Ох!..

Когда влюблённые вернулись в лагерь они увидели, что сборы шли полным ходом: учёные упаковывали вещи, собирали палатки, с особой осторожностью обращаясь с ценными находками. Решено было выдвигаться сразу после обеда, чтобы пройти болота до темноты и потом заночевать на сухом месте. Ждать дольше не было смысла, так как Ивану требовалась медицинская помощь. Леший по спутниковой связи связался с Петровичем и дал тому указания, чтобы к их возвращению в деревню прибыла скорая помощь с врачом.

Всё происходило так быстро, что Катарина на волне пережитого удовольствия витала в облаках и едва успевала фиксировать в памяти этот день. Она с удивлением обнаружила, что давно не замечала неудобств походной жизни, которые отошли для неё на задний план после работы и любви.

Момент — и они сидят у костра "на дорожку". Алекс рядом с ней на одном бревне активно работает ложкой, уплетая обед, и при этом успевает давать указания на ближайшее время. Замечает её взгляд и подмигивает, от чего сердце девушки заходится рваным ритмом и расплывается не хуже топлёного шоколада. "Соберись, Катарина! Впереди тяжёлая дорога…" — ругает она себя, не понимая, куда девается её самообладание рядом с этим невозможно любимым мужчиной. И в то же время наслаждается этим мгновением, понимая, что мечтала об этом состоянии так долго. И совсем она не холодная и не равнодушная, как раньше казалось. Просто не было рядом ЕГО: страстного, сильного, надёжного. И совсем не грубого. Права была Света: он отталкивал её намеренно, вот только зачем, она так и не поняла. А поговорить и выяснить отношения времени не было — не тем они были заняты, дорвавшись друг до друга, ох не тем…

Следующее мгновение — и снова под ногами хлюпает вода и влажные испарения болот окутывают людей. Двигаться тяжело, так как каждый нагружен больше, чем раньше. Даже на Тайсона повесили несколько мешков. Но больше всех досталось Лешему как самому сильному: везёт тележку, в которой, скрючившись, примостился Иван по соседству с найденными останками. Как же он возмущался! Но деваться было некуда, так как сам он был идти не в состоянии — вывихнутая нога довольно сильно болела. Катарина тоже внутренне кипела, ругая Ивана: наказал не только себя, но и других. А особенно ей было жаль Алекса, ведь ему было очень тяжело, не смотря на свою силу мощь. Скользила взглядом по напрягшиймся буграм под рубашкой и стекающему с лица поту и сердце кровью обливалось. И старалась быть внимательной, чтобы не попасть опять в какую-то неловкую ситуацию и не доставлять дополнительные хлопоты.

И вот Катарина вновь запоминает мгновение: лагерь спит, а она не может глаз сомкнуть. Ворочается на своём спальном мешке, пытаясь найти удобное положение.

— Ты утихомиришься, принцесса на горошине, или нет? — шепчет ей Алекс и она понимает, чего ей, а вернее кого, не хватает. Берёт своё одеяло и тянет его ближе к мужчине, под аккомпанемент его тихого смеха. Кладёт голову на большое плечо и ощущает невесомый поцелуй в волосы и руку, обвившую её талию. Вот так правильно, крепко, надёжно. Обнимает его в ответ и с упоением вдыхает родной аромат с нотками муската и лесной хвои. И плевать, что подумают о них утром другие. Это её мужчина и пусть весь мир об этом узнает. С этими словами и безмятежной улыбкой Катарина запоминает это счастливое мгновение и проваливается в крепкий сон.

***

Едва рассвело они снова выдвинулись в путь. До Избы оставалось пройти совсем немного и люди немного повеселели, даже Иван решил развлечь всех смешными рассказами из своих рабочих поездок. Он всё ещё чувствовал неловкость за доставленные неудобства, но накануне долго извинялся, чем заслужил долгожданное прощение. От всех, кроме Лешего, который с ним практически не разговаривал и по мере приближения к цели становился всё более задумчивым и хмурым. Катарина чувствовала, что он чем-то обеспокоен. Это нервозное состояние передалось и ей, заполняя душу необъяснимой тревогой.

Но почему? Вроде бы всё позади, скоро они доберутся до деревни и, наконец-то, обо всём поговорят. Катарина ещё не знала каким образом, но найдёт возможность быть вместе. О том, чтобы выйти замуж за Филиппа теперь речи и быть не могло, пусть папенька подавится своими деньгами. Да, просто не будет и ей придётся поменять свою жизнь, чтобы быть рядом с любимым. Надеялась, что и Леший пойдёт ей навстречу: необузданный, желанный, возможно он захочет переехать хотя бы в город, ведь здесь его ничего не держит. Пусть не сравнится он с холёными и пафосными аристократами из её круга. А ей и не надо!