Луизу не шокировал его рассказ. Только… рассердил. Ей не понравилось, что прошлое Чарлза так мешалось с его настоящим! Она назвала его «гласом судьбы». Нахальная девица.

По мнению Луизы Стрэттон, ему не следовало носиться со старой трагедией – нужно просто забыть о ней и жить дальше. Написать воспоминания о лагере и опубликовать их! Как будто Чарлз мог избавиться от преследовавшего его духа Марии! Он пытался залить воспоминания вином. Но это не помогло.

Но когда Чарлз почти на рассвете, наконец, уступил Морфею, ему снилось кремово-розовое создание, ее фигурка, точно песочные часы, лежащая под ним. А потом и на нем. На ее порочных губах порхал поцелуй, а темные глаза светились лукавством. Аромат фиалок и плотского соития.

Чарлз спал.


Глава 16


Повезло ему, нечего сказать. Миссис Лэнг отправилась на похороны матери, вот и не было ищейки, разнюхивающей, все ли горничные благополучно спят в своих кроватях? Поэтому Кэтлин оказалась у него. Но позволит ли она ему остаться для поцелуев и крепких объятий? Нет, будь оно все проклято.

Робби Робертсон пробирался темной лестницей в свою маленькую квартирку над гаражом. Особого повода гордиться собой у него не было. Их маленький план – точнее, план Кэтлин – казался исключительно рискованным. Чертов дом напоминал кроличий загон, и любой из трех дюжин слуг мог натолкнуться на Робби в тот момент, когда он плутал темными коридорами Роузмонта. По какой такой причине шофер околачивается наверху, возле покоев хозяина? Да еще с дубинкой в руке?

Кэтлин при свете лампы читала книгу в зеленой обложке.

– Ты видел что-нибудь любопытное? И положил ли ты этому конец? – спросила она, переворачивая страницу.

– Да, безрассудная ты женщина. – Робби Робертсон бросился на узкую кровать, где Кэтлин уже расположилась, как в своей собственной. Он видел ее покрытые веснушками плечи, с которых сползло покрывало. С коварной улыбкой она отложила книгу и сбросила покрывало, обнажая бледные груди, которые так ладно ложились в его ладони. Он скучал и по этим грудям, и по их ощущению в своих ладонях. Но сейчас Кэтлин дома и никуда не денется – насколько это окажется в его силах.

– Твоя награда.

– Не уверен, что этого будет достаточно. Бедняга сидел один-одинешенек, размышлял, наверное, о чем-то своем, да только не о том, как бы обесчестить мисс Стрэттон. Вдруг я треснул его слишком сильно? Тогда меня могут арестовать за предумышленное убийство.

Ее зеленые глаза расширились.

– Тише! Ты же не хотел ранить его по-настоящему.

– Скажи это его бедной глупой голове, когда он очухается. А ты выступишь свидетелем в мою пользу, девочка? Нет, тебя ведь тоже арестуют.

– Никто никого не арестует, – фыркнула Кэтлин. – Если он не сумеет сегодня привести в исполнение свой гнусный план в отношении мисс Луизы, значит, мы поступили правильно. Я слышала от лакеев о том поцелуе во время обеда. Просто скандал, вот что, перед всеми этими людьми. А ведь ему платят, чтобы держал себя в руках. Он опасный тип, я это чувствую.

– Тут ты, возможно, права. Гляди, обо что я чуть не споткнулся. – И Робби извлек пистолет Чарлза из кармана своей куртки.

Веснушки Кэтлин ярко выступили на ее побледневших щеках.

– Он заряжен?

Робби пожал плечами:

– Уже нет. Зачем джентльмену везти пистолет в Роузмонт?

– Видишь? Он действительно опасен. И он никакой не джентльмен. Помни, я видела, где он жил. Какой порядочный мужчина допустит, чтобы его нанимали на такую работу? Он явно что-то затеял. Мисс Луиза, несмотря на все эти безумные выходки, совершенно наивна. Смотри, что вышло с этой крысой Делакуром. Это было еще до меня; но все знают, как она страдала. Ей нужен ангел-хранитель.

– И ты назначила на эту роль себя. Но кто будет охранять ее после того, как мы поженимся?

Однако Кэтлин отмела это соображение прочь:

– А почему бы мне не продолжать на нее работать? Только не говори, что ты мне запретишь! Я не стану подчиняться приказам, ни твоим, ни чьим еще.

– Но разве ты не говорила, что она снова покинет Роузмонт, если не сумеет избавиться от тетки? Я не позволю моей жене разъезжать по всему свету в чужом автомобиле. Мне станет так одиноко, что придется найти сердечную подружку.

Кэтлин стукнула кулачком по его широкой груди.

– К черту, Робби Робертсон! Не смей шутить на эту тему.

Он схватил ее руку обеими руками и взглянул ей в лицо со всей серьезностью, на которую был способен.

– Кэт, тебя не было целый год, месяц, две недели и еще четыре дня. Я был тебе верен, хотя мой дружок изнывал настолько, что я уже боялся, что побегу искать спасения. Я терпел, когда эта сука, ее тетка, высмеивала и мой автомобиль, и мою манеру его водить. Бил баклуши, пока Томас возил ее в карете. Мне было скучно, хотя каждый дюйм поверхности этой чертовой машины блестел, как зеркало. Сиял, как солнце, черт его подери.

– Знаю. Ты мне писал.

Он опрокинул ее на подушки и устремил взгляд в темное окошко.

– У меня нет резонов оставаться здесь, Кэт. Мы могли бы отправиться куда угодно и отлично устроиться. Будущее за автомобилями, как ты знаешь. Я умею их чинить. И водить их могу. А вдруг я когда-нибудь соберу для себя собственную машину? Я превосходный механик. Мне не нужно вечно быть шофером. А тебе не придется служить в горничных.

Он почувствовал, как ее рука успокаивающе гладит его по спине.

– Робби, нет ничего плохого в том, чтобы быть горничной. Я не стыжусь того, что работаю у мисс Луизы.

– Никто не говорит, что ты должна стыдиться. Но разве тебе не хочется просто быть свободной? Чтобы ветер в волосах и солнце прямо в лицо?

– Ага, чтобы волосы растрепались, как воронье гнездо, да веснушек прибавилось? Ты мечтатель, Робби.

Его Кэтлин была остра на язычок, и здравый смысл никогда ей не изменял. Он вздохнул:

– Да, так и есть.

– И ты мужчина. Тебе легко рассуждать о свободе. Но, если мы поженимся, я буду рожать одного ребенка за другим, как моя матушка. И кто в итоге будет свободен? Ни ты, ни я.

– Если мы поженимся? Когда поженимся, Кэт! Поговори с мисс Стрэттон. А я распоряжусь насчет церковного оглашения.

– Сперва нужно убедиться, что капитан ей больше не угрожает. Только потому, что у него красивая задница…

– Кэтлин Кармайкл! – вскипел Робби.

– Я не слепа к его наружности. Он – красивый мужчина, а моя хозяйка – особа ранимая. Никто не обращался с ней так, как она заслуживает. Даже ее родные. Бедняжка. Итак, скажи. Ты ударил его дубинкой?

– Что за кровожадная малышка!

– Он был в постели?

– Нет, сидел в кресле в своей комнате. Там был жуткий беспорядок, все вверх дном. И пистолет на полу! Представь себе. Я сделал парню большое одолжение, забрав оружие. Он меня не увидел, но, боюсь, и я ничего не разглядел. Что, если он умер? – Робби не собирался бить его так уж сильно, просто хотел помешать его утехам в постели с мисс Стрэттон. Однако парень свалился ничком на пол. Робби был слишком напуган, чтобы проверить его пульс.

– Он не умер. Мы бы узнали, – стояла на своем упрямая Кэтлин. Может, Робби было бы лучше с ней, далеко-далеко отсюда. Она обязана заставить его плясать под свою веселую дудку, когда они поженятся.

– Каким образом? – терпеливо поинтересовался Робби. – Мисс Стрэттон спит. Никто не найдет тело, пока не наступит утро и слуга не придет в его спальню, чтобы разжечь огонь.

Кэтлин прикусила губу.

– О, Робби, хватит! Из-за тебя я уже начинаю нервничать.

– Так тебе и надо. Погоди! Что ты делаешь? – Кэтлин выбралась из-под одеяла, ее стройное тело соблазнительно белело в свете лампы. Какое множество веснушек – так и хотелось слизать их одну за другой.

– Я лучше пойду и посмотрю.

– Сейчас?

– Разумеется, сейчас. Ни тебе, ни мне не будет покоя, пока мы не узнаем, что с ним все в порядке. Что он, по крайней мере, жив. Я скоро вернусь.

Она набросила сорочку на голову, поверх рыжей копны волос, и успела одеться прежде, чем он успел ее отговорить.

– Будь осторожна.

– Я всегда очень осторожна.

Махнув рукой, Кэтлин выскользнула за дверь.

Проклятие! Вечер развивался вовсе не так, как он планировал. Когда Кэтлин поднялась в квартирку Робби, его сердце так и подскочило от радости. Пока она не сказала, чего от него хочет. Робби не смог заставить ее опомниться. Преданная девочка, надо отдать ей должное. Так тревожилась за Луизу Стрэттон! Было легко пообещать ей вывести Максимилиана Норвича из игры на весь остаток ночи. Нет, как там на самом деле его зовут? Не важно; Кэтлин взяла с Робби обет молчания. Вся эта затея служила доказательством того, что в черепушке мисс Стрэттон недоставало мозгов.

Робби разделся, аккуратно сложив на стуле униформу, а затем запер старый пистолет капитана в своем сундуке. Подбросил угля в печку в углу комнаты. Он не хотел, чтобы Кэтлин замерзла, когда вернется, хотя он собирался согреть ее несколько иным способом.

Больше года он соблюдал обет целомудрия. Прочие мужчины из числа слуг Роузмонта безжалостно смеялись над ним. Однако он договорился с Кэтлин и был твердо намерен держать слово. Он быстро влюбился в прошлом году – а это риск для слуги, зависящего от капризов своего хозяина. Но она исчезла, едва он успел понять, что влюблен. Письма приходили каждую неделю, но разве это было достойной заменой? Наконец она здесь. По крайней мере, будет здесь, как только убедится, что он, Робби, не убийца.

Ему следовало бы пойти с ней, но он уже сумел один раз улизнуть с места преступления. Не стоило дразнить судьбу. Было уже очень поздно, далеко за полночь. И холодней, чем у ведьмы за пазухой, потому что ветер дул прямо с Ла-Манша. Голый, Робби забрался под одеяло, ожидая, что вот-вот услышит на лестнице шаги Кэтлин.