— Мы не так далеко от лагеря. Нас могут увидеть, да и Ли здесь.

В его глазах отразилась зелень листвы, когда он улыбнулся ей. Она никогда не отказывала ему прямо, но… он понял ее просьбу. Росс с сожалением прикрыл рубашкой ее грудь и сказал:

— Я думаю, Ли не прочь поужинать. Да и я тоже.

Он взял у нее ребенка и всю дорогу до лагеря нес его на руках, прижав к груди. И снова Лидии хотелось плакать от счастья, что у нее есть они оба.

Лидия смотрела на спящего мужа и благодарила Бога за то, что он дал его ей. Словно в наказание себе, она опустила взгляд и вспомнила про Клэнси. Когда он придет опять?


Он появился в то же утро, как только Росс ушел за водой.

— Доброе утро, миссис Коулмэн, — протянул он.

Лидия, не желая показывать ему свой страх, медленно повернулась и посмотрела на него с холодным презрением, которое всегда приводило его в бешенство. Она ничего не сказала.

— Ты нашла?

— Да.

Его глаза жадно заблестели, но она не двигалась.

— Ну, ты, глупая сука, пока никто не видит, неси их мне сюда.

— Я не могу. Они слишком хорошо спрятаны. Нужно время, чтобы достать.

Он раздраженно выругался и едва сдержался, чтобы не закатить ей пощечину. Но лагерь начинал просыпаться, и он знал, что ему не следует привлекать внимание.

— Тогда сегодня вечером.

— Только не здесь.

— Возле загона, когда все поставят туда лошадей на ночь.

Она кивнула, и он повернулся, чтобы прокрасться между деревьями. Прежде чем уйти, он обернулся:

— Ты смотри приходи, тебе же лучше будет.

Она опять кивнула.


Этого заката она боялась.

Но он наступил, бледно-лиловый, малиновый и золотой. Ужин ждал Росса, когда он вернулся с работы. Это было не просто, но ей удалось достать кошелек с драгоценностями после обеда.

Настроение ожидания и предвкушения носилось по всему каравану. Всего через несколько дней они прибудут на место. Скаут предполагал, что они пересекут Красную реку через два дня. Затем примерно еще три — до Джефферсона. Некоторые поедут дальше, но в Джефферсоне они расстанутся. Все уже обменивались адресами родственников, куда можно написать, пока у них не появятся постоянные адреса.

Росс после ужина пошел поговорить с Грейсоном. Ма взяла Ли на прогулку и остановилась поболтать с миссис Симс, которая подошла со своими близнецами. Лидии удалось незаметно ускользнуть к загону.

Она шла прямо и с достоинством, несмотря на то, что замирала от страха. Избавится ли она от Клэнси после этого? Она надеялась, что он мертв, — и вот теперь он восстал, чтобы терзать ее снова. Ей не хотелось отдавать Клэнси драгоценности покойной жены Росса. Но еще больше ее тревожила мысль о том, что их могут найти у Росса. Конечно, если Клэнси получит такую ценность, он уедет и никогда больше не будет их беспокоить.

Лидия не заметила его, пока он не вырос перед ней. Он больно схватил ее за волосы.

— А вот и ты, — сказал он тихо.

Она с трудом высвободила волосы из его кулака.

— Убери прочь руки!

Они говорили шепотом, стоя за деревьями. Лошади, которые паслись неподалеку, едва поводили ушами в их сторону.

— Если ты тронешь меня хоть пальцем, Росс убьет тебя!

Клэнси оскалил желтые, неровные зубы в издевательской ухмылке:

— А как он узнает? Ты собираешься ему рассказать? Я ему не скажу. Конечно, если ты принесла драгоценности.

— Я их принесла. — Она достала из кармана бархатный мешочек и отдала ему. — А теперь оставь меня в покое. — Она хотела пройти мимо.

Но он, положив руку на ствол дерева, загородил ей дорогу. Почти ударившись подбородком о его руку, она отпрянула и потеряла равновесие. Придя в себя, она обнаружила, что стоит, прижатая к дереву жирным животом Клэнси.

— Ты стала довольно сильной, детка. Довольно сильной. Не знаю, нравится мне это или нет.

— Пусти! — крикнула она, отчаянно сопротивляясь и пытаясь ударить его коленом. Когда-то она случайно ударила его в пах и хорошо усвоила, что это эффективный способ остановить его домогательства.

Он проворно увернулся от ее колена:

— Ты выводишь меня из себя. К тому же ты наставила мне рога.

Его зловонное дыхание ударило ей в лицо. Расстегивая штаны, он больно схватил ее за грудь. «Нет», — всхлипывала она, сопротивляясь изо всех сил. Она ни за что не позволит, чтобы это снова с ней случилось. После Росса это невозможно. Пусть лучше Клэнси убьет ее!

— Ты, конечно, хочешь, чтобы я залез тебе под юбку вместо этого уголовника, с которым ты снюхалась. Пускай он залезает на своих лошадей, он все равно не сможет как следует оседлать тебя.

— Нет, ради всего святого, нет!

Он разорвал на ней блузку и, сунув руку под рубашку, больно ущипнул за соски.

— Ну что, соскучилась по этому?

Лидия не могла кричать. Она боялась, что на крик сбежится весь лагерь. Они увидят Клэнси. Узнают, что он сделал с ней. Он расскажет им… О Боже! Что ей делать? Росс не должен узнать о Клэнси. Но сможет ли она остаться с Россом, если Клэнси снова надругается над ней? Нет. Она стала бороться из последних сил, впиваясь ногтями ему в лицо.

Расстегнув последнюю пуговицу на штанах, он задрал ей юбку. «Нет, нет, нет!» Зажав ей рот рукой, он прижал ее голову к дереву.

— Лидия! — вдруг раздалось совсем рядом.

Клэнси резко обернулся, несколько секунд он смотрел на человека, произнесшего ее имя, от удивления не двигаясь с места. Мужчина возмущенно вскрикнул и бросился на Клэнси, стараясь схватить его за горло.

— Не надо, Уинстон! — закричала Лидия.

Но было уже поздно. Клэнси выхватил длинноствольный пистолет и без малейшего сожаления, даже с каким-то нечеловеческим удовольствием, выстрелил в невысокого человека в белом костюме. Пуля попала Уинстону Хиллу в грудь.

Звук выстрела гулко раздался в неподвижном вечернем воздухе. Клэнси грязно выругался. Он метнул взгляд, полный ненависти, на распростертое тело, затем на Лидию, которая с криком «Уинстон!» бросилась к истекающему кровью мистеру Хиллу.

— Черт! — Клэнси сплюнул и бросился в кусты.

Лидия даже не заметила его бегства. Она с ужасом смотрела, как на белом костюме Уинстона быстро расплывается алое пятно.

— Уинстон, Уинстон… — Она склонилась над ним и зарыдала.

Она думала, что он мертв, но он вдруг открыл глаза и, превозмогая боль, спросил:

— Лидия… ты жива?

— Да, Уинстон, да. — Слезы ручьем текли по ее лицу, дождем капали с подбородка прямо на его окровавленную грудь. — Не разговаривай, — испуганно попросила она, прижимая руки к его бокам, будто это могло уменьшить кровотечение.

— Я… уже давно… не чувствовал себя… так хорошо. — Он попытался протянуть руку, она взяла его руку в свои и прижала к щеке. — По крайней мере, умру, как подобает мужчине.

— Не умирай, Уинстон! Пожалуйста, не разговаривай.

Он улыбнулся.

— Лучше… так гораздо лучше.

Его глаза медленно закрылись, и свистящие звуки, исходившие из его груди, затихли. Лидия продолжала шептать его имя, зная, что он уже не слышит ее. Она опустила глаза и вдруг увидела в его сжатых пальцах бархатный мешочек. Каким-то образом он вырвал его у Клэнси. Появление Уинстона было для ее сводного брата настолько неожиданным, что тот даже не заметил, как Уинстон выхватил мешочек у него из-за пояса.

Где-то выкрикивали ее имя. Как сквозь туман, она увидела, что Росс и Ма бегут к ней через лес. Они приближались.

Не сознавая, что делает, Лидия взяла из руки Уинстона бархатный мешочек и сунула в карман платья. Как раз в этот момент Росс подбежал к ней.

— Лидия! — громко закричал он и осекся, увидев, что она склонилась над телом Уинстона.

— Господи спаси! — запричитала Ма за его спиной. Она повернулась, закрывая собой тропинку. — Уведите детей обратно в лагерь. Не стоит им смотреть.

Лидия подняла на Росса мокрые от слез глаза. Росс стоял неподвижно и смотрел на растрепанные волосы жены, рассыпавшиеся по спине, на разорванное на груди платье, на синяки и царапины на ее шее. Он почувствовал, что дикое рычание сейчас вырвется из его груди. Вокруг стояли люди. Он протянул руки и поднял ее на ноги.

Она не могла стоять и оперлась на его плечи.

— Прикройся, — резко сказал он ей на ухо.

Не понимая, чем вызван его гнев, Лидия посмотрела на него беспомощно. Он резко запахнул на ее груди разорванные края платья.

— Миссис Коулмэн, что случилось?

Грейсону пришлось повторить свой вопрос несколько раз, прежде чем он дошел до ее оцепеневшего от шока сознания. Почему Росс смотрит на нее так сердито? Неужели он не понимает, что это его она пыталась защитить? Мой друг только что погиб из-за меня, — хотелось ей крикнуть в его холодное, застывшее, как маска, лицо.

Мистер Грейсон и другие молча ждали ее ответа.

— Что? А, этот человек… Я шла, этот человек…

— Какой человек? Вы видели его раньше?

Она посмотрела на мистера Грейсона так, как будто впервые видела его. Почему он так беспокоится о Клэнси? Уинстон Хилл убит. Он давал ей книги. Росс помогал ей читать эти книги.

— Ах… нет, нет — промолвила она, пожимая плечами. — Он напал на меня. Мистер Хилл… — Ее голос задрожал. — Мистер Хилл пытался помочь мне.

— Хватит, джентльмены, — сказала Ма, подходя к Лидии и обнимая ее. — Я позабочусь о Лидии. Кажется, кто-то задался целью мстить нашему каравану. Вы бы лучше попытались догнать его. Он, вероятно, недалеко ушел.

Никто не обратил внимания на подошедшего Мозеса. Он стоял среди остальных и смотрел на тело своего бывшего хозяина, своего друга. Он помнил день, когда Уинстон родился. В большом доме был праздник. Он тогда был просто мальчик-слуга, но сразу привязался к ребенку. Он всегда любил его, потому что Уинстон относился к нему как к человеку. Не как к черному рабу.

Грейсону казалось, что вся тяжесть мира обрушилась на его плечи.