- Нет. Я с невестой.    

- Вот как?    

На губах Инги зазмеилась улыбка с привкусом яда. Она откинула назад волосы пшеничного цвета, которые вызывали в Меньшикове такие воспоминания, от которых член в брюках незамедлительно встал. Он до сих пор хотел эту дрянь. Она до сих пор заводила его так, что хотелось скрежетать зубами. И прекрасно знала, как действует не только на Андрея, но и на всех мужчин.    

- Дай угадаю, кто она, - приняв нарочито-заинтересованный вид, проговорила Инга, скользя взглядом кошачьих глаз по саду. - Так… Бывшая жена Верлицкого вряд ли. Хотя она перед тобой разве что ноги не была готова раздвинуть, когда мы с тобой были вместе.   

Это её «мы были с тобой вместе» полоснуло по и без того натянутым до предела нервам. Погрузило в прошлое, из которого Меньшиков так долго выбирался.    

- Не Левина, нет. Хотя…         

Андрею даже стало интересно, кого ещё она попытается приписать ему в невесты. Он оперся на подлокотник и положил подбородок на ладонь, наблюдая за Ингой, которая с интересом и каким-то странным азартом скользила взглядом по женщинам в саду, выдавая свои комментарии. А что если у неё всё ещё есть к нему чувства? Впрочем, даже если и есть - ему плевать. То, что она с ним сделала, он не собирался прощать никогда.


Несколько лет назад


Кольцо он купил на первый крупный заработок, который принесла ему «Омега». Гораздо более правильным было вложить деньги в дело и получить ещё большую прибыль, но Андрей попросту не мог ждать. Он жаждал наконец назвать своей ту женщину, ради которой был готов на всё.   

Андрей припарковал машину возле дома и заглушил двигатель, но выходить не торопился. Словно мальчишка, мать твою! Сидит и переживает, понравится ли Инге купленное кольцо, которое стоило как три квартиры.     

Они познакомились не так давно, но сразу, стоило только Меньшикову взглянуть на Ингу, он почувствовал себя… опьянённым. Будто ему в вены вкачали алкоголь. Быстро, неотвратимо. И он сразу же достиг мозга, затмил рассудок, отключил все инстинкты, кроме одного - сделать Ингу своей.     

Ради этого он был готов на всё. А сама Инга… Она была всегда словно бы чуть в стороне. Какой-то чужой, недосягаемой. И это, чёрт побери, заводило. Заводило хлеще, чем если бы она сама набрасывалась на него.      

Меньшиков уговорил её жить с ним, и Инга нехотя, но согласилась. Тогда он тоже почувствовал себя счастливым идиотом.    

Андрей всё же вышел на улицу, вдохнул кислород полной грудью и пошёл к дому. Никаких цветов и прочего. Он не превратит это событие в дешёвую постановку. Пока поднимался на лифте на самый верхний этаж, задумался о том, что станет делать, если Инги дома не окажется. Почему-то упустил из виду эту вероятность, а всему виной - желание сделать сюрприз, когда взял билет на день раньше положенного.      

Он инстинктивно понял, что что-то не так, когда приоткрыл дверь в квартиру. Взгляд наткнулся на ярко-красные туфли, валяющиеся поверх мужского пиджака, и сердце оборвалось.     

Андрей прошёл к своей спальне, откуда раздавались стоны - мужские и женские, которые бы он узнал из миллиона. Прислонившись к дверному косяку, он с каким-то мрачным удовлетворением, которое появилось на задворках сознания, наблюдал за тем, как Сашка Васильев, его близкий друг, трахает Ингу. А та едва ли не кричит, закатив глаза и разметав золотистые локоны по подушке.      

Васильеву он тогда сломал нос и челюсть и продолжал бить и возить голого по собственной крови, пока Инга смотрела на всё это. И как ему казалось, улыбалась.    

А следом выкинул из квартиры и «друга», и её. Хотя, нет. Он лгал себе, что её выкинул. Она ушла сама. Ни слова ему ни говоря, просто оделась и проплыла мимо, так и не взглянув на Меньшикова.      

Больше с Ингой лицом к лицу он не встречался. Знал лишь, что за Васильева она всё же вышла замуж, а потом - «перевышла» за другого. Пару раз видел её издалека на общих мероприятиях, с которых сбегал раньше, чем она успевала его заметить.     

И всё это время находился в персональном аду. Уверял себя, что забыл, что она не стоит ни единого чувства, которые он до сих пор, мать их, испытывал. И понимал, что блефует. Блефует сам с собой.   


- Не Левина, - отрезал он, поднимаясь из-за столика. - Извини, мне нужно идти.    

Он физически чувствовал на себе взгляд, которым его провожала Инга, и ругал себя на чём свет стоит, понимая, что ни черта не забыл за эти годы даже оттенков её запаха.      

- Андрюх, прости, чего-то я не подумал, когда Боярова звал. Он не смог, а жена его очень даже, - проговорил Кравцов, когда Меньшиков подошёл к нему, подхватывая с подноса бокал виски.    

- Плевать, - выдохнул хрипло.      

Пожалуй, Сергей всё прекрасно понял, наблюдая за их «милой» беседой со стороны, и Андрею оставалось надеяться, что только ему заметно, как Инга на него действует до сих пор.     

- Точно? Ты же вроде с Лизой уже.  

Меньшиков искривил губы в болезненной усмешке. Знал бы Сергей, что он действительно «вроде как с Лизой». Кстати, о ней.   

Снова опрокинув в себя спиртное, которое наконец-то подействовало, затуманивая разум, Андрей нашёл глазами свою «невесту» и, подойдя к ней, извинился перед её собеседницей.   

- Мы танцевать, - объявил беспрекословно и потащил Лизу на импровизированный танцпол.     

Она действовала на него умиротворяюще. Вдруг всё случившееся показалось каким-то неважным. А когда прижал её к себе и вдохнул аромат волос, дурман стал ещё более осязаемым.     

Меньшиков не удержался, бросил быстрый взгляд на Ингу, на лице которой застыло насмешливо-вопросительное выражение. И это злило. Нет, она вполне могла чувствовать своё превосходство над Лизой, вот только Инга - это его прошлое. А Лиза - настоящее.   

Андрей буквально вдавил в себя податливое тело, скользнул губами по скуле, к уху. Хотелось шептать какие-нибудь грязные словечки, от которых она бы возбуждалась точно так же, как был уже возбуждён он. Хотелось вытворить с ней что-то совершенно сумасшедшее.      

Ингу тоже пригласили танцевать. Меньшиков даже не видел, кто именно. Всё расплылось перед глазами, и он мог сосредоточиться только на лице Лизы, а когда переводил взгляд - на облике Инги. Та уже потеряла к ним интерес - смеялась, запрокинув голову, и Андрею пришлось моргнуть несколько раз, чтобы картинки того, как он наматывал на кулак золотые пряди волос, когда брал Ингу сзади, исчезли.     

- Всё в порядке? - шепнула Лиза, которую он так и продолжал прижимать к себе, и Андрей всмотрелся в её глаза. О чём она спрашивает вообще? Он снова начинает злиться как тысяча чертей. Эта сучка Инга всегда умела вывести его из себя, даже когда проходила тенью по краю его воспоминаний.     

- Пойдём, - выдохнул он хрипло, понимая, в чём нуждается сейчас, чтобы те эмоции, что вскипали в крови, исчезли. Он спустился с танцпола, ведя за собой Лизу, после чего быстро потащил её в сторону дома.


Его подбрасывало словно на американских горках. Совершенно контрастные ощущения - то вверх, туда, где можно соприкоснуться с небом, то вниз - когда кажется ещё немного, и приложит о землю с толком, с чувством, с расстановкой. До хруста в позвонках.    

Держал в объятиях Лизу, которую тут же, едва вошли в дом, прижал спиной к двери и стал жадно целовать, а перед глазами нет-нет, да мелькали обрывки воспоминаний о том, как брал Ингу. После неё он вообще только трахал женщин и никогда - не занимался с ними любовью.   

А с Лизой, что несмело отвечала ему, всё было иначе. Он готов был погрузиться в пьянящее сумасшествие, когда всё будет на грани, но в то же время желал, чтобы она почувствовала, насколько нужна ему сейчас.   

Задрав подол платья, Меньшиков прошёлся ладонями по обнажённым ногам, к которым он когда-то по легенде пал, и почувствовал такое острое возбуждение, что член в брюках запульсировал.     

Отстранился, разрывая поцелуй, и взглянул в затуманившиеся глаза Лизы, которые мерцали в полумраке. В них было что-то едва уловимое, чему он не мог найти названия. Оторопь? Испуг? Нежелание?    

Андрей отмахнулся от ощущения, что упускает что-то важное, и снова его охватило нечто, похожее на раздражение. Чёрт побери, они взрослые люди, а Лиза - вообще устроилась работать у него на весьма конкретной должности. Нет, конечно, он оставил ей возможность отказаться от секса с ним, но… Неужели думает, что после этого он оставит её возле себя?    

- Пойдём, - сказал беспрекословно, снова потащив её за собой за руку. На этот раз в спальню.     

И едва вошёл в тёмное помещение, почувствовал себя так, будто притащил пленницу в свою берлогу. Его пьянили выпитый алкоголь и аромат духов Лизы, а застарелая, затаившаяся на самом дне души злость к Инге, подстёгивала и делала этот коктейль острым.    

Андрей снова набросился на губы Елизаветы, проталкивая в её рот язык. И снова почувствовал нетерпение, которое пришлось обуздать, но ненадолго. Ещё немного, и он не сможет сдерживаться, будет делать всё, чего они оба с Лизой захотят. А в том, что захочет и она, Меньшиков не сомневался. Не зря огонь, что горел в её глазах, возможно, даже незаметно для неё самой, не раз опалял его, обещая сумасшедшее наслаждение.     

Ему хотелось, чтобы она тоже пылала от нетерпения, сорвала с него пиджак и рубашку, чтобы причинила ему сладкую боль, пройдясь ноготками по разгорячённой коже.    

Усадив её на постель, Андрей опустился на пол и слегка толкнул Лизу, понуждая её откинуться назад. Он хотел попробовать её везде. Насладиться вкусом, оставить на ней следы принадлежности ему. Задрав подол платья наверх, Меньшиков стал подниматься поцелуями по бархатистой коже, то прикусывая её, то полизывая языком. Контроль… Ему нужен контроль. Не сделать всё как раньше, по-животному быстро и не заботясь о наслаждении той, кого трахал, а выпить удовольствие по капле. И своё - и Лизы.