Татьяна Кошкина - В погоне за миллионером

—  Только ли за восемьдесят? — скрыть осторожные взгляды и чуть порозовевшие щеки она, увы, не могла. Вальдемар очень не по-джентльменски этим воспользовался. — Тогда сотри с лица помидорный окрас. Иначе…

— Иначе что? — сложила руки на груди.

— Иначе я тебя… — нагнулся к ней, наслаждаясь внезапным оцепенением собеседницы. Прикоснулся кончиком носа к симпатичному небольшому ушку и едва не ляпнул «поцелую», но вовремя одумался. — Привяжу к стулу и узнаю, зачем ты деньги из кассы тыришь.

— Что?!‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты совсем обалдел такими обвинениями швыряться? — резко отодвинула стул и вскочила. Волосы хлестнули Валдемара по лицу. Он на мгновение опешил, но, собравшись с мыслями, тоже поднялся. Глаза в глаза. Зеленые, пылающие праведным гневом, против его карих, смотрящих с вниз с высоты.

— Алиса, я видел, как ты сегодня брала деньги из кассы. Когда Никита приходил, — не унимался Лозовский-Ниточкин. Он был прав и не собирался  сдаваться. Раз пошла такая пьянка, сказку надо добивать.

Девушка изменилась в лице мгновенно. Гнев сменило понимание, но тут же эволюционировало в обиду. Плотно сжатые губы, брови чуть нахмурены, дышит глубоко, будто переводит дыхание после длительного бега. Вся суть ее кричит о том, что объяснений не будет. Она все поняла, но ему ни за что не расскажут правду.

— Прекрасно. Раз ты такого мнения обо мне, можешь не подписывать договор аренды. Страшно же жить с воровкой, а? — язвительно и зло. — Утащу твои последние копейки из-под матраса, непременно.

Молнией метнулась к выходу, чуть не сбила с ног Клавдию Ивановну. Вальдемар же так и застыл, выставив вперед руку, сам не заметил, как попытался схватить её за плечо, но обиженная девушка оказалась проворнее. Ускользнула и через мгновение громко топала вверх по лестнице.

— Что произошло? — Клавдия Ивановна держала в руках несколько листочков бумаги. — Опять поссорились?

— Мы и не прекращали, — выдохнул Вальдемар. Чувствовал он себя, почему-то, отвратительно. Вроде, был прав. Честно сказал, что видел и попросил объяснений. Но почему на душе скребут кошки с маникюром похлеще, чем у Акуловой? Почему что-то сжимается и кричит: «Лозовский, ты — идиот!» и тянет наверх.

— Да, весело будет. Не передумал еще с комнатой? — положила бумаги на стол.

— Не передумал, — теперь он был уверен, ему нужно быть здесь. Разобраться во всем: в ситуации с кафе, с Алисой и с собой.

— Вот и ладненько, — предприимчивая старушка уже потирала сморщенные ручки в предвкушении. — Раз ты из-за меня остался без одежды, заправлю тебе комнату. Можешь переночевать в ней.

* * *

В небольшое окно истерично барабанил дождь. Вальдемар крутился на вполне удобной постели, как принцесса на горошине. Нет, не уснуть. На один бок, на другой. Самое обидное, что он точно знал, где искать ту самую горошину, но впервые в жизни смелости постучать в чужую дверь не хватало.

«Лозовский, ты — слабак! Иди и разберись с этим!» — пинками поднял себя с кровати и допинал до темного коридора. У заветной двери замер в нерешительности. Чего ждал? Знака свыше? Очередного пинка под зад от судьбы? Черт его знает. Вот только в любом случае дождался…

Дверь резко открылась. Зеленые глаза удивленно уставились на гостя, гость без шанса на спасения утонул в них, чуть не забыв, зачем пришел. Несколько секунд стояли молча, шуршали в головах давно не смазанные шестеренки.

— Ты что здесь делаешь? — процессор в голове у Алисы явно работал быстрее.

— Пришел поговорить, — ответил коротко, только сейчас заметил, что девушка стоит перед ним с полотенцем в руках. Тонкое домашнее платье на бретельках позволяет разглядеть небольшую родинку на плече и насладиться очертаниями фигуры. Глубокие выемки ключиц, напряженно вздымающаяся красиво очерченная грудь под невесомой тканью.   — Я, кхм, не вовремя?

— А ты как думаешь, идиот? — раздался раздраженный высокий мужской голос. — Ночью, рядом с комнатой девушки, полуголый! Ты кто вообще такой?

Вальдемар и Алиса синхронно обернулись. Кажется, полиция нравов  существовала здесь не только в лице Клавдии Ивановны, но и в смазливой мордашке высокого голубоглазого блондина. Идеальная укладка. Стильные обтягивающие брючки. Рубашка полурасстегнута на груди. Легкий блеск на губах.

Сейчас Лозовскому как никогда не хватало Аркадия, тот быстро и с удовольствием избавил бы его от этого типа.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Илюш, привет, — радостно улыбнулась Алиса. — Это наш новый сосед по этажу и мой напарник в кофейне. Представляешь, нас Клавдия водой окатила, подумала, что мы влюбленная парочка во дворе.

— Вот даже не хочу знать, что вы там делали, раз вас приняли за влюбленную парочку, — поморщился блондин. — А чего ты ночью к ней лезешь? Раз не парочка.

— Вопрос был. Срочный, — отрезал Вальдемар и, картинно развернувшись, ушел в комнату. Напоследок громко хлопнул дверью. Ему предстояла тяжелая, полная раздумий ночь. Кто же этот Илюша? Ему ведь не показалось, что он какой-то по-гейски напомаженный? Или это стиль такой и он парень Алисы?

Душа и сердце хором умоляли, чтобы он оказался геем. Сто процентным, любящим исключительно долговязых шатенов и темное пиво.

* * *

Утро встретило Вальдемара тишиной. Еще раз мириться не сунулся, влез в просушенные вещи, которые кто-то заботливо положил на стол, пока он спал, и отправился в хостел.  Выходной стоило использовать по полной: переезд, покупка новых вещей и разбор почты товарища Лозовского. Писем было так много, хоть приложение не открывай. Да, неплохо было бы и планшет прикупить — читать документы на смартфоне удовольствие сомнительное, а свой он прихватить не догадался.

— Утречко, ты где всю ночь гулял? — в роли ревнивой жены выступил улыбающийся Никита.

— И тебе привет. Комнату нашел, там и переночевал. Вещи вот пришел забрать, — ответил, подавив зевок.

— Похоже, бурная была ночка, — понимающе хмыкнул парень.

— Не то слово. Алиса и Клавдия Ивановна горячие штучки, — шутканул Вальдемар, глядя на вытянувшееся от удивления лицо Никиты. Да, впечатлил, так впечатлил, а внутренний Халк напрягся. Вот и момент истины, если Алиса не просто так ему улыбалась, жди ссоры. Хотя, там еще какой-то странный Илья… Но для начала большой и зеленый монстр требовал разобраться с Никитой.

— Да ладно? Ты снял комнату, где Ксюха жила? Класс. У них там отлично! — порадовался добродушный администратор хостела. — Я как-то сам думал туда переехать, но по деньгам не получилось, — стушевался парень.

— Почему не вышло? Ты же сутками пашешь. У тебя вообще сколько работ? — раз уж знакомый разговорился, надо было додавить. Эту свою черту Лозовский не мог игнорировать. Временами он, как бульдог, вцеплялся во что-то и уже не отпускал. Тянул нитку до конца. В бизнесе помогало, в жизни не всегда.

— Три, ну и бомблю на такси, когда есть время. Деньги просто нужны, — пожал плечами Никита.

— Вляпался во что? Может, помощь нужна? — отплатить ему добром за роль судьбоносного помощника очень хотелось. Плюс любопытство тихо подтачивало зубы и начинало грызть изнутри. Что может заставить человека пахать на куче малооплачиваемых работ?

— Ну если у тебя есть лишних пол ляма долларов, то можешь помочь, — пожал плечами Никита, внезапно увлекшись чем-то в компьютере. Продолжать разговор он явно не хотел. — Забей, короче.

— Нет уж, колись. Проигрался? Подсел на что-то? — когда это Вальдемар Лозовский сдавался. Нет уж, хочешь — не хочешь, а все расскажешь. Как миленький.

— Надо тебе оно, а? — смущенно поднял взгляд и взъерошил волосы, напомнив Владимиру старого друга. — Мама болеет. Очень серьезно. Плюс у нее диабет. За операцию согласны взяться только в Европе, а это деньги. Очень много денег, плюс лекарства дорогие каждый месяц. Мы с ней вдвоем, отец погиб два года назад. Вот и весь секрет.

Это было неожиданно, как обухом по голове. Вальдемар предполагал все, но не семейную драму. Привык, что люди сами себя в проблемы втягивают по дурости. От слова «мама» кошки заскребли по душе здоровенными когтями. Мысленно захлопнул крышку сундука и заткнул фантиком замочную скважину, из которой тонкой струйкой уже потекли воспоминания. Вечно улыбающаяся женщина, солнце играет в светлых волосах. Пахнет свежескошенной травой и где-то далеко звонкий детский голос: «Мама! Ты вернулась!». Нет. Тряхнул головой, отгоняя видение.

Не здесь, не сейчас. Дома. Один. Под хороший, очень крепкий кофе с коньяком не дешевле пятнадцати штук за бутылку.

Никита истолковал его завис по-своему.

— Фига ты впечатлительный, — парень уже взял себя в руки. — Ничего, справлюсь. Говорил же, не парься.

— Да я не о том. А как же центры? Благотворительные фонды?

— Они детям собирают, и то не всегда успевают. А женщине в пятьдесят могут вообще сказать «да пожила уже». Так что, увы, — пожал плечами Никита.

— Понятно, — протянул Вальдемар, покручивая в кармане куртки мобильник. — Есть у меня один знакомый, я спрошу. Может быть, он сможет чем-то помочь.

— Спасибо, — кивнул Никита без какой-либо надежды. Он слышал такие слова слишком часто и ни разу помощь не пришла. Почему сейчас должно быть иначе? — Кстати, ты вечером на площадь идешь?

Вальдемар не дошел до комнаты два шага, остановился и резко обернулся.

— Нет, а что там на площади? И на какой именно?

— А тебя не позвали? — удивился Никита. — Я думал, Алиса тебя тоже пригласит, вы же теперь соседи.