Я ждала её нападения, но Мэри вдруг выкинула вперёд свою руку, потрясла шёлковыми трусиками перед моим носом и прошипела. — Если ты не отступишь от Матвея, то я… посажу тебя в тюрьму за убийство.

Я даже немного опешила от такого заявления.

— Что за бред, Мэри? О каком убийстве ты говоришь?

Мэри приподняла бровь и немного расслабила своё лицо. — Труп сегодня нашли в комнате отца, а его кровь…  — она вновь потрясла трусиками передо мной, — … на твоих вещах.

Тут моя голова заработала в усиленном режиме. Мэри подстроила мне ловушку, и я в неё угодила. Так, пусть… Теперь надо искать выход из неё. Значит, этой ночью она пришла в мою комнату, увидела нас с Матвеем и решила мстить. Не удивлюсь, если она оставит кровавые следы и на другой моей одежде, и следствие их, конечно, найдёт. А Мэри постарается рассказать всем, что видела кровь на моих вещах. Да-а-а-а. Как говорит моя Ева: — «дело пахнет керосином». И как теперь из этого выпутываться?

Вспомнив, что лучшая защита — это нападение, я немного подумала и решила её позлить. — Это глупость, Мэри. — С усмешкой заговорила я. — Я ходила смотреть на труп, как все, и… испачкалась. Кстати, туфли твоего отца тоже испачканы в крови этого трупа. — Я раскинула руки в стороны и заиграла ещё веселей. — И ещё один интересный факт. Как вообще этот человек очутился в комнате твоего отца, если двери в доме запираются секретным замком, а открыть их могут только несколько человек из семьи?

Я с удовольствием заметила, как нервно заморгали её красивые глазки, а мысли в демонической голове заработали в поисках ответа. Я решила расшевелить это «болото с чертями» ещё больше.

— Кстати, Бартоломью удивился, заметив, как ты справилась с замком на двери своей комнаты, как будто знала его секрет. Это очень странно, Мэри, и тоже может заинтересовать следствие.

«Рога на голове этой фурии заострились», но меня это не остановило.

— И ещё одно довольно странное обстоятельство, Мэри, твой отец Эдуард Файс…  — я выдержала театральную паузу и договорила, — … раздвоился. На вчерашнем празднике Файсов было двое и многих это очень удивило. Интересно, куда делся один из них, и как ты — его дочь, не заметила, что они поочерёдно выходили на сцену, заменяя друг друга. — Я вновь улыбнулась бешеной девушке. — И как ты это всё объяснишь следствию, не понимаю?

И тут Мэри «щёлкнула хвостом по полу комнаты» и… прыгнула на меня. Всё-таки Ева была права, эта девушка — маньячка.

Я еле успела увернуться от этой злобной кошки и тут же схватила её за шею сзади специальным захватом, одновременно делая подсечку ноги. Мэри даже не успела осознать, как очутилась стоящей на полу на коленях, с удушающим захватом шеи сзади. Я держала её крепко, удивляясь, как легко всё это у меня вышло, и ждала, когда её бешеные глазки перестанут вращаться в глазницах.

— Как? — Еле прошептала Мэри. — Как это у тебя получилось?

— Что получилось? Усмирить такую фурию, как ты? Да что мы только не делаем в трудную минуту, что бы защитить своих любимых и родных. К примеру, таких фурий, как ты, останавливаем слёту. Затем ощипываем их, спиливаем рога и отрываем хвосты, что бы сварить из них похлёбку. — Я слегка ослабила хватку. — Что будем делать, Мэри? Так простоим до полиции или… найдём правильное решение?

Девушка минуту молчала, пытаясь, высвободится из «моих объятий». Поняв, что это бесполезно, она постаралась кивнуть и прошептала. — Отпусти… Поговорим…

Я отпустила девушку и резко сделала шаг назад, одновременно выхватывая из её руки мои любимые трусики. Они были испачканы в крови. Ну вот, теперь придётся с ними расстаться. Я ещё раз посмотрела на них с сожалением и бросила в кресло.

— Говори, Мэри, я тебя слушаю.

Девушка уже стояла на ногах и смотрела на меня со злобным страхом.

— Предлагаю позабыть обо всё, о чём мы здесь говорили. Я буду молчать, и вы будете молчать. — Проговорила она, сквозь кашель, держа себя за горло. — Но дай мне слово, если Матвей сам захочет быть со мной, то ты… отойдёшь в сторону?

Мои брови подпрыгнули от удивления. Девушка, хоть и была напугана, но наглость не потеряла.

— Ты мне это предлагаешь, даже видя нас ночью в постели? — Спросила я.

— Именно, поэтому. Ваша постель была безупречно… гладкой, будто на ней спали… два трупа, а не влюблённые люди.

Мне стали неприятны её слова, но вида я не подала. Девушка злилась и пыталась уколоть. У неё это получилось. Но зачем ей отвечать тем же. Кто-то из великих полководцев говорил, что, мол, труднее не победить врага, труднее всего сделать его своим союзником. Или по крайне мере, пусть он так думает. Вот я и решила, пусть Мэри думает, что мы союзники… . Пусть так думает.

Я улыбнулась «союзнику» и сказала. — Ты права. Мы с Матвеем пока ещё только идём друг к другу, но зато идём по прямой дорожке.

— Он может и свернуть с этой дорожке, если его правильно поманить.

— Ну, что же, постарайся его правильно поманить. — Сказала я и услышала за окном звук подъезжавших к дому машин. — Вот и полиция прибыла. Иди, Мэри, сегодня у всех трудный день.

Мери ещё раз опалила меня злобным взглядом, фыркнула и ушла, хлопнув дверью.

— «Испугался бесёнок, и к деду — рассказать про балдову победу». — Процитировала я Пушкина, глядя на дверь. — Значит, у тебя есть, что предложить Матвею? Интересно, что скажет на это Ева и сам Матвей?

— Я опять оказалась правой! — Воскликнула Ева, когда я рассказала её о нашем с Мэри разговоре. — Она — маньячка! Жаль, что меня здесь не было, я бы ей…  — Ева потрясла кулачком в воздухе. Она посмотрела на меня и улыбнулась. — Я бы ей точно шею скрутила, значит, хорошо, что меня здесь не было, ты и сама с ней справилась. Молодец, Ветка, горжусь тобой. Значит, себя ты пока обезопасила.

— Пока? — Удивилась я. — Почему пока?

— Она не простит нам кражу завещания из её сейфа, и будет мстить. Я в этом уверена. Сейчас, Мэри залижет раны и начнёт готовить тебе или нам новую ловушку, вместе со своим папашей. — Ева резко встала передо мной. — Кстати, я видела Файса. Мы успели договориться с братьями, как в гостиную пришёл Эдуард. Он странно выглядел.

— Конечно, он будет странно выглядеть. Найти труп в своей комнате.

— Ты не понимаешь, Ветка, придётся объяснить. — Она смотрела на меня строгим взглядом юриста. — У меня была версия, которую я считала приоритетной, но увидя Файса, я её отвергла. Я считала, что Эдуард решил сам расправиться со своим двойником, а то, что труп это его двойник, я не сомневаюсь. Не просто же так, именно лицо трупа изувечено до неузнаваемости? — Я утвердительно кивнула. — Но Эдуард… , он был до такой степени напуган и расстроен, что я стала сомневаться…

— Но разве этого достаточно, что бы отвергнуть эту версию?

— Ветка, он жалел убитого, понимаешь, жалел. Я уверена, что он его знал, и что этот человек был ему дорог и… незаменим. Эдуард проговорился, сказав: — «Как же теперь без него». По-моему, он был в растерянности.

У меня не было причин не доверять словам Евы, тем более, что у меня была своя версия этого убийства.

— Ева, я знаю, кто убийца, и кажется, знаю мотив убийства. — Сказала я. — Убийца — Мэри, а мотив — Матвей.

Ева нахмурилась и смотрела на меня с удивлением. — Как ты это поняла?

— Лишь увидела лицо Мэри, изменившееся до неузнаваемости от злости и отчаянья, я вдруг поняла, что она способна на… убийство, лишь бы обладать тем, чем хочет. Ева, ты права, она — маньячка, которая теряет разум, когда злится. И мне кажется, что на жертву она разозлилась так, что взялась за нож.

— Но из-за чего она так разозлилась?

— Из-за того, что он напал на Матвея и поранил его в комнате Эдуарда.

Я встала с кресла и прошлась по комнате. В моей голове ещё не всё складывалось в крепкую версию, и я решила рассуждать вслух.

— Предположим, что двойник Эдуарда, кто он мы пока ещё не знаем, но он помогал Эдуарду и Мэри, действительно прятался в комнате Файса. — Ева утвердительно кивнула, и я продолжила рассуждать. — Когда Матвей проник в комнату, то этот мужчина напал на него по неизвестной нам причине. Возможно, он просто испугался, что будет разоблачён. Дальше, он в панике бежит в комнату Мэри, встречается с ней и всё рассказывает.

Ева смотрела на меня с интересом. — Предположим… Что дальше?

— А дальше, Мэри испугалась за Матвея, потому что он ей нужен и потому что она в него влюбилась. — Ева приподняла бровь, а я утвердительно кивнула. — Поверь мне, я её видела в таком состоянии и уверена в этом. Она разозлилась на жертву, и в тот момент превратилась в фурию с неконтролируемыми поступками.

— Но почему она его не прибила у себя в комнате? — Спросила Ева, немного подумав. — Там было бы сподручнее.

— Мэри испугалась за Матвея! Испугалась, и конечно же, побежала к нему в комнату отца, но… К тому времени Бартоломью уже увёл Матвея из комнаты Эдуарда.

— И это ещё больше её разозлило. Возможно, что она увидела там кровь Матвея. Она не знала на что подумать, а неизвестность для маньяков — это масло в огонь их нетерпения. Это известный факт.

— Вот именно! — Утвердила я довод Евы. — Мэри разозлилась ещё больше и взялась за нож. Её было уже не остановить. — И тут я замолчала, потому что мы совсем позабыли о предмете преступления. — Ева, а где нож? Куда Мэри дела нож?

В моей душе вдруг возникла такая паника, что я не могла её понять. Было такое чувство опасности, что я вновь нервно заходила по комнате, осматривая её.

— Что с тобой, Ветка? — Испугалась за меня Ева.

— Не могу понять, какое-то чувство опасности. — Сказала я и замерла на месте, словно вкопанная, приложив руку к груди. — Ева, я уверена, что Мэри спрятала нож… у меня в комнате.

Ева тут же вскочила на ноги и быстро подошла ко мне. — Ты, что говоришь?