Тот замер на пороге, не оборачиваясь.

— Прощальное объятие возжелал, Зверь? Или передумал, совесть заела, решил поделиться со старым приятелем? Я ж много не прошу, мне и сорока процентов хватит — на баб и пойло.

— Губу закатай, Тоша. А то могу и посодействовать. — зло произнес Станислав, тяжело глядя в спину врагу. — запомни, сука, не дай Бог, с Викой чё случится… Я тебя живьем порежу на ремни и собакам скормлю.

— Ну, и фантазия у тебя, Зверь. Тебе бы режиссером стать, вон, снимал бы блокбастеры крутые. Сказал же, детишек не трогаю. Чё я, совсем без понятий? У самого…

Он осекся, и покинул кабинет. Эта его недомолвка не осталась без внимания Темникова. Надо попросить пацанов узнать, не произвел ли этот говнюк на свет мелких крокодильчиков, а заодно, позвонить верному Славику, чтобы охрану в доме матери усилил. К родным он наведается вечерком, мать во всем его поддерживала и ни разу ни в чем не упрекнула.

А потом — домой, к Васильку. Он весь день только о ней и думал, что было вообще ему несвойственно, тратить время на мысли о бабах. Соскучился, что ли? Это предположение вызвало на его губах скептическую улыбку.

* * *

После разговора с дядей Вася чувствовала себе паршиво. Одолевало желание нырнуть под душ, и смывать с себя всякое напоминание о нём, тереть руку там, где он на прощанье прикоснулся слюнявыми губами. Радовало одно, Натулька в порядке, она поговорила с нею по телефону, а Лёня показал видео, снятое вчера — девчушка вместе с его внуком, резвилась в местном «Диснейлэнде», и выглядела она замечательно. Василина утешала себя, что Леонид не совсем скотина, и тронуть малышку не посмеет, а его угрозы направлены на то, чтобы заставить строптивую, то есть её саму, выполнять условие.

Но, главное, он повёлся на выдуманную легенду, поверил, что она сумела соблазнить Зверя, и вскоре информация окажется у него. Настораживало только, что ни словом не обмолвился о избиении Зародыша, и никак не проявил беспокойства по поводу исчезновения Рыси. Неужто не послал за ней другого соглядатая? Нет, это вряд ли, просто теперь Лёня наверняка действует тайком.

Девушка огляделась, притворившись, будто заинтересовалась витринами магазинов, мимо которых шла. Никого подозрительного поблизости не было. Обычная суета города, куда-то спешащие пешеходы, поток транспорта. Она двинулась дальше, горя желанием позвонить Стасу, узнать, как он, вернётся ли сегодня рано или снова под утро. Это стало навязчивой идеей, необходимость видеть его. Дело не в том, что он был её защитником, надежным союзником в борьбе с Барином.

Вася вдруг поймала себя, на очень странном явлении. Она начала скучать по Зверю. Безумно хотелось услышать хотя бы его голос в динамике, такой мужественный, уверенный, насмешливый. От этого мужчины по телу неизменно бежали мурашки и бросало в сладкую дрожь. Влечение к Стасу отравляло жизнь, у Василины и без того уйма проблем, например, её точно вышибли с работы, несмотря на вмешательство Лёни, да и Наташки так не хватало.

А она тут витает в облаках и мечтает об опасном бандите!

Надежда Петровна тихонько вышла из спальни, заглянула снова, и, убедившись, что внучка спит, закрыла дверь. Приезд Стаса был неожиданным, но к его таким вот «набегам» женщина давно привыкла. Она всегда смотрела действительности в лицо, и прекрасно знала, чем на самом деле, занимается старший сын. Была в курсе, что у Стаса есть свой, очень прибыльный бизнес, связанный с торговлей, и, конечно же, понимала — за всей этой показной «кристальной» чистотой имеет место самый настоящий криминал.

Она ни словом никогда не упрекнула его. В этом не было смысла, он всё равно делал бы по-своему. Таков уж он был, Стасик. Всего добивался сам, с ранних лет понял, что только собственная голова и смекалка помогут пробить в жизни дорогу. Своевольным он вырос, характер как кремень, и ни в неё, ни в отца пошел, а в деда. Отец Нади тоже был таким, как Стас, властным, очень умным, никого не боялся.

Порой, естественно, боялась она за Стасика. Игры с огнем еще до добра ни одного рискового не доводили, а он постоянно балансировал на краю. Но всё держала в себе, не позволяла проявлять слабость перед сыном. И он привык видеть в ней опору.

— Не дождалась тебя, уснула. — посетовала женщина, суетливо выставляя на стол яблочную шарлотку, конфеты и сахарницу. — простудились мы немного. Вчера на озеро ездили с Колодяжными, у Томки юбилей справляли. Вика набегалась с ребятней, едва загнала её в машину. Температура поднялась сегодня.

— Ты её избаловала совсем. — покачал головой Зверь, чмокнув мать в щеку. — может, врача вызовем?

— Да успокойся, я уже звонила Леночке. Была она, прописала лекарства, пьем исправно. Завтра на прием поедем. Ты садись, кофе будем пить. Хоть бы предупредил, что появишься, хорошо, что пирог весь не съели.

— Я ненадолго, мам. — улыбнулся Станислав, встав у окна, и наблюдая за погруженным во мрак двором. — Лариса не приезжала?

— Нет. — поджала губы укоризненно Надежда, и вздохнула. — ей, похоже, вообще не интересно, что с Викулей, где она. Или опять… Пьет?

— А чёрт её знает. — поморщился он, подбрасывая на ладони ключи от «феррари», — я с ней больше не живу. Задрало всё. Она мне жизнь отравляет, хватит с меня её выходок. Щас разгребу с напрягами, Вику заберу к себе. Ты не переживай, к тебе Ларка не заявится, я ей запретил сюда нос казать.

— Да ну, Стас! Она ведь мать, и ты не можешь препятствовать ей в воспитании Вики. — отмахнулась женщина, поправив выбившиеся из пучка каштановые волосы. — я тебе сколько раз говорила, нужно подать в суд. Лариса не исполняет свои родительские обязанности, пьет, за ребенком не смотрит, не ухаживает. Вика болтается с нянями, а мать почти не видит! Прав лишать надо твою ненаглядную. Пусть тогда подумает своими куриными мозгами!

— Некогда мне по судам бегать. Проблем много. Демьянов какую-то пакость задумал. — хмуро возразил Стас, и в который раз взглянул на настенные часы.

Это от Надежды не ускользнуло.

— Торопишься куда-то?

Он кивнул, не вдаваясь в подробности. В свои личные дела посвящать мать Зверь не хотел, да и что было говорить? Что, как зеленый юнец, вдруг начал рваться к девчонке, которую знает без году неделя? Его и самого это нешуточно раздражало, но себя-то не обманешь. Мыслями он был там, где Василёк, а от того, что вынужден притормозить, а не ехать к ней сию же минуту, и злился.

— Что происходит, Стас? — прямо спросила мать, заглянув ему в лицо. — Славик прислал еще двоих мальчиков, ничего не объяснил, умчался. Якобы, это твое распоряжение!

— Всё правильно. — Зверь взял Надежду за хрупкие плечи, и привлек к себе. — не волнуйся, мам, это временно. Я должен быть уверен, что вы с Викулькой в порядке, вот поэтому и охрана в доме будет теперь постоянно. Ну, не обращай внимания, делай, что делаешь всегда, они же тебе не мешают.

— Не меш-а-ают, нет. Только ходят по пятам, как приклеенные и едят много. — горько усмехнулась она, обняв его за спину. — у тебя самого-то всё хорошо? Ты бы забегал почаще.

И спохватилась, всплеснула руками:

— Ой, забыла сказать, Пашка же прилетает в субботу! Стас, ты, как хочешь, а чтобы вечером был здесь! На семейном ужине. Сколько ведь не виделись с братом-то, три года с лишним уже. Соберемся все вместе, посидим, поговорим. Папа вот не дожил только…

Против общения с младшим братом Зверь ничего не имел, и пообещал, что непременно приедет на выходные. Павел пару лет назад женился на своей давней подруге, и вскоре молодожены отбыли заграницу, устраивать свою жизнь в солнечной Австралии. Зверь искренне радовался за Пашку, они, конечно, не были особо близки, но друг друга поддерживали во всём. И Стас знал, что братишка не станет поучать его, хотя и не одобряет то, в какой сфере он заколачивает баснословные капиталы.

Но при упоминании об отце по лицу его пробежала тень. Никаких добрых воспоминаний, об этом человеке у Стаса не осталось. Что хорошего было в детстве и юности, когда папаша был жив? Беспробудное пьянство, редкие подарки, и тумаки за плохие отметки в школе. Да, это было кощунственно, но Стас не чувствовал по отношению к отцу сыновьей привязанности.

Однако, огорчать мать счел лишним, ввернул что-то, подобающее случаю в ответ на её слова, и, напоследок поцеловав спящую дочку, распрощался. Вышел в теплый осенний вечер, посмотрел на ясное небо, усыпанное ошметками облаков, и зашагал к воротам, предвкушая встречу с Васей. Пожалуй, не будь её в его жизни, он бы сейчас зарулил в кабак и предстоящую ночь провел с какой-нибудь незнакомкой. Но только не сегодня.

В квартире было тихо. Стасу даже показалось, что в ней никого нет, и он прислушался. Ни звука работающего телевизора, ни музыки. Нашарил переключатель, просторная прихожая озарилась ярким светом, ослепившим на миг. А потом он увидел её.

Вася стояла, привалившись плечом к колоде, босая, сонная. Кое-как натянутый старый халатик, тот самый, в котором она впервые пришла к нему, подчеркивал хрупкость фигуры, и взгляд Зверя зацепился за голые ноги девушки. Вернее, прошелся от лодыжек до колен, а потом мазнул по покатым бедрам.

Какая же она красивая. Безумно красивая, и сейчас, без грамма косметики на хорошеньком личике, совсем юная. По сути, она ведь девчонка, ну, сколько ей лет-то, двадцать от силы? А он вдруг ощутил себя древним стариком рядом с нею. Шутка ли, скоро сороковник разменяет, на хрен он ей сдался? С его-то образом жизни, бля.

— Есть будешь? — ошарашила его Василина, и зевнула, прикрыв ладошкой рот. — разогреть суп? Не знаю, какой ты предпочитаешь, сварила простой, с креветками.

— Здорово. — усмехнулся он, снимая пальто. — сто лет не ел суп с этими тварями.

— Издеваешься? Я вообще-то старалась! — прищурилась она, скрестив на груди руки.

Лучше бы не делала этого. Стас тотчас посмотрел туда же. Чёртова свободно подхваченная пояском тряпка бесстыдно открывала нежные упругие холмики, но Вася и не подозревала, как соблазнительно выглядит в этом старье. Ему захотелось немедленно сорвать шмотку, чтобы накрыть ладонями её груди, по-детски маленькие, и по-женски с большими вишневыми сосками. У него даже пульс участился от грешной мысли.