Ellen Fallen - В опасной близости

Полет занял всего 1 час 10 минут, достаю сумку Мэттью с полки и иду по проходу к трапу. Стараюсь идти вдали от остальных людей, в голове вертятся мысли о терактах, которые происходят по всему миру. Ведь террористы нацелены всегда на толпу, поэтому буквально плетусь, чтоб не оказаться в массовке. Вижу людей с табличками, которые встречают. Детей с какими-то листовками и указателями.

Выхожу на улицу; Эдинбург встречает меня непогодой. Мерзкая, сырая, слякотная, именно так бы я описала первое свое впечатление. Хотя, может, это потому, что со мной нет Мэттью. Интересно, если бы мы поехали сюда вместе, стал бы этот город для меня таким родным, как Дублин? Может именно он делает все лучше одним своим появлением…

Беру такси и говорю отвезти меня в мой отель. Я не хочу давать надежду Дугу. Все уже решено, но я не стану его сейчас бить по голове этим решением.

Я люблю Дуга, как друга. Я помню все хорошее, что он сделал для меня. И не хочу быть сукой, которая пытается усидеть на двух стульях. После секса с Мэттью, про Дуга я вообще не думаю, впрочем, как и о ком-то другом. Он просто затмил всех и вся. Заполнил и окружил собой. Я не сравнивала их с Дугом, но тело ведь не обманет. То, насколько мне комфортно с Мэттом, и на что похожи наши отношения с Дугом. Это как небо и земля…

Наше прощание чуть не разорвало мне моё сердце, я ожидала, что Мэтт скажет «проваливай». Ну, или мягко распрощается со мной, делая вид, что наши сексуальные каникулы закончены. Но этого не произошло, нам обоим было тяжело оторваться друг от друга. Было ли так у нас с Дугом? Я сравниваю…

Но как иначе? Все так ново и не изведано…

Мимо меня пролетают здания, все размыто из-за сильного ливня, погода будто чувствует моё настроение.

Таксист включает радио громче, и я отвлекаюсь от вида города, когда прекрасный голос Lana Del Rey заполняет салон. Откидываю голову назад и слушаю ее новую композицию Lust for Life. Тепло разливается по моему телу, я почему-то сразу рисую в своем воображении все то, что происходило со мной рядом с Мэттью. Его улыбку, то, как он чешет бровь, когда напряжен. Прищуривает глаза, когда думает над чем-то. Его возмущенный вид, в момент, когда я попала туфлей ему в лоб. И все, что было после…

Мэтт… Мистер Купер…

Мне никогда не нравились брюнеты с карими глазами, я всегда акцентировала свое внимание на блондинах. А здесь все иначе, достаточно одного взгляда, чтобы дрожать от негодования и возбуждения.

– Приехали, – говорит таксист, и я непонимающе оглядываюсь.

– Спасибо. – Протягиваю ему деньги и выхожу под дождь.

Закрываю голову спортивной сумкой, бегу в отель. Долбаный Эдинбург!

Внутри отель выглядит более чем современно: подъемные окна, каменные стены и отделка клетчатой тканью.

Беру свою карту на ресепшене и поднимаюсь в очередной раз на второй этаж, более того, мой номер расположен точно так же, как в Дублине. Буквально дежа вю.

Захожу в номер и оглядываюсь, нет ничего, что привлекло бы моё внимание. Нет здесь души… Нет его…

Быстро принимаю душ, надеваю черный батник, юбку в пол и сверху надеваю пиджак. Мне необходимо узнать, где Моника.

Открываю сообщения и вижу два от Мэттью.

«Без тебя у Дублина нет души».

«Как будет возможность, напиши мне, все серое и тусклое. Ты увезла моё солнце!»

Улыбаюсь его словам, но не отвечаю на сообщение, потому что мне звонят.

– Привет, ты прилетела? Мы тебя ждем, – тараторит Моника. – Здесь идет подготовка, и нужна твоя поддержка. Бэтти, он убит горем. Никогда его таким не видела.

– Я скоро буду, жду такси, – отвечаю ей.

Отключаю вызов, мне необходимо настроиться на то, что я увижу и почувствую.

Такси привозит меня в старое имение семьи Дугалта, это хороший дом в истинно Шотландском стиле. Аккуратные, каменные дорожки, ухоженный газон и множество тропинок. Старые деревья шумят, отпугивают меня от этого места.

Стучусь в массивную дверь металлическим кольцом. Этот глухой стук напоминает фильм ужасов, кажется, сейчас откроется скрипучая дверь, и меня засосет в воронку ужасающих событий.

Пару ударов и снова тишина. Отхожу от двери и заглядываю в окна. Ничего. Смотрю на второй этаж и вижу странную картину: двое сидящих на низком подоконнике, и я уверенна, что тот, чья голова покоится на худощавом плече, моя Моника. А второй по привычке немного горбится – Дуг?

Подбираю с дорожки камень и перекатываю его в пальцах. Руки Моники обнимают Дуга, больше по-дружески, но с трепетом. Но мне кажется, это такая идиллия. В хорошем смысле.

Все еще думаю, что делать с этим камнем, пока в моей голове проносятся тысяча мыслей о том, как они смотрятся вместе, и почему не она. Опять это ощущение дежа вю.

Ведь они сидели так однажды. Когда мы еще учились, только тогда Дуг обнимал Монику. И именно я кинула камень в них, чтобы они обратили на меня внимание.

Замахиваюсь и швыряю камень прямо в стекло, он ударяется прямо за спиной у Дуга. Они оба оборачиваются, как в тот самый день, когда мы были подростками, поднимаю руку и пытаюсь им улыбнуться. Моника соскакивает, что-то говорит Дугу и бежит, видимо, ко мне. Дуг стоит у окна и смотрит на меня, его рука дергается, и он медленно кладет свою ладонь на окно. Совсем как тогда.

Мои глаза наполняются слезами, когда я вижу, как слезы капают из его глаз. Дергаюсь, когда дверь открывается, и ко мне бежит Моника. Она кидается в мои объятия и крепко меня сжимает, я обнимаю в ответ и глажу ее волосы. В это время я наблюдаю за тем, каким взглядом смотрит Дуг.

– Все хорошо, – шепчу я. – Не плачь. Как он?

Моника вытирает свои красные глаза и говорит сиплым голосом.

– Это ужасно. Она ничего не говорила. Лиз, она сгорела за полгода, пока он не приезжал. Пока вы… – она осекается.

– Пока мы что? – Хмурюсь от ее недосказанности.

– Он хотел уделить больше внимания тебе и перестал к ней мотаться. И она… – Она опять плачет. – Болела, оказывается, но никто не знал. Когда он приехал, она уже умирала.

Вижу, как из двери выходит Дуг и смотрит на меня тяжелым взглядом. Неужели он думает, что я виновата? Отхожу от Моники и становлюсь напротив него.

– Мне очень жаль, – говорю тихо.

– Мне тоже. – Он отводит взгляд. – Ее последние… – Делает вдох. – Последние слова были о тебе.

Тяжело сглатываю и закусываю губы, он подходит ко мне и обнимает, как раньше. До того, как мы поженились или ссорились. Просто, как мой Дуг. Обнимаю его в ответ и глажу по спине.

– Я понимаю, насколько тебе было тяжело потерять свою маму, своего единственного родного человека, Лиззи. Это больно, – шепчет он. – Мне так жаль.

Мы плачем, и я не знаю конкретно из-за чего. Будто прощаемся с нашими мамами оба. Оплакиваем утрату, отдаем дань тому, кого с нами уже нет. Мое тело трясется в его крепких объятиях. Мое тело плачет, оправданно, отдается этому чувству скорби. Дуг еще крепче меня обнимает, отчего я начинаю рыдать сильней и от этого икать.

Моника подходит к нам и тоже обнимает, мы все заходим в дом, по старой привычке Дуг садится между мной и Моникой. Мы обе сидим, уставившись в одну точку, прижав к носу салфетки, выданные нам какой-то девушкой. Дуг обнимает нас обеих за плечи, пока мы сидим молча.

Его кремовый свитер колет мои щеки, отстраняюсь и сажусь ровнее. Смотрю на него с благодарной улыбкой, что дал выплакаться. На его плече спит Моника, я снова ловлю себя на мысли, насколько они подходят друг другу. Почему я раньше не видела очевидного?

– У нас никогда ничего не было, – шепчет он и на автомате заботливо тянет плед, чтобы укрыть Монику.

Здесь действительно прохладно, дом отапливается от камина. Застегиваю пуговицу на своем пиджаке и сдерживаю себя, чтобы не сказать сейчас глупость.

– Я ни о чем таком не думала. – Наливаю себе воды из графина и смотрю на него поверх стакана. – Похороны завтра?

– Да, в 9:30. Мы подготовили комнату, и я поставил дополнительный обогреватель, чтобы ты не мерзла, как прошлый раз, – заботливо говорит он, как будто ничего не было.

– Я сняла номер. – Отхожу к окну и смотрю на капли дождя. – Извини.

Молчание, вот в чем силен Дуг. Терпеливый, заботливый и молчаливый мужчина. Ему проще сделать, чем болтать о чем-то или доказывать.

– Ты всегда можешь аннулировать номер. В этом нет необходимости, – более твердо говорит он. – Я бы хотел, чтобы ты осталась.

Смотрю на него через плечо, в доме на стенах горят свечи, делая комнату похожую на сказочно-мистическое место. Меня вновь передергивает от холода.

– Ничего не изменилось, – просто говорю ему.

– Ты меня не любишь, как раньше? – спрашивает он.

– Люблю, но в том то и дело, что как раньше, – отвечаю ему и снова устремляю свой взгляд в окно. – Я не хочу прямо сейчас говорить об этом. Тебе и так тяжело.

– Дай нам время, Лиззи. Не торопи события. Давай будем делать маленькие шаги, – просит он. – Знаешь, что последнее сказала моя мама?

Я молчу, мне необходимо, чтобы он сказал сам.

– Любовь – это когда ничего не стыдно, ничего не страшно. Когда тебя не подведут, не предадут. Когда верят. – Он подходит ко мне сзади так неожиданно, что я дергаюсь всем телом. Его руки обнимают меня сзади, прижимают меня к себе. Он ждет, когда я прижмусь к нему в ответ, когда передумаю.

– Маленький принц, – шепчу я.

– Мне не стыдно просить, потому что я люблю тебя. Пожалуйста, дай еще один шанс, – говорит мне на ухо.

Я поворачиваюсь к нему и вижу, что Моника проснулась и смотрит на нас с широко открытыми глазами, перевожу взгляд на Дуга, он в ожидании. Они оба ждут моего решения.

– А если я уже предала? – Поднимаю подбородок.

– Ты не могла, – просто отвечает он.

Освобождаюсь из его рук и иду к двери, я и так слишком задержалась, на улице уже темно. Но у меня нет никакого желания сидеть в этом доме, и сейчас не время и не место делать признания. Выхожу за дверь и иду по дорожке, ведущей из поместья. Слышу сзади визг шин и испуганно смотрю на фары, которые светят мне в спину.