Её наводнило облегчение, оно набегало волнами, пока она не обмякла и не затихла. Том осторожно убрал пальцы, оставив её плоть пульсировать и сжиматься вокруг пустоты. Кассандра издала нечленораздельный звук и потянулась к нему, он прижал её к себе, тихо шепча о том, как она прекрасна, какое удовольствие ему доставила, как сильно он её желает. Волосы на его торсе дразнили и приятно царапали обнажённую грудь.

– Не напрягайся, – прошептал Том, устраиваясь в колыбели её бёдер.

– У меня нет выбора, – с трудом проговорила Кассандра. – Меня словно пропустили через отжимной каток для белья.

Её слух приятно ласкал его хриплый смех. Том осторожно положил ладонь на холмик между её бёдер, поглаживая трепещущую плоть.

– Милая жёнушка... позволишь ли ты теперь войти в тебя?

Она кивнула, очарованная его нежностью.

Но Том медлил, прижавшись щекой к её струящимся волосам.

– Я не хочу причинять тебе боль. Никогда.

Она прикоснулась к его спине, поглаживая ряд мышц.

– Вот почему я готова.

Том поднял голову и уставился на неё, неровно дыша. Она чувствовала давление, сосредоточенное возле уязвимого входа в её тело, его мужской орган миллиметр за миллиметром медленно прокладывал себе путь вперёд.

– Спокойно, – прошептал Том. – Попробуй открыться мне навстречу.

Кассандра начинала испытывать нарастающую боль. Он потянулся вниз, чтобы развести её бёдра шире и раздвинуть интимные створки. Том осторожно продвигался вперёд, всё глубже погружаясь в тиски неопытных мышц. Несмотря на дискомфорт, она наслаждалась явными признаками его удовольствия: муками блаженства, написанными у него на лице, затуманенным страстью взглядом, который, наконец, потерял свою бдительность. В конце концов, муж замер, погрузившись в неё наполовину. Его губы прильнули к её губам в сладострастном поцелуе, и Кассандра постепенно перестала ощущать себя такой сонной, внутри снова просыпалось возбуждение.

– Дальше ты не продвинешься? – нерешительно спросила она, когда их губы разомкнулись, и поморщилась от сильного внутреннего давления в том месте, где их тела соединялись.

– Дальше меня не пускает твоё тело, – ответил он, убирая с её влажных висков и лба прилипшие прядки. – Пока.

Кассандра не смогла сдержать вздоха облегчения, когда вторжение прекратилось.

Его руки нежно повернули её на бок, спиной к нему.

– Моя прекрасная Кассандра, давай попробуем так... если ты...да. Откинься на меня, – проговорил он так, будто слова давались ему тяжело. Том притянул её к себе, соединяя их тела, словно парные ложки в ящике стола, положив её верхнюю ногу на свою. Продолжая нежно ласкать Кассандру, он скорректировал их позу. – Я столько ночей о тебе мечтал. Боже, надеюсь, всё происходит наяву. Надеюсь, ты не сон.

Головка его члена прошлась по нежной расщелине, прежде чем снова оказаться у саднящего входа. Он продвинулся вперёд всего на дюйм, позволяя ей привыкнуть к его присутствию внутри. Пока она лежала в его объятиях, он не переставал её ласкать, его умелые руки находили всё новые чувствительные места, вызывая дрожь по всему телу. К тому времени, когда они добрались туда, где их тела соединялись, желание её поглотило, Кассандра напряглась и заёрзала в его объятиях. Том поигрывал с нежными створками, проникая за них. Изнемогая от страсти, она попыталась прижаться теснее к дразнящим пальцам, следуя за каждой лёгкой лаской.

Том задыхался, опаляя жаром её ухо. Почувствовав глубоко внутри твёрдую плоть, она поняла, что, извиваясь, полностью приняла его в себя. С умопомрачительным мастерством Том массировал набухший бугорок, каким-то образом зная нужный ритм. Когда Кассандра потеряла контроль, её тело охватили восхитительные судороги, и она потерялась в пульсирующей буре чувств. У Тома перехватило дыхание, затем он издал низкий горловой звук, похожий на тихое рычание, и внутри неё разлилось горячее семя.

После разрядки они медленно приходили в себя, пока отголоски удовольствия продолжали пульсировать в их соединённой плоти.

Пока его ладони медленно гладили её обессиленные руки и ноги, Кассандра вздохнула и замурлыкала.

– Мне кажется, я всё-таки начала умолять, – призналась она, – ближе к концу.

С тихим смешком Том прижался губами к её шее и поцеловал разгоряченную кожу.

– Нет, милая. Уверен, это был я.


Через откидные створки окон в вагон проникал дневной свет, медленно разгоняя тени. Придя в себя, Том с лёгким удивлением обнаружил рядом с собой спящую Кассандру.

"Теперь у меня есть жена", – приподнявшись на локте, подумал Том. Это обстоятельство казалось настолько приятным и интересным, что он с глупой улыбкой уставился на Кассандру.

Его жена выглядела хрупкой и прекрасной, как нимфа, отдыхающая в лесу. Причудливая копна волос напоминала разметавшиеся повсюду вьющиеся золотые локоны, запечатлённые на картине с мифологическим сюжетом. В какой-то момент ночью она надела рубашку. Он даже не заметил этого, хотя всегда просыпался от малейшего шороха. Но Том полагал, что крепкий сон вполне естественное явление после суматошного дня, за которым последовал вечер, когда он испытал самое невероятное интимное наслаждение в жизни.

Том всегда с удовольствием выведывал предпочтения женщин и их особенности. Он никогда не спал с женщиной, если не питал к ней интерес за пределами спальни, и всегда с энтузиазмом удовлетворял всех своих партнёрш. Но близость, которую он с ними разделял, всегда имела пределы, он не мог позволить себе ослабить бдительность. Некоторые из его романов заканчивались плохо, оставляя после одну лишь горечь.

Однако, когда дело коснулось Кассандры, он опустил многие защитные барьеры ещё до того, как они переступили порог спальни. Непреднамеренно, просто... так случилось. И хотя Том никогда не испытывал ни малейшего стеснения по поводу физической наготы, занятие любовью с женой опасно приблизило его к наготе эмоциональной, которая пугала до полусмерти. И в то же время удивительным образом возбуждала. Он никогда не чувствовал ничего подобного, сила каждого ощущения увеличивалась во сто крат, а удовольствие будто приобретало эффект бесконечного зеркала.

После плотских утех он принёс Кассандре тёплый компресс для её нежной плоти между бёдер и воду на случай жажды, а затем лёг с ней рядом, пока его мозг занимался привычным перебором событий дня. К своему удивлению, Том обнаружил, что жена осторожно придвинулась, а потом прижалась к нему всем телом.

– Тебе холодно? – с беспокойством спросил он.

– Нет, – сонно проговорила она, положив голову ему на плечо, – просто обнимаюсь.

Объятия не входили в постельный репертуар Тома. Телесный контакт всегда служил прелюдией к чему-то большему, но никогда не был самоцелью. Через мгновение он протянул к ней свободную руку, неловко погладил по голове и почувствовал, что Кассандра улыбается.

– Ты не умеешь обниматься, – сказала она.

– Нет, – признался Том. – И не знаю, для чего это нужно.

– Просто так, – зевая, откликнулась Кассандра. – Потому что хочется. – Она прижалась ещё теснее, закинув стройную ножку на его бедро, и тут же уснула.

Том лежал очень тихо, ощущая вес её головы на своём плече, и размышлял о том, как много ему придётся изменить. Он был так чертовски счастлив их браку. Она стала его худшей слабостью, как он и предполагал.


Утром, пока его жена лежала в лучах утреннего солнца, зачарованный взгляд Тома прошёлся вдоль длинного, отделанного кружевом рукава её ночной сорочки до изящной кисти руки. Ногти на ней были аккуратно подпилены и отполированы до зеркального блеска. Он не удержался и дотронулся до одного из них.

Кассандра пошевелилась и потянулась, её лицо раскраснелось после сна, а полусонные тёмно-голубые глаза раскрылись. Моргнув, она оглядела незнакомую обстановку и слегка улыбнулась.

– Доброе утро.

Том наклонился, коснулся губами её губ и опустился ниже, положив голову ей на грудь.

– Я как-то сказал тебе, что не верю в чудеса, – проговорил он. – Беру свои слова обратно. Твоё тело - это бесспорное чудо. – Том принялся поигрывать замысловатыми оборками на её ночной рубашке. – Зачем ты её надела?

Она потянулась под ним и зевнула.

– Не могу спать обнажённой.

– Почему?

– Чувствую себя выставленной напоказ.

– Тебе не стоит скрываться за слоями одежды. Ты слишком красива. – Он хотел было развить мысль, но его отвлекло урчание в её животе.

Покраснев, Кассандра призналась:

– Мы не ужинали вчера вечером. Я умираю с голоду.

Том улыбнулся и сел.

– Местный шеф-повар знает более двухсот способов приготовления яиц, – сообщил он и усмехнулся, увидев выражение её лица. – Ты продолжай валяться в постели. А я позабочусь об остальном.


Как Том и предполагал, Рис Уинтерборн организовал путешествие великолепным образом. Позавтракав в поезде, молодожёны отправились в гавань Уэймута, где сели на частную паровую яхту, длиной в двести пятьдесят футов. Капитан лично проводил их в хозяйскую каюту, в которой была расположена остеклённая смотровая комната.

Их пунктом назначения был остров Джерси, самый большой и южный в Нормандском архипелаге. Роскошный и процветающий уголок земли, расположенный всего в четырнадцати милях от побережья Франции, славился сельским хозяйством и захватывающими дух пейзажами, но больше всего - коровами, местная порода производила необычайно жирное молоко.

Том отнёсся немного скептически к месту, которое Уинтерборн предложил для проведения медового месяца.

– Ты посылаешь меня на остров, известный преимущественно своими коровами?