Джуд вспомнил, что тоже когда-то собирал бейсбольные карточки. Зачастую самые старые были самыми ценными.

– Кто из игроков был изображен на карточке?

– Понятия не имею. Это было двадцать с лишним лет назад. Я только помню, как бросила карточку в камин и прокричала, что он не любит меня и что он испортил мне праздник. Я отказалась присутствовать на рождественском обеде и проплакала остаток дня. С тех пор между мной и Леви существует барьер. У Леви и Джули всегда были близкие отношения. Ее он всегда любил больше, чем меня.

– Уверен, что это неправда.

– Я с раннего детства любила соревноваться, но то Рождество стало для меня поворотным пунктом. С тех пор всякий раз, когда я проигрываю, я чувствую себя нелюбимой, ущербной, некомпетентной.

Джуд положил руку на стройное бедро Дарби, удивленный тем, как эта умная, талантливая и красивая женщина может испытывать подобное чувство. Неужели она не понимает, что она хороша такая, какая есть? Поймет ли она когда-нибудь, что ей нет необходимости с кем-либо соревноваться?

Вздохнув, Дарби взяла его руку и переплела свои пальцы с его. От этого контакта в паху у него вспыхнул огонь. Затем она положила голову ему на плечо и вздохнула. Он представил себе, как ее жаркие губы и нежные руки касаются его кожи.

Господи, как же сильно он ее желает!

Он хочет сделать ее своей. Но она не из тех женщин, с которыми можно расстаться сразу после секса, поэтому ему придется довольствоваться такими моментами, как сейчас.

– Мне кажется, что Леви терпеть меня не может, – сказала она. – Но в этом, возможно, виновата я сама, потому что я его отталкиваю, говорю ему, что не нуждаюсь в нем. – Выпрямившись, Дарби соединила руки между коленями. – Он нужен мне как брат, а не как командир и опекун.

Будучи старшим братом, Джуд знал, что значит опекать кого-то, кто этого не хочет. Кто отказывается тебя слушать. Он подозревал, что Дарби так же упряма, как и Джейк, а Леви привык все контролировать и исправлять так же, как он, Джуд. Невозможность исправить положение сводила с ума. Именно поэтому, когда Джейк довел его до ручки, Джуд вычеркнул младшего брата из своей жизни.

Джейк сомневался, что у Дарби и Леви были настолько плохие отношения.

– Его отчужденность причиняет мне боль, – призналась Дарби.

– В таком случае скажите ему об этом, – посоветовал Джуд. – Мужчины существа примитивные. Нам нужна ясность, мы не любим тонких намеков.

– Вы, мужчины, просто невыносимы.

– Поговорите со своим братом как взрослая женщина, Дарби. Вам уже не семь лет. Скажите ему, что вы в нем разочарованы и что вы не ощущаете его поддержки.

– Я не буду из-за этого выглядеть слабой?

– Он ваш брат, Дарби! С ним вы можете быть слабой.

Дарби повернулась к Джуду лицом. Их взгляды встретились, и у него перехватило дыхание.

Ему нужно было к ней прикоснуться. Он не мог больше ждать.

Поднявшись, он подошел к коляске, посадил в нее спящую Джекки и укрыл ее одеялом. Открыв дверь, он прошел с коляской в холл, надеясь, что Дарби последует за ним. Когда она вошла в дом и закрыла за собой дверь, он встретился с ней взглядом, и ее потемневшие глаза сказали ему, что она хочет его так же сильно, как он ее. Тогда, не теряя времени даром, он подошел к ней и прижался губами к ее губам.

Почувствовав, как ее пальцы вцепились в одежду на его груди, он подумал, что она собирается его оттолкнуть, но затем ее губы послушно приоткрылись.

Положив ладони ей на бедра, он крепко прижал ее к себе. Ее руки скользнули вверх по его груди и плечам. Затем она запустила пальцы в его волосы, и ее язык проник ему в рот.

Джуд чувствовал себя так, словно идет по железному тросу, по которому пропустили электрический ток.

Ему казалось, что время остановилось, земля перестала вращаться и гравитация исчезла.

И все это было из-за того, что Дарби его целовала, издавая отчаянные стоны. Из-за того, что она хотела его.

Джуд схватился за край ее свитшота и потянул его вверх. Ему хотелось увидеть ее кремовую кожу, но пока он не мог себя заставить оторваться от ее губ. Когда его пальцы задели ее грудь, обтянутую спортивным бюстгальтером, напряжение у него в паху стало невыносимым.

Ему нужно немедленно ее раздеть.

Оторвавшись от ее губ, он снял с нее свитшот и провел кончиком пальца по ее ключице. От этого прикосновения соски под тонкой эластичной тканью затвердели.

– Джуд…

Его имя прозвучало как мольба, и он, встретившись с ней взглядом, прочитал в ее глазах волнение, за которым пряталось желание. Он хотел, чтобы у нее не осталось никаких сомнений. Чтобы от удовольствия она забыла обо всем на свете и кричала в экстазе его имя.

Тогда он взял в ладони ее лицо и произнес:

– Это не имеет отношения ни к Джекки, ни к нашей работе. Это касается только нас двоих. Надеюсь, ты меня поняла, Дарби.

Она кивнула, и он накрыл ладонью ее грудь и потер большим пальцем сосок. Она резко вдохнула, и ее взор затуманился. Зов плоти постепенно брал в ней верх над голосом разума.

Эта женщина была его слабостью, но он никогда еще не чувствовал себя таким сильным, как сейчас.

Стянув с нее эластичный бюстгальтер, Джуд наклонился и приник губами к малиновому бутону ее соска. Одновременно с этим он сжал ее упругую ягодицу, затем просунул руку между ее бедер и почувствовал через ткань брюк ее тепло. Он жаждал большего, но ему нужно было себя контролировать. На карту было поставлено слишком многое, и он боялся сделать неверный шаг и все испортить.

Подняв голову, он заглянул в потемневшие от страсти глаза Дарби и спросил:

– Мы останавливается или продолжаем?

Ладонь Дарби медленно скользнула вниз по его животу и начала поглаживать его восставшую плоть через одежду, но ему нужно было, чтобы она выразила свое согласие словами, чтобы потом у них не возникло недопонимания.

– Дарби…

– М-м-м…

– Ты готова это сделать?

Улыбнувшись, Дарби сжала его плоть, и он подумал, что взорвется от неудовлетворенного желания, если немедленно не сделает эту женщину своей.

Джуд почувствовал, как она расстегнула пряжку его ремня, затем пуговицу и молнию на джинсах. Он больше не мог сдерживаться.

– Не знаю, что ты собираешься делать, Джуд. Лично я собираюсь немного поиграть, – произнесла Дарби сексуальным голосом, поглаживая его восставшую плоть.

– Ты смерти моей хочешь? – пробормотал он.

Пока его разум окончательно не отключился, он достал из заднего кармана джинсов два презерватива и бросил их на столик в холле. Затем, стараясь не обращать внимания на напряжение в паху, он спустил с нее тренировочные брюки вместе с трусиками. Немного отойдя от нее, он заметил, что ее щеки порозовели от возбуждения.

Разувшись, он быстро снял с себя всю одежду и увидел, как расширились ее глаза при виде его наготы. Наблюдая за ним, она медленно облизала губы, и он возбудился еще сильнее, если такое было возможно.

Она стояла рядом с картиной, на которой была изображена строгая дама в длинном платье с рюшами и собранными в пучок темными волосами. На столике стояли рамки с фотографиями членов семьи Броган.

Джуд знал, что после того, как они с Дарби займутся здесь любовью, этот холл никогда уже не будет для нее прежним. Ему было бы приятно, если бы, входя всякий раз в это помещение, она думала о нем.

Он легонько провел ладонью вниз по ее руке, затем соединил свои пальцы с ее и, прижавшись лбом к ее лбу, произнес:

– Я хочу, чтобы прямо сейчас ты стала моей.

– Я тоже этого хочу, – сказала она, дав ему понять, что назад дороги нет.

Тогда Джуд наклонился и покрыл поцелуями ее шею и ключицу. Мельком взглянув на ее лицо, он увидел, что ее рот приоткрыт, а веки полуопущены, но решил еще немного ее помучить и прижался губами к холмику ее груди.

Дарби тяжело дышала и постанывала от удовольствия, и это были самые приятные звуки, которые он когда-либо слышал.

Он поочередно ласкал губами ее соски, а рукой поглаживал треугольник из волосков внизу ее живота.

Когда она, прося большего, расставила ноги, он раздвинул влажную складку между ее бедер и принялся тереть пальцем чувствительное местечко. Дарби отчаянно застонала, но он не прекратил сладостную пытку.

Опустившись перед ней на колени, он положил ее правую ногу себе на плечо и приник губами к тому месту, где до этого была его рука. Она продолжала стонать, ее тело дрожало от возбуждения. Когда Джуд понял, что она находится на грани исступления, он, продолжая ласкать губами и языком нежные лепестки, погрузил палец в ее заветную пустоту, затем добавил еще один.

Выгнувшись дугой, Дарби уперлась ладонями в стену за ее спиной. Ее внутренние мышцы начали смыкаться и размыкаться, впуская глубже его пальцы, пока она не дернулась в экстазе.

Когда нога, на которой она стояла, дрогнула, и ее тело стало податливым, как тряпичная кукла, Джуд выпрямился и, приложив ладонь к ее щеке, поцеловал ее в губы. В ответ на это Дарби схватилась рукой за символ его мужского естества и крепко его сжала. Тогда он, издав протяжный стон, нащупал свободной рукой на столике рядом с ними пакетик из фольги, ловко вскрыл его, достал предохраняющее средство и мгновение спустя уже был во всеоружии.

– У стены или на полу? – прошептала Дарби.

– Ни то ни другое, – улыбнулся он. – На лестнице.

Сделав несколько шагов, он сел на третью ступеньку.

– Оседлай меня.

Он хотел видеть ее лицо, когда она в следующий раз достигнет экстаза.

Подойдя к нему, Дарби сделала, как он велел, затем приподнялась, взяла его восставшую плоть и направила ее внутрь себя.

– Тебе не больно? – спросил Джуд, подумав, что он, возможно, слишком большой для нее, и ей нужно время, чтобы к нему привыкнуть.

– Нет. Просто я не уверена, что все делаю правильно.

Возможно, она его дразнила, но он был так возбужден, что ему было не до веселья.