– И всё же… я бы начала уже помогать готовиться.

– Леночка справляется, да и я ей подсобляю. Сдюжим. Ну? Кто-то будет нас поздравлять?

– Поздравляем! – пробасил Пётр Сергеевич, и я, конечно же, присоединилась к нему:

– Поздравляем! Но от помощи не отказывайтесь.


На экране телевизора как раз появилась заставка то ли Аншлага, то ли какого-то концерта юмористов, когда я начала подумывать о том, чтобы собираться и ехать домой. Дедушка, Пётр Сергеевич и Елена Викторовна что-то оживлённо обсуждали за столом, я же переместилась на диван и бездумно смотрела в телевизор. Телефон так и безмолвствовал, даже Ершова, и та не брала трубку, хотя мне очень хотелось мысленно отвлечься хотя бы на несколько минут на разговор с подругой.

Когда раздался настойчивый звонок в дверь, я уже решила, что уеду через пять минут. Но когда прозвучал голос деда: «А вот и Роберт приехал!» – вскочила с дивана и побежала открывать.

За дверью действительно был Левицкий, но не один, а в компании с Леной и Славиком. Все трое взъерошенные и с надсадным дыханием.

– Собирайся. У тебя две минуты, – ошарашил меня муж и, заглянув в квартиру, добавил: – Всем привет! Всех с праздником! Мы Таню забираем.

– Куда мы? Что случилось? – выдохнула я, впрочем незамедлительно начиная натягивать сапоги и куртку.

– Ничего не случилось. А мы на Кубу летим. Самолёт через три часа.

– На Кубу? А зачем на Кубу?

– Мы со Славой решили там пожениться, – вступила Ершова. – Давай, Танюха, опаздываем.

Расспрашивать и дальше я не стала. Быстро схватила сумку и, чмокнув в щёку деда, вышедшего в прихожую, проговорила:

– Без меня только не женитесь. Мы на Кубу и обратно, Ершову замуж выдавать.

И под смех остальных, выбежала из квартиры, чтобы мчаться в аэропорт.


Только когда самолёт приземлился в аэропорту Гаваны, я поверила, что всё это не шутка. Как оказалось из сбивчивых объяснений Ершовой, они со Славой вчера вечером решили, что хотят пожениться на Кубе, а Роберт, узнав об этом, быстро организовал поездку. При этом пожелал, чтобы для меня всё задуманное стало сюрпризом. Мне же оставалось только удивляться этой таинственности, ибо невестой я не была, а это означало, что от меня можно было ничего не скрывать.

– Признайся, ты ведь подумала о самом плохом, – усмехнулся Роберт, когда мы зашли в номер отеля, чтобы немного отдохнуть после длительного перелёта.

– О чём? Что на тебя упал метеорит? – отшутилась я, стаскивая свитер. Климат Гаваны совсем не располагал к тому, чтобы ходить в тёплых вещах, а прихватить с собой что-то из лёгких я, разумеется, не успела, однако Роберт заверил меня, что всё необходимое мы сможем купить на месте.

– Ну не настолько плохом.

Муж перехватил мои руки, завёл их мне за спину и потянулся к моим губам.

– Да, я думала о тебе с другой.

– Вот как? – Он приподнял бровь, и я нахмурилась. Кажется, ему нравилось знать, что я его ревную. – И что же ты себе представляла?

– Как отрежу тебе что-нибудь, когда ты явишься. Если конечно, ты всё же был у любовницы.

– М-м-м, пожалуй, больше расспрашивать о таком не стану. А то у меня сейчас всё упадёт.

Он подтолкнул меня к кровати и, когда я не устояла на ногах и упала на неё спиной, навис сверху и проговорил строго:

– Даже не смей больше никогда о подобном думать.

И не успела я возразить – закрыл мне рот поцелуем.


Первый сюрприз ждал нас уже через несколько часов, когда меня и Роберта разбудил настойчивый стук в дверь, за которой оказался Печенька с известием, что Ершова пропала.

– Что значит, пропала? Вы разве не вместе были? – хрипло выдохнула я, запахивая полы халата на груди.

– Вместе. Я в душе был, ну после этого…

– Так?

– Вышел, а её нет.

– Когда это было?

– Часа два назад.

– А сейчас сколько?

– Шесть утра. Местных. Восход через два часа.

– Прекрасно.

Значит, за это время нам нужно было не только отыскать Ершову, но и озадачиться поисками какой-нибудь удобоваримой одежды. Хотя, Лена и заверяла, что для церемонии на берегу залива хватит купальника и парео.

– А на заливе ты был? Может, она там?

– На заливе? А что ей там делать?

– Не знаю. Если решила сбежать с собственной свадьбы, то наверняка оставит себе небольшой шанс на то, чтобы одуматься и вернуться.

– Небольшой? – в голосе Славика были неподдельные изумление, тревога и даже обида. И я его прекрасно понимала. Хотя, выходка Ершовой меня нисколько не удивила.

– Ну, хорошо, большой.

Пока мы беседовали, Роберт с улыбкой наблюдал за этим со стороны, и когда я повернулась и вскинула брови, понял мой вопрос безо всяких уточнений.

– Просто радуюсь тому, какие нам со Славой прекрасные женщины всё же достались. И пока ты не решила, что я шучу, идём уже искать Ершову.


Лена, как я и ожидала, нашлась на пляже, где через два часа должна была состояться их со Славой свадебная церемония. Попросив счастливого жениха и Роберта подождать меня чуть поодаль, я подошла к Ершовой, сидящей возле одной из пальм, и, устроившись рядом по-турецки, задала один-единственный вопрос:

– Ну?

И тут же услышала всхлипом:

– Я дура, да?

– Пока нет, но если сейчас просидишь тут, а потом скажешь Славе, что не выйдешь за него, будешь дурой.

– Я боюсь.

Я удивлённо уставилась на Ершову, не понимая, как реагировать на это признание. Чтобы Лена Ершова, эта рыжая, никогда не унывающая бестия, боялась? Нет, я отказывалась в это верить.

– Как-то это у меня совсем не вяжется с тем, что я о тебе знаю, – призналась я.

– Это ты меня другую знала, а сейчас…

– А сейчас что изменилось?

– Я его люблю. По-настоящему.

Мой удивлённый взгляд превратился в ошарашенный. Я не представляла, что там творилось в голове у Лены, но это «что-то» явно противоречило тому, к чему стремятся обычно нормальные люди. Быть друг с другом, если уж повезло встретиться и полюбить. Засыпать и просыпаться вместе, ставить цели, строить планы. Рожать и воспитывать детей.

– Понимаешь, Тань… ты вообще молодец. Смелая очень, а я – нет. Я каждое утро, когда просыпаюсь, с тех пор, как поняла, что полюбила, думаю – а вдруг это всё ненадолго? Вдруг уже завтра всё кончится?

– Да почему это должно кончиться-то?

– Я не знаю. Он найдёт себе другую. Красивее и богаче.

– Ну ты уж совсем-то плохо так о будущем муже не думай, – нервно хихикнула я, не в силах сдержаться.

Я-то предполагала, что случилось что-то серьёзное, а оказалось, что всё не настолько страшно. Хотя, конечно, для Лены это было важно.

– Ты зря думаешь, что я смелая. Я порой тоже мыслю как ты. Наверное, так устроены если не все женщины, то большинство. Но… Но это нормально. Бояться. Нормально делать всё, чтобы сохранить то, что дорого. Если бы так не было, это была бы не любовь. И знаешь… мне как-то Павлик сказал, хотя, я думаю, не понимая настоящего смысла этих слов: «Там, где кончается страх, начинается успех». Мы тогда думали, стоит ли усложнять поделки, – я тихо рассмеялась, вспоминая своих малышей. Надо будет обязательно вернуться к ним, чтобы раз за разом окунаться в их непосредственность и чистоту.

– Ты думаешь, у меня всё получится? – выдавила из себя Ершова и я кивнула, делаясь серьёзной.

– Обязательно. Смотри туда.

Кивнув на мужчин, фигуры которых были едва различимы в свете далёких огней, я добавила увереннее:

– Слава тебя любит. И возможно, боится не меньше твоего. Но он сейчас здесь, рядом. Хочет, чтобы уже вот-вот ты стала его женой. А загадывать наперёд не стоит. Может, вы сто лет вместе проживёте, а может уже завтра случится апокалипсис и… Но здесь, сейчас, вы есть друг у друга. И нужно наслаждаться каждым моментом. Особенно таким важным.

– Знаешь что, Левицкая? – шмыгнув носом, проговорила Ершова. – Ты меня до слёз довела. А мне ведь замуж!

Она рассмеялась, и, крепко меня обняв, шепнула:

– Спасибо!

После чего вскочила на ноги и побежала к Славе, обернувшись на полпути:

– И быстро дуйте с Робом в магазин! Свадьба скоро!


Это была кардинально отличающаяся от нашей с Робертом свадьба. Лена в простом белом длинном платье, Славик в поло и шортах. Босиком на белоснежном пляже, когда восходящее солнце едва коснулось берега несмелыми лучами. Они произносили клятвы, не написанные и заготовленные заранее, а те слова, которые приходили на ум здесь и сейчас. И это было так трогательно, что даже я не удержалась и расплакалась.

– Только сильно не реви, у нас ещё есть кое-что впереди, – шепнул мне Роберт, когда Лена и Слава наконец скрепили данные друг другу обеты долгим поцелуем.

– Ещё один сюрприз? Только не говори, что да… Я уже боюсь, – пошутила я, вытирая слёзы.

– И я тоже боюсь. Значит, будем бояться вместе.

– Роберт…

– Шучу. Прямо сейчас мы едем в храм. Я должен тебе как минимум свадьбу, но вместо неё предлагаю венчание.

Я округлила глаза, поворачиваясь к мужу. Вот уж не думала, что он когда-нибудь предложит подобное.

– Ты это всё заранее придумал?

– Конечно. Или ты думала, я бы настолько торопился и гнал бы всех сюда, если бы это было нужно только Славе и Лене?

– Да, на тебя непохоже.

Левицкий растянул губы в довольной улыбке и кивнул.

– Поехали. Здесь уже и без нас всё решат. Явно брачное утро впереди, да и я хочу быть в храме с тобой безо всяких свидетелей.

Несколько лет спустя

Белоснежные стены и яркие солнечные блики на потолках и стенах. И чистый восторг от понимания, что всё, что у меня есть – навсегда. Такой я запомнила Кубу в первую очередь. Наверное, эти воспоминания должны были вытеснить новые впечатления. Новые страны и города, новые пляжи с розовым и золотым песком. Высокие небоскрёбы, старинные улочки – всё это было прекрасным, но… но в первую очередь, когда я думала о путешествиях, мне хотелось вернуться на Кубу, туда, в наш с Робертом день, который был бесконечно счастливым.