Татьяна Купор - В Петербург за счастьем

– О чем ты думаешь?

Участливый голос Яна вырвал ее из раздумий. Агата улыбнулась и придвинулась ближе, когда он раскрыл большой зонт.

– О том, как все хорошо закончилось.

А ведь и правда: все так быстро разрешилось, что верилось с трудом. Иногда при одном воспоминании сердце стучало так, будто хотело выпрыгнуть из груди. Ведь прошлое оставило на нем глубокие шрамы, потрепало и изодрало на куски, и раны эти еще нескоро затянутся. Перед глазами пронеслись кадры воспоминаний: вот она пишет заявление в прокуратуру и в качестве доказательств предъявляет фотографии из коллекции мужа – со всеми последствиями побоев и без прикрас; показывает его сообщение с угрозами и упоминанием о том, что заявляла на него в полицию несколько лет назад; демонстрирует многочисленные шрамы и рубцы, а также книгу-дневник, где описывались все его издевательства. А потом набежала пресса и этот скандал показали по телевидению, что сильно ударило по репутации ее мучителя. Потом она вспомнила, как выступали свидетели: Катя, соседи по лестничной клетке, даже писательница, та самая, которая заказывала у нее детские иллюстрации. Сама откликнулась, когда узнала о произошедшем из сети. Оказывается, она не раз замечала у Агаты синяки и ссадины. Все это в конечном итоге помогло добиться развода и уехав обратно в Питер, позабыть обо всем как о кошмарном сне.

– Все только начинается, Агата, – произнес уверенно Ян и поцеловал ее в ушко, вызвав приятные мурашки на коже. – У нас начинается.

«У нас». Теперь только так. Пора привыкать. Уже не одна, а трое, ведь рядом доченька и любимый мужчина. К счастью, Катя повинилась и отпустила Вику. Агата знала, как тяжело сестре было сделать это, сколько сил у нее ушло, сколько выплакала слез, скольким пожертвовала ради девочки. Сердце у Кати слабое, но какое огромное, как много любви в него вмещается!

Когда все вместе садились в машину Яна, Агата смотрела на сестру с благодарностью, а грудную клетку сжимала боль. Словно чувствовала Катину тоску, слышала рыдания, раздирающие ее изнутри. Спасибо, сестренка, и – прости.

– Прости, что впутала тебя в эту историю, прости, что заставляю тебя так страдать, – сказала ей на прощание, а Катя горячо обняла.

– Это я должна просить у тебя прощения. Не знаю, что на меня нашло. Я, наверно, просто испугалась, что никогда ее не увижу, что моя жизнь опять потеряет смысл… Ты приехала – и я так разозлилась! Забрала Вику, бродила с ней по городу и даже не думала, где мы с ней дальше будем жить, только одного хотелось – уйти подальше от тебя. Но когда гуляла по парку, вспомнила детство, нас, и слезы на глаза навернулись. Если еще и самые близкие предавать будут, то мир вообще рухнет. Мы должны поддерживать друг друга, помогать, чем-то жертвовать, только так и спасемся…

Агата сжала ладонь сестры.

– Кать, я понимаю, чувствую, как тебе тяжело. Ты для Вики сделала столько, сколько не каждая мать сделает для своего ребенка. Ты имеешь полное право приезжать, видеться с ней, а если все наладится, то и забирать ее сюда, домой. Я всегда, слышишь, всегда буду счастлива тебя видеть!

– Значит, ты меня прощаешь?

– Да. И ты меня прости…

– Когда вы переедете ко мне? – Ян снова прервал ее размышления. Картинка смазалась, а спустя мгновение исчезла совсем. Агата снова увидела город, его сверкающие позолотой дворцы и храмы, этот удивительный туманный мир, и улыбнулась. Вспомнила, с каким интересом дочка собирала с Милой паззлы пару часов назад, и как подруга весело напутствовала:

– Беги-беги, нам тут и без тебя дел хватает. Видишь, серьезная работа идет! – А потом шепотом: – Яну привет!

Агату разрывали противоречия: с одной стороны, хотелось скорее перебраться к любимому и начать налаживать быт, а с другой – она очень переживала за подругу. Во-первых, Мила очень много писала, из-за чего теряла здоровье. Когда Агата намерила ей температуру чуть больше тридцати четырех градусов, то испугалась не на шутку. Даже во время болезни та стартовала с новыми книгами, писала каждый день, еще и занималась рекламой. Во-вторых, подруга постоянно оказывалась втянута в разные писательские конфликты. Кто-то с кем-то поссорился, кто-то первым встал в виджете4, кто-то нажаловался на книгу, чтобы выбить ее с первых мест в рейтинге… Мила много переживала. А Агата, глядя на нее, понимала: нужно срочно что-то делать, иначе случится беда, как когда-то с ее сестрой. Порою она отказывалась от еды, чтобы успеть написать побольше, тратила кучу времени на то, чтобы кому-то что-то доказать в авторском чате, хотя могла бы поспать лишний час. Почему-то вспомнился разговор, когда подруга поделилась своими страхами, и Агата стала всерьез переживать: а вдруг, как только она переедет, с Милой что-то случится, а рядом никого не окажется?

Поэтому и не могла точно ответить Яну, когда будет готова к нему перебраться. В который раз уклонилась и перевела тему.

– Скоро. Я, кстати, тоже хотела спросить тебя кое о чем… – Агата замолчала, поглядев на Неву, напоминающую об их первом знакомстве.

– О чем?

– Почему ты так остерегаешься воды?

Ян опустил голову и выдержал паузу. Еще никогда она не видела его таким мрачным. Его грусть обычно выдавали только глаза, но сейчас он весь пропитался терпкой печалью, которая мгновенно передалась и ей.

– Как ты догадалась?

– Тебя выдали глаза.

Он вздохнул и наконец посмотрел на нее.

– Моя жена бросилась в реку, не сумев пережить творческий кризис. У нее провалилась выставка, а я в это время был за границей и не смог ее поддержать. До сих пор не могу себе этого простить. После ее смерти я не мог ходить по набережным, даже на время уезжал из Петербурга. Это был тяжелый период.

– Прости.

Он остановился и сильнее стиснул ее ладонь. В его глазах отразилось закатное солнце, выглянувшее на миг из-за туч.

– И у тебя и у меня есть свое прошлое. Но смысл в том, что мы смогли его пережить и пойти дальше. Вместе, одной дорогой. И давай жить сейчас, жить так, чтобы помнить, что в любой момент все может кончиться.

Они обнялись. Крепко-крепко. Словно другого раза уже не будет. Здесь и сейчас. И внезапно пришло понимание: теперь все будет хорошо. Осталось только с Милой что-то решить…

***

Рабочая неделя пронеслась почти незаметно. Все уловили в Агате перемену – это ощущение счастья, которое ее окутывало. Хотелось поделиться им со всем миром. С работой ладилось и до Милы наконец-то удалось достучаться. В этот тихий воскресный вечер собрались вместе у нее дома. Ян вызвался прочитать Вике сказку на ночь и вскоре исчез в спальне, а они с подругой уединились на кухне. Пили ароматный чай, заедали пряниками и смотрели фотографии на планшете.

Утренняя прогулка удалась, на что указывали многочисленные снимки, сделанные Агатой. Вот в кадре смеющиеся Вика с Милой. Подруга как всегда успела состроить веселую рожицу, рассмешив дочку еще больше. А вот – задумчивый Ян на фоне Спаса-на-крови. А после и сам собор. На выходе из Михайловского сада он выглядит особенно поэтично. Хотя многие любят фотографировать этот величественный храм со стороны набережной канала Грибоедова…

– Вот оно – счастье. Настоящее, реальное, – не удержалась Агата. – Это не просто картинки, а еще и ощущения. Я вот все еще помню морось, которая в воздухе висела, такая приятная и какая-то родная.

– Ну, у тебя есть Ян и дочка. А я… У меня никого нет, – Мила словно пыталась оправдаться. – Только выдуманные миры и вымышленные герои.

– Неправда. У тебя есть друзья, которым ты нужна. А еще – вот только не бурчи! – ты можешь присмотреться к тому молодому человеку.

– Какому? – наморщила лоб подруга, хотя по лицу было видно, что догадалась, о ком идет речь.

– К сыну моего начальника и твоего издателя.

– К Денису?! Смеешься? Я его терпеть не могу!

– Ну да, ну да. И щеки у тебя сейчас просто так горят.

– Жарко здесь – вот и все, – нашла отговорку Мила и замахала руками перед лицом, будто веером.

– Да, его отец поступил некрасиво, но пора об этом забыть. Тем более, Денис ни в чем не виноват. Вы так мило пообщались на той неделе, я думала, вы понравились друг другу… Кажется, он приглашал тебя на свидание, ты согласилась?

– Еще чего! Пусть даже не надеется!

– Ох, ты неисправима! – Агата схватилась за голову. А Мила показала ей язык и надкусила пряник.

Агата сидела на кровати, подложив под спину подушку, а в маленьких колонках пел Ed Sheeran о падающей звезде, о пути, который всегда ведет к любимым. И так было уютно и спокойно, что хотелось укрыться пледом и бесконечно слушать о счастье.

Но на ноутбуке уже мигала отредактированная книга и нужно было перечитать ее перед тем, как заново опубликовать на сайте. Старое название удалила, придумала новое – «В Петербург за счастьем». Да, эта версия будет не о боли, а о счастье. Взгляд сразу зацепился за первую строчку, с которой начинался роман:

«Успокойся, Агата, его здесь нет», – повторяла про себя, как мантру, и все равно опасливо смотрела по сторонам…»

Именно так началась ее новая жизнь. И она продолжается. Вот почему не хочется ставить точку, но нужно закончить. Только как? Банальным «и жили они долго и счастливо»? Или написать, что бывший муж лишился должности, нажил врагов, оказался замешан в разных махинациях? Пытался избежать тюрьмы и в итоге сгорел в каком-то домике, где скрывался…

Нет, лучше о хорошем. Мила написала бестселлер и прославилась на всю страну. Теперь раздумывает над изданием книги за рубежом, уж очень заманчивые предложения получила. Но самое главное – она наконец-то вернулась в реальный мир, выбрала комфортный режим для творчества и теперь часто гуляет по городу. Вместе с Денисом. Нашла наконец свое счастье рядом с ним и – вы не поверите! – подружилась с Николаем Николаевичем. Теперь называет его «милым толстячком», а он уговаривает ее печататься в его издательстве.