– Настя, вот держи! Твой документ. Завтра утром после разнарядки встречаемся и действуем по плану. Переходим мост. А там кто-то из нас проведет тебя к партизанам. А Валерка уже Петруху пронесет.

– Страшно мне, ребята, получится ли? – с тревогой спросила Настя, помешивая кашу с тушенкой.

– Все получится, Настя. Когда мы вместе, все получится. А теперь мы пойдем.

– Ребята, так может, и поужинаем вместе? – спросила девушка.

– Надо идти уже, – сказал Сергей.

– А я останусь ужинать! Очень уж есть хочется! – сказал Антон, потирая руки и присаживаясь за стол.

– Не проспи только завтра, ужинальщик! Валера, ты тоже ужинать, или как? – спросил Сергей.

– Да, я тоже. Не хочу домой идти. Да и Насте дам отдохнуть, с малым понянчусь. Все время мечтал о брате, но папка с мамкой не дали, – хохоча, сказал Валера, играя с малышом.

– Тогда всем спокойной ночи. До завтра!

************************************

Отдав аусвайс ребятам, Галя пошла проведать подругу. Она не видела ее уже несколько дней. Та легкая обида, которую Галка воздержала на Тасю, уже прошла, и девушка сломя голову неслась к своей закадычной подруге. На ее лице играла улыбка, красивые волосы слегка растрепались, что делало ее очень милой и привлекательной. Она бежала и думала, сколько же надо Тасе всего сказать. «Это же моя самая лучшая подруга, как я могла обидеться на нее за то, что она попросту влюбилась. Пусть в немца, но в хорошего человека. Тем более жизнь, она может быть очень короткой. Сегодня мы есть, завтра убили», – думала про себя Галка. Девушка, не глядя, отворила калитку и оказалась в знакомых объятиях Эриха. Молодой человек смотрел на нее глазами, которые кричали на всю планету: «Я тебя люблю!»

– Ich liebe dich, Галя! – произнес немец и поцеловал девушку.

Тело девушки не сопротивлялось. Несколько секунд они простояли в поцелуе, пока сзади не услышали покашливание Нортемберга.

– Эрих, я хотел попросить вас наносить воды в баню. Очень жарко. Холодный душ сейчас очень кстати. А вы, фройлен, пришли к Тасе? Она дома, проходите.

– Спасибо, господин майор, – смущенно сказала девушка, вытирая пылающие от поцелуя губы.

Девушка быстро вбежала по ступенькам крыльца и скрылась за дверью. Эрих пошел в баньку, взял ведра и направился за водой. Нортемберг сидел на крыльце, подставив лицо вечернему солнышку, и краем глаза наблюдал за солдатом. Эрих был очень смущен. Об этом говорил весь его вид. Ситуация была весьма щекотливой.

– Эрих, подойдите ко мне, – сказал Нортемберг.

– Слушаю вас, господин майор.

– Эрих, постарайтесь не афишировать свои отношения с фройлен, насколько бы близкими они ни были. Я не деревянный. Я вижу, что она вам нравится. Прислушайтесь к моему совету. Дождемся победы, а там будет видно.

– Хорошо, господин Нортемберг. Можно идти?

– Да, солдат, – сказал Райнер и пошел в дом за полотенцем.

Галя и Тася сидели, обнявшись на кровати. У обеих по лицу текли слезы.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Райнер.

Девушки улыбались.

– Это слезы радости, господин майор, – шмыгая носом, сказала Галя.

Райнер махнул рукой, взял полотенце и пошел принимать холодный душ.

– Галечка, дорогая! А я ведь так переживала! Думала, что ты меня никогда не поймешь! Я так рада, что между нами нет никаких недомолвок и недопониманий! Все как раньше!

– Все, да не все, Тасенька! Вот не было бы войны, было бы все. А так….

– Галя, мы не в силах что-то изменить. Будем жить так, как живем, а время покажет. Я конечно, я понимаю, что мои отношения с Райнером у многих вызовут неодобрение и даже презрение, но я докажу, что он хороший человек. Я полюбила его только за то, что он действительно хороший.

– Тась, я знаю, что майор хороший. Он, как может, пытается улучшить положение людей на кирпичном. И в плане питания, и выполнения норм, и даже отдыха. Но кроме него там есть еще немцы, которые очень ненавидят советских людей. Задача господина Нортемберга – это максимальное производство кирпича и параллельно вырубка леса. Сейчас, когда все налажено, на нем еще и вся финансовая отчетность за эти объекты. Господин оберст его очень ценит за то, что он очень добросовестный и исполнительный офицер и очень ответственно относится к своей работе.

– Да, Галчонок, он очень ответственный. Я с ним по-настоящему счастлива, – улыбаясь и обнимая подругу, прощебетала Тася. – Галь, какие у вас новости? Что Горячевы? Рассказывай, а то я как на необитаемом острове.

– Да все хорошо, связь с ними поддерживаем. Завтра еще одну девушку с малышом ребята отведут в лес. Сергей с Антошкой сейчас думают, как освободить военнопленных в лагере. У нас появился еще один помощник, Валера. Мальчишка совсем, а желание бить немцев – совсем не мальчишеское. А так пока все спокойно. За эти дни в комендатуру забрали несколько молодых людей с карьеров. Отказались работать. И их семьи туда же. Говорят, со следующим эшелоном отправят в Освенцим и что это страшный концлагерь, построенный для уничтожения евреев и поляков. Очень многие бы бежали в лес. Да куда угодно, но за это немцы расстреливают целые семьи. Поэтому люди, стиснув зубы, и работают на немцев. Ладно, Тасенька, я побегу. Очень рада была тебя видеть. На днях забегу.

– Галь, ты не пропадай только. Райнер мне пока запретил выходить из дома. Наши отношения вызвали интерес у гестапо. Но он надеется, что после этой, якобы сделанной, операции они успокоятся. Я жду тебя.

Галка вышла из дома. Нортемберг сидел на скамеечке, с перекинутым через плечо полотенцем. Эрих сидел рядом. Оба облокотились на забор, закрыли глаза и о чем-то разговаривали. Райнер уже несколько раз получал замечания за слишком лояльное отношение к своему водителю. Офицеры не разговаривали с солдатами, кроме отдачи приказов. Услышав шум открывшейся двери, мужчины как по команде встали.

– Фройлен, вы так быстро? – спросил Райнер.

– Да, господин Нортемберг. Надо идти. Завтра рано вставать.

– Эрих, отвезите фройлен домой, и вы свободны. До завтра, фройлен, – попрощался с девушкой Райнер и, насвистывая мелодию, пошел в дом.

– Райнер, Райнер! Мы с Галей помирились! Ты не представляешь, какое это счастье, когда моя подруга, единственная подруга, поняла, что я действительно тебя люблю. У меня камень с души свалился.

Тася подбежала к Райнеру, обняла его за шею и, улыбаясь, продолжала ему говорить о том, как она рада, что Галя ее поняла. Офицер ничего не слышал. Он любовался своей красавицей. «Она светится от счастья! От этого она еще красивее. Как мало ей надо. Бедная моя девочка! Я думаю, что наступит тот день, когда твоя улыбка не перестанет освещать наш дом. Ты будешь моей женой. Если надо будет, я достану документы, которые подтвердят, что ты самая, самая чистая арийка на всей земле!» – думал Райнер, глядя на свое счастье.

************************************

Настя, то и дело, перепроверяла вещи, собранные в дорогу. Девушка очень нервничала. Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

– Кто там? – спросила она.

– Это я, Валера!

– Валерка, напугал меня! Спасибо, что пришел.

– Да, я так и подумал, что ты трусишь немного. Вот и пришел. А кто это у нас тут ползает? – ласково сказал мальчик и взял на руки малыша.

Малыш с удовольствием пошел на руки к Валере и начал таскать его за нос и норовил пальцем ткнуть в глаз.

– Соскучился по тебе Петрушка. Посидим на дорожку?

– Настя, ты, как бабка старая, боишься. Пошли! Бери вещи. Я Петьку понесу.

– Спасибо, Валера, – суетливо сказала Настя и, окинув последний раз взглядом комнату, вышла вслед за подростком.

Через минут пятнадцать они подошли к полицейскому участку и, устроившись в скверике за кустами, стали выглядывать Сергея с Антоном. Через некоторое время оттуда стали выходить полицаи. Показались Сергей с Антоном. Но они явно были чем-то расстроены. Следом вышел Валеркин отец и дядя Саша, друг отца. Несколько минут они поговорили с ребятами, потом Антон затрусил в сторону скверика, а остальные пошли в другом направлении.

– Вы уже здесь? – спросил Антон. – Я вроде как нужду справлять. Значит так, Валера, вся ответственность на тебе. Слушай внимательно. Настя, сколько вещей? Как ты понесешь и малого, и вещи?

– Антон, он маленький, но потребностей больше, чем у взрослого.

– Ладно, Валерка. Ты контролируешь, как Настя пройдет пост. У нас накладка. Нас с Антоном отправили за продуктами в «Зарю». Валера, передашь Настю в руки наших. Объясни ситуацию. Запомни все, что тебе скажут. Выйдите через час. Мы за подводами и на выход из города. Твой отец с нами, Валера. Не надо, чтобы вы встретились на посту. Все, Валерка, ты справишься! Настя, увидимся. А ты, дружище, за старшего, – шепотом крикнул Антон и побежал догонять остальных.

Пару секунд, после такого быстрого исчезновения, Настя с Валерой молча смотрели друг на друга.

– Вот дела так дела, – сказал мальчик и деловито почесал голову. – Настя, здесь нам час оставаться нельзя. Подозрение вызовем. Домой тоже нельзя. Мало ли, кто-то стуканул уже. Идти к нам домой, так мать вопросы задавать будет. Если мы сейчас срежем путь, то быстрее их доберемся. Пока они свои подводы заберут, мы проскочим.

– Может, переждем, Валера, – трясущимся голосом сказала Настя.

– Настя, меня за старшего оставили. Ясно. Давай вперед. И не суетись. Просто иди быстро, и все, – командовал Валерка, хотя у самого сердце выпрыгивало из груди.

Троица дворами двинулась на выход из города. Ближе к посту они вышли на дорогу. Чем ближе беглецы подходили к немцам, тем сильнее подкашивались у Насти ноги.

– Стоять, – крикнул солдат, когда они подошли к мосту.

Настя поставила старенький чемоданчик и узелок на землю и стала лихорадочно искать аусвайс.