Спустя час удаляю непрочитанное сообщение у обеих сторон. Оставляя на экране серую запись, таящую непостижимый логический смысл: " этот абонент хотел вам что-то сказать, но в последствии передумал, или же струсил, решив, что ночное откровение звучит слишком по-детски, правдиво и жалостливо, а к сочувствию и снисходительности с вашей стороны он совсем не готов. " Как — то так. И не надо иначе. В пору смириться с той мыслью, что у каждого своя жизнь. Пусть у одного из нас не такая уж больно и радужная.

Устремляю взгляд к линии горизонта, словно делящий мир на две части. Небо уже окутано первыми лучами рассвета, вода же покрыта непроглядной мглой. Чёрное и белое. Посередине "экватор". Линия, на которой я стою долгие годы. Не решаясь совершить шаг. Выбрать правильный путь. Проживая не одна и всё же внутренне одиноко. Принимая за данность былые ошибки. Ежедневно анализируя их и скорбя об утраченном. Коря себя за трусость и понимание, что прошлого уже не вернуть…

А где-то за спиной, в настоящем моменте, едва слышно ровное Димкино дыхание. Тихое, ритмичное, монотонное. Под которое, после долгого мытарства единения самой с собой, при полном рассвете, всё же удается беспокойно уснуть.


" Привет, Беда", — обескураживающе значится на экране мобильного вместо будильника. " Пропустил весточку от тебя, хотя и ждал её с нетерпением со дня на день. Не знаю насколько целесообразно тебе звонить, а заготовленные слова попросту вылетели из головы, потому уж извини, если моё поздравление не выглядит со стороны столь искренним и добродушным. Пишу, как есть. Так сказать от души. Нелепо и чистосердечно. И желаю тебе по жизни только света и радости. Остальное приложится. Спокойствия тебе. Мира с самой собой. И здоровья малышу."

— Макс, ты в своем уме? — захожусь рьяно, вместо приветствия. И, пожалуйста, это самое мягкое выражение из всего, что приходит мне в голову, как только Димка исчезает за дверью студии, в необходимости принести на завтрак что-то съестное.

Невразумительные объяснения, звучащие в ответ, остаются вне моего понимания и на сплошные вопросы: " как, зачем и почему?", приходится отвечать кратко, с долей конкретики, не вдаваясь в детали, при описании основных событий прошедшего периода в моей жизни.

— София… — с толикой безысходности подытоживает мой собеседник. — Я был убежден в достоверности этой информации и, как видишь, старался даже косвенно не воздействовать на твою жизнь.

— У тебя это блестяще получилось, — замечаю с сарказмом, смягчая тон, при выборе следующей фразы, (ведь по сути я сама сделала всё, чтобы его отдалить.)Выдыхаю, приговаривая тихо:- Мне не хватало твоего присутствия в моей жизни.

— Беда, я тоже скучал по тебе, — выдаёт с долей улыбки, ощутимо просачивающейся в спокойный голос. — Но знаешь, — пресекает игриво блаженство, разливающееся по телу под нотки неповторимого тембра, — Меня безумно гложет вопрос: что именно ты хотела мне написать этой ночью?

— Ошиблась с выбором адресата при пересылке, — протягиваю задумчиво, стараясь при обмане не мямлить.

— Сойдёмся на том, что поверил, — журит за провал с лёгкой, мягкой усмешкой, завершая обезоруживающе:- Расскажешь при встрече.

— К моменту твоего возвращения я уже и забуду об этом, — отшучиваюсь, кусая губы. Выравнивая дыхание беззвучными краткими вдохами.

— Так я никуда и не уезжал, — едва не выбивая из моих рук телефон, бросает, словно между делом. — Решил сделать паузу и попробовать перекантоваться тут. Так что можем вернуться к этому разговору в любую удобную для тебя минуту.

— Чёрт, Макс, — вздыхаю, не веря своим ушам. — И ты об этом умолчал?

— Как видишь, у меня были на то достаточно веские причины.

И кажется я догадываюсь кого за это стоит поблагодарить.

— Лик… — слышится, словно во сне. Мягко и нежно.

— Макс, пожалуй, для меня слишком много потрясений за одно утро, — вздыхаю, пытаясь смирится с заново открытыми гранями новой действительности. — Я прилетаю через неделю. А сейчас… извини…

— Помнишь то кафе, где мы познакомились… — проговаривает, вздымая в груди очередной ворох грусти.

— Кажется я знаю где тебя найти, — глотая ком в горле, открещиваюсь от продолжения этого разговора. Находясь не в том месте. Не в том "здесь и сейчас". Не готовая открыться "вот так", на расстоянии. Кляня себя на чём свет стоит. Даже не догадываясь о том, что имела возможность вести разговор с глазу на глаз.

— Был рад услышать тебя, — завершает серьёзно.

— Пока…,- роняю, отбрасывая телефон в сторону. Оседая у края постели, безысходно прячу слёзы в ладонях, шепча в пустоту очередной риторический вопрос-: Ну почему..?

***

— Ты не голодна? — уточняет Димка без тени эмоций, заметив на себе мой долгий пристальный взгляд.

Монотонно качаю головой, продолжая рассматривать черты лица своего спутника, сидящего по противоположной стороне стола. Не испытывая и малейшего желания притрагиваться к еде, безуспешно пытаюсь избавиться от тягостных мыслей. Обмана, что повсюду ощущается густым шлейфом преследующим меня.

— Если тебе не нравится еда, можешь спустится в ресторан и выбрать что-то на свой вкус, — фыркает недовольно, пресекая в зачатке мои былые капризы.

— Пожалуй так и поступлю, — сдержанно парирую в ответ на его настороженный взгляд. — Беременным вечно хочется чего-то эдакого, а раз я дама в глубоком положении, того и гляди со дня на день рожу, то грех не пуститься в чревоугодие.

— Так и знал, что всё этим закончится! — выплёвывает за секунду до того, как тяжёлая рука рывком смахивает с края стола переполненные тарелки, вкупе с разбивающимися о пол стаканами. Грохот, брызги, неминуемое начало скандала, а я сижу смирно, точно прожжённый боем солдат, даже не дёрнувшись.

Сижу, ожидая тирады на тему " чего тебе, глупая, не хватало?". Сижу, понимая, что в свою защиту особо не чего и сказать. Не стерпелось. Не срослось. В очередной раз пошло что-то не так.

Я не слушаю его крики. Не сканирую объем разрушений. Монотонно киваю, стопоря взгляд в момент, когда сходятся наши глаза.

Абстрагируюсь, вырывая обрывки фраз в окончаниях своих мыслей, "…сменить член на член, этого тебе надо…?". Приспускаю ресницы от бьющего по ушам, "…да твоя любовь к нему лопнет быстрее чем мыльный пузырь, а я з@ебался ждать ответной годами..! "

— Убирайся, — звенит в тишине, режащей слух сильнее утихшей истерики. — Сейчас же. Куда угодно. Чтобы я тебя больше не видел.

Безапелляционно исполняю приказ, скидывая в сумку лишь теплые вещи. Забираю паспорт, мобильный и следую к двери, стараясь успеть выйти быстрее, чем скандал перейдёт в новый круг.

Первое попавшееся на глаза такси. Яркая вывеска неказистого гёста. Остановка. И не хитрый подсчёт средств на банковской карте, которых с трудом хватит на экстренный вылет.

Отключенный мобильный. Суета шумной улицы, опаленной солнцем и прелестью жизни. И отсутствие удовлетворения от произведенного шага.

Как говорил классик " Будьте осторожны со своими желаниями. Они имеют свойство сбываться…" Видимо в этот раз мои мечты были кем-то услышаны. Вопрос лишь в том, правильно ли я мечтала..?

***

— Привет. Сможешь встретить меня часов в семь у аэропорта? — перед вылетом, звоню подруге, не желая особо вдаваться в историю, почему и сколько потратила на обратный билет.

— Чёрт, Лик, вы же прилетаете послезавтра? — истерично взрывается, вместо приветствия, с вопросами набрасываясь на меня:- Что произошло? Почему сегодня? И с какого, блин, ты одна?!

— Долго объяснять, а вылет буквально через минуту, — замалчиваю правду, решая выиграть время в подготовке к допросу и подумать, как проще всё рассказать. — Ты приедешь? Я забыла ключи от дома. И карту. В кармане пару сотен наличкой. Искать другой выход не вариант.

— Господи, да конечно я буду! Диктуй номер рейса! А Верховцев..? Твою ж мать!

— Не звони ему, ладно? Я сама смогу всё рассказать. И спроси мужа, пожалуйста…

— Веста, я уже поняла, что сегодня ты останешься у меня! — кипит, засыпая десятком попутных вопросов.

— Лизк, — усмеряю напыщенным спокойствием, разошедшуюся подругу. — Всё позже. Пожалуйста. И спасибо.

***

Первые дни по приезду не хотелось ничего вовсе: ни еды; ни общения с внешним миром; ни встреч; звонков маме, Максу; ничего, кроме долгого сна. Апатия. Так назвала моё состояние Лизка. Выделив мне, на какое-то время, в своей квартире свободную, дальнюю комнату. Депрессия. Подытожил её муж, наткнувшись на меня среди ночи, после беспокойно- утомительного сна. Возможно они оба были правы. Я бы сошлась и на том, что назвала подобное перезагрузкой. Тело ломило от изможденности нервной системы. Душу разрывало на части не меньше. А мысли…если с физической оболочкой ещё можно было что-то исправить, так этот водоворот страстей в моей голове был и вовсе мне не подвластен. Спокойная внешне, я разрывалась изнутри от непонимания: как дальше быть; что предпринять; как следует поступить?

Всё проходит. Пройдёт и это. Надо только принять свой выбор. На практике это оказалось заметно сложнее, чем на словах. Принять. Понять. Попросить прощения за всё былое. И начать заново жить.

***

— Судьба расставляет ловушки на пути к счастью, а ты и рада во все попадаться, — глубокомысленно вздыхает подруга, всматриваясь в нелепый кусок пластика, на которым невооружённым взглядом видны алые полоски.

— Да, везёт как утопленнику, — парирую с едкой усмешкой, неумолимо возвращаясь к хозяйскому унитазу, в который не так давно отправлен мой завтрак, ещё до момента окончания приёма пищи.

— Да я не об этом, — трясёт у моего носа пластинкой. — Все твои проблемы от того, что ты зацикленна на этом Максе, а на деле то вот он знак, указывающий на то, что в корне меняет неправильный выбор!